Ванико

Я редко встречал молодого человека такого  обаяния. Когда я познакомился с Вано, или как мы его называли, Ванико, было ему 23 года. Огромные карие глаза, разлётные чёрные брови, прямой античный нос, густые чёрные волосы создавали лицо неописуемой красоты. Отлично сложенная  фигура, лёгкая походка и весёлый, общительный нрав дополняли его необыкновенную внешность.
Я был на два года старше его, уже окончил институт, работал в редакции районной газеты, и по заданию райкома комсомола в выходные дни помогал городской турбазе, куда приезжали гости со всего Советского Союза и многих зарубежных стран. Я на турбазе оказался в связи с тем, что тексты почти всех экскурсий по историческим местам нашего региона были написаны мной. Ванико учился заочно в педагогическом институте и работал  инструктором турбазы. У нас сложились хорошие отношения ещё и потому, что он читал мои работы, ездил со мной на экскурсии, чтобы изучить не только историю памятников, но и мою манеру подачи материала.
По природе своей Ванико был человеком исключительно добрым, отзывчивым. Он всегда приходил на помощь любому, даже незнакомому человеку. И делал он это от всей широкой своей души.
Женщины обожали Ванико, и он в долгу не оставался: в каждой туристической группе, которую он сопровождал, выбирал себе красавицу и, как правило, добивался её благосклонности. Если попадалась девушка с характером, то он использовал разные приёмы психологического воздействия из своего богатейшего репертуара. Казалось, что любовь, даже мимолётная, для него составляла цель жизни.
Один из приёмов был такой: познакомившись с группой, Ванико, как бы нечаянно, говорил, что он не просто грузин, а испанский баск. А баски, как известно, – это те же грузины, переехавшие много веков назад в связи со стихийным бедствием на юг Испании и Франции. Туристы к такой информации, конечно, проявляли интерес, и дальше он пускал в ход всё своё актёрское мастерство и фантазию. Так вот, Ванико рассказывал, что его настоящее имя не Вано Сачишвили, как его знают здесь, а Хуан Санчес. И якобы во время гражданской войны в Испании погибли его родители и все взрослые родные. А его с сестрой Руфиной, которая была на три года старше, вывезли в Советский Союз. Сестра его – тогда ей было 9 лет – захотела жить в Грузии, зная, что она и есть их истинная прародина. Эта легенда заканчивалась тем, что якобы сестра недавно умерла и он, Ванико, остался совсем один. Для большей убедительности после городской экскурсии он завозил туристов на кладбище и, указав на одну из свежих могил, начинал плакать, якобы оплакивая сестру. Он рыдал самими настоящими слезами, и вместе с ним плакала вся группа. После такого спектакля чувство восторга красотой инструктора и жалость к его горькой судьбе достигали кульминации и делали своё дело. Я как-то спросил:
– Тебе не надоело всё это?
– Нет, не надоело. Я же делаю доброе дело – дарю женщинам любовь. Они счастливы. И, знаешь, я всех их искренне люблю. Что может быть лучше? – И я поверил ему.
Как-то за дружеским столом он признался, что пишет дневники о своих амурных делах. В дневнике было описано всё: с кем, когда, как, сколько раз и т.п. Были указаны адреса и телефоны всех «невест». Конечно, у такого удачливого и неподражаемого Дон Жуана были и завистники, однако Ванико их не замечал. Но позже это вылилось для него в большую неприятность.
А случилось вот что. Однажды Ванико заявил, что на Новый год едет в Москву, где у него было больше всех возлюбленных. Причём он расписал по дням – когда и с кем проведёт время. На каждую из намеченных 10 красавиц он отводил по три дня.
В прошлом году такой вояж он уже совершил в Ригу, и – по его словам – всё прошло отлично. Там, в Риге, Ванико пригласил одну из подруг на концерт известной итальянской группы, и дал ей такое необычное поручение:
– Когда мы войдём в зрительный зал, я буду говорить разную чепуху, якобы на итальянском языке, а ты всё время повторяй: «грация, грация».
– А зачем это?
– Шутки ради: будем изображать из себя итальянцев.
В зрительный зал Ванико со своей белокурой спутницей вошёл за несколько минут до начала концерта, когда зал уже был полон. И он приступи к исполнению своей необычной роли: говорить всякую абракадабру, то есть итальянские слова из радиопередач, музыкальные термины, причём достаточно громко, чтобы было слышно в зале:
– Радиотелевизионо итальяно престо фортепьяно мама мия пикколо бамбино…
– Грация, грация…
Люди стали оборачиваться, прислушиваться. Увидев такого красавца-южанина и услышав диалог, приняли его за итальянца (чего он и добивался!). Раздались аплодисменты, потом всё больше и больше. Ванико величественно раскланивался, с наслаждением собирая плоды своего артистического таланта. На скорую руку подписал несколько автографов. И в это время концерт начался.
Приехал он из Риги совершенно счастливый и взахлёб рассказал нам о своём успехе…   
В Москве намечалось что-то похожее. Итак, месяц сплошной любви был спланирован, и оставалось только осуществить его.  Но он вернулся из Москвы уже через неделю и почему-то сильно расстроенный. Оказалось, что накануне его отъезда кто-то из ребят решил над ним подшутить: выписал из его дневника фамилии и адреса всех девушек, с которыми собирался Ванико встретиться в Москве, и послал им одинаковые телеграммы: «Приезжаю тогда-то, поезд №, вагон №. Встречай. Целую. Ванико».
Когда наш Ванико вышёл из вагона, его встречали 9 красавиц с цветами. Они в прямом смысле закидали его букетами, мягко говоря, не совсем ласково и тепло.  Но люди приняли его за какую-то знаменитость, которого так восторженно и экспансивно встречают поклонницы, и стали аплодировать, просить автографы. Но, увы, праздник любви был испорчен, и было не до аплодисментов и автографов.  Как-то он спросил меня:
– Кто это мог сделать, зачем?
– От зависти, от чувства собственного ничтожества. Я так понимаю. Ничтожные люди способны на большие подлости. Вспоминай, кого ты нечаянно обидел, может, «невесту» у кого увёл?   – Ванико всё-таки вычислил «шутника» и достойно с ним рассчитался: просто перестал с ним общаться и даже здороваться. А это в нашем кругу считалось большим наказанием.
А та девушка, единственная из десяти, которая не пришла встречать нашего героя, вскоре написала ему письмо: она сокрушалась, что не смогла приехать на вокзал, так как была в командировке (она, конечно, не могла знать, что именно в этом было её будущее счастье!). Ванико ответил. Потом они стали писать письма друг другу почти каждый день. Так завязался у них почтовый роман. Через год они поженились. Кто бы мог подумать, что такой гуляка парень вообще женится. Но Ванико не только женился, но оказался верным и заботливым мужем и отцом. И семья у них была просто образцовая.
Но, спустя годы, когда произошла чернобыльская авария, Ванико поехал туда добровольцем.
Рассказывали, что он лез в самое пекло.
Всем помогал, хотел быть всюду впереди, оберегая других.
Но мой добрый друг, мой дорогой Ванико, получил сильное облучение и через год умер.
Остались жена, двое детей и старая мать.
И светлая память о нём…