Роща пьяная

Виктор Матюк

Шумит роща пьяная

Шумит и стонет рьяно роща в стельку пьяная, она напоминает сказочного коня Буяна,
Она стоит на горном склоне, словно проститутка на перроне, и ждёт команды:
«По коням!» В огне не горит, в воде не тонет, пусть её кто-то только пальцем тронет,
Как на небосклоне появятся молнии злые, им не писаны законы мирские!
Лужами покроются городские мостовые, увеличится скольжение,
Трудно найти себе спасение, грядёт кара за прегрешения старые!
Грехов у всех немало есть, которые боги ищут именно здесь?
Вкусивший всласть вина и страсть, обрёл над силами земли невиданную власть,
Ничего с ней не сравнится, мир может на время измениться, но не навсегда,
Хотя в былые года тоже рьяно накрывалась поляна вдали от ресторана!
Грешна родная плоть и её вот-вот накажет сам господь! Хотя она выпивала только на коня
И присягала на иконе, что грех её больше пальцем не тронет, а гроб господень
Перевернёт душу наизнанку, и она рано спозаранку наденет на голову шапку-ушанку,
Чтобы ни с кем не вступать в перебранку и ничего не слушать про новую гулянку!
Бабы с Таганки ходят в балахонах, кричат и стонут, когда знакомый образ тает во мгле,
А прежний грех, как туман оседает на грешной земле! Истончился стебель,
В квартире осталась только старая мебель, на руках полно мозолей,
Лично ей предстоит гнать грех взашей! Он досаждает всё сильней,
Он хуже проливных дождей! В роще пьяной кусты по периметру растут,
Затрачен немалый труд, дабы с годами исчезли былой неприязни следы!
Не жди от судьбы снисхождения, рука Проведения сильна и беспощадна,
В той чаще темно и прохладно, она на отдачу скупа, хотя ей верит толпа,
Но те слова, что вылетели изо рта, напоминали трепетанье крыла старого мотылька,
Перебравшего слегка! Истинные намерения прячет прочная скорлупа, но божья стопа
Готова раздавить любого, кто не верит Господу на слово! Вот та знакомая тропа,
На неё не сыплется манная крупа, размолота прочная скорлупа, а душа раба глупа!
Над головой кучевые облака: привет - пока, у нас дорога далека,
Мы на мир смотрим свысока, попробуй-ка пройти мимо той рощи, что в стельку пьяна,
Но кто она для тебя? Не любовница и не жена, но страсть здесь не исключена,
Возможно, душа когда-то вновь вернётся сюда, её привлекают заросли речного камыша,
Ей надоело жить в тесной лачуге, вот и ходят слухи, что рядом простые люди
До утра танцуют Буги – Вуги! Мысли толпятся, они ввысь стремятся,
Чтобы с косматыми тучами крепко обняться, и вновь мчаться туда,
Где холодные ветра пронизывают душу насквозь! Авось, исчезнет хмарь,
И на сцене бытия появится старинный рояль, а рядом с ним лично я увижу алтарь!
Всё, как встарь! Всё, как в былые времена, жизнь у нас, господа, одна,
Стезя трудна! Только синь небесная видна из открытого настежь окна!
О, времена! О, нравы! Весь грех, что в душе, от лукавого! Крыша поехала набок,
Глаза впились в треснувший намедни потолок, свет потух, по деревне прошёл слух,
Что точно так чужой разум поглощает беспробудный мрак, но толпа гуляк
Делает в мою сторону резкий шаг! Трах! Бах! Трость гнётся! Откуда любовь берётся?
Мы всем миром ей сопротивляемся и никак не подчиняемся, но страсть меняет цвет,
И грешный человек другими глазами смотрит на божий свет! Ему альтернативы нет!
Меркнет солнечный свет, страстный взгляд возвращается мигом назад, глаза огнём горят,
Деревья в берёзовой роще едва слышно скрипят, а внизу бабы вёдрами гремят,
А пара молодых голубят на широких ветвях спокойно сидят, меж собой воркуют,
А северный ветер им в спину дует! Она ждёт, когда же этот обормот её поцелует,
Его душа ликует, и земли под собой не чует! Голубка та неистово тоскует неспроста,
Её достали тлен и суета, совсем рядом земная красота, но из-за смога не видно ни черта!
Страсть проникла в сон, плоть пронзил огонь, раздался стон и крик на всю округу,
Голубь закричал с испугу и бросил на произвол судьбы свою молоденькую подругу!
Моё воображенье вырвалось за грань господнего творенья, рядом летает искушенье,
И орёт, надрывая живот: «Ты в гости зайди ко мне на часок! Мы спустимся в погребок,
Снимем с двери увесистый замок! Такое вино здесь не делают давно!
Попробуй, найди! Только пристально ищи! Иного нет пути у тебя!
Не волнуйся зря, здесь наша общая земля! Мы сообща молимся у её алтаря!»
Неисповедимы Господние пути! Живи, как придётся, а что ещё остаётся,
Если не можешь бороться за родную плоть? Спаси грешную душу, Господь!
Не бросай увесистый камень в мой огород! Сознание даже в ночи не отдыхает,
Оно над пьяной рощей стремглав пролетает, а та, кажись, уже совсем отцветает!
Деревья из стороны в сторону шатает, ветер из последних сил на белую берёзу наседает,
Его мощь впечатляет, а рядом выросший дуб не только груб, но и костляв и тощ,
Его мало поливал дождь! Этот прохвост ветви кренит, он в округе знаменит,
И привык сверху вниз скользить, ему по душе по-волчьи выть,
А чтоб по душам поговорить – к этому он совсем не привык!
Топорщится седой волос, гром повысил свой грубый голос,
Пал долу созревший колос, а молодая поросль в рост пошла, но спутала слова
Старинного романса, и вынуждена спрыгнуть с мчащегося с горы дилижанса!
До цели осталось два часа пути, ветер свищет: «Любовь свою по свету ищи,
Зазря на свою долю не ропщи! Ничто с ней не сравниться,
Тебе подошло время жениться! Посмотри, что вокруг творится?»
Ветер пуще прежнего злится, но страстям некуда торопиться!
Голуби уже так страстно не воркуют, у них любовь завистники воруют!
Её судьба и впрямь плачевна, куда исчезает молодая и статная царевна?
Коль её увижу, пальцем не обижу, она солнца краше, сеет, жнёт и пашет!
Ветер даже не заметил, что день был светел, он ревёт протяжно, словно лев бумажный,
Прогибал голубкам грудь, пытался деревья пошатнуть, он способен дуть так,
Что наступят тьма и мрак! Тем деревьям не привыкать подолгу ждать
Грядущую благодать! У него есть черта дурная,
Он все силы на одно и то же дерево тотчас бросает,
А потом его наземь швыряет, он что-то затевает, но его намерений никто загодя не знает!
Много бесчинства в поступках его, но кто осилит зло? Никто, только добро, но где оно?
Оно гуляет в роще пьяной, там веселятся местные хулиганы, берёза перед ними пляшет,
А дуб ветвями в такт ей машет! Его цепи тяжелы, а скрип молодой сосны
Напоминает полёт стрелы! Ветер продолжает в спину дуть, хочется ему подставить грудь,
Но суть не меняется, каждый своим делом здесь занимается!
Одни пьют, другие берут баб за отвисшую до пупка грудь,
Кое-кому здесь тесно и не очень интересно, грех творится повсеместно!
Не бойся того, чего боишься больше всего! Пусть дальнее родство изменит мнение твоё,
Неужто это всё? Ничего подобного! Голубь с голубкою хотят дождаться одного,
Когда каждое чело придёт в изумление и начнёт просить прощение, но у кого?
Все делят ворованное барахло, и не замечают греха своего! Ветви рвутся в танец,
Листья разбрасывает смерч, он тонкие ветви ломает, но силы его оставляют,
Но вихрь танцует, радуется и неистово ликует! Его ничто уже давно не волнует!
Ему бы, глядя на ночь, уснуть, но он продолжает в спину брачующимся дуть,
Обременяя душу и грудь путами бытия! Господа, грешен и я! Трудна наша стезя!
В небе плывут орлы, они вынырнули из небесной мглы, сильны, как никто,
Но есть одно но: им не ведомо то, что и вправду грешно! Веселится и злится
Пьяная толпа, она после себя не оставляет и следа, но беда не приходит одна!
Так было и будет всегда! Да! Да! Да! Это подтверждает полночная звезда!
Страсть способна погубить старика, но не всегда, была бы броня и щит,
Ему хотелось бы дольше пожить, но живот висит, и кое-что совсем уже не стоит!
Как без счастья жить? Дуб мертвецким сном уснул,
Он исподлобья на стройную берёзу лишь взглянул,
Но ветер в иную сторону подул, он боль душевную принёс
И мгновенно исчезла дивная долина грёз! Небо окрасил багрянец,
Навёл лоск и глянец на небесах, что-то зашевелилось в трусах,
Вдруг появилась баба на сносях! Дождь и град не знают преград,
Им плевать на весь этот маскарад, они не замечают ни голубей, ни баб,
Велик их грехов масштаб! Вот так, иначе – никак! Я же зашился среди бумаг,
Раб своего греха, святым не станет никогда! Беда! Беда, господа, на наши земли пришла!
Её привели сюда два маленьких осла! Берёза та, что едва подросла, согнулась сильней,
У неё нет мощных и сильных корней! Ветер гонит её взашей, но она сопротивляется,
Падает и вновь поднимается! С неё причитается! Мимо прошёл бородатый мужик,
Явно не старик, но его уставший лик морщинами глубокими был уже давно покрыт!
Ветер по водной глади скользит, как на лыжах! О, боже, что я вижу? Бабы бесстыжие
Чуть повыше пяток что-то мужикам лижут! Тот орган смутно вижу,
Если возьмут чуть-чуть повыше, о них толстую книгу сразу напишут!
Трудно стать пеплом и огнём, всё дело в том, чтобы был соблюдён закон!
Отёрши рот коротким жестом алкашей, бородатый мужик погнал тех баб взашей,
По глупости своей кое-кто из поддатых людей взял за лацканы своих друзей
И началось, жизнь пошла под откос! А если всерьёз, то рухнула земная твердь,
Солнце затмила приближающая смерть, приходится потеть и на всю округу галдеть,
Что потух костёр и померк простор! Набекрень сдвинулся головной убор,
Пьянящая влага льётся в горло, слова проклятия летят мужикам вдогонку,
А они уже режут молодого ягнёнка на шашлык, у них аппетит и вправду велик!
Мечутся ветви под силой шального ветра, из груди вырывается сердце,
А в голове догорает яркое пламя, упираясь в землю двумя ногами,
Вспоминаешь о наставлении священника в божьем храме!
Кто-то из баб принёс хворосту охапку, намочил в ручье увесистую тряпку,
Отмыл с рук кровь барашка, застирал грязную рубашку, руки вытер досуха,
Но кто-то исподтишка пытается тебе намять бока! Видать нам не судьба
Наесться досыта мяса из шашлыка! Мысль гулять пошла по окраине забытого села,
И вот она уже до ручки дошла! В стельку пьяна, с виду черна, как сгоревшая сосна!
Не даёт себе поблажек, всё, что знает, черпает с бумажек! Мужик уже без подтяжек,
Кажись, приплыли, без шума и пыли нашли общий язык, задёргался огромный кадык,
Послышался звероподобный рык! Ну, и влип тот мужик! Он на бровях, и ему чужд страх!
Теперь остался сущий пустяк – раздеть баб и пусть за них прошлогодние грехи говорят!
Там суррогат вина и блажи, он есть в каждом! Напившись до изнеможения,
Мужчина сделал женщине неприличное предложение, а зачем ей унижение?
Она – не тряпка, а тёмная лошадка, но и её можно разложить на обе лопатки,
У них разные повадки, он любит бабам рассказывать полночи сказки,
А она с виду смешна, после выпитого намедни вина! Моё дело – сторона!
Темнеет небесная даль, но едва ль там ты увидишь тоску и печаль, а жаль!
Хворост в огне трещит, жалобно щенок невдалеке пищит, кто-то бабу за бок тормошит,
А она всё равно молчит, что-то под нос себе бубнит, луч солнца над её головой скользит!
Как быть? С кем жить? Голова гудит, в горле саднит, а плоть знобит! Темнеет небо,
Я же иду за ним слепо, сжимаю посох в руках, а гордыня прячется в трёх шагах!
О, подлый страх, ты где? Ты кладёшь болт на всё, ё - моё, в чём спасение моё?
Вернусь, как колесо вокруг своей оси, изредка вспоминаю о Киевской Руси,
А мысль возвращается к палке колбасы! Боже, что еси на небесех, ответь мне при всех:
«Почему я так грешно живу? Мало ем и много пью, я же люблю родину свою,
Однако, Ты мне не подал знака, куда идти, куда шагать и чем писать?»
Мысль устала ждать, ей надоело брачующихся догонять!
Всё полно горячих чувств, но холод исходит из девичьих уст!
Пусть, только бы отступила тоска и грусть, в этом захолустье
Жить нельзя без грусти, если в голове на диво пусто! Горячий пар внутри скопился,
Тут же скандал разразился, общий ковчег вдребезги разбился и пошёл ко дну,
Мужики не поделили бабу одну! Судя по всему, она затеяла двойную игру!
Пусть ветер холодный колеблет каждый куст и лишает плоть горячих чувств,
Проходит всё, пройдёт и это! Ещё не конец света! Душа колышется от порывов ветра,
Её песня не спета, она выглядывает из-за жакета, но взгляд затмевают проблески света,
Сил сопротивляться и стоять на промозглом ветру нету, он вот-вот порвёт в душе струну,
А без неё я жить вряд ли смогу! Голову перед силой урагана не преклоню,
Безымянным в иные миры неспешно уйду, но и там наткнусь на неприступную стену,
А зачем мне нужны великие перемены? Под куполом небес, именно здесь, снимаю стресс,
И черпаю из народных пьес позитив весь, что на земле моей есть! Восхищенья не тая,
Слушаю пенье молодого соловья! Да, это моя земля, здесь мои леса и поля,
Здесь вырос я, здесь живёт моя семья! Земля здесь доблестью дышит,
Её крики я слышу сквозь соломенную крышу! А в из лесной чаще
Всю ночь бушуют страсти, они несутся скачками над лесами и полями,
Передохнут пару минут в православном храме и вновь устраивают погоню за нами!
Хватают за рукав и кричат, что ты был неправ, отказавшись от мирских забав!
Я же строки слагаю и из своей обители почти не вылезаю, слова и мысли ищу,
Им радуюсь и вместе с ними грущу, но не иду у них на поводу, надеюсь и жду,
Что без боязни встречу цветущую весну, она подарит день чудесный и мужчина грешный
Оставит каморку тесную и настолько грешную, что, судя по всему,
Там уже не будет места никому! Что я слышу? Мне странная женщина в спину дышит,
А проливной дождь стучит о крышу? Всё, что ниспослано свыше, отважно принимаю,
Здесь земля святая, и только берёзы и осины ловко прогибают перед бабами спину,
Я же ступаю в лодку, что на плаву, через пять мину бурную реку
Одним махом переплыву, тем и живу, что страстям своим служу!
Пар, что внутри скопился, вышел наружу, а холод и стужа покинули грешную душу,
Мысль поскользнулась, но не упала, она бодро на ноги встала и на всю округу закричала:
«Мне умирать ещё рано! Где же те, что жили всегда в нищете
И устраивали на меня облаву? О, Боже правый, избавь нас от лукавого!»
Вот там их тени, вот за теми дальними строениями, они ходят в серебре и злате,
Не бедны, а богаты, на них дорогие платья, мы же носим обмотки, и слышим свист плётки
Над седой головой! Боже, мой! Ты намедни сказал, что берег святости дальше стал,
Чем полёт моей стрелы, неужто тебя навечно потеряли мы?
Мои пороки спрятались недалёко в реке глубокой, слова стали пусты,
А от былой простоты остались лишь девичьи мечты! Здесь было царство тьмы,
Но мы ещё никем не порабощены, хотя жить не сможем без сумы! За что страдаем мы?
Господи, пойми одно, что жить грешно никому не запретишь, ведь жизнь – лишь миг!
Им надо дорожить, и не прервать ту нить, что соединяет душу и плоть! Погодь!
Никто не живёт без забот, даже Господь! У Него немало боли и тревог,
Он смотрит сквозь синь небес, как жаворонок в небе вьётся, как весна кричит и смеётся?
Рядом бес извёлся весь, эму не нравится сам процесс, когда бабы с набухшими сосками
Едва ли голыми не ходят по храму! Так и быть! Буду честно и праведно жить!
Хочу доплыть до берега другого, но объясняю бестолково слова известного святого,
Выгляжу нелепо, крошки хлеба на бороде, не естся и не пишется мне в этой стране,
Душа в цепях, не за горою крах! В песок уставясь, за ней по пятам следует зависть,
Неужто на Руси богатыри перевелись? А есть ли смысл бороться за собственную жизнь,
Если ты над бездной давно уже завис? Тугодумы остались,
Слишком умных пришлось самим сплавить,
Чтобы опосля не лукавить честной компанией,
Дотошные мысли жалкие останки прежней жизни до костей сгрызли!
Надо думать заранее, собираясь на свидание, что бабе той, что хочет стать твоей женой,
Хозяйкой быть не дано, она уже давно со стороны напоминает дырявое решето,
Живёт грешно и пьет вино! Однако цель близко, она продолжает валять дурака,
Говорит, что пьяна, но слегка, и любит смотреть над проплывающие над ней облака,
Они проносятся низко! Люди не врут, что живут без риска, а вокруг много мёртвых душ,
Здесь глушь и пустота, здесь необжитые места! Грех выпивает все соки
Из полыни и осоки, ты живёшь средь лесов, как скиталец,
Никто тебе не перебинтует даже палец! Ветер прибавил скорость,
Немного разгорелся почти потухший и отсыревший хворост,
Кошки на душе скребут, они, чью угодно душу заживо сожрут!
Исчез домашний уют, его нет ни там, ни тут! О женских сказках забудь,
Повремени чуть-чуть, но не обращай внимания на резкий звук,
Он вызовет испуг, мысль не освободится от бесовских пут
И останется тут погибать безвестной от тоски бессловесной!
Птицы над рощей летят, коршуны их книзу теснят, жизнь превращается в ад
Даже для пролетающих мимо утят! Мокрые дрова плохо горят,
Воспоминания уходят вспять, у кого бы денег до зарплаты занять,
А то вновь придётся три дня голодать? Тучи вверх ползут, куда их холодные ветры несут?
Подожди чуть-чуть, надо сбросить с шеи хомут, осталась пара минут
У толпы неугомонной, бегущей следом за набегающей волной,
Повернувшись к ветру спиной! Мой дорогой, никому загодя яму не рой!
Гром смолк не сразу, затихли остатки сказанной мною фразы,
Как их сменили чужие тирады, сказанные просто так – для бравады!
После словесной паузы в другую сторону направились местные бабы,
Им надоели мужские рассказы, там поле битвы, война и конфликты,
Но никто не хочет ходить по лезвию бритвы даже во время молитвы!
Вдали мелькают холмы, а мы ходим по краю зыбкой земли, слезы не пророни,
Чтобы не оказаться на краю бывшей полыньи, Боже, где же мои проводники?
Их я жду на берегу большого водоёма, там всё мне знакомо, и немое войско из туч
И проснувшийся ранним утром солнечный луч! Блестит озёрный круг, но вдруг
В душу нагрянул испуг? Жуть вокруг, искажается суть жития,
А прошлое никогда не возвращается на круги своя! Вот знакомая стезя,
Её размыла гроза, лужи, как следы проливного дождя, они насквозь промочили поля!
Их холмы не сосчитать, а там такая благодать, что трудно её измерить
И на слово даже себе невозможно поверить! Старый ручеёк давно уже иссох,
Вода ушла в зыбкий песок, чтобы однажды вернуться назад, так мужики говорят!
Какие помыслы в голове в тот миг таятся? Радоваться или огорчаться?
Сотрясается грешное естество, наконец-то и до него дошло, покидает святой дух его!
Кто заменит его? Никто! Вот оно что? Слышен тихий окрик, он слетел с веток мокрых:
«Господа, куда мы идём и что на своих плечах полночи несём
Под проливным дождём?» Прогремел гром вместо ответа, померкло небо,
Нет ни питьевой воды, ни белого хлеба, тьма в душе, темно даже в старом шалаше!
Мы рождаемся в грехе, всю жизнь вертимся в бардаке и вот на тебе: на той стезе,
По которой едва ползёшь среди молодых осин и берёз, нет ни пчёл, ни стрекоз,
Только затхлый запах резко бьёт в пропитый нос за метров пятьдесят,
Но нам нечего терять, мы устали надеяться и ждать! Стрела на излёте, а мысль в полёте!
Мы же – в работе, делаем что-то, но над головою синь такая, что солнце окликая,
Птицы смеются, и песни птичьи над всей округой беспрестанно льются!
Откуда у них силы берутся? Не уходите от своих проблем, а зачем?
Образуйте с ними тандем, чтобы наскучить всем, кто против вас
И тотчас воинственный дух откроет своё лицо и наполнит мощью естество!
Люди робко пытаются получить то, что с других причитается!
Бог весть, чем занимаются, а потом, как собаки с цепи срываются и лают на всех,
Даже тех, кто полночи замаливает у иконы собственный грех!
Стремглав пролетела мимо меня жёлтая лиса, за ней гнались три гончих пса,
Вокруг степи и леса – краса неописуемая, мысль странная и непредсказуемая хохочет
И чуть ли пуститься в пляс не хочет! Невдалеке поток страстей грохочет,
Он вторгается в чужую страну и стремится взять на абордаж чью-то жену,
Я же под их тяжестью спину не прогну и себя в бараний рог согну,
Кажись, одно отчаянье пожну, а оно мне ни к чему!
Память о былой любви до сих пор храню,
Но то, что было в прошлый раз, неимоверная страсть и такой же экстаз,
Неспешно прошло мимо нас и ему никто уже не указ!
Авось, оно вернётся в неурочный час!
Мысли хорошие пытаюсь излагать попроще, в суете да не в обиде,
Всё невозможно заранее предвидеть! Можно любить и ненавидеть,
И даже обрушить меч и голову отсечь, но злобе мщенья не будет божьего благословенья!
Она - камень преткновения на пути греха к полному забвению! Даю слово Божье:
Я - свой на бездорожье, и чужой среди своих, не могу прижиться в толпе глухонемых!
Грешный путь не может кончиться удачей, в противном случае всё бы называлось иначе!
Сижу и плачу, сам с собой судачу о путях мирских, но в помыслах своих
Полного совершенства ещё не достиг! Через миг - другой пойду стезёй иной
К себе домой, пусть ветер мчится, будем с ним в открытом поле биться,
А если что-то со мной плохое случится, прошу простить и не винить за былые проступки!
Путь беленькие голубки смотрит на жалкое творенье божества
И скрупулезно подбирают слова, мне же, Боже, важна из Твоих уст похвала!
Раскалывается голова, заела тоска и безвылазная нужда, подрезаны два моих крыла,
Пот струится наземь с чела! От темна и до темна поёт гитарная струна,
Но червь тревоги изъел нутро и ноги! Они весь день в дороге! Мне всё ни слава богу!
Надоело ходить в одеянии рваном, в лучшем ходят цыгане, пока есть силы,
Буду ногами мерить километры и мили! Тыча пальцем в небо, прошу у него хлеба,
Хочу, чтобы Бог защитил от града стрел, намедни здесь столетний дуб сгорел!
Мне не безразличны заявления циничные грешниц тех, кто до сих пор верит в свой успех,
Мрак их сердца переполняет, и озлобление у толпы он вызывает! Он движется вперёд
По течению вешних вод, грех велик у местных баб, его приступом никак не взять,
Можно веру поколебать, но нельзя их испугать! Под ногами сухие ветки хрустят,
Слова летят невпопад, сюда сбежался уличный народ, чтоб услышать правду в лоб!
Замешкался лишь один идиот, он нырнул под мост, не попал в нужный пролёт и вот
Сидит в воде и лодку ждёт! Он занимался торговлей, его товары под надёжной кровлей,
Но, судя по всему, он легко смотрит во тьму, вот и к нему подошли знатные мужи,
Короли и тузы, он их насквозь видит, но никого и пальцем не обидит!
Он поёт песни в ритме старинных баллад, порою употребляет уличный мат,
И делает стремительный разбег, хотя денег в карманах нет, бабы о нём всякое говорят,
Иной раз страсти нагло тормозят, но возврат не за горой! Мой дорогой, пора идти домой!
Вымой сапоги в холодном ручьи и посмотри чьи женские руки легли на твоё плечо,
Ты, что навеселе и не видишь девичье изображение в оконном стекле? Ни фига себе?
Ты ловишь рыбу в мутной воде, и хватаешь женщин за грудь в темноте,
Зачем всё это тебе? От этих кобылиц можно наслушаться разных небылиц,
Не падай перед ними ниц, где бабы, там срам и стыд и велики их масштабы!
Да, тот, кто умён и сыт, на одном месте не сидит, много не говорит, чаще всего молчит!
Посмотри на судьбы лицо, ты же пасынок её? За твою судьбу боюсь,
Предчувствую, что вот-вот закончится наш прочный союз! Ну и пусть!
Мне бы не лишиться чувств! Зависеть от рока я не буду, а былые грехи забуду!
Мне одно в этой жизни жаль: сломался старенький немецкий рояль!
Нервы – не сталь! Их тоже опьяняет тоска и печаль! Свет растворяется в тёмном лесу,
Я же вблизи глубоких оврагов безбоязненно иду, своих предков чту, но бога молю
Изменить на корню всю жизнь мою! Ещё в колыбели её насквозь продували метели,
Менялись цели, но не менялась суть бытия, одна стезя и с неё никуда свернуть нельзя!
Можно раствориться впотьмах лишь на короткий час и спрятаться на высоких холмах,
Но костьми не ляжешь и свои глаза женским платком не завяжешь! Всё, что выше нас,
Выпячивает себя напоказ и это уже не в первый раз! Скитаюсь по округе,
За спиною дуют ветры, и стонут бури, я же на собственной шкуре ощущаю,
Что не живу, а силы на ровном месте теряю! Бог требует того, что не приемлет естество!
Уходит вновь страстная и непостоянная любовь, проливается наземь молодая кровь,
Уходит юность и убегает прочь талант, а куда же исчез наш гарант? Он идёт по топям
И бежит по непроходимым болотам, одет, как франт, на лацкане пиджака – красный бант,
Был талант, и нет его, осталось лишь то, что и вправду до сих пор грешно,
Но не запрещено! Грешат все подряд, но своих грехов лжецы не зрят,
Мелкие воришки срывают банк в картишки, берут грешницу подмышки
И уходят туда, где во все времена стояли вышки и тюремные лагеря!
Никто не ищет воров, им желают добрых снов, мы же полгода не были в бане,
Не садились даже в сани, прилегли на стареньком диване, пусто в кармане,
Жалкое творенье божества долу опустило голову и рукава! Не те года, не те времена!
На поляне растут гиацинты, невдалеке гроб из серого цинка, всё это видно на снимке,
Природа, как на картинке, жизнь истощает силы и надрывает жилы!
Когда молоды мы были, тогда предано любили, исподнее бельё не носили,
Нынче взор устремлён к небесам, ибо истина есть только там!
Наш же храм нам не по зубам! Мимо промчался бандитский караван,
На нём видел белый саван, а под ним лежит знатный господин,
Его отвезли в Крым! Я о мести не помышляю, продаю то, что покупаю!
Слух прошёл, что душу и плоть насквозь пропитал пронзительный пот,
Жизнь стала пустыней, она навсегда распростилась с гордыней! Как дальше жить?
Наорать! Напугать! Избить! Нахамить или свой рот наглухо закрыть?
Нет, отобрать и всё до ручки пропить! Похмелье наступит опосля,
У нас, господа, с вами общая не только история, но и земля,
Коль мужик взбунтуется не на шутку, не помогут прибаутки,
Появится колики в желудке! Невозможно идти по стезе ложной
И без выбора и чести дальше жить! Уж лучше рот наглухо закрыть,
Чем на всю округу нытиком прослыть! Мы же в былые годы на танцплощадке
Танцевали вприсядку, скрывали собственные недостатки и разводили людей на бабки!
Кругом одна мишура, слова и обещания, но в них нет былого тепла, всюду одна пустота!
Гордиться нечем, зазря мы годы бытия калечим, естество ничем не лечим, да и ничем!
Были же схватки боевые, сейчас остались только будни трудовые, но помнит вся Россия
День Бородина, там чуть получше шли дела, хотя память у русского мужика
На диво коротка! Ему бы уйти, как можно дальше от греха, ан, нет, невдомёк ему,
Почему кто-то из сильных мира должен решать его судьбу? Он встаёт в позу,
С виду жалок, но грозен! Он и страшен, и смешон, но кто же он?
У него за спиной аккордеон, а в руках - старенький патефон!
Он обвенчан с грехом давно и навеки, он – духовный калека,
А как же хочется быть простым Человеком! Вдали виден край православной земли,
Мы её вдоль и поперёк своими ногами прошли, натёрли кровяные мозоли,
Надорвали жилы, слава богу, что остались живы! За пышностью звучных тирад
Нет ни должностей, ни званий, ни наград, повсюду один и тот же маскарад,
Все хватают баб за пышный зад и между ног впяливают наглый взгляд много лет подряд!
Те в ответ слегка хамят, но через стекло в городской бане видно, что творится за стенами,
Жизнь тяжела для них, мужики приняли за воротник, так и быть, им надлежит
Своё желание скрыть лишь на краткий миг, но душа болит и сердце плачет,
Кое-кто страсть дурачит, но это ещё ничего не значит! Земля под ногами и посох в руке,
Иду налегке, гвоздь застрял в каблуке, я такой же, как все: мечтаю о водке и колбасе,
Но ничего нет в моём рюкзаке! Там пусто – констатирую с грустью,
Но по моим душевным протокам мчатся страстей кипучие потоки,
Тяжело выживать, будучи одиноким! Так держать и ни йоту не отступать!
Быт упрощает жизнь, она теряет всякий смысл, изредка кричит: «Посторонись
Или падай вниз! Что ты на бабе повис, словно сломанный кипарис? Проснись,
Не торопись, а то споткнёшься! Куда ты очертя голову несешься?»
Шумит камыш, деревья гнутся, мысли в половую щель суются,
Пусть мужики и бабы сами разберутся: кого и куда? Нам жизнь лишь раз дана
И в этом вся беда, а другой уже не будет никогда! Мои года – моё богатство!
Мне некуда от них скрываться, там было всё, но затупилось острое копьё,
Жить грешно не запретишь, капли дождя, словно слезы, капают с покатых крыш!
Что кроме слёз этот год моей стране принёс?
Великую гордыню за свой народ и его святыни!
От прошлого остались лишь жалкие руины!
Мы пробирались на ощупь, а дым от городских труб бежал за нами следом,
Укрывшись пледом, спокойно разговариваю со своим состарившимся соседом!
Его дом в цветах, непривычно было на первых порах думать о мирских делах,
Прячась в зелёных кустах, над головой витал неподдельный страх со слезами на очах!
Взгляд наткнулся на ряску, и тут же закончилась тряска, душа от забвения проснулась
И перед ней ширь земная тотчас распахнулась! Дымя, по склонам зелёного холма,
Нехотя вниз спускается полымя, я же лежу на примятой траве,
Словно бы у меня жизни две, хочу сыграть соло на трубе, ступни в холодной воде,
Но не холодно мне! Здесь много лиц родных, но среди них меня привлёк женский крик,
Блеснула ширь загородного пруда, но на берегу от прошлой жизни не осталось ни следа,
Везде одна вода, а слова ушли в бега! На траве валяется пустая бутылка,
Рядом столовый нож и сломанная вилка! Примята подстилка, невдалеке кусты,
Под ними воплощались в жизнь мои сокровенные мечты! Им мешали миражи!
Юность, не уходи! Рядышком пять минут посиди, а потом и ты в сторону отойди,
Не суди и не осуждай, меру знай, здесь - ад, а рай - вдалеке,
О нём мне напоминает гусиное перо, зажатое в руке! Наше время ушло,
Его сменило неприкрытое зло! Едва устами шевеля,
Пытаюсь своё повествование вновь начать с нуля, то есть с чистого листа!
Благодарная земля через все кромешные муки ада прошла, но с ума не сошла,
И до ручки она не дошла, твёрдой поступью в гору вошла, вытерла небрежно пот с чела
И тихо произнесла вот такие роковые слова: «Нам суждена борьба до победного конца,
Её сопровождает свист картечи и свинца! На всё воля Творца,
Ему принадлежат наши души и сердца, у нас одна стезя,
Сходить с неё никак нельзя! У них было три богатыря,
Но ничего кроме вранья не осталось! Вот и расстались!
Повздорили и подрались, но жизнь не потеряла собственный смысл!
Солнце затмили чёрные пятна, видеть это неприятно,
Но нет пути обратного! Чаша терпкого вина выпита до самого дна,
Что сулит нам завтра? Непонятно! Засучив рукава, жизнь вступила в свои права,
Прошлое перемелют каменные жернова, оставайся у окна! О, времена! О, нравы!
Гиены и шакалы нам покоя никогда не давали! Действовали тихо,
Без воплей и криков, но восстали калеки, и мы остаёмся врагами навеки!
Нас разъединяют моря и полноводные реки, и сколько столетий это продлится?
Пока дух вражды окончательно не угомонится!»
С высоты холма чужая страна вдали видна, там и церковь и тюрьма,
У нас была общая судьба, нынче не осталось ни хрена!
Любовь прошла, прошлое кануло в Лету, оно дало повод безвестному поэту
Пройтись с горем пополам по радужным мостам и утихомирить свои мысли там,
Где произошёл надлом и напополам лопнул сообща построенный дом!
Великодержавный синдром был освящён Господним крестом,
Олигархам не писан всеобщий закон, мы же здесь – ни при чём!
Вот моя деревня, вот мой отчий дом, я – хозяин в нём!
Прошлое затмил огонь, о нём вспоминаю с трудом,
А маленький гном вновь появляется под открытым настежь окном!
Его гонишь кнутом, но он лезет в твой дом, чтобы стать хозяином в нём!
Там – погром, но о былом напоминает старенький треснувший патефон!
Продолжается жизнь за грязным окном, пьяные окрики слышны за углом!
Пока не грянет гром, мужик не перекрестится и не помянет имя Творца,
Хотя на нём нет лица, в горле - ком, закончен разговор ни о чём!
Мой дом – моя крепость, но крепость его стен испытывают затем,
Чтобы во время перемен не получить взамен суету и тлен!
Там, где была когда-то рыбацкая артель, теперь стоит новенький бордель,
Кто там деньгами шуршал, сполна воздух страсти вдыхал,
И не искал, как подлый шакал врагов среди нас,
Когда струился яркий свет из взбесившихся глаз!
Всему – своё время! Всему – свой час!
В наших краях не было нехватки в сильных мужах,
Их плоть покинул мерзкий страх, велики их силы,
Взяв в руки топоры и вилы, они на себя тяжкую ношу без раздумий взвалили!
Я много хаживал по диким степям, и завидовал попам, возводившим златоглавый храм,
Теперь сам припадаю к стопам Творца, и на меня наброшена Его узда! Душа грешна,
Вблизи одна пустота, а голова седым седа, словно грива старого коня,
Она от головы и до хвоста черной была в былые времена! Полночная мгла
Судьбу свела до абсолютного нуля! Боль в груди, ничего не видно впереди,
Там черно, но всё равно прорастает брошенное в чернозём пшеничное зерно!
Скорее бы оно взошло! Время перемен пришло! Пусть негатив, свой бег остановив,
Присядет у степного костра и сидит там до утра, а на рассвете я дом отопру
И дам свободу топору! Дом на ночь запираю, боюсь собачьего лая! Во всём застой,
Я даже здесь чужой! Я – жилец этих заповедных мест, мне честь и хвала,
Не жди добра от соседа своего, если грешно его отощавшее естество!
Как дальше жить? Трудно что-то в бренной жизни на скорую руку изменить,
Но можно легко в подлоге кого-то обвинить! Время нельзя остановить!
Продолжаю по течению плыть в одиночку и на этом ставлю жирную точку!
Деньги на бочку и баста! Рядышком бандиты шастают, и людям жить не дают,
За рекой их приют! Жизнь нельзя свести к одной фразе, даже повторенной три раза:
«Был бы хлеб на столе, и вино пенилось в хрустале!» Как кажется мне,
Трудно на грешной земле ходить на одном костыле, всё дело в том,
Что птица с перебитым крылом умирает за высоким холмом, её судьба пошла на излом,
Когда жизнь огрела по седой голове увесистым веслом,
И промелькнула над огнём весёлым мотыльком!
Сам на жизнь взирай и из двух зол меньшее выбирай,
А обещанный рай ищи, но помощи ни от кого не жди!
Не верь никому на слово, от былого остались одни миражи,
Живи в глуши, спокойно ночами спи, а потом бей и круши все препоны на своём пути!
Наша беда лишь в том, что любого можно сделать своим рабом,
Коль голод и стужа за коном! Им не писан закон!
Мечусь между светом и тенью, моя душа пребывает в смятенье,
Предмет моего воспеванья не имеет приличного названья!
Мне известно одно лишь райское место, но там темно и тесно,
Но этот грех творится повсеместно! Его творили Адам и Ева,
Он и она ходили налево, а райское древо усохло вконец, вмешался Творец!
Повсюду мрак, везде бардак, весь грех от баб, хотя творцы баллад не могут понять никак,
Что ими движет беспредельный страх за свою судьбу, я же их ценю за ум и прямоту!
В центре – глубоко, а по краям – мелко, неужто попалась девка?
За коном вид прелестный, дым предместий завис над морем,
Он с ветром немного поспорит, чуть – чуть постоит на виду,
Ветер пошевелит опавшею листву и исчезнет в дыму редколесья,
А дым посмотрит в поднебесье и утонет в волнах морских,
Когда подует ураганный бриз! За ум возьмись! С коленей поднимись!
Над головою высь небесная, мы же твари бессловесные и проходимцы известные,
Наглые и бесчестные, не святые, а грешные! Молнии грядущих гроз
Надо воспринимать всерьёз! Похоже, нам долго ещё ждать милости божьей!
Уж лучше бы я другим делом занялся и, бог весть, чем ни занимался!
На нас смотрят ветви голые, у нас лица невесёлые, разрешены браки однополые,
Волосы наземь осыпаются и с седой головой навсегда они прощаются!
Рана заживлена, но жизнь иною быть должна! О, времена! О, нравы!
Собаки лают, на небе вновь звёзды пылают, а караван идёт,
За ним следом нищий с огромным посохом бредёт! Его никто давно уже нигде не ждёт!
Чело покрыл холодный пот, стрела отправлена в полёт и вот, душу оскверняя,
Истина святая покидает пределы заповедного рая! Горю и заживо сгораю,
Не лезу в петлю, молчу, но на кону вижу жизнь свою! Шапка сдвинута набекрень,
Её поправить мне лень, стою, как пень – колода, выходец из простого народа!
Мерзкая погода, тоска и безнадёга, но на всё – воля бога,
Истина в трёх днях пешего перехода, дойду ли я, трудна та долгая стезя?
Она точь-в-точь, как эта промозглая ночь! Прошлое ушло прочь,
А грядущее не подошло, неужто и там будет душно и грешно?
Истина – мой педагог, я всегда ложь терпеть не мог и вот итог!
Судья – мой Бог! Он мне посохом потряс, словно бы я - лоботряс,
Умоляю вас, встаньте же с нами в один ряд, пусть пули над нами свистят,
И выстрелы гремят, ничто не сломит нас! Ни мига не теряй! Греши невзначай!
Говорю тебе добром, не смотри на жизнь за окном, там молнии и гром!
В моём же помещении идёт процесс стихосложения, но час свершения
Наступит на заре, холодно и зябко мне! Надо брачные узы затягивать потуже,
Ведь снаружи воет холодный ветер и воет стужа!
Кто же меня досужими мыслями так грузит? Жёрнов времён размолол грех и унёс
Под высокий скалистый утёс! Закончилось терпение Творца, и вот его рука
Убирает со стола остатки коньяка, и лишает старика его языка! Привет! Пока!
Господа, не обижайте земляка! В глазах из-за синяка пляшет строка,
Она спустилась с неба и попросила краюху чёрствого хлеба! Тьфу ты!
Заглянула шалунья на минуту и на тебе! Ни себе, ни людям!
Господний кулак на стороне голосистых баб, дома пить нельзя никак!
Мрак ночной ходит с рожей хмельной к себе на водопой!
Утро туманное, авось, воплотит в жизнь сновидение странное!
Нервы шалят, тупеет взгляд, но надо на жизнь как-то зарабатывать,
Колени хрустят, невдалеке слышен мат! В руках нищенский посох,
Я же философ, и потому плохо ем и много не пью, вот так и живу,
Едва плыву, карабкаюсь по самому дну, а палка в руках, что щепка в зубах!
Всё – тлен, всё – прах! Жизнь приятна лишь на первых порах, потом её никто не указ!
Честь в смехотворной цене, живу, словно во сне! Я горем по горло сыт,
Но для общения всегда открыт! Затихают голоса, как в степной речке талая вода,
Она уходит навсегда в безвестные края! Где же моя колея? Не знаю я!
Грехи собраны в охапку, замотаны в половую тряпку, но куда их спрятать?
Деревенский ты лапоть! Надо соображать и в сторону грешниц зазря не кивать!
Пришло время в холодной постели одному засыпать,
От порядка нельзя ни на йоту отступать! Спать! Спать! Спать! Зазря свои силы не трать!
Главное, завтра на ноги встать! Не плакать и не стонать, что всё зло исходит от баб!

г. Мариуполь
25 марта 2015 г.