Ревизор

            "Сказать? Язык сгорит.
            Смолчать? Душа сгорит" (узб. пог.)

            Последний спектакль, который я смотрела в Москве несколько лет назад – «Ревизор» в Вахтанговском театре. Там, понятно, играли знаменитости – Маковецкий, Максакова, Немоляева… А тут у нас, в городе Петропавловске, в Казахском Драматическом,  поставили его же!
            Надо сходить.
            Гоголь – из самых любимых мной авторов. Уж, кажется, наизусть всё знаешь, а нет-нет, да и снова полистаешь, а то и с головой погрузишься в давно знакомое произведение! И… опять найдёшь какой-то новый нюанс, и сам посмотришь вокруг глазами мудреца-писателя, и подивишься неизменности пороков  человеческой природы…
            Время идёт, а люди всё те же!
            Ну, а театр нужен нам,  чтобы с помощью режиссёра, через литературное произведение,  найти какие-то ответы на вопросы сегодняшнего дня. Посмотрим, какие новые тенденции возникли вокруг «Ревизора»!
                Труппа Петропавловского Казахского театра, можно сказать, молодая.  Всего лет десять назад они прибыли из Алматы всей группой, сразу после окончания театрального института. Прижились, полюбились местным театралам.  Казахи – очень благодарные зрители. Любят они  пообщаться, побыть вместе со своими единоверцами, ощутить единение нации, ведь территория Казахстана огромна, людей мало. Раньше в Петропавловске, по статистике, было всего 17,5% казахов, сейчас, по современной статистике, по Казахстану – 20% казахов,  40% русских…

           И вот мы в предвкушении начала спектакля.  Раздеваемся, получаем наушники для перевода, поднимаемся в фойе на втором этаже. Бывшее здание Дворца Энергетиков напоминает нам об архитектуре середины прошлого столетия -  с  колоннами, карнизами, парадной лестницей, коврами, затейливыми балясинами,  ажурной лепниной. Да, что-то мы потеряли в современном  стремлении к минимализму и рациональности!
            Живой оркестр перед началом спектакля ещё больше погружает нас в атмосферу былого, когда даже перед началом киносеансов зрители получали музыкальный заряд, не говоря о театре.  Зал небольшой, по сравнению с современным театром имени Погодина – Русским Драматическим. Тем уютнее чувствуешь себя в нём. Опять музыкальная прелюдия - приятная неожиданность. Группа молодых музыкантов со своими инструментами из фойе переместилась к сцене, и в дальнейшем сопровождала спектакль. 
             Увы, на этом всё приятное и закончилось, едва начавшись.
                Мне мешало правильно  воспринимать спектакль не то, что всех этих обывателей из глубинки,  героев «Ревизора»,  я представляла толстыми,   седыми,  степенными, пожилыми, в  париках, любителями понежиться на мягких пуховиках, а эти оказались молодыми, длинными хлыстами, чрезвычайно подвижными, сверх меры горластыми, черноголовыми. И не то, что современные костюмы,  платья, обувь, реквизиты, причёски  перепутаны с атрибутами  той эпохи.
              Пошлость царила на сцене!
             Режиссёр, чтобы порадовать, повеселить публику, ввёл в действие в изобилии проституток, которые заморочили голову слуге Хлестакова Осипу. Зачем бы они, полуголые,  так  старались,  бесились вокруг бедного, голодного Осипа, который после их исчезновения долго стряхивал и стирал шарфом НЕЧТО в районе ширинки(!), пока самый недогадливый зритель в зале не понял, что стряхивает он эякулят?
          Уж на что в зале было полно солдат, даже им это не показалось смешным!
           Мало вызывали веселья  и городничиха с дочкой, которые всю первую половину спектакля  не могли привести себя в порядок,  носились со страшной энергией по сцене в каких-то несвежих кальсонах, падали на спину, задирали ноги, демонстрируя свои нижние выпуклости (вверху не было даже намёков на выпуклости), царапали щиколотки, чесали головы, выбрасывались из окна, вопили и плевались хуже  дворовых девок – так преувеличенно демонстрируя всего лишь своё нетерпение в ожидании известия – кто же приехал?
            Орущие   артисты не довольствовались сценой. Они часто и проворно, во главе с городничим, спрыгивали  в зал - люди, долженствующие быть солидными, являть собой Величие и Закон! Они носились между зрителей так, что ветер стоял!
          Я терпела и ждала   главного героя. Ждать пришлось долго. Может, он утешит меня, как зрительницу? А вот и  Хлестаков. Поначалу  он у меня вызвал симпатию. По всем внешним параметрам актёр соответствовал образу – молодой, самонадеянный, амбициозный!
              Но затем Хлестаков-дворянин   лазал по стенам, как ящерица-геккон, рыгал на сцене самым непотребным образом, блевал, вставлял пальцы в рот, якобы от  недостойного его обеда. Ему подражал  бедный Осип…   
            Пол-спектакля ушло не на развитие действия, а на ожидание известия – кто же приехал? У кого-то из зрителей хватило  эстетических резервов вытерпеть пошлое действо до конца, у меня – нет. Было неловко, но, дождавшись подходящего момента, я ушла.
         Зачем же так не уважать зрителя? Конечно, молодёжь сейчас мало знает, но тем более её надо воспитывать не в правилах дурновкусия. И что они теперь будут думать о Гоголе?

              А артисты неплохие – в других спектаклях они хороши.
          Но я вспоминаю, какие чувства возникают и остаются после прочтения воистину бессмертного произведения:восхищение остроумием Гоголя, его наблюдательностью за типажами, способность оценить и довести до читателя юмор ситуации…
             А после этого спектакля, думаю, у мало-мальски притязательных зрителей останется осадок. И чтобы его уничтожить, понадобится снова взять в руки заветный томик…
           Возьмут ли?
           В чём преимущество чтения? Каким ты выдумал себе героев, такими они и пройдут перед твоим мысленным взором.
           В чём преимущество театра, когда режиссёр  по-новому интерпретирует созданное? Наличием не столько новых поворотов в сюжете, сколько   новых мыслей.

             Есть они – экспериментируй, ну, а если их нет – следуй тексту!

           .