Голуби нашего детства. 21. Пикник

          На ветку старого дуба в трёх метрах напротив окна уселся павлин и оповестил округу о своём существовании. В пионерлагере «Кастель»,  как в Воронцовском дворце, павлины были повсюду: возле столовой, санчасти, на хоздворе, особенно там, где их подкармливали дети.  У нашего корпуса облюбовал себе место самый старый красавец. Каждое утро перед физической зарядкой он прогуливался по стадиону и распускал свой огромный хвост в окружении многочисленного гарема невзрачных самок.

       «Чума» где-то вычитал, что крик павлина предшествует плохой новости, а посему  постоянно его прогонял. Даже я начал верить в данную чушь.
 В этот раз мерзкий крик птицы у меня вызвал настоящую панику. Сердце учащённо забилось, пытаясь вырваться из груди.  Мне стало не по себе, и нежданно-негаданно во мне проснулся инстинкт настоящего охотника. Схватив лежавший на тумбочке зелёный персик, доставшийся мне на полдник, я с ненавистью запустил в горлопана.
   Персик пролетел над его спиной - царственная птица даже не прореагировала. Буквально через минуту он опять заорал на всю округу.  Ему  ответил соперник  нижней части лагеря.
  Второй бросок клубникой пришёлся в свисавший разноцветный хвост крикуна.  В этот раз он поднялся на ноги, тряхнул своей красотой и, повернувшись на 180 градусов, издевательски прилёг.
 
       -Убью, скотина. Ты главный предвестник всех наших ночных кошмаров, - сказал я,  принявшись искать что-нибудь основательное.

       -Ша, мой выход, пацаны, - вытаскивая из-под своей кровати городошную биту, прошептал Володя.

  Подойдя к оконному проёму, он несколько раз прицеливался и наконец-то запустил свой снаряд.    Павлин, как мешок, свалился с ветки.

Мы выскочили во двор. Лежавший под дубом павлин, сделав ещё несколько взмахов крыльями, и замер.

       -Прекрасный бросок, Маэстро. – Похвалил Володю Шурик из Красноперекопска.
 Володя, подержав во рту указательный палец, как бывалый голубевод,  поднял  его над головой.

      -Норд-Ост. Жарить будем на поляне туристов, чтобы дым не валил в лагерь.
Мальчишки собирали дрова и разводили костёр, я вырезал из кизила длинный вертел.  Володя, кое-как ощипав павлина, осмолив тушку на огне, разделал и промыл в море.
 Дичь  нанизали на кизиловый шампур и начали жарить. Шкура вздувалась, жёлтые пузыри лопались, а тушка всё уменьшалась,  превращаясь в чёрного пингвина.
Время летело, мясо не жарилось.


         Как чёрт из табакерки, неожиданно на поляне появился наш ночной кошмар – «Чума».
        -Опять шестая палата. Что это вы здесь делаете?

        -Жарим дичь, - не задумываясь, за всех  ответил Жорик.

        -Павлина? –  Поднимая с земли охапку перьев,  повергнутый в ужас, прошептал вожатый.

        -Отобрали у собаки, не пропадать же царскому деликатесу в мусорном баке, - очень серьёзно произнес я.

      Присоединившись, «Чума» лично принялся дожаривать мясо.  В результате чего жертва стала дичью, а  он организатором и нашим соучастником.

 
        Эта история не имела бы такого громкого продолжения, если бы  прибежавший на дым костра  физрук Виктор Петрович (Вик Пик), не увидел «Чуму» с кучей перьев в руках. С аппетитом, уплетая недожаренную (резиновую) грудинку старого павлина,  вожатый внезапно, а лучше сказать  перепугу, выставил организатором  Вовку.
 
       Добрый физрук выслужился перед директором и в одночасье превратился в подлого фискала. Физрук по своей натуре был человеком душевным  и никогда бы  не стуканул, но он терпеть не мог нашего вожатого.

      В кабинете директора Вик Пик утверждал, что мы «просто дети, попавшие под влияние взрослого товарища». 

     А вот «Чума» в кабинете директора вёл себя совсем не по-мужски. Рассказывал  директору легенду,  о какой-то   мифической собаке.  На что начальник  язвительно ответил, что в лагере  отроду их не водилось. Не забыл вожатый и про остальных членов компании, а ведь с каким аппетитом уплетал павлина, приговаривая … «надо запомнить вкус этой царской птицы, чтобы было о чём  рассказать в институте друзьям».  А были ли у него когда-нибудь по жизни друзья?  Верится с трудом.

    Директор при нас позвонил в ВУЗ и «Чума» так и остался  организатором и участником трапезы.  Как результат, с волчьей характеристикой за летнюю практику очкарика отправили в родной Симферополь за пять дней до окончания смены.  Вместо вожатого назначили ещё одного воспитателя.

  Нашей Ицхаковне крупно повезло, гнев начальника не коснулся её личности, так как она, пригласив своих телевизионщиков, вместе с директором и лучшими пионерами отряда была в нужное время в нужном месте.
Шеф, конечно, позвонил и нашим родителям, но материальный ущерб они улаживали в день нашего отъезда.

     Постоянная  помощь винсовхоза «Ливадия» лагерю и авторитет мамы - бухгалтера смягчили гнев директора на милость.  А принятая за основу его личная версия, стала реальной, «павлин, неожиданно появившийся на площадке, оказался случайной жертвой городошной палки, брошенной во время игры» и нас так же быстро оправдали, как и обвинили.
 Всю дорогу  наши мамы  стыдили нас за совершённый проступок, угощая домашними булочками и сочными спелыми персиками.   


      Дома,  отец долго смеялся над нашим пикником и даже спросил:

     -Запекали «в бутылке» или на вертеле?

     -На вертеле и даже просолили в море.

     -Круто карлики повеселились, - улыбаясь, говорил папа.  - Убить павлина, твоя идея?

     -Моя. Прости, пожалуйста.
 
     -Впредь аналогичные проступки постарайся не допускать, - очень строго предупредил отец.

   В подобной ситуации он умел так уничтожающее  посмотреть на меня, что хотелось лучше страдать от порки, чем от этого взгляда, но за всю свою жизнь папа,  ни разу на меня даже не замахивался.

   Как всегда я клятвенно  пообещал прежде подумать,  перед тем как что-то  сделать.
   
       После назидательной беседы мы вышли к голубям, которых  он специально не покормил.  Увидев меня с ведёрком корма, голуби дружно начали спускаться с крыши на площадку.
Насыпав дорожками зерно, начал присматриваться к своим питомцам  и увидел новых двухчубых, выросших в моё отсутствие. У  Гули  испачкана  грудь – он опять кормит птенцов, а молодняк моего любимчика перелинял и выглядел намного круче родителей. Чаюнов стало значительно больше.
 
   В голубиной орде, расставив крылья, бегал необычный птенец, то за чаюном, то за желтобокой одесситкой, поочерёдно требуя пищи.
 
       -А это откуда?
 
      -«Это» - продукт твоей селекционной работы, - обозначил папа.

      -Какой работы?

      -Вспомни. Перед отъездом в лагерь я предлагал тебе под эту пару положить чужие яйца, а ты уехал и получи результат.

     -Забыл.

     -Это не склероз, а просто не внимательное отношение к голубям.

     -Подарю Кольке.

     -Беспородного голубя? Чтобы потом говорили о «высоком качестве» твоих голубей? – С какой-то иронией продолжал папа.

     -Мне такой  голубь не нужен.

     -Понятно.  Вот и решай  эту задачку самостоятельно.

     -Папа, а кто красного так потрепал?

     -Рыжик,  – хитро улыбнувшись, ответил отец.

 В этот момент я сразу вспомнил свою младшую сестру. Держать ответ,  за совершённый котом разбой придется хозяйке, но учитывая последние события в лагере и обещания отцу,   сказал:

     -Пусть на глаза мне не попадается, - но «попадись - и ты труп», промелькнуло в моей голове.  Рыжика, как и сестру, решил не трогать.  Временно.


              ..........