Звезды падают 2

      Сегодня четверг, и это уже не игра. Четверг…, с каждым днем, а может быть, уже и с каждым часом этот безумный шарик вращается быстрее. Время уже не бежит, наверное, даже уже и не летит, а несется, несется на какой-то там совершенно невероятной скорости…
- Так что, завтра, Эдуард Васильевич, я приду к Вам попозже, отвезу в больницу. Или, может, лучше вызывать врача на дом?
- На дом…, можно и на дом.
- Хорошо, я сейчас позвоню…
- Э-э-э, постой-ка, Виолетта, а какой прогноз погоды на завтра?
- Прогноз погоды, - девушка какое-то время колдует с приложениями телефона, - ясно, шестнадцать градусов тепла и слабый ветер.
- И что, так весь день?
- Весь день, - повторно сверившись с телефоном, подтверждает Виолетта.
- Думаю, стоит погулять, что-то давно я на улицу не выходил.
- Свежий воздух, это очень хорошо, настоящая прогулка…, только Вы уверены?
- Пусть будет прогулка…
- Тогда, Вам надо лечь пораньше, не забудете?
- А я сейчас на листочке напишу и положу на стол. Тогда, точно не забуду.
- Давайте, я лучше сама…

      Часы показывают без четверти четыре. Еще полтора часа злая фиалка будет здесь. Разговаривать она не любит, предпочитает, молча ходить по дому, прикасаться к предметам, моим предметам, моим вещам, между прочим. Подниматься на второй этаж, что-то делать там, точнее, делать то же самое, рассматривать, трогать, двигать…. Иногда затихать, на время, что бы потом выскочить неожиданно и голубыми своими ледышками, тут же обшмонать гостиную, обнаружить меня все на том же месте и блеснуть разочарованно, холодно, без улыбки.

      Что ж, у нее своя партия, сдается, их даже учат такому поведению, а вот такие внезапные появления, необходимый прием. И фиалке надо отдать должное, в своем деле, она одна из лучших. Ей много платят, у нее самый долгий отпуск в отделе, ее подопечные, сплошь богатое старичье. Даже не удивлюсь, что в ближайшем времени, вместо того, чтобы работать на государство, она откроет свой собственный центр социальной поддержки, тем более, что сверху стопроцентное поощрение. Просто у нее не решен жилищный вопрос, как говорят, она еще в поиске уютного гнездышка…
- Эдуард Васильевич, а давно Вы поднимались наверх, - вот она, выскочила с правой стороны, хотя должна была выйти слева. Такое ощущение, что она не шагом передвигается, а долгими прыжками, как кошка.
- Наверх…, я даже и не помню…, а что, там что-то не так?
- Все в порядке, я просто так спросила…, - ответила и снова исчезла.

      Давно…, вчера, сразу после ее ухода. Просто решил размяться, потому что, ни что так не бодрит организм, как упражнения с лестницей. По большому счету, на втором этаже настоящее собрание занимательных безделиц. Вроде и не собираешь их целенаправленно, но они, словно сами, липнут к рукам, практически после каждой поездки, появляется в доме пара лишних вещей, назначение и необходимость которых, уже через пару месяцев загадка. Просто когда-то, когда была возможность, я тащил в дом, и надо, и не надо. А вот сейчас, этой ерундой оказался занят целый этаж, все четыре верхних комнаты. И там нет ничего такого, ради чего, я бы рисковал каждый день, все, что мне может потребовать – здесь, в пределах досягаемости, в считанных шагах. Все или почти все.

      Впрочем, такие, как фиалка, даром хлеб не едят, все надо очень точно рассчитывать, ювелирно, до микрон. Там еще есть мансарда…, вот сейчас скрипнет половица, и злая фиалка обязательно сунет туда свой нос, но взглянет, только одним глазком. Потребовался не один день…

- Оказывается, Эдуард Васильевич, у вас тут еще один книжный шкаф, а я его раньше не замечала…
- Еще один?
- Да. Старинный шкаф, или сделанный под старину…
- Наверное…

      Дважды скрипит половица, она возвращается.
- Так что там за шкаф ты обнаружила?
- Книжный. Со стеклом. Три полки, по два ряда книг…
- О-о-о, вот память…
- А что такое, Эдуард Васильевич?
- Не могу вспомнить, о каких именно книгах идет речь…, что там за книги?
- Я не обратила внимания, просто увидела книжный шкаф и все…
- А где он, в коридоре?
- Да-да, в конце.
- Вот ведь беда, не могу вспомнить, дома столько книг, столько этих шкафов…
- А Вы все эти книги прочитали?
- Все…, даже и не знаю…, но думаю, что большинство точно прочитал.
- Здорово.
- Здорово было читать, а сейчас…, сейчас, все они, словно одно целое, представляете себе, Виолетта, одна огромная книга, содержание которой такое запутанное, плюс ко всему, множество страниц не хватает. Жуткое дело, ей Богу. А ты, читаешь?
- Конечно.
- И какая твоя книга самая любимая?

      Черт. Вот зачем мне это… Конечно, это забавно, у нее такая физиономия, когда она пытается придумать ответ. Хотя, все равно зря, она отомстит, сто процентов, отомстит. Я уверен, я точно знаю…
- Даже не знаю, - неожиданно признается девушка, - наверное, у меня нет любимой.
- Неужели, ты не перечитывала одну книгу дважды?
- Это еще зачем, - удивляется девушка, - у меня хорошая память, я легко запоминаю содержание…
- А я…
      Остановись старик, остановись! Чего ты разошелся, жить надоело?
- …я с трудом запоминал эти выдуманные истории, - практически вывернулся я, - или часть запоминал, а другую нет. Приходилось перечитывать…, некоторые по несколько раз…
- Не переживайте так, Эдуард Васильевич, всего лишь особенность памяти, мне еще в школе говорили, что у меня великолепная память. К тому же, я моложе…
- Это да, это конечно.

      И что, это вся месть? Сказала, что я беспамятный старик, и все, успокоилась?
- Ого, - Виолетта взглянула на часы, - уже пять часов, уже пора…
- Время так быстро пролетело…, я и не заметил.
- Да-да. Ну, не забудьте, завтра к врачу. Записка на столе…

      Провожать я ее не хожу, не поспеваю…, да и не тороплюсь, если честно, мне важнее, вовремя у окна оказаться…

      Щелкает верхний замок, потом нижний, совсем тихо, его можно и вовсе не услышать. Дверь открывается, дверь закрывается. Злой фиалке требуется около двадцати секунд, чтобы добраться до ворот по тропинке. Около двадцати…

      Эдуард Васильевич подходит к окну, социальный работник Виолетта в самом начале тропинке. Только спустилась с крыльца, идет, довольная, помахивает сумочкой, и возможно, что-то напевает. Через окно не слышно, но Эдуард Васильевич уверен – она что-то напевает. Стоит ей покинуть территорию усадьбы и выйти за ворота, в доме отключается электричество…

- Сучка, - почти мгновенно, но как-то слишком уж спокойно реагирует хозяин, он словно был готов к такому повороту событий.

      Если так подумать, электричество, не проблема. Распределительный щиток за дверью, минута, и в доме снова будет свет, но это будет означать, что я не так уж и плох. Так что, придется без света. У этого, естественно, будут последствия, последствия, продукты в холодильнике, наверняка испортятся, перемещаться по дому придется с фонарем, да и вообще, без электричества, как-то грустно….

      А может, дело не только в мести. Что там было перед этим? Шкаф с книгами…? Вот в чем дело! В конце коридора нет шкафа с книгами, там огромный, платяной шкаф, на три дверцы, при этом, ни одной стеклянной, только старое, доброе дерево. В нем обыкновенное барахло, когда-то модное, когда-то достаточно дорогое…, только не сейчас. На мгновение, сердце словно останавливается, в этом шкафу задняя стенка фальшивая. За ней маленькая комната, практически, каморка – шутка, подарок архитектора, вот и кто бы знал, что пригодится. В ней очень важные вещи, не ценные, но важные, очень важные…

      Во всем теле, словно зуд, хочется сорваться и бежать вприпрыжку в секретную комнату, проверять. Очень хочется, но в темноте этого делать нельзя, наверняка там растяжка. Черт, спокойной ночи, не будет. Впрочем, спокойные ночи в моем положении, это непозволительная роскошь. Ладно, пусть злая фиалка считает, что обыграла меня, пару дней я могу потерпеть и без секретной комнаты…

      И хотя электрический звонок отличное изобретение, электричество все еще отключают, и тогда, остается окно и горсть мелких камешков из-под ног…
- Алло, сосед…

      И, правда, сосед, по той же стороне, на три дома дальше, туда, к реке…
- …видел, что твоя села в машину и уехала.
- Заходи.
- Не-не, ты, я смотрю, без света. Пойдем лучше ко мне.
- В гости?
- Не просто в гости. У меня есть кофе, настоящий, в зернах. Соблазнил?
- Только если ты его не пытался приготовить.
- Не, - хохочет сосед, - это ты спец, вот и занимайся.
- Договорились.
- Как знал, как знал, кстати, я не один, подснял по случаю девчонок…
- Вечеринка?
- Типа того, растущий организм запросил, так что, бросай все и пошли, нехорошо их бросать без присмотра…

      Макс – этим все сказано, впрочем, я давно не удивляюсь. Уж таков этот Мир, каждый день – поединок один на один. Но иногда, иногда надо отдыхать, расслабляться и забывать обо всем этом, прежде всего, чтобы не сойти с ума. Впрочем, если смотреть только так, все равно, что-то теряется, исчезнет…

      Вот, например, сосед – Макс. Мы познакомились не очень давно. Не подружились, даже не стали хорошими приятелями, отнюдь. Мы просто познакомились. Мы очень разные, во всем, абсолютно. Это одна сторона истории, есть другая, скрытая, темная, ночная. Мы присматриваем друг за другом. У него своя злая фиалка, у меня своя, но их желания сходны, а значит, нет ничего необычного в том, что периодически, мы заходим друг к другу в гости, вот так, на ночь глядя. Разговариваем, иногда пьем кофе, настоящий, порой, пьем коньяк или водку, все зависит от того, что именно доставили люди Макса с другой стороны забора…
- Макс, ну, а барышни откуда?
- Сосед, а тебе не один хрен? Молоденькие, сочные, вообще без башни. Смотришь на них, и сразу хочется…
- Макс, я тебя умоляю, давай без подробностей.
- Как скажешь. Впрочем, я рассчитывал на двоих, но если ты откажешься, я могу порадовать обеих.
- Поглядим.
- О! Мужик! Нормальный ответ – поглядим, - расхохотался сосед.

      За полночь Макс отправил обеих блондинок восвояси. Мы привели в порядок обе спальни, гостиную и кухню…
- Давай откроем окна, - предложил я.
- Сначала обещанный кофе, а потом уже окна, не хочу мерзнуть.
- Не боишься, что твоя унюхает и доложит начальству?
- Шутишь? Я организовал ей такую аллергию, что она еще целую неделю ничего чувствовать не будет.
- Аллергию?
- Легко, я же химик, ну, по одному из образований…
- Сроду не знал, - я был удивлен и вынужден был это признать.
- Да перестань, что ты вообще знаешь. И кстати, это не упрек, это правильно, это я одобряю.
- Даже так?
- Именно так. Так что, с тебя кофе…

- Макс, ты ведь моложе меня…
- Ты это к чему сейчас?
- Просто хотел спросить, вдруг тебе известно, есть ли хоть где-нибудь место, в какой-нибудь забытой стране, где все не так?
- А-а-а, вон, к чему…, - Макс долил остатки кофе к себе в чашку, - насколько я знаю – такого места нет. Есть, лишь, небольшие отличия, но мы перешагнули все пороги. А ты думаешь, почему я здесь – существуй рай, я бы нашел его.
- Жаль…
- Жаль, - кивнул Макс, - но нам этого мира не изменить. Можно лишь устроиться в нем, с максимально возможным комфортом. А ты хочешь уйти?
- Мне надо уйти…
- Вот как, а если подробнее. Ну, в пределах, конечно…
- Когда-то я сказал одному человеку, что вернусь…
- Ты обещал ей вернуться?
- Обещал, - Макс на лету схватывал некоторые вещи, так что отпираться смысла не имело.
- Она моложе?
- Да.
- Думаешь, она тебя примет?
- Ну, не на столько моложе.
- Что ж, сосед, такие обещания надо держать. К тому же, ты не настолько молод, чтобы затягивать с исполнением обещания. Чем я могу тебе помочь?
- Я в общем-то, готов, Нужно только день выбрать…
- Почему не сегодня, или, например, завтра? Ты ведь понимаешь, что время против тебя…
- Да, конечно.
- Тогда, даже и думать нечего. Хотя, сегодня не подойдет – ты не отдыхал. Завтра придет твоя, и будет выносить тебе мозг, а тебе нужна чистая голова…
- У меня завтра врач, так что…
- Выходные.
- Выходные?
- Да. Отлично подходят. Завтра чувствуешь себя хуже, в субботу она к тебе не поспешит, в воскресенье может только позвонить, и если ты не возьмешь трубу – это ее не будет волновать…. Так что, без сомнения, выходные.
- Ну…, логично…
- А то.
- Только знаешь, Макс, есть одно дело, - я пристально посмотрел на соседа.
- Я понял, давай, столько, сколько можно…
- В доме есть много вещей, моих. Жизнь шла, вещи копились, понимаешь…
- Ты писатель, сосед, так что, твоя жизнь, она в бумагах.
- Не только, Макс, тем более, что бумаги можно перевести в электронный вид, а самые нужные, просто взять с собой…
- Это правильно.

- …что-то уничтожить, - продолжил я по инерции, - жаль только, некоторые уничтоженные вещи, все равно, можно восстановить…
- Боишься, что можно вычислить конечный пункт, или ее?
- Такой риск так же, имеется. Хотя, я попытался кое-что нагородить….
- Молодец…, одобряю…
- Но все равно, есть опасность, что фиалка до чего-нибудь доберется, она не глупая.
- А-а-а, вон ты к чему, - Макс словно обрадовался, - тогда на выбор, взрыв или пожар…
- Ты можешь?
- Да ерунда вопрос!
- Правда…
- Конечно. У нас есть день, я придумаю, как все правильно устроить, не волнуйся.
- Спасибо…
- О чем речь, это ты бунтарь, а значит, ты живой…, я на сто процентов за тебя.
- Слушай, мне даже легче на душе…
- Эдик, это настоящий, мужской поступок, сомнения прочь!
- Мужской поступок?
- Да, сосед, у писателей как обычно происходит? Вся сила, вся страсть уходит на бумагу, а на настоящую жизнь, времени как будто не остается. А там глядишь, и смерть, обыкновенная, например, от какой-нибудь болезни…

      Слушать Макса, порой было очень даже интересно, а иногда и поучительно.
- …но я уверен, каждый настоящий мужик должен совершить хотя бы один настоящий, реальный, пусть даже глупый, но поступок, понимаешь? Иначе, сосед, вся литература теряет смысл.
- Может, ты и прав, Макс.
- Ну, я не настаиваю, что только я умный, но согласись, чтобы сказать, что жизнь была – поступок просто необходим. И, кстати, я точно знаю, как все это дело провернуть…, если ты конечно, не против риска…
- Рассказывай…

      Я всю жизнь жил фантазией. Я создавал и разрушал миры, лепил героев, чтобы потом, погрузить их в события, дать им возможность проявить свою героическую сущность…, совершить подвиг, и часто, погибнуть, доказывая, что хорошая жизнь обязана обходиться без подвигов. Я это к тому, что литература стала, как бы моим образом жизни, способом мышления, если угодно. Она же, буквально, научила меня видеть знаки, и, очень часто, предчувствовать их появление, то есть, следовать тропой, которая ведет от одного знака к следующему. Именно поэтому, как-то вдруг, я купил и обосновался в этом доме. В ООН тогда еще только спорили, вели переписку с Гаагой и Страсбургом, смеялись над теоретической опасностью, а я уже, словно видел тропу и даже, уже шел по ней.
 
      Встреча с Максом. Если бы кто-то спросил бы меня, знак ли это, я бы точно ответил – нет. Только не Макс, потому что он, это…, это часть тропы. Да, именно так, часть тропы. Правда, я до конца так и не разобрался, что важнее в жизни, знак или тропа. С другой стороны, я всегда откладываю этот вопрос, и просто иду вперед, по мне, это намного важнее.

      Однако, до сегодняшнего дня, все мои рассуждения носили, скорее, умозрительный характер. Осознанно, а может быть, и нет, но я разделял то, что происходит, и то, что я об этом думаю. Ведь, в конце-то концов, это неправильно, перемешивать литературное пространство и окружающую реальность. Чтобы не возникало иллюзии, что реальная жизнь под контролем…, впрочем, это уже чистые дебри. Мозг просто защищается, потому что думать о всякой теории намного безобиднее, нежели чем пытаться рассчитывать и упорядочивать предстоящие действия. Да, у нас трусость выглядит таким образом – пустые размышления…

- Что за ерунда, на что я трачу время, - прошептал я тихо, - конечно, я уйду. Уйду, и будь, что будет.
      Уже в тот момент я был уверен, что желание мое не такое уж и безумное, а самое главное, вполне реализуемое.
- Жаклин…, - никогда, практически, никогда я не произносил ее имени вслух, словно держал в клетке, в клетке своего сердца, а вот сейчас, вдруг…
      Много-много лет. Если быть откровенным, последние несколько вещей, были написаны для нее…, или о ней, а может, и вовсе, ради нее…
- Жаклин, я знаю, мы встретимся. Не знаю, что будет потом, я даже не знаю, как это все будет, но я уверен – мы встретимся.

      Это было…, это было, все равно, что открыть клетку, щелкнули, раскрываясь, секретные замочки, и нахлынуло и повлекло, и закрутило в потоке. Оказалось, что память удержало все. Абсолютно все, даже мелкие, незначительные детали, прозрачный лак ногтей в тот день, забавный фасон дамской сумочки, висевшей на плече, скользящий, переливающийся, думалось, что восточный узор на тонком шарфе. Он все время спадал, а я торопился его поправить…, он пасовал цвету ее глаз, и это было…. В конце концов, он просто слетел ко мне в руку, когда я открыл перед ней дверь своего номера…
- Разрешите, - спросила Жаклин, с любопытством рассматривая меня.
- Конечно, могу угостить Вас кофе, я делаю отличный напиток.
- Сами?
- Да, есть вещи, которые мне нравиться делать своими руками…, у меня все есть для этого.
- А если я буду смотреть, не помешает…
- Смотреть, как я делаю кофе? Это не секрет, смотри, конечно, правда, придется немного пошуметь…
- А я заткну уши, - она улыбается, и за окном начинается ливень.

      Потом она сидела на диване с ногами, с чашкой кофе, смеялась, а я рассказывал всякие забавные глупости. Было так легко, словно мы дружили со школы, а может, и вовсе, сидели за одной партой…

- И Вы сразу поняли, что это Ева?
- Да, как только увидел, но знаете, некоторые жесты, интонация…, мне показалось, что она очень хочет, чтобы я принял ее за Вас…
- И?
- И мне показалось, что будет невежливо, если я скажу ей, что раскрыл ее маленький секрет.
- Почему?
- Почему…, - помниться, я поднялся и сделал несколько шагов, и только потом признался, - она очень старалась, я читал в ее глазах это желание, оно было таким… Честное слово, я заглянул ей в глаза, думал, увижу искорки…, она ведь дурачила меня, но там была боль. Я не смог. Извините…
- Бог мой, за что Вы извиняетесь! Это Вам спасибо, что поддержали ее игру, что не разочаровали. Это и правда, очень важно, для нее, - голос гостьи дрогнул, а улыбка неожиданно стала виноватой, а потом, совсем исчезла.
- О-о-о, она больна?
- Да. Очень. Безнадежно…
- Господи, мне так жаль…
- Да. Мне тоже…, - была и слезинка, и вздох, и тишина…
- Знаете, не надо рассказывать Еве, что мы встречались. Пусть она верит, что осчастливила иностранца-провинциала встречей с настоящей звездой.
- Вы думаете?
- Да, конечно. Она, ведь не обманывать меня собиралась, а наоборот, хотела порадовать…

      Она почти каждый день приходила в гостиницу. Мы пили кофе, а потом отправлялись гулять. Несколько дней подряд. Дело в том, что съемки застопорились, и у нее появилось несколько свободных дней. А потом…