Призвание

Когда-то раньше, наверно в прошлой жизни я была монахом чудотворцем, не знаю, вернее не уверенна какой именно веры, но точно обитала в горной местности, возле большого водоема, океана или моря. Жила в лесу, уединенно в деревянном огромном светлом доме с огромными пустыми помещениями и окнами. Там не было звуков. Не было музыки. И даже человеческие голоса там были слышны довольно редко. Ко мне приходили люди, когда им было больно, и я снимала эту боль. Для этого у меня были особые методики трудные для понимания, но они всегда действовали (Тереза Лимитс).

 Появление человека я чувствовал еще задолго до его прихода, как мать чувствует ребенка задолго до его прихода в жизнь.  В доме на восточной стороне располагалось несколько комнат, все они были одна над другой, если посмотреть на дом в разрезе, то можно было подумать, что это шахта лифта. Несколько этажей, а точнее семь. Комнатки, если их можно таковыми назвать представляли собой кубы, разных цветов и текстур. Начиналось все с черной комнаты, стены ее были железные и холодные, в ней ничего не было, кроме стен. Располагалась она в подвале, там было сыро и лежало лишь две бутылки, одна с водой, другая для мочи. В потолке было отверстие, которое было закрыто золотой дверцей с тремя отверстиями в форме пятиугольников. Когда приходил человек, я пил с ним чай, беседовал на отстраненные темы. Добавлял пару травяных капель в десерт и лишь после того, как я видел цвет….вообщем чаще всего, человек оказывался в черной комнатке, не помня как туда попал, так начиналось излечение…

Наступило утро, я еще не спал, но сил было достаточно, для того чтобы продолжать медитацию. Вода была серая и спокойная. Она утягивала взор на глубину, гладь ничем не прерывалась. Не было ни разноцветных точек кораблей, ни птиц, ни волн. Воздух тоже не ощущался ничем. Только из-за того, что я мог дышать, было понятно, что он есть. Обычно я люблю чувствовать воздух на своем обнаженном теле, как он играет с моей кожей, гладит ее либо кружится вокруг меня, или выбирает какой-то участок тела и меняет его температуру. Но сегодня ветра не было. Полностью растворившись в ощущении глубины и дали воды, я молчал снаружи и молчал внутри. Ощущение беспокойства пришло чуть позже. Тоже из глубины. Мелкая дрожь стала проходить по телу, выступил холодный пот, в глазах потемнело, и я потерял сознание примерно на час. Когда пришел в себя, ватными ногами побрел по узенькой тропинке, ведущей между деревьев к дому. На крыльце дома сидел солдат и пил из фляги спирт смешанный с водой. Глаза у него были желто-красного цвета, вернее белки. А так как они были ярче, чем все остальное в его облике, то привлекали больше всего внимания. Он был молод, но лицо было все в мелких морщинках, ссадинах и шрамах. На рюкзаке висел брелок с выгравированным изображением девушки и несколько кровоподтеков. Вся одежда его, да и весь он в целом составлял печальное и тяжелое зрелище. Я решил не пускать его пока в дом и вошел через другую дверь. Мне хотелось посмотреть, что он будет делать. Скорее всего он искал именно меня, но так как спирт в нем действовал постоянно и видимо уже достаточно продолжительное время, то его мозг и тело работал немного в ином режиме, мне нужно было чуть-чуть подождать. Через пару часов он уснул прямо там на крыльце. До соседнего островка жизни было пару десятков километров. Если не уйдет, подумал я, то зайдет. Дверь на самом деле всегда была открыта. К вечеру он так и не пришел в себя. Пульса не было…он решил умереть. Когда-то он уже был тут.

ЧЕРНАЯ КОМНАТА
Черная комната, голос. Я знаю! Я понял! Я хочу! Раньше был крик, теперь только голос. Тихий, спокойный, но еще не уверенный. Человек сдался, но еще не обрел силу. Прорабатывается палитра чувств. Злость, агрессия, страх, нежелание, суицидальные мысли, ощущение побежденности, апатия, смирение, потом человек превращается в животное, желающее только выжить, дальше мастурбация, дикое желание секса, несколько разнообразных эмоциональных волн…затем желание жить. Как все же сильно человеческое существо! С другой стороны, насколько же все зависит от сознания! Оно или сдается и умирает, либо становится сильным, продолжая жить не смотря ни на что и осознавая зачем. Выживает только тот, у кого есть смысл и цель. Крайние ситуации помогают исцелиться, это как прививка от боли, ощущение близости смерти, для того, чтобы повернуться к ней спиной и пойти, или даже побежать в жизнь. Горе, для того, чтобы ощутить радость. Неделя максимум. Больше нельзя. Тонкие механизмы психики и организма могут непоправимо выйти из строя. Можно и больше, но это уже крайние случаи, тут действительно выживет только сильнейший, а мне не хочется проверять на прочность настолько крайними сроками. И смертность черной комнаты не добавляет ей хорошей энергетики. Там и так достаточная мрачность от слез и мыслей. В какой-то момент человек просто открывает золотую дверцу и вылезает в красную комнату…

***
Лавиния! Какое прекрасное слово! Чтобы оно могло означать? На скамейке в парке сидела девушка, на ней была стимпанковская одежда, в ушах плеер, в глазах любовь. Она подстукивала ножкой по еще мокрому асфальту. Недавно прошел дождь и в воздухе стоял тот самый аромат свежести. Жить ей оставалось неделю.


КРАСНАЯ КОМНАТА
В красной комнате была ванна из бардового мрамора и лампа с алым абажуром и бахромой, еще там был шкафчик с едой, каждые шесть часов внутри щелкал маленький замочек и заботливая рука ставила туда тарелку, наполненную комбинацией супа и говна. Сублимация, в этот раз проходила медленно, трансформировать энергии приходилось с помощью различных звуковых катализаторов. Тут уже три дня, как в 4D кино периодически дул ветер, появлялись различные запахи. В какой-то момент в шкафу вместо еды появился планшет, и еда перестала появлятся на сутки. В планшете не было ничего, кроме короткого видео и дайро-дневника, еще там была программа, способная показывать человеку его изображение, но немного в искаженном виде. Сколько раз ты не будешь туда смотреть, ты все время будешь разный. На видео сначала появлялись мерцающие точки, они двигались постепенно складываясь в различные фигуры, иногда появлялись черты человеческого лица, женщины, потом мужчины, органы входящие друг в друга, потом все исчезало, оставалась ровная длинная безкомпромисная линия в бесконечном движении уходящая с права на лево и резкий тошнотворный, постоянный звук фа диез. В самом конце она заматывалась в узлы, узлы рвались, трансформируясь в пятна и черточки, которые двигались очень быстро и непредсказуемо, на фоне пел красивый женский голос арию из Тоски. Оно действовало так, что хотелось разбить планшет, что каждый раз рано или поздно происходило, оставался в нем только кусочек памяти в который было записано обычно что-то несуразно-возбуждающее, иногда гениальное, записанное в дневник дайро. Сердцебиение ускорено. Все мысли только об одном. Желание разорвать кого-то на кусочки и выплеснуть в него внутренний балласт. Но дрочить все время не получается, уже больно. Спать! Нужно попробовать спать! Ложишься на живот, но мысли все равно только об одном. Зажал. Хватит! Я сказал хватит! Джималаш пару часов. Сколько я не спал? Двое-трое суток? Может неделю?... Пролезть в шкаф! Да! Вот оно!

***
Я стою на краю одной из миллиона крыш серого города. Ветер заплетает мои волосы в дреды. Хочу научится летать, для этого я припасла с собой самодельные крылья. Он мне рассказал, как их сделать и помог осуществить задумку. Сказал, что такие были у Леонардо да Винчи, я не знаю кто это, но он летал на таких крыльях, как Икар. Знаю Икарус, кто такой Икар?... Ну да ладно, нужно попробовать, раз он сказал, значит это правда. Он такой хороший и добрый! Я так люблю его! Завтра расскажу ему, как я летала ночью между домами, на этих крыльях, которые он для меня сделал…

СЕРАЯ КОМНАТА
Серая комната. Спокойствие. Нуар за счет яркости мысли. Холмистые мягкие стены, не известно как их можно было такими сделать. Гладкие резиновые вставки вперемешку с меховыми одинаковыми полосами, везде, по кругу. Вставить в рот подзорную трубу, чтобы она посмотрела внутренности. Но ей не видно и все кажется внутри тоже серым, просто очень темно. Нет ни одной ровной поверхности! Везде холмы! Лег между, скрючившись и приняв их форму. Я тоже холм, я могу тут засохнуть и превратится в один из таких холмов. Может это и есть такие же как я люди, которые тут были раньше и их просто тут зашили сверху разными тканями укутав в поролон? Тишина, адская тишина! Такая, что хочется выть, каждой порочкой своего тела ощущаешь, что превращаешься в пыль. Растворяюсь. Закрывая глаза не видно ничего. Периодически вспыхивают яркие картинки прошлого опыта. Вот она, девочка нимфетка, я ее очень любил, мы с ней бегали по крышам домов и целовались на самых высоких точках ребристого шифера. Потом со смехом скатывались вниз и я срывал с нее красный лифчик и бросал кому-то в окно, она очень злилась на меря за это. Мне очень нравились ее пушистые юбочки и губки, ее белоснежная кожа, ее странности. Она всегда говорила, что должна была родится в 19 веке в семье изобретателя паровоза и если бы это произошло, то она бы поменяла ход истории. Хотя кто знает, может так и было. Я не смог тебя спасти… как давно это было, но ты навсегда останешься ярким пятном в моей жизни. Пятном, красным пятном твоей крови. Тут это бы выглядело красиво. Хочется ярких цветов! А на остальное плевать…

***
Остров. Дикая жара. Мысли о тебе. Почему ты оставил меня с ребенком? Я так верила тебе! Везде бродят пьяные туристы, а я так устала, что мне даже не страшно. Я бреду по грязным улицам, меня потихоньку съедают мухи и чувство жалости к себе. Возле берега плавает множество кульков и бумажек, сюда сливается канализация, и периодические ливни очищая город, загрязняют берег и океан. Люди тут настолько бедны, что готовы на все ради монетки, но счастливы. Ощущение счастья, откуда оно берется? Изнутри уже вынули тебя, но теперь ты мне не нужен. Ты никому не нужен. Жалкое, вечно орущее существо… тебя бросили так же как меня. Можно я тебя уроню в эту грязную воду? И ты вернешься туда, откуда появился. Я тоже, я с тобой… Серость, вялость и безволие поглотит нас, а наутро нас вытащат за животы крюком для большой рыбы и выбросят в ту же канализацию. Мы превратились в океан…

ЗЕЛЕНАЯ КОМНАТА
  Трава….аааа…..на полочке в углу лежали бошки, куча какой-то бумаги и зажигалка, в разноцветной кислотной пиалушке лежали подозрительные конфетки и везде, на полу, на стенах и даже на потолке был длинный темно-зеленый мех. Окунули дерьмо в болото, подумал я с усмешкой, съел конфетку и закурил. Нежный мех поглотил меня своей утопичностью, мне не нужно ничего. Закрутились картинки перед глазами. Прямо посередине комнаты вырос цветок, он был живой. Шевелился и ползал вокруг меня, обвивал мне ноги, голову, я его трогал, на ощупь он был как бархат, чуть ниже самого бутона, как человеческая кожа. Затем мы занимались с ним любовью. Открыв бутон я нежно засунул туда себя и двигался под музыку, которая звучала у меня в голове с плавным и нарастающим ритмом. Потом цветок начал летать по комнате оббивая все углы, видимо для этого нужен был мех, подумал я. Он бился и рос, рос, стал светится изнутри и вдруг я увидел, что внутри него растет нечто! Цветок увеличился примерно в три раза, и все также бился обо все углы. Черт! Это нечто выпало перед моими ногами. Я испугался и быстро затоптал маленькую писклявую фигурку. Цветок пожелтел, покрылся пятнами, потом высох и рассыпался. Немного жаль, подумал я, мы с ним так хорошо "ладили". Ну чтож, значит так должно было быть. Повертевшись и понежившись в зеленом меховом болотце я уснул с блаженной улыбкой на устах.

***
Для чего меня спасли? Я теперь не совсем человек, а скорее полу-человек. Возможно, это должно было со мной произойти. Я ослепла, не хочу видеть то, что я сделала. Хочу видеть только то, что могу создать в своем сознании. Я все еще могу дышать, но, кажется, что я уже и дышу как-то не так, по-другому. Внутри меня железные трубки. Теперь всегда в аэропорту, проходя сквозь арку металлоискателя, он будет находить меня. Я ненавижу этот звук! Как будто я что-то украла и при выходе, меня словили на горячем. Еще я чувствую кислотность воздуха. По этому ощущению я определяю насколько большой город, в который я попала сегодня. Что я ищу? Возможно тебя. Возможно себя. Раз я все еще жива…

БЕЛАЯ КОМНАТА
Если долго пролежать в одной позе, то тебя всосет. Всосет и выплюнет наверх. Окно! Я так долго не видел…не видел ничего!..  За окном конюшня, видно только белую лошадь, которая смотрит в маленькую дырочку деревянной двери и это происходит поразительно долго. Что-то с ней явно не так или у меня проблема с восприятием времени. Мне кажется, что я стою и смотрю на нее уже целый час. Может она не живая? Комната вся белая, но ужасно грязная! В углу стоит ведро со шваброй и пенной водой. Прямое указание к действию, ну уж нет. Окно, лошадь и  швабра. Это мои друзья на последующий период жизни…я действительно потерял ощущение времени! Нужно попробовать вылезти в окно… Попробовал сначала легонько ударить кулаком, затем сильнее…разбежался, стал бить. Началась истерика, все тело ныло от ударов, я хотел разбить уже не окно, а себя об окно. В некоторых местах проступила кровь. Под глазами и по всему лицу растеклись соленые слезы. Окно видимо было очень толстое и бронированное. Но мне было уже все равно я бил себя об него, пытаясь выбраться из этого дерьма. Неожиданно картинка стала очень ясной, я осознал, что со мной происходило за последнее время. Увидел очень четко и как будто со стороны. Я вспомнил и прочувствовал все детали все ощущения. Мне было уже дико больно и я все ощущал. Не было помутнения сознания. Просто не мог остановиться. Швабра и ведро оказавшись под рукой тоже полетели в окно. Потом, когда грязная вода из ведра была уже везде, я надел его на голову как шлем и стал бросаться на окно, как на дикого зверя. Я его царапал ногтями, которые отросли как у женщины. Швабра была моим мечем. Скоро в ведре образовалась дыра и я почувствовал себя рыцарем в доспехах. Безумие продолжалось…не могу точно сказать сколько времени, и я не заметил, как лошадь, которая смотрела в дырку… ее там не было! Она смотрела в упор на меня. Подошла к окну и точно также застыв, смотрела на меня. И улыбалась. Да-да именно улыбалась. А глаз у нее не было. Просто пустые глазницы и дурацкая улыбка. Счастливая и тупая… Мне стало не по себе. Я ее где-то видел, эту улыбку и этот взгляд. Возможно в своих снах…   

***
Я люблю его! Думала она, когда между ее ног копошилась рыжая голова. Он жадно выпивал сок ее тела. Тихо постанывая, она представляла картины Рембранта и флорентийские холмы своей далекой родины. Позже, когда она вытирала белые капли со своего живота, он пошел на кухню сделал себе кофе еспрессо, глотнул залпом, запил водой из ржавого крана и ушел, оставив деньги в страницах блокнота, как она и просила…

СИНЯЯ КОМНАТА
Итак, после очаровательной улыбки неотразимой лошадки, я не зная что делать, просто стоял и смотрел на нее, а она смотрела на меня долго-долго, потом у меня стало шуметь в ушах, потемнело в глазах и я очнулся в темно-синей комнате. Жарко. Обливаясь потом я похлопал глазами настроив фокус. В углу стоял стул, на нем сидела девушка. В центре комнаты стояли весы.
Баланс, ты знаешь что это на самом деле? – спросила она. Когда-то я работала в цирке и очень хорошо понимаю смысл этого слова. Когда от него зависит твоя жизнь, невольно понимаешь ценность. Помню одно шоу, это было в сентябре, у нас с Романом был роман и мы выступали с номером ,,Танго,, сложным, но очень страстным и красивым. И что было важно, в этом номере наши жизни зависели друг от друга. Работали без страховки, так как мне нравилось ощущение опасности и адреналин и все же это было эффектней, чем натянутая сетка ниже или дополнительные тросы, ну и платили за это больше. Так вот, однажды, я упустила Рому, он держался за мои руки и должен был после третьего качка сделать бланж с двумя переворотами в воздухе, но я потеряла равновесие и силы рук не хватило, чтобы его удержать! Я плакала потом целый месяц и больше…и еще больше …и еще… и чувствовала свою вину, до сих пор чувствую. И как сейчас вижу эти секунды. Но понимаю, что сейчас изменить ничего нельзя и от этого, именно от этого становится дико печально. Ничего изменить нельзя, нет машины времени, невозможно повторить этот момент, а ведь все тогда зависело именно от меня! Но так произошло, был нарушен баланс. Что-то в этом мире пошло не так. И слишком мало времени было исправить ошибку. С тех пор я помешалась на балансе. Это слово стало основой моей жизни… Во всем!
А ты сколько человек убил? – спросила она.
Нисколько, меня бросило в холодный пот. Я никого не убивал! Зачем мне это нужно? - усмехнулся я. Тогда давай встанем на весы, предложила девушка. Давай, но это глупо, я же больше тебя вешу! А я положу с собой вот этот мешок. И она указала на противоположный темный угол. Я не обратил внимание сразу, но там стоял полотняный мешок с какими-то заскорузлыми темно-бордовыми пятнами. Помоги мне, он очень тяжелый, попросила она. Это мой груз, который я теперь всегда ношу с собой. Мешок был наверно кг 80 и девушка 50 кг на глаз. Я вешу примерно 78, ну чтож. Я улыбнулся и предложил ей руку, чтобы она смогла подняться к своему мешку. Чаша весов опустилась. Теперь твоя очередь сказала она. И вопросительно на меня посмотрела…
Давай в другой раз, мне что-то не хочется. Ответил я и вышел в дверь, которую заприметил сразу же, когда она задала мне свой второй вопрос.

***
Ты можешь за меня жизнь отдать? Спросила она. Ты мне ее должен, ты знаешь это? Будешь ползать тряпочкой и скулить собачкой. Она мило улыбнулась и мило покачала ножкой, на которой была очаровательная алая туфелька с красным каблучком. Ты мой раб, и она затянулась сигареткой, выпуская мне дым прямо в глаза, ты больше никому не нужен кроме меня. Затем медленно встала и скинула с себя легкий халатик. Ее тело было просто прелестно, я таких форм не видел никогда раньше. Она увлекла меня в комнату и мы не выходили из нее сутки. На следующий день я был болен СПИДом.

ФИОЛЕТОВАЯ КОМНАТА
Это даже не сон, это глубокая кома, из которой выбраться можно, только полностью перезагрузив свою личность, изменив мировоззрение, родившись заново. Чтобы не слышать, мы затыкаем уши. Чтобы не видеть, закрываем глаза. Чтобы услышать голос своей внутренней Мудрости, придётся открыть глаза и уши. И учится видеть и слышать заново. Не просто смотреть и слушать, а Видеть и Слышать. И признавать свои ошибки. И брать ответственность за свою жизнь на себя.
И быть готовым жить дальше с пониманием, что я ВЕДАЮ, ЧТО ТВОРЮ. (Жанна Юла)Прочитал я в открытой тетрадке на столе.
Кого я убил? Свою первую девушку, потом жену и ребенка, потом себя за все это. Но зачем? Чем больше я делал дерьма, тем меньше мне хотелось с ними общаться, я видел в их глазах свое отражение и мне оно казалось отвратительным. И чем больше смотрел, тем меньше видел их и больше себя. Меня это просто бесило. Я старался не видеть, вычеркнуть из памяти, выбросить в мусорку, уйти, убежать, я желал им искренне счастья не с таким дерьмом как я. Хотел сделать одной крылья, чтобы она, и так прекрасная, была еще красивее, рассказывал ей красивые сказки, о том как ее люблю и она мне во всем верила, дурочка, а сам уходил по вечерам к другим, так как мне нужно было с кем-то…а она была еще девочкой. И я знал, что не хочу ей портить жизнь. Жену отправил в путешествие, чтобы она нашла там кого-то поприличней, того, кто сможет ее сделать счастливой. Я больше не мог с ней общаться, и не мог смотреть на нее. А она была всегда рядом и поддерживала и любила меня, верила мне и верила в меня. Я тоже ее любил, но был... И чем больше я им был, тем меньше мне хотелось быть с ней, прикасаться, говорить и рассказывать, что у меня на душе. Потому что там ничего красивого небыло. А она была слишком красива для этого. И в конце концов я убил себя, просто так. Захотелось. Меня скоро не будет. Видимо мне пора сделать что-то и хорошее в этой жизни. Если я так хорошо умею убивать, значит последние мои месяцы или годы, не знаю сколько мне осталось, я должен делать это во благо. Каждый должен реализовать себя в том, что он умеет делать лучше всего.
Так я стал солдатом. И Я - уже в прошлом.