Прекрасный цвет любви

–  Хочешь забрать у меня этот цветок?
Знаешь, он напоминает мне N.,
она любила декабристы.
Мне неприятно видеть его, ты же знаешь,
какие у нас были чувства друг к другу…

Так у меня появился зигокактус, который называют в народе «декабристом».
Он был буквально покрыт красивыми розовыми цветами – к таким, наверно, прилетают колибри набрать нектар.

Ему было все равно, что думает о нем его хозяйка. Ему нравилось его окно, залитое солнцем. Очаровательные соседки -  фиалки, распускающие бутон за бутоном. Он был счастлив и цвел от счастья.

Но радость моя длилась недолго. Цветок понял, что его отдали, что он попал в другой дом, на другой подоконник и …как отрезало. Несколько лет он упорно не хотел цвести, даже в декабре, как ему было положено.

Потом история повторилась снова - на шкафу появился еще один зигокактус, только большой, развесистый. Он щеголял розовой шапкой цветов, а тот, первый смотрел на соседа с завистью. Как же так, они же «одной крови»?

Малыш поднатужился и выпустил один цветочек. Все! Больше у него ничего не получилось. Депрессия, длившаяся несколько лет, забрала все его силы.
Третий зигокактус, появившийся в нашем доме, сильно отличался от прежних. Это был еще совсем подросток-отросток, посаженный в землю недавно. Его цвет должен был быть красным. И цветы, на сколько я знала, имеют несколько другую форму. Причем, прежде чем распуститься, они довольно долго стоят красивыми красными свечками на зеленых ветвях.

Почему-то я воспринимала этот цветок как красну девицу, розовых – собратьями. И решила схитрить: «Все, ребята, пора вас воспитывать».
Малыш, у которого теперь уже не получалось выпустить цвет, переместился на подоконник к новой подружке. Причем я поставила горшки так, чтобы их ветви переплетались.

И про себя посмеивалась: «Посмотрим, что ты будешь делать, маленький гордец».
Он действительно не устоял. Откуда только силы взялись! Зимой малыш зацвел.
Он цвел долго, словно хотел сказать о тех чувствах, которые переполняли его. Девочка выслушала все цветочные комплименты и ответила каскадом КРАСНОречия.
Ее песня любви была преКРАСНА. Она не сдерживала чувств, ведь это была ее первая любовь и первое цветение. Она никогда не слышала о предательстве, изменах, о том, что все проходит…Это было неведомо ей. «И слава Богу», – подумала я про себя, любуясь чистым цветом первой любви.

Прошел месяц, два, три… Она все цвела. И ее друг радовал нас цветами всю зиму, потом сделал небольшой перерыв, снова выпустил цветы и простоял в розовом наряде довольно долго. Однако так долго как девочка (полгода), он продержаться не смог (э-эх, мужчины…) – сник, стал вялым, с синюшными прожилками на листочках. Это беспокоило меня.

Второй розовый зигокактус не остался в стороне от всей этой истории – он тоже вошел в пору цветения, но в этот раз оно было очень скромным, сдержанным. Видимо ему было неловко вмешиваться в чужие отношения. Тем более что там, на подоконнике развивался не какой-нибудь романчик – там пылала настоящая страсть, неподдельные чувства.    

История завершилась трагически. Красна-девица буквально сгорела в пламени любви. От любовного марафона листики ее истлели, истончились, побелели… Все мои попытки реанимировать красавицу завершились фиаско. Я тяжело вздохнула и отправила бедняжку, высохшую от любовного томления, в ведро. Ее поклонник, потеряв любимую, тоже продержался недолго. Грустно…

Остался только тот, третий декабрист. Время от времени он робко цветет, и я вспоминаю тех двоих...