Серегина бабушка

                Серегина бабушка

У моего друга Сергея Каспора умерла бабушка. Дело было летом, в конце июня 1970 года.
Ну, умерла и умерла. Я и не знал, что у него бабушка есть…была.

Нам с Серегой было по 8 лет, мы дружили с детсада, учились в 1-б классе, вернее уже во 2-б, а теперь восстанавливали «подорванные» школой силы и навыки индейцев племени апачей.
Мои родители ждали отпуск, чтобы поехать всей семьей на Украину, к маминой родне. Серега собирался с 1 июля в пионерский лагерь «Орленок».  Ну, а пока мы с ним целыми днями слонялись по улицам, стреляли из самодельных луков по огромному плакату «слава строителям коммунизма», а когда взбешенный инструктор райкома КПСС луки нам сломал (и наябедничал отцу), из рогаток по движущимся целям (воробьям, конечно).
Купались в водохранилище, загорали. Каникулы же!

Я нечасто бывал у Сереги. Их семья жила в своем доме, на улице, выходящей на водохранилище.
В дом мы вообще не заходили, что там делать летом? Я просто забегал во двор и истошно кричал:
-Серега!!!
Серегина овчарка Марта поднимала голову и безразлично смотрела на меня. Она меня знала, поэтому даже не вставала.
Серега выбегал, как спецназ по тревоге и мы неслись куда-то, потому, что за день нужно было сделать массу дел. Ну, во-первых, просто погонять на велосипедах на скорость по проселочной дороге. На этот «тур де франс» собиралось много ребят, «летали» до изнеможения. Во-вторых, сгонять к ремонтным мастерским за бутылками (мы их сдавали). Серега слышал, что их там «море» и надо было успеть раньше конкурентов. (Сгоняли. Бутылки, и правда, валялись, но все в неотмываемом масле, а такие не принимали). В третьих, пострелять в парке из рогатки. Правда, с тех пор, как я в парке чуть не подстрелил вместо воробья какую-то злобную тетку (ясное дело, случайно),и мы с Серегой удирали, как кенгуру, там стало опасно проводить отстрел пернатых. В четвертых, вечером еще раз сходить на «Зорро». Вчера ходили, классный фильм! Потом фехтовали палками. У Сереги одна царапина на животе, у меня две. Ну, и главное, купаться и загорать! Купаться до посинения и загорать до покраснения!
Так это только основные дела. Было еще полтора миллиона дел помельче, долго описывать. Поэтому, носились, как ошпаренные, даже ели на бегу…если ели…

Стоп! Я же хотел рассказать про Серегину бабушку.
Как-то так получилось, что с его бабушкой мы не пересекались. Если бы она с нами в футбол играла или из лука по строителям коммунизма стреляла, мы бы познакомились, а так…где?
Чьи-то бабушки ходили на школьные родительские собрания, но у нас с Серегой  ходили мамы, что у меня, что у него. Ох уж, эти родительские собрания! В моем представлении это было что-то вроде собрания ку-клукс-клана, где родители и учителя сообща решали, как бы нас (учеников) ловчее «со свету сжить».
 Ладно, про родителей я зря…, но Надежда Ивановна, наша классная… Хуже был только педсовет, которым нас пугали с  сентября 1 класса по май 10 класса.
В дни родительских собраний лучше всего было заболеть. Как-то, еще осенью 1969 года меня сбил велосипед, которого я не заметил. Я шел по улице один, даже шороха не было сзади, и вдруг лечу на землю от удара велосипеда. Велосипед, конечно, не трактор и движется негромко, но все-таки какой-то звук при движении производит. А тут полная тишина!
 У меня, вообще, что-то странное бывает с этим транспортом! Просто мистика.
Вспоминаю один, более поздний случай.
Дело было осенью 1982 года. Я учился в Ивановском энергетическом институте. В этот день я опаздывал на лекцию по теоретической механике. Предмет был серьезным, вызывал у студентов уважение количеством «зарезанных» на экзаменах. К тому же преподаватель, читавший лекции по теоретической механике, на экзаменах придумал исключительно «иезуитскую» штуку. Во-первых, не допускал до экзаменов студентов, не имевших конспект лекций по предмету, во-вторых, у студентов, уже сдавших теоретическую механику, эта сволочь отбирала (это мужчина) тетрадь с лекциями и хранила у себя. Зачем? Чтобы привлечь внимание студентов к своему предмету, повысить явку на лекции и исключить возможность использования студентами чужих конспектов лекций. После сессии тетради возвращал. Ясно, что пропускать лекцию было нельзя.
А еще, деканат, составлявший расписание занятий, почему-то решил, что начинать занятия в 7.30 утра самое время! И, поскольку в общаге раньше 2 часов ночи жизнь не затихала, а от общаги до института добираться не менее получаса,  то понятно, что спать, можно было и не ложиться. Спали уже на лекциях, спали даже на семинарах. Были преподаватели, которые отбубнили текст и убегали, но были и преподаватели, которые внимательно следили за студентами, как те впитывают знания. Такие спящих пеленговали, бывало, выгоняли, бывало просто стыдили (хотя стыдить студента занятие бесполезное). Некоторые язвительно говорили:
-Может мне… потише…?
-Да…, будьте любезны,- как-то раз ответил хронически недосыпавший из-за ночных преферансов студент по фамилии…склероз. Не помню фамилию. Если вспомню, напишу о нем, личность была интересная и многогранная.
В общем, лег я в 2, встал в 6.40. В состоянии, близком к анабиозу, почистил зубы, побрился, оделся и пошел. Проснулся где-то возле площади Пушкина от холода. Доехал в пустом трамвае №2 до рабочего поселка. Выходя из трамвая, посмотрел на часы. Было 7.25. Опаздываю. Бросился бежать по пустому переулку. Не помню, почему побежал мимо строительного института к дороге на Рабфаковскую улицу, обычно мы срезали дорогу через дворы домов, мимо фотоателье, мимо парикмахерской (может там ремонт был и проход перекрыли, может другое). Развив приличную скорость, я домчался до улицы Рабфаковской и собирался, не снижая скорости, пересечь дорогу. Дорога была пустынной, машин не было, прохожие редкими тенями брели по тротуару. Подбежав к дороге, я остановился, словно у меня отнялись ноги. Я не мог ступить шагу, ног не было. В этот момент мимо меня по улице на большой скорости промчался самосвал КАМАЗ.
Я ЕГО НЕ ВИДЕЛ. И секунду назад его на пустынной дороге НЕ БЫЛО. Что касается внезапного паралича ног, у меня тоже нет объяснения. Я тупо смотрел на габаритные огни удалявшейся машины и представлял себя на ее капоте. Потоптавшись на месте, как конь (ноги опять включились), я пошел на лекцию. Не опоздал. Преподаватель опоздал.
А тогда велосипед рассек мне бровь, и я пару дней пролежал в постели. Как раз на родительское собрание. Как раз после нашего с Танькой «дебоша». Это так сказала Надежда Ивановна, наша классная.
 Дебош!
Да, там дел было…с гулькин клюв…Мы с Танькой и покруче «отрывались».
Подумаешь, на уроке чтения я треснул Таньку портфелем, а Танька швырнула в меня две чернильницы, свою и мою. Ну и что? А если наши с Танькой разногласия достигли точки кипения на уроке чтения, нам, что урок физкультуры ждать?
И хотя, Надежда Ивановна «шила» нам с Танькой злостное хулиганство, я как «тяжелораненый» был от репрессий избавлен.

 Кто такая Танька? Узнаете сейчас!
Танька Олексюк. Она «пила мою кровь» еще с детсада, а в первом классе я сидел с ней за одной партой
На уроках мы с ней большей частью болтали «за жизнь», бывало, дрались, до учебы...как-то руки не доходили…,вот тогда, на родительских собраниях я был «клиент». Мать приходила злая, резко ограничивала мои гражданские права и свободы…
В общем, от родительских собраний я не ждал ничего хорошего. У нас с Серегой была одна тактика: не попасться на глаза мамам после их возвращения из школы, «залечь на дно» до «отбоя», потом незаметно «просочиться» в свою комнату и притвориться глубоко спящим. Если серьезных «залетов» и «косяков» не было, могло пройти. Если были, тогда…домашний педсовет!
Потом, правда, нас с Танькой рассадили…

Стоп! Так я никогда не закончу! Вернемся опять к бабушке.
 Может она старенькая была или болела. И вот она умерла. Серега мне сообщил об этом, выныривая из воды во время очередного купания. Во время следующих выныриваний (мы ныряли с накренившегося над водой дерева) он сообщил также, что бабушка лежит дома и что хоронить будут завтра. Я выразил удивление наличием у него бабушки и поинтересовался, не страшно ли?
Серега заявил, что немного «не по себе», а «так» не страшно.
Надо сказать, что по вечерам мы, детвора, часто собирались кучкой и пугали друг друга страшными историями про покойников, гробы на колесиках и тому подобными ужастиками. Чем темнее становилось на улице, тем страшнее истории. Напугав друг друга до дрожи, мы расходились на зов мам, внимательно оглядывая дорогу, чтобы не наступить в темноте на мертвеца.

Потом, я Сергея дня три не видел. А когда увидел, был удивлен Серегиным таинственным видом.
- Вовк, а к нам бабушка по ночам приходит,- первым делом сообщил он.
Я был потрясен. Про его бабушку я уже забыл. У детей ежедневно масса важных событий, которые случившись, тотчас же заслоняют прошедшие. Поэтому, Серегина бабушка была уже в далеком прошлом. И тут такой поворот! Это вам не детские страшилки в темноте с обязательным хриплым воплем в конце рассказа.
- Как приходит?- представив эту картину, с содроганием спросил я.
- Не знаю… ночью приходит …стучит в окно,- Серега упивался впечатлением.
- Ты ее видел?
- Нет. Отец выходил во двор, никого не было.
- А почему ты решил, что это бабушка?
- А кто еще?
- Да-а-а. Точно!- с готовностью согласился я, - а следов не было?
- Какие следы?- возмутился Серега,- что у нас, контрольно-следовая полоса вокруг дома, что-ли?
Мы недавно смотрели фильм про пограничников и теперь были крупными специалистами в области трасологии.
Потом, Сергей привел в качестве доказательства утренний разговор своих родителей, в котором его отец сказал, что «Марта мышей не ловит. Можно вынести полдома, она еще донести поможет».
Этот довод, в общем, к бабушке не имевший отношения и характеризовавший исключительно Марту, почему-то убедил меня.

Так, теперь слабонервных прошу дальше не читать!
Мы решили Серегину бабушку выследить!
Что меня подвигло? Я не самый смелый в мире человек и покойников боюсь не меньше других, но … стать участником этих приключений, значит, в глазах ребятни вырасти до статуса эксперта. Можно было бы после любой «убойной» страшилки устало покачать головой и негромко (но так, чтобы все слышали) сказать «ну как дети…».
 И все бы терпеливо ждали, может, я еще что-нибудь вспомню из «охоты» на Серегину покойную бабушку.
А Серега? Тогда не спросил, а сейчас…спрошу, если встретимся.
 Понятно, что «бабушкины набеги» стали для нас важнейшим событием, отодвинув даже подготовку к поездке на Украину (мы должны были ехать через три дня). Да какая там Украина! Тут такие потрясения! Мертвые бабушки ломятся в дом!

 Итак, мы решили ее выследить!
Решить то, мы решили! А дальше в наших планах был пробел.
 Ну, выследили! А дальше, что дальше с ней делать? Опыта не было. Серега на правах  прямого родственника предложил ее снова похоронить, но уже «как следует». Что он полагал под этим «как следует» было не очень понятно.
У меня вообще идей не было.

Первым делом мы пошли на кладбище. Надо было провести рекогносцировку. Может, бабушка откопалась и сидит там, на лавочке, колесики к гробу прикручивает.
 Вообще, кладбищ мы не боялись. Иногда даже на спор кто-то из ребят ходил туда ночью и ничего, выжил. Я не ходил на кладбище по ночам, но днем, бывало, с ребятами заходил, посмотреть на памятники. Да смотреть там особо было нечего, в основном стандартные столбики со звездами и без звезд, реже сварные кресты. Еще там росли множество тополей, и место было тенистое, для казахских степей не часто встречающееся.

Ну, пришли, минут 40 топали. Потом еще полчаса искали бабушкину могилу, потому, что Серега точно не помнил, куда ее закопали. Наконец, нашли. Постояли, посмотрели. Вроде все на месте, холмик, пара венков из искусственных цветов, вбитый в землю колышек с табличкой. Все целое, неповрежденное. Мы посмотрели друг на друга. Я укоризненно, Сергей виновато.
- может она, потом как-то закапывается?- высказал версию Серега.
- Ага, иди, попробуй, закопайся!- предложил я.
Мы немного растерялись.
Наши познания о загробном мире были довольно скудны и черпались в основном из наших вечерних страшилок. Так, что мы рассчитывали увидеть раскопанную могилу, оторванную крышку гроба, ну и… Серегину бабушку, залегшую в засаде неподалеку.
- Она точно приходила,- с выражением спросил я, в упор глядя на Серегу,- не соседка за солью?
- В 12 часов ночи?- огрызнулся Серега.

Я задумался. Конечно, все говорило за то, что ночной стук в окно, «бабушкина работа». Где же нам ее искать?
 Мы уселись на полусгнившую скамеечку у заброшенной могилы и с упреком глядя на бабушкино последнее пристанище, принялись обсуждать наши дела.
И вот, что решили.
Раз бабушка настолько хитра и изворотлива и на кладбище ее «взять» не представляется возможным, но к Серегиному дому она приходит и в окна лезет, то встретим ее у дома.
Вариант, конечно, был «так себе». Одно дело «ловить» покойников белым днем, другое дело «ловить» их ночью. Она же ночью, зараза, приходит. Тут еще неизвестно, кто кого ловить будет.
Я высказал свои сомнения Сереге, и он, почесав затылок согласился. Но потом все же решили рискнуть.
 У Сереги во дворе стоял огромный сеновал с дощатым навесом, сверху крытым шифером. Дни были жаркие, ночи теплые, поэтому я отпрашиваюсь у родителей на ночевку у Сереги, а Серега просит у своих разрешения переночевать на сеновале. Будем вести наблюдение оттуда!

По пути от кладбища домой набрели на Таньку. Ну, да, ту самую!
 Она то ли цветы рвала, то ли траву, и Серега, ясное дело, изготовился ее напугать.
Мысль, конечно, была замечательной, но я даже силы не стал тратить. Просто с интересом стал наблюдать. Напугать Таньку дело дохлое. Она боялась только Надежду Ивановну, а ее тут не было. Когда то, и Танька была апачем, но потом была отчислена из племени за… ну, в общем, за то, что девчонка. Хотя она дралась как пантера, стреляла из лука и рогатки не хуже нас, а бегала даже лучше.
Серега завыл волчьим воем, потом взяв высокую ноту, закашлялся.
Танька, кадровый индеец, не оборачиваясь, ядовито сказала:
- Сейчас, волчок, я тебе микстуру от кашля дам!
Серега смущенно замолк. Танька могла и прозвище приклеить.
- Я еще час назад видела, как вы проскакали на кладбище! – в том же тоне продолжала Танька.
- А ты чего тут делаешь?- спросил я.
-А вам что за дело? Ну, поджидаю одиноких путников, граблю и убиваю!- свирепо сказала Танька.
Я же говорил…настоящая чума!
-А вы чего на кладбище ходили?- спросила чума,- место себе присматриваете?
- Тебе присматривали!- злобно ответил я, правда, отступив на пару шагов. На всякий случай, потому, что жизненный опыт подсказывал, что Танька может вцепиться в волосы.
Необходимо отметить, хорошо это или плохо, но у нас эта доктрина, мол, «девочек нельзя бить» хождения не имела. Конечно, мы не дрались с ними, как мальчишки между собой, катаясь клубком, но стукнув девчонку, можно было спокойно получить удар в ответ. И не только удар, но и пару-тройку царапин и укусов. Безответных девчонок было не больше, чем безответных мальчишек. Половина девчонок нашего класса дрались, кидались камнями..., в общем, куклами не интересовались.

- Долго объяснять…мы мою бабушку ищем, - проболтался Серега, пока Танька враждебно меня разглядывала. Я предостерегающе глянул на него.
- У меня бабушка умерла, - не обращая на меня внимания, продолжал объяснять Серега.
Никогда меня не слушает!
-И вы ее ищите?- уточнила Танька,- она прячется, что-ли? Серега, расскажи толком!
Серега рассказал толком.
Наврал с три короба, смешал в кучу бабушку, могилы, гробы. Придумал наши погони за бабушкой, бабушки за нами. Все в традициях вечерних страшилок. Но одно дело истории про безымянных покойников, другое дело Серегина бабушка! Танька с уважением и завистью смотрела на него.
- А теперь, будем поджидать ее у моего дома ночью!- подвел итог Серега,- для решающей битвы!

Танька дала несколько практических советов по «отлову» бабушки, которые заключались в иконках, святой воде и чесноке. Она вывалила все, что знала о борьбе с привидениями. Видно в их районе тоже практиковались вечерние страшилки. Первые десять минут мы терпеливо слушали Танькины инструкции, потом надоело.
- Тань! Может нам еще меч-кладенец поискать?- первым не выдержал Серега, - ладно, чеснок, а где мы тебе возьмем святую воду и иконы? В Иерусалим сбегать?
В ответ Танька сообщила, что у нее есть маленькая картонная иконка.
- А еще мама привезла из церкви с крещения святой воды, я налью вам в пузырек,- пообещала она.
Мы с Серегой задумались.
 Дело в том..., как бы объяснить, чтобы самому понять… мы жили в 20-м веке, учились в советской школе, смотрели советское телевидение, где не было места мистике.
Вернее, наше мировосприятие было как-то разделено. Мы, почему-то допускали, что Серегина умершая бабушка может по ночам стучать в окно, но святая вода, иконы, крестики для нас были детскими сказками, и в какую-то практическую ценность их для нас мы не верили.
В общем, отбрыкались мы от иконок. Согласились только, что Танька завтра с утра придет перевязывать наши «кровавы раны».

-Что ты всем рассказываешь про бабушку?!- упрекнул я Серегу, когда мы отошли подальше.
- Да, ладно, Танька свой парень!- возразил Серега.
Вообще то, это правда. Танька в лишней болтливости замечена не была. Но девчонка, есть девчонка. Поди, знай, что у них там на уме!
Мои родители без возражений меня отпустили (возражал только мой брат Сашка, которому тоже хотелось ночевать на сеновале), снабдили меня походным снаряжением в виде куртки, кепки, свитера, теплых носков (Серега минут пять истерично хохотал, увидев такого полярника у себя во дворе), еды мама набила в сетку на батальон.

Часов в 9 вечера разместились на сеновале. С него хорошо просматривался двор, правда, те окна, что выходили на улицу, видно не было. Вооружение наше составляли крупнокалиберные рогатки и метровые палки, изготовленные из сучьев сломанных деревьев. А еще Серега притащил из дома две головки чеснока.
- Танька же сказала…против нечистой силы!- пояснил он на мой вопрос, не много ли чеснока Серега собирается сожрать на ужин.
- Танька сама похлеще любой нечистой силы!- закричал я,- ты слушай ее больше!
 Как и в случае с иконками, я не очень верил в способность чеснока противостоять потусторонним силам.
У нас дома чеснок ели без затей. Мама, пережившая в детстве войну, чеснок использовала везде, где только могла. В борщах, в супах, гренках. Только что в компот не ложила.
Немного поспорили. Неясно было, как его использовать. То ли съесть и дышать чесноком на нечистую силу, то ли просто положить в карман. А если просто в карман, то чищенный или так, в кожуре. Серега в вопросе с чесноком «уперся», а мне, честно говоря, было все равно, поэтому, я позволил ему чеснок засунуть мне в карман куртки.

 Далее наши действия выглядели так.
 Для начала, мы поужинали. На свежем воздухе, полулежа на ароматном сене, мы ели, как два блокадника, съев втрое больше, чем обычно. Потом минут на 10 прилегли на сено, отдышались. Отдышавшись, взяли оружие, и пошли патрулировать вокруг дома.
 
Стемнело около 11 часов вечера.
Решили залечь на сеновале и наблюдать. Если привидения дисциплинированны, и барабанить в окна ходят строго к 12 ночи, то ждать бабушку оставалось немного. Мы сильно нервничали, особенно Сергей. Я тоже нервничал, но глядя на громадную Марту, лежавшую возле своей будки неподалеку от нас и внимательно следившую за нашими военными приготовлениями, верил, что « если что», Марта нас отобьет. Правда, когда узнал, что бабушка кормила Марту, занервничал вместе с Серегой наравне. Чего ей нас «отбивать» от бабушки-кормилицы?
 
Улеглись мы с Серегой на сено и принялись напряженно вглядываться в быстро заполняющую все вокруг темноту. Когда стемнело окончательно, я разочарованно сказал:
- Можно смотреть с закрытыми глазами! Разницы нет.
Темно было так, что я не видел даже Серегу, который лежал рядом. Какая там бабушка! Она могла привести сюда все кладбище, мы никого бы не заметили.
-А это видал!- торжествующе воскликнул Серега и в глаза мне ударил свет фонарика. Фонарь был прямоугольный, в виде брикета с окошечком сбоку для лампочки. Сейчас таких не делают и правильно делают (каламбур). Очень неудобный для руки фонарик.
Молодец, Серега! Я не догадался, хотя дома тоже был фонарик.
Сергей перевел луч на дом, и желтоватый свет осветил стену. До дома было метров 20 и фонарь с трудом «добивал» до стены дома, но все-таки…

Я раскрыл рот, чтобы сказать, что он толковей, чем я думал и в этот момент раздался громкий, какой-то даже металлический стук. Рот у меня закрылся, щелкнув зубами, а сердце, екнув, завалилось куда-то вниз.
- Ба-ба-бабушка,- с третьего раза выговорил Серега.
Он судорожно махал фонарем и желтоватый луч выхватывал из темноты то угол дома, то будку Марты.
Я, не спуская вытаращенных глаз со стены дома, куда, наконец, Серега сфокусировал свет, шарил по траве, отыскивая палку. И мечтал оказаться дома в своей кровати, обещая себе слушаться маму, и есть манную кашу.
В напряженной тишине прошло несколько минут. Сердце, оказывается, никуда не завалилось, а стучало в груди так, что я слегка оглох. Серега топтался рядом.
- Ты что-нибудь видел?- стараясь чтобы зубы не слишком громко лязгали, спросил я.
- Ничего.
-А кто с-с-стучал?
- Со-со-соседка за солью,- с третьего раза пошутил Серега.
- Ха-ха,- нервно сказал я,- А чего орешь, «бабушка»?
- Ну…, мы же ее ждем…
- Сережа, это вы балуетесь?- спросил голос Серегиной мамы. Серега перевел луч на крыльцо дома. Там, кутаясь в халат, стояла тетя Шура.
- Нет, - ответили мы хором.
- Ладно, спите,- мама Сергея ушла.
«Спите»! Тут и до этого спать не хотелось, а уж теперь, когда Серегина бабушка бродит рядом…

Постояли еще несколько минут, стараясь унять нервную дрожь. Потом решили пойти, посмотреть. Осторожно вышли из-под навеса и медленно пошли к дому.
 Мама заставила меня надеть школьные ботинки (она думает, что Серегин дом за полярным кругом), и они скрипели, как симфонический оркестр. Вечером было неслышно, а теперь, в полной тишине…
Настоящие индейцы племени апачей, ешкин кот!
- Ты специально?- Серега от возмущения остановился,- чего ты скрипишь?
Я, понимая, что виноват, молча снял ботинки и пошел по двору в носках. В одной руке держал палку, в другой ботинки. У Сереги в одной руке фонарик, в другой чеснок. Обе руки он вытянул вперед, как Паниковский, переходящий дорогу.
Хорошо, что Танька нас не видит, заклевала бы потом.

В это время стук повторился.
Как будто даже ближе, чем в первый раз! А, ну да, это же мы ближе подошли.
 Эти мысли пришли мне в голову, когда я уже сидел на крыше сеновала. Как я сюда вскарабкался и где Серега, я не знал. Меня трясло.
-Ну вас…, с вашими бабушками…,- бормотал я.
 Ботинки и палку я потерял. В кармане, правда оставались рогатка и чеснок. Но рогатка была без боеприпасов, а чеснок…я так и не понял, что с ним делать. Кидаться, что-ли?
Внизу стояла тишина.
- Серега…,-тихо позвал я
- А-а,- отозвался приглушенный голос откуда-то снизу. Я подполз к краю навеса, и глянул вниз. Темно.
-Ты где?- спросил Серегин голос.
- На крыше.
- Слазь…
- А ты где?- спросил я, прикидывая, как спуститься вниз. До земли было метра четыре.
Серега сидел, закопавшись в сено. Фонарик он тоже потерял.
Я спустился вниз по лестнице, которая была прибита сбоку навеса. По ней, наверное, и на крышу попал…

Минут 10 мы обсуждали, что делать дальше. Выяснили, что никто ничего не видел. Если это и бабушка, то очень ловко маскируется. Как бы то ни было, надо было идти, подбирать, брошенное в панике, имущество.

Пошли.

 Двигаясь цепью со скоростью улиток, мы обошли дом и уселись на крыльце. Ботинки я нашел, а палки не было. Серега потерял фонарь. Потом, правда, днем нашел на сеновале.
 Никого не было.

 Мы сидели в темноте, тихо переговариваясь и слушая цикад. Посидели на крыльце дома с полчаса, и окончательно успокоившись, пошли на сеновал. Еще час мы терпеливо ждали бабушку, негромко обсуждая события ночи, пока я, высказывая очередное предположение о призраках, не услышал равномерное Серегино посапывание. Серега наглым образом спал.

Я сонно принялся обдумывать, как мне напугать этого «охотника за привидениями».  Можно было пнуть его скрипучим ботинком и заорать что-нибудь нечеловеческим голосом, а можно прошептать ему в ушко «ну, здравствуй, внучок». Ожидаемый эффект в обоих случаях был примерно одинаков. Размышляя, таким образом, я заснул…

Утром мы проснулись от холода и, спотыкаясь и толкаясь, пошли досыпать в дом. Окончательно проснулись около 11 утра на Серегиной кровати. Такая вот веселая история.

Итог охоты: стук был, бабушку не видели.

Что это было, не знаю. Серега, кроме версии с бабушкой, допускал, что стук шел от остывавших, нагретых днем, предметов.
 Я, кроме версии с бабушкой, полагал, что стучать могла птица. По подоконнику или по крыше.

Кто бы, не стучал, больше мы с Серегой по ночам не дежурили. Да я бы не стал больше охотиться на призраков, хоть бы у Сереги было десять тысяч бабушек и за каждую давали по мороженому. Серега, правда, больше на стук не жаловался.
А дальше, все пошло по-прежнему. В конце июля я вернулся из Украины домой, где меня уже поджидал Серега, и мы снова принялись за наши дела. Дел было масса! Гонять на велосипеде, купаться, кино!
Каникулы же!               

18 февраля 2015г.