Актриса

   В залитом солнцем фойе театра стояла тишина. Большие часы на стене отсчитывали секунды. "Тик-так, тик-так",- с полным безразличием говорили они.
   Вдруг стеклянная дверь открылась и влетевший легкий ветер всколыхнул кое-где лежавшую пыль. Сверкая в лучах солнца, она весело заплясала в воздухе, нарушив сонливость фойе. К размеренному ходу часов прибавился равномерный стук каблучков.
   Высокая, стройная девушка с длинными льняными волосами прошла через фойе, поднялась по лестнице ведущей в зал, и распахнула дверь.
   -Больше импровизации! Вы же артисты! Ну, и что если детский утренник. Все великие артисты начинали с малого,- тараторил маленький человек.
   Это был режиссер. Он возбужденно размахивал руками с зажатой сигаретой и осыпал спинки кресел пеплом. Лысина блестела в слабом свете. Вообще, он производил впечатление неопрятного человека.
   Тут его внимание привлек луч солнца пробивающийся сквозь открытую дверь и темный силуэт.
   -Ну, кто там еще?- спросил режиссер недовольным голосом.-Проходите. Что за срочность, если вы врываетесь на репетицию не дождавшись перерыва?
   -Простите. пожалуйста. Я по направлению в вашу труппу,- ответила девушка.
   Не видя ее, режиссер отметил для себя нежный тембр голоса, но новые люди перед премьерой -нет, нет и еще раз нет!
   Тут девушка подошла ближе. "Какая хорошенькая!"- подумал он. Неожиданно для самого себя, вдруг заявил: "Посмотрим, что вы умеете. Изобразите мне...Горох!"-выпалил первое, что пришло в голову. -"И побольше импровизации. Последнее касается всех".
   Все идет своим чередом. Репетиция подходит к концу. Через час детский утренник. Артисты разошлись. Театральная повседневность: разговоры в курилке, бутерброды со скрюченным сыром в буфете, толчея в гримерке, устойчивый запах нафталина от костюмов, непомерно большие картонные декорации, которые на сцене будут кустом или колонной, а сейчас ждут своей очереди.
   Рабочие сцены ставят все по своим местам. Расчехлены кресла. Большая хрустальная люстра еще не освещает ярким светом зал и зайчики цветных огоньков не пляшут на тяжелом занавесе. Постепенно загораются многочисленные бра.
  Слышны шаги первых зрителей. С каждой минутой их становится все больше. Звенят стаканы и тарелки в буфете. Раздаются по очереди звонки. Зал наполняется шумом.
   Сегодня весь спектакль будут: звонко шелестеть фольга, шаркать ноги и шмыгать носы. В зале дети. Кто-то будет жевать конфеты, кто-то, увлекшись, забудет про шоколад и он будет таять в руках, пачкая все подряд, и соседей в том числе, кто-то свернет программку трубочкой, рассматривая как в бинокль балкон, лестницу, люстру. Это зритель. Пусть детский, но зритель.
   Для них сегодня дяди и тети надели поролоновые костюмы и изображают овощи на огороде. На сцене - все ясно: кукуруза, капуста, горох, пугало - это положительные герои. Заяц, ворона - отрицательные. Все играют свои роли хорошо. Зритель, затаив дыхание, внимательно смотрит и слушает сказку о добре и зле.
   Режиссер за занавесом наблюдает игру актеров.
   "А эта новенькая ничего. Хорошо двигается, с ролью справляется. Ритмична. Текст быстро выучила, хоть он и не сложный. Да, и вообще, смотрится органично.А как хороша!"-наклоняя голову, следит за ее работой режиссер.- " Пожалуй, дам ей небольшую роль в завтрашней премьере. Думаю, одну из служанок она может сыграть. Парик надо будет подобрать темный. Светлые волосы акцентируют внимание".
   Ничего не замечая и не слыша, задумался: "Эх! Оторваться бы от суеты и повседневности. Вырваться из этого городка с его заспанными улицами и пыльными бульварами, да с такой красоткой на юг, к морю, к жизни, вечному празднику, ярким краскам! Ей бы стихи посвящать, да картины с нее писать".
   Он не заметил как закончился спектакль. Аплодисменты. Артисты выходят на поклон. Засуетившись, вышел и он.
   Зная своего режиссера, все удивились, когда после спектакля, собрав их, он зачитал план на завтра и добавил категорично: "Роль служанки в завтрашней премьере "Ромео и Джульетта" будет играть новенькая. Прошу любить и жаловать - Анелия Берандау",- зачитал фамилию уже по бумажке.
   Тут же подумал - знакомая фамилия.
   -Деточка, всего де строчки выучите, перед спектаклем посмотрю. Так сказать, попробуем молодые кадры в деле. Дерзайте! Все! Всем спасибо. Советую хорошенько отдохнуть, - закончил он свою речь.
   Проходя мимо неловкого парня, только что в спектакле изображавшего кукурузу, новенькая остановилась и спросила:
   -Сегодня в театре вся труппа?
   Он замялся, покраснел:
   -Нет. Только молодой состав. Старики и примадонна не работают - отдыхают перед премьерой.
   -А тебе сколько лет?
   Он еще больше смутился:
   -Двадцать. Я -практикант. Завтра буду играть музыканта.
   -Хотел бы сыграть Ромео?
   -Ну, что вы! Это несбыточные мечты. Если бы мне дали хоть попробовать...Ведь, я всю роль знаю на зубок,- разоткровенничался он.
   -Завтра мы с тобой и сыграем. Повтори конец первого акта,- сказала она и ушла.
   Парень только горько усмехнулся, собрал костюм кукурузы и понес его реквизитору.
   Дома он встал перед зеркалом в позе музыканта, играющего на лютне. "Надо отучиться краснеть,-подумал он.-Чуть что краска заливает лицо, а уши, наверное, аж малиновые". Вспомнил слова наставника: "Работайте с зеркалом!". Достал пьесу и, глядя на свое отражение, прочел от начала до конца несколько раз все реплики Ромео.
 
   На завтра перед премьерой режиссер сильно нервничал: неуютно чувствовал себя во фраке - свитер с заштопанными локтями привычнее, приглаживал жидкие волосы, забывая стряхнуть перхоть с обшлагов. Волновался он еще и потому, что примадонна, играющая роль Джульетты, позвонила и осипшим голосом заявила, что не может играть сегодня. Срочно искали дублершу.
   "Что же делать? Не успели пройти несколько сцен со вторым составом. Да, и костюм будет тесен. Что это за Джульетта в пятьдесят два? Толстая, курносая, с рыжими волосами. А где взять другие кадры?- лихорадочно размышлял он. - Эту роль должно играть юное, изящное, златокудрое создание, с нежным, ангельским личиком как у Анелии. И роль словно для нее."
   - Анелия, - произнес он на распев и ,так же напевая, добавил,- Джульетта.
   - Вы меня звали? - услышал за своей спиной режиссер.- Я согласна.
   - На что? -удивился в ответ.
   - Я знаю всю роль. Можете не сомневаться. Джульетта - моя дипломная работа. А диплом у меня с отличием. Вы вчера смотрели документы.
   - То же мне - Джульетта! Второй день в театре, а туда же! - он отмахнулся от нее как от назойливой мухи.
   Она же посмотрела него твердым, не детским взглядом и сухо добавила:
   - Я буду у себя. Это ваш единственный шанс. Или провал!
   Провал!!! Его как холодной водой облили. Его первая большая работа, его детище и ...провал! Мысли мчались наперегонки в его голове. Расстроился еще больше.
   Масло в огонь добавил прибежавший администратор. Не молодой, толстый, запыхавшийся, с бусинками пота на лбу он тараторил на ходу:
   - Провал! Провал! Что же делать? Решайте быстрее. Скоро звонок к началу. Зрители собираются. Провал! Все деньги придется вернуть. Катастрофа! Примадонна охрипла, замены нет, Ромео в больнице - сломал ногу, вешая теще занавески. Это крах всему! Такого скандала в нашем городе еще не было. И это все вы с вашими новоявленными идеями. Монтекки ему подавай с Капулетти.
   И тут режиссер, сам не ожидая от себя, вдруг категорично заявил: "Давайте звонок. Премьера состоится!" и ...направился в грим уборные.
   
   Народ, празднично одетый - как принято в маленьких городках, чинно рассаживался в зале. Сверкали в ярких бликах люстры лорнеты, дамы с любопытством рассматривали наряды друг друга, мужчины вежливо расшаркивались со знакомыми. Прозвенел звонок. Заиграла музыка. Поднялся занавес.
   Но что это? Как только отзвучали первые такты вступления, сцена будто расширилась. Выглянула из облаков настоящая луна, а не та картонная, обтянутая фольгой, которую так и не успели поднять рабочие. Луна залила мягким теплым светом уже не сцену, а прелестную лужайку, застрекотали кузнечики, где-то упоенно запел соловей, от дуновения ветра зашелестела листва. Перед зрителями предстала настоящая южная ночь. Все замерли в восхищении.
   Даже, не замечая как и почему они попали в эту сказку, в это царство, затаив дыхание, слушали каждую реплику, ловили каждое движение актеров. А те не играли - они жили. И не на сцене, а в реальной жизни. По настоящему смеялись и плакали, пили вино и хмелели, ссорились и дрались до синяков.
   А Ромео и Джульетта? Нежные и трогательные со своей хрупкой любовью, чистой как хрусталь, тонули в объятиях, ласках и своей тайне. Счастье окутывало их. Это чудо! Да, где-то здесь, наверняка, сидит великий Шекспир. Подглядев эту сцену из жизни двух любовников, он опишет ее в своем бессмертном произведении и назовет "Ромео и Джульетта". Но все это, возможно, будет только потом. А сейчас сама юность, любовь, красота, нежность - все говорит их устами, их - Ромео и Джульетты.
   Ночь. Свидание, Поцелуи и объятия. Слезы расставания. И, наконец,...Смерть!
   Все.
   Зал не шелохнулся. Режиссер онемел: "Что-то сейчас будет?" И вдруг... Нет, это не гул, не рев. Это шквал рукоплесканий. Показалось, что зазвенели хрустальные подвески люстры, где-то что-то упало, ухнуло. Публика рванула к сцене, аплодируя и крича "Браво!"
   Раскрылся занавес. На пустой белой сцене ( куда девался чудный замок с садом?) стояли, взявшись за руки, красивые и юные Ромео и Джульетта. Они стояли не шелохнувшись, а цветы осыпали их дождем. Ослепительно белая сцена покрывалась ковром цветов.
   Даже режиссер не решился выйти на поклон. Он стоял за кулисами и плакал. Плакали от восторга и восхищения все: актеры, подбегая к режиссеру и пожимая ему руки, благодарная публика, бросая цветы, билетерши, открывая двери, рабочие сцены, поправляя свет.
   -Полный успех! Вы великий талант!- кричал громче всех администратор.
   А местные журналисты спешили запечатлеть на бумаге и фотографиях все это. Утренние газеты должны непременно выйти с освещением потрясающего события - театральной премьерой, да еще какой!

   Восторженные зрители расходились по слабо освещенным улицам. У всех на устах были разговоры о спектакле, о чуде, о талантливых молодых актерах.
   Шумно толпой труппа отправилась в ближайший ресторан праздновать премьеру. Цветы, поздравления, смех. Вся артистическая братия ввалилась в ресторан. Отстали лишь трое.
   -Я не поду, простите. Очень устала.- сказала Анелия.
   Режиссер и "Ромео" уговаривали присоединится ко всем остальным.
   -Нет, нет. Я правда устала. Ничего не подозревала и на тебе, пожалуйста, -роль Джульетты,- она украдкой посмотрела на режиссера.
   -Ну, тогда мы проводим вас. Вы, кажется, остановились в гостинице?- нашелся он.
   -Да. В номере, где много портретов великих артистов и я назвала его маленьким театральным музеем.
   -У меня есть предложение,- сказал режиссер.- Купим шампанское, выпьем за сегодняшний успех, немного посидим и вы расскажете о себе.
   Ему очень не хотелось оставлять Анелию одну. Нет, теперь он сделает ее ведущей актрисой. Какой талант! Да, с таким талантом раз в сто лет рождаются.
   В ее номере, большом, на старинный манер, действительно было много портретов и цветов.
   -Я очень люблю цветы,- просто сказала она и села в большое кресло, обставленное вазами и корзинами с благоухающими букетами.
   Висевшее позади большое зеркало в дорогой золоченой раме отражало все, что находилось в комнате. Разлили шампанское. Выпили.
   -Ну, так кто вы? Поведайте. Анелия Берандау - сегодня загоревшаяся звезда! Новоявленная выпускница театрального училища. Ваши родители? Родной город?- усаживаясь поудобнее, спросил режиссер.
   -Да, пожалуйста, расскажите,- подхватил всегда краснеющий "Ромео".
   Она выдержала паузу.
   -Могу сказать только одно - я, просто, воспоминание о мечте.
   Сказав это, она встала с кресла и подошла к зеркалу. Посмотрела в него, кокетливо поправила локоны и добавила:
   -Джульетта - моя любимая роль!
   И...вошла в зеркало!
   Они подбежали, но зеркала не было. На стене висел портрет молодой женщины в костюме Джульетты. На холсте в полный рост была изображена очаровательная актриса со знакомым лицом. "Анелия Берандау в роли Джульетты" В полном замешательстве "Ромео" и режиссер отпрянули от портрета.
   -Такого не может быть! Надо выпить,- осипшим голосом уже на улице сказал режиссер.
 
   Парень метался всю ночь. Анелия Берандау, Анелия Берандау - крутилось в голове. Видения одно за другим приходили к нему: то старуха в белом с косой, то прекрасная Джульетта.
   Но вот и утро. Кое как одевшись, побежал в библиотеку. Еще очень рано. Купив
газету, увидел на первой полосе большой заголовок: "Головокружительный успех!". "Странно,- подумал он, пробежав статью и снимки,- Ни где ни имени актрисы, ни ее фотографий." Вот режиссер, артисты, он, а ее портрета нет.
   На последней полосе парень заметил небольшой снимок. С газетного листа на него смотрели выпученные, ничего не видящие, глаза режиссера и подпись: "Вчера, поздно ночью, после грандиозного успеха своего премьерного спектакля, был найден мертвым на улице режиссер-постановщик и т.д. и т.п."
   -Вы сегодня первый посетитель,- с гордостью заявила библиотекарь, подавая том энциклопедии.
   "Анелия Берандау - прочитал он - талантливая актриса прошлого века, игравшая на сценах крупнейших городов Европы. Люди сходили с ума, когда играла великая Берандау. Принцы и миллионеры дарили ей замки, бриллианты, картины. Великие художники почитали за честь написать ее портрет. Поэты посвящали ей целые поэмы...Исчезла при невыясненных обстоятельствах. Труп великой актрисы не найден."
    
                Портленд, Мейн, США, август 1995г.