Это были мы

Акт второй: Красные линии пестрой краской
Глава тринадцатая: Это были мы

-Значит, все-таки существует... – Пробормотал я. – Вот чего не ожидал.
-Я что-то такое слышала. - Пробормотала Женя у меня под ухом.
-Слышала? А почему раньше не сказала?
-Ты и не спрашивал.
-Ну, пожалуй, да... Ладно.
Я взялся за колесо и начал его проворачивать. Заржавевший металл скрипел и поддавался неохотно, будто противился вторжению чужаков, но не смог сопротивляться достаточно долго, чтобы я сдался, наконец, со скрипом провернувшись. Нашему взгляду предстал длинный ангар буферной зоны, частично залитый водой и населенный убегающими от света огромными пауками, все обозримое пространство было заставлено все теми же огромными ящиками, лежащими на пустых рельсах. Видимо, здесь был погрузочный док, но... Чего? Этот бункер был заброшен даже сейчас, тем не менее, я не сомневался: найди я его вместо попадания сюда, и все могло обернуться совсем иначе. Я бы собрал здесь все необходимыедоказательства, а дальше по уже много раз отработанному плану. Но сейчас меня волновало совсем другое: без оборудования и без связи я мог сгинуть здесь.  Что меня не прельщало.
Вторая герметичная дверь прямо напротив тоже была заперта. Я только сейчас начал догадываться, что это место не было заброшено. Его никогда не бросали: его законсервировали, планируя вернуться, когда наступит время. Время для чего? После нескольких минут блужданий по цепи одинаковых коридоров мы, наконец, нашли что-то вроде комнаты для охраны. Смежной с ней комнатой была каморка с парой двухъярусных кроватей, вытертый диван, стол, на котором лежала наглухо закрученная пустая канистра из-под, судя по едва заметному остаточному запаху, бензина, стена радиостанции и пультовый стол перед массивным окном, которое было покрыто такой густой сетью трещин, что сквозь нее в массиве тьмы не было ничего видно. Осторожно оглянувшись, я посветил вокруг, поймав в узком луче тройку высоких шкафчиков, и, сломав ржавые навесные замки на них, заглянул внутрь. На крючках висели бледно-зеленые костюмы биозащиты, на полках лежали уродливые, похожие на порождение ночного кошмара, противогазы, ярко-желтые пеналы просроченных индивидуальных аптечек и небольшие картонные коробки, наполненные самыми разными продуктами - от консервов до хлеба. Я даже немного удивился - на упаковке стояли штампы тридцатилетней давности, но даже спустя столько лет хлеб в плотных пакетах все еще был мягким, только спиртом разили так, что есть  я его стал бы только в совсем отчаянной ситуации. 
Трубы вентиляции смотрели на нас из-под потолка замершими вентиляторами. Все это дополнялось тяжелым запахом пыли, которая толстым слоем покрывала все горизонтальные поверхности, и грязными плафонами фонарей над головой. Вновь открыв двери, через которые мы прошли, я заглянул в щель между двумя из них, лучом фонаря выхватив гироскопную систему, которая должна была вернуть помещение в горизонтальное положение, если бабахнет где-то рядом и всю эту гору бетона перекосит. Соседнее помещение, точно такое же, было расположено за еще одной бункерной дверью, и уходило вниз – пришлось карабкаться по маленькой и шаткой железной лесенке. Это оказалась генераторная, заполненная корабельными дизельными двигателями на станинах и титаническими баллонами со сжатым воздухом, с помощью которых эти механические монстры и запускались. Один из них работал, исправно вырабатывая энергию, и я почесал затылок. Кто его запустил то? И где здесь свет включается?

Я вернулся к Жене, которая сидела на одной из коек в спальне охраны, пытаясь обнять саму себя, и сел рядом, почувствовав, как моя рука попала в тиски, и Женя прижалась к ней всем телом, дрожа от холода.
-Что? – Удивленно спросил я.
-Что-что... Холодно. Страшно. – Пробормотала она.
-А чего тут бояться? – И правда, чего? Не в первый раз под землей... Ну, я, по крайней мере. Провалились в заброшенную подземную стоянку поездов, бродим тут впотьмах, ищем выход... От этих мыслей меня передернуло, и я положил свою ладонь поверх ладони Жени. Она ничего не сказала, лишь уткнувшись лицом мне в руку.
-Ладно, в любом случае...
-Что? – Она подняла на меня глаза. Глазищи. Красивые, хоть и успели раскраснеться.
-Надо искать выход. В дизельной двери нет...
-А вот еще одна. – Она ткнула пальцем в запертую дверь напротив и я осторожно освободился от ее хватки. Я подошел к двери, дернул заржавевшие рога рычагов.
-Помочь? – Несмело спросила она. В силе ее пинка я не сомневался, но здесь это не поможет. Проще было подвинуть танк – дверь прочно заклинило.
-Нет, бесполезно.
Я окинул помещение взглядом, пытаясь найти какой-нибудь подходящий инструмент, но не нашел ничего даже близко похожего на роль рычага. Вернувшись к кровати, я вновь опустился рядом с Женей и вздохнул.
-Придется идти назад.
-Мы же только оттуда пришли. – Похоже, к Жене вернулось самообладание, а вместе с ним и привычное нахальство.
-Можешь остаться здесь. Вода есть, сухпайков хватит на пару лет, радио... Может, разберешься.
Она злобно посмотрела на меня, но ничего не ответила. Все мое тело ужасно болело – я только сейчас обратил на это внимание, расслабившись. На ноге кровоточил глубокий порез, все руки были в ссадинах, в волосах запеклась кровь, в плече пульсировала боль.
-Ты как? – Спросил я. То ли из вежливости, то ли в самом деле волнуясь за нее. - Нормально?
Ответила она не сразу.
-Как в такой ситуации может быть нормально?
-Я не про это. Ты цела? А не как я... – Я ткнул пальцем на свою рожу, и Женя испуганно вскочила.
-Ой! Надо срочно продезинфицировать!
-Не надо, жить буду. – Отмахнулся я.
-Нет-нет! Обязательно надо! А то получишь заражение и... отрежут. Мой дедушка про это рассказывал. – Она выглядела настолько обеспокоенной, что я не стал спорить.
-Дед? Расскажешь про деда? Да, и от медпункта мы далековато... – Невзначай бросил я, задумчивым взглядом глядя на ее зад, торчащий из шкафчика.
-Ну... Он вроде тоже как-то был здесь пионером, в свое время. Его Лев звали. А что?
-Нет, просто. – Она появилась на свет, держа в руках пакет с бинтом внутри. Вот оно что. И правда, стоило ожидать, что у охраны что-то такое есть обязательно. Не только на войне живут, в конце концов. Хотя, странно, что у охраны такое маленькое помещение, если судить по размерам того, что мы уже прошли, здесь должно быть куда больше людей для надзора. Если нет автоматики... Хотя откуда ей здесь взяться? Помещения древние.
-Не дергайся. – Сказала она и встала на колени прямо на бетонном полу. Вытащив ватку, она смочила ее йодом и принялась обрабатывать рану. Йод прошелся по порезу, как раскаленный нож, заставив меня зашипеть от боли и крепко стиснуть зубы.
-Ой, да ладно, как будто так больно. – Она улыбнулась.
-Сама попробуй, если не веришь! – Рявкнул я в ответ. Она только хмыкнула. Остальные раны я обрабатывать не стал – мелкие порезы того не стоили.
-Спасибо.
-Ничего такого только не подумай. Надо было обработать раны! – Женя фыркнула и отвернулась.
-Да-да. – Устало сказал я и рывком встал с кровати. Непродолжительный отдых пошел мне на пользу, и я был готов снова отправиться в дальний путь.
-Ну что, пойдем?
Она кивнула, и мы снова вышли в мрачный железнодорожный коридор, который тянулся, казалось, целую вечность. Женя крепко держала меня за руку, идя ровно шаг в шаг. Мы так же медленно шли назад, высматривая дыру в потолке. Вопреки ожиданиям, мы не нашли ее ни через десять минут, ни через пятнадцать. Женя остановилась, устало обняв себя руками.
-Мы заблудились? – Грустно спросила она.
-Заблудиться можно в лесу...  – Я вспомнил, при каких обстоятельствах мы оказались здесь, и чтобы не пугать девочку еще сильнее, продолжил уверенным тоном. -  А здесь прямой тоннель, не заблудишься!
-И куда мы выйдем? – Похоже, моя уверенность ей не передалась. Я остановился, и Женя последовала моему примеру.
-К выходу. Он всегда есть.
-Так уж всегда?
-Ну, рабочие же как-то вышли после постройки, так?
-Наверное, так... – Она изо всех сил старалась держаться, но в полутьме было видно, что ее тело иногда подрагивает.
-Ладно, пойдем... – Я двинулся дальше, взяв ее за руку. Она послушно  последовала за мной, будто хвостик, и я невольно улыбнулся. Мы прошли примерно с километр, прежде чем я вынужден был остановиться. Перед нами была рваная дыра в земле, как от попадания авиабомбы. Бетонная плита пола была смята, и вниз, во тьму, уходили концы изжеванных рельс. В нее вполне можно было пролезть. Не то, чтобы было желание – не было выбора. Эта дыра перекрывала проход от стены до стены. Я поднял глаза: потолок отсутствовал, и сейчас целиком состоял из корней, валежника и листьев, не пропускавших ни капли света. Женя подошла ближе, но ее взгляд был устремлен в другую сторону.
-Что там?
-Понятия не имею. – Я посветил вниз, в глубокий пролом. Ребра бетона, грязь, тьма. Технические помещения?
-Понятно... – Она сделала страдальческое выражение лица и отвернулась от света.
Я спустился вниз, и мазнул лучом по новому тоннелю. Это место, похоже, было часть комплекса - бетонные стены, покрытые грязной плиткой, провода, с потолка изредка капала вода. Не скажу, что здесь было страшнее.  Мне здесь было жуть как некомфортно, отсюда хотелось убраться как можно быстрее. Женя до сих пор не проронила ни слова, лишь шла рядом, крепко сжимая мою руку, и я начал волноваться.
-Все в порядке?
-Нет. – Тихо сказала она.
-Я понимаю, что «в порядке» относительно, но ты как? Нормально?
-Да. – Все тем же безучастным тоном ответила она.
-Ну это хорошо, потому что... – Я хотел сказать «потому что если у тебя крыша поедет, тушите свет», но вовремя одернул себя. – Потому что выход мы найдем, положись на меня.
Она не ответила. Для меня было очевидно, что долго она не выдержит - я отвыкал от спонтанной клаустрофобии несколько лет, прежде чем смог ходить в длительные экспедиции, что же говорить о девочке, которая в подобной ситуации впервые. Значит, нужно искать выход, и как можно быстрее. Я прибавил шагу, стиснув ее ладонь, и через несколько минут мы уже были возле развилки: наш проход разделялся на две абсолютно одинаковые ветки.
-И куда? – Похоже, она окончательно отключилась от внешнего мира, и ее уже не волновало то, что будет с нами, или как отсюда выбраться. Направо или налево? А то еще заблудимся...
Вокруг царил кромешный мрак, и единственным нашим спасением был фонарь. Сломайся он, и выбраться отсюда нам будет не суждено. Я посветил в обе стороны, как вдруг луч выцепил какую-то красную тряпку, зацепившуюся за вырванную из стены скобу, удерживающую провода вдоль стены. Пионерский галстук! Я поднял его и осмотрел. Точно такие же носили мы с Женей, поэтому появился еще один закономерный вопрос: Зачем похититель Егора утащил его галстук с собой? Или Егор убежал сюда и здесь его потерял?
Подняв небольшой кусочек отколотой плитки, я выцарапал на стене стрелку, и двинулся налево. Через несколько метров нам встретилась пара герметичных дверей, одна из которых была заклинена, а в образовавшемся тамбуре было какое-то подобие тамбура: опрокинутые железные шкафчики, ржавые инструменты, масляный фонарь и пара касок на деревянном столике без одной ножки. И почему это все бросили? Странно.
Быстро пошептавшись, мы решили идти дальше, но далеко уйти нам было не суждено. Где-то в руинах лагеря послышалась возня, и луч выхватил из тьмы длинную черную фигуру, которая медленно ползла по стене. Женя вскрикнула. Наверное, теперь та страшная история казалась ей куда более реалистичной... Мне же эта фигура напомнила тень - тень девочки, которая вышла в свет фонаря и теперь смотрела на нас.
-Вы... кто это? – Катя невидящими глазами уставилась на нас. Галстука на ее шее не было, видимо, это она потеряла свой возле развилки.
-Что ты здесь делаешь? Пошли обратно в лагерь... Я надеюсь, ты помнишь, как попала сюда. – Несколько извиняющимся тоном закончил я предложение.
-Нет... Это невозможно! – Сорвалась она на крик. – Вас здесь нет! Не существует! Оставьте меня в покое! Призраки!
Женя все это время стояла молча, но сейчас отпустила мою руку и сделала несколько шагов к Кате.
-Ты куда? – Тихо спросил я ее. Она на мгновение остановилась, но, словно не услышав, что я сказал, сделала несколько шагов навстречу Кате. Наконец, приблизившись к ней вплотную, она что было силы ударила ее под дых.
-Не существует, говоришь? Призраки, говоришь? Как ты думаешь, если я сейчас ударю тебя повторно, ты почувствуешь кулак призрака? Ну-ка вставай и пошли, быстро!
Катя ошарашено смотрела на нее, наконец, выпрямившись. Теперь ее глаза были не такими остекленевшими.
-Нет... – Тихо зашептала она. - Тьма не должна быть нарушена.
Где-то глубоко, на самом краю сознания, засвербило предчувствие беды. Так всегда бывает – то ли интуиция срабатывает, то ли простой анализ ситуации: ее поза, ее слова, выражение лица... возможные дальнейшие действия. А может, и все вместе. Я метнулся к Жене, пятно света бешено запрыгало по тоннелю, на секунду выхватив из темноты обезображенное гримасой безумия лицо Кати. Тень неестественно высоко возвышалась за ее спиной, а в руках девочки, над головой, был занесен строительный лом, и, опоздай я хоть на мгновение, она обязательно размозжила бы им голову Жени. Но я успел.
Все произошло как во сне – далекий крик девочки, глухой звук удара, погасший фонарь, тишина, нарушаемая лишь тяжелым дыханием, и ослепительная боль в предплечье. Я приготовился ко второму удару, инстинктивно закрыв голову второй рукой, но он не последовал - вместо него легкий свист был прерван ударом по чему-то мягкому и глухому, будто прилетело кому-то другому, а потом - звук падающего тела, однако, когда я открыл глаза, все стало еще более запутанно: меня заслонил кто-то неизвестный, невероятно быстрым и умелым рукопашным приемом отправив Катю в полет на несколько метров назад, в черноту тоннеля.  Я поднял голову выше, собираясь заговорить, как воздух вдруг схлопнулся, обдав меня затхлой сыростью тоннеля, и спаситель исчез. Мне понадобилось какое-то время, прежде чем я пришел в себя.
-Что за хрень?! – Прошипел я сквозь зубы, машинально ощупывая изрядно поврежденную, возможно, сломанную в предплечье руку, и снова зашипел от боли. Но самым худшим было не то, что наш избавитель и не думал помогать дальше, а то, что фонарь теперь был разбит вдребезги. В сердцах я отбросил этот мусор в сторону, и аккуратно подполз к Жене. Мой мозг, привыкший ко тьме тоннелей, быстро адаптировал мои глаза, и я мог различать детали вокруг нас.
-Ты в порядке? - Я едва ли не на ощупь коснулся ее плеча. Ответом служил лишь тихий всхлип, и в ту же секунду я почувствовал, как она крепко прижалась к моей спине, обхватив меня руками. Я нервно сглотнул. 
-Эй, не плачь. Все хорошо.
Конечно же, ничего хорошего. Но это был единственный способ, который я знал, чтобы успокоить ее. Потому что если у нее начнется истерика - нам точно не выбраться. Развернувшись, я аккуратно погладил ее по голове целой рукой. Интересно, плачущая Женя – это смешно? Может, при других обстоятельствах... А сейчас она как-то резко, неожиданно преобразилась.
-Мне страшно... – Пробормотала она. - Кто это был? Он... Мороз по коже, я не...
-Это нормально, мне тоже.
В такой ситуации испугается любой. Тем более, она девочка. Но почему тогда я ей соврал? Почему я – не боюсь? Нет, не так – почему я все еще могу рассуждать здраво? Может, потому, что я беспокоюсь не о себе?
-Ладно, в любом случае, надо как-то выбираться.
-Ага... – Тихо ответила она.
Я нашарил на сломанном столе жестяной фонарь, и, чиркнув предпоследней спичкой из тех, что болтались в моем кармане еще с позапрошлого дня, зажег фитиль, который едва заметно затлел, освещая шахту сквозь грязные стекла.  Не знаю, сколько он продержится, поэтому идти нужно было как можно быстрее и как можно дальше, желательно, куда нужно.
-А куда идти? – Спросила она, подойдя ближе. Похоже, она немного пришла в себя.
-Назад. В бомбоубежище, или что это за помещение было. Там есть еда... Свет как-нибудь включим. Есть где поспать. 
Женя поднялась и, отряхнув колени, молча кивнула, после чего попыталась взять меня за руку, от чего я зашипел, как ужаленный. Больно, блин! Я отдал ей фонарь, и протянул вместо этого целую руку. Женя, после секундной заминки все же фонарь взяла, и медленно пошла туда, откуда, как мне казалось, мы и приперлись.
Путь назад был долгим, и фонарь время от времени норовил погаснуть, заставляя нас останавливаться, чтобы дать ему вновь немножко разгореться. Я все больше боялся, что либо кончится масло, либо фитиль отсырел или выгорит, и мы останемся одни, во тьме шахты. Однако, до провала мы добрались довольно быстро – похоже, Женя все-таки запомнила дорогу. Куда больше времени мы потратили, чтобы выбраться из пролома, потому что карабкаться приходилось практически на ощупь, а мне еще и с переломом. Подвязав руку арафаткой, я избавился от опасности сломать еще сильнее сломанную конечность, но и всех проблем это не решило.
-А куда дальше? – Спросила Женя.
-Ну... в ту комнату, с едой и кроватями.
-Нет, я не про это...  В какую она сторону?
Я только сейчас понял, что мы не оставили никаких опознавательных знаков, а дыра со всех сторон казалась одинаковой. В какой стороне находилось бомбоубежище было непонятно.
-Ну...
-Ты не знаешь. – Устало констатировала она и села на землю.
-Нет.
Я сел рядом, чуть-чуть притушив фонарь, чтобы не жечь масло попусту. Слабый свет освещал пространство на расстоянии вытянутой руки.
-Значит, мы тут умрем? – Она положила голову на мое вывихнутое плечо, и я едва не зашипел от боли. Ее голос звучал ровно, можно даже сказать, спокойно, но все тело дрожало то ли от холода, то ли от голода, то ли от страха, то ли от всего вместе.
-Ситуация, конечно, неприятная, но... Умирать я здесь не собираюсь. Утром нас начнут искать, собака с милицией придет...
Хотелось бы мне самому в это верить.
-Хорошо.
-Ага...
Вновь повисла неловкая пауза, изредка прерываемая лишь сопением Жени и одинокими каплями конденсата где-то в тоннеле. Я не знаю, сколько мы вот так сидели. Я боялся идти «вперед» или «назад», старого фонаря точно не хватит не то, чтобы вернуться, спичка была последней и про второй такой же поход не стоило и говорить. Оказаться же в полной темноте было еще хуже, чем ждать спасения здесь. Так у нас хоть будет немного света, вдруг что... Я задрал голову. Глаза вновь немного приспособились к полутьме, и я заметил небольшого мотылька, который медленно куда-то летел под потолком.
Странные они существа...
Мотылек...
Вот оно – это «вдруг что». Мотыльки всегда летят к выходу на поверхность.
-Вставай. – Я резко вывернул краник подачи масла, и фонарь неестественно ярко вспыхнул, стоило мне поднести последнюю спичку, осветив тоннель и на мгновение ослепив меня. Я резко встал, зашипев от боли в сломанной руке, и второй рукой поднял на ноги Женю.
-Что? – Испуганно спросила она.
-Не знаю, но мне кажется, что выход где-то рядом.
Подняв фонарь над головой, я медленно пошел за мотыльком, стараясь не потерять его во тьме. Наконец, он юркнул куда-то вбок и мы оказались перед длиной, не меньше пятидесяти метров, вертикальной лестницей вниз, скобы которой были вбиты в стену тоннеля. 
В самом низу оказался люк, открыть который не составило большого труда. Провернув слабо скрипнувшее старой смазкой колесо люка, я поднял тяжелую крышку, и буквально через минуту спустился на обитый железом пол узкого тоннеля. Наверное, аварийный выход...
-А что там?
 -Лучше, чем здесь. – Задумчиво пробормотал я, подав руку Жене, которая сперва подала мне фонарь, и только потом спустилась сама, намеренно не заметив поданную мной руку. Осмотрев стены и убедившись, что это тупик, мы прошли через тройку герметично запертых дверей, наконец, выйдя во что-то, хоть отдаленно напоминающее человеческое обиталище. Точнее, обиталище начальства.
-И где мы?
 -Понятия не имею. – Отозвался я, задумчиво тряхнув фонарем, который жалобно лязгнул, но больше загораться не хотел. Нужды в нем, в прочем, не было, тьма здесь была не настолько густой.
Я осторожно вошел в помещение и машинально нашарил на стене крючок выключателя. Кабинет осветился: он выглядел достаточно живым и прижизненным, несмотря на сантиметровый слой пыли на всех горизонтальных поверхностях. Подойдя ко столу, Женя прислонилась к нему спиной, закрыв лицо руками.
-Этот... Который спас тебя. Там, в катакомбах. Я видела это раньше. - Срывающимся голосом произнесла девочка.
-Что? - Удивился я. Попытка найти хоть какие-то ответы в книжном шкафу не на шутку меня отвлекла, и я слушал в пол-уха.
-Я уже видела подобное. - Женя вытерла нос рукой, чуть отвернувшись. - Я не рассказывала, но в школе надо мной часто издевались. И однажды... - Ее голос притих и начал чуть-чуть срываться. - Шутки зашли слишком далеко. Я... Он появился, будто какой-то демон, раскидал их, исчез... Почему? – Глаза Жени наполнились слезами. – Я не понимаю, почему он выбрал меня?
-Не говори ерунды. – Я положил ладонь ей на плечо, плохо понимая, о чем она, но Женя гневно скинула ее.
-Да что бы ты понимал! - Она вдруг схватила меня за грудки. У меня никогда не было друзей! Все смеялись надо мной, я всегда чувствовала себя отбросом! Вчера, когда появился тот, ну, я упоминала, я сперва подумала, что демон вернулся, но...
Я понимал. Но говорить ей об этом не стал. Просто... Некоторые вещи лучше не знать.