Ли-зо-ч-к-а

Итак. Это будет первой неделей Весны. Я хочу рассказать Вам сказку. Я назвал её Ли-ЗО-Ч-К-А. Это будет происходить каждую ночь. Ровно в полночь.

Этот маленький мир умещался в спичечном коробке. Такой мир легко было носить с собой в кармашке. Бледные огоньки горели на темном небе. Они отражались в каждой луже, залитой дождем. Я существовал в организме светлячка. Блуждал пылинкой в луче солнца.
Мотылек погиб той Весной. С тех пор я существую вне его.

Путешествовал по странам, религиям, жил с крестиком, порвавшим свою цепочку, слушал пение синий птицы, которая каждую ночь прилетала на крыши. Оживали дома, загорались бледные огоньки. Все начиналось сначала.

Вот вот наступит Весна. Солнечные лучи хлынут в серебряные сугробы, и сугробы охнут, как старик, которого бьют подростки в подворотне. Проснуться парчовые кроты. И крестики, все крестики, порвавшие свои цепочки. Свет. Самостоятельность. Движение. Я иду в очень загадочном месте. Я вижу лицо.

( ВО ВРЕМЯ ТАКОГО ПУТЕШЕСТВИЯ Я УВИДЕЛ ЛИЦО  НАСЛАЖДЕНИЯ)

Оно глядит на меня из окошка. Я назвал его лицом наслаждения. Он улыбался. Он получал наслаждение. Сказал мне что его зовут Ли. На мгновение появился из полутени и обратился ко мне всем своим наслажденным видом. У него были узкие глаза. Долгое время жил на востоке. Я спросил у него про ангела, который мне часто сниться Весной.

Мне снился ангел. В белой рясе. Ангел жил в высокой башне. На далеком острове. (ЛИ РАССКАЗАЛ МНЕ ПРО АНГЕЛА). Он пригласил меня к себе. В темной комнате жужжало незнакомое насекомое. За окном начался дождь. Поднялась пыль. Насекомое вылетело из окна. Ли наклонился к столу и зажег свечу.

(СВЕЧА ОБНАЖИЛА ВЕТХУЮ КАРТУ)

Мы склонились над ней. Ли рассказал, что для того, чтобы добраться до ангела мне придется пройти через трудности.
Когда он водил свечей над картой - темнота отступала, обнажая участки желтого пергамента. Карта показывала схему материка, на котором мы сейчас находились. Прекрасно было видно место, где мы были сейчас. Ли приблизил свечу к середине бумаги, темное пятно в ужасе отскочило от веселого язычка пламени. Здесь, как он сказал, находиться ЗО. Две этих буквы изображали клетку. Он объяснил, что там живут дикие бабочки. Только они смогут доставить тебя к паруснику, на котором можно доплыть до острова сиреневых птиц. Но будь осторожен! Это очень гордые и вольные существа. Тебе придется приложить немалую силу чтобы обуздать этих вольных созданий.

(ПРОЙТИ НЕЛЕГКИЙ ПУТЬ)

В комнату влетел ветер.
Промчавшись с безумной скоростью, он унес с собой карту, потушил свечу. Дождь за окном прекратился. Я видел как на черном небе замелькали молнии. Прорычал гром. Ли исчез, оставив мне лишь легкую улыбку и огарок свечи.

Пять дней и четыре ночи я добирался до цели. Непогода пыталась остановить меня. Приходилось искать хоть какого-то ночлега в гнездах птиц, в сточных канавах. На последний день мне пришлось ночевать вместе со старым кротом в его норе. Он молча смотрел в маленькую книгу, название которой я не мог разглядеть из-за темноты. Я был удивлен. Ведь кроты слепы от природы. Видимо не все явления можно объяснить.

Утром я все таки завершил свой путь. Силы покидали меня. Казалось что встреча с ангелом это всего лишь мечта, неспособная осуществиться. Поднявшись на пригорок мне открылась чудесная картина: я лицезрел клубничные поля, всюду пахло цветами и ягодами. Воздух был сладок. Мне хотелось пить. Я припал к одному из многочисленных кустов и начал съедать ягоды одну за другой. Ягодный сок пробудил меня к жизни. Осторожно переходя поле, чтобы не раздавить цветков я подошел к огромной клетке. Светило солнце и она озарилась в его лучах. Она представляла собой золотую тесьму, довольно крепкую с виду. Огромный амбарный замок висел на дверце. Ржавый ключ лежал в малиновых кустах.

Клетка была наполнена бабочками. Несколько из них были красного цвета, с черными крапинками на нежных крыльях. Они выглядели очень уставшими. Застывшие в неестественных позах они крепко спали. И лишь одна из них, великолепная и самая крупная, желтой окраски; с рисунками на спине - радостно и плавно летала в клетке. На ней были кожаные подвязки, черные усики кто-то умело подвязал уздой, а на крылышках были голубые отметины. Когда я подошел ближе и вгляделся в них, оказалось что это были маленькие морские волны, словно над ней поработал искусный художник.

(ДИКАЯ БАБОЧКА)

Я подобрался к малиновым кустам, чтобы вытащить ключ. Ветви этого капризного растения царапали меня, на тонкой коже появились полоски из которых струйками выступила кровь. Все таки ключ оказался в моих руках. Я открыл клетку. На мгновение прекрасные существа застыли, в плавных их крыльях прекратилось всякое движение. Я с замиранием сердца ждал; что же случиться дальше? Желтая бабочка свободно опустилась на землю рядом со мной, в знак благодарности преклонив свои усики. Я подошел к ней ближе и разглядывал её тельце. Кожаные ремешки заканчивались поводьями. Я понял, что эта бабочка отправит меня к морю. 
И был полет. И были леса и клубничные поля, исчезающие в дымке, они превратились в маленькие трещинки на земле. С высоты полета этой дикой бабочки я увидел солнце. В своем догорающем блеске оно безупречно сидело в бледно-голубом небе. Оттолкнувшись рукой от экватора, последний луч отскочил обратно к своему создателю. Наступила темнота.

С высоты полета дикой бабочки я наблюдал ночь. Отсюда она выглядела иначе. Участки земли были надеты в густые тени; леса дрожали в ночи, редкие звуки срывались с языка листьев, и музыка! Прекрасная музыка взволновано появлялась в кругах на воде. Синяя птица, часто прилетавшая на крыши высоких домов, нашла пристанище в джунглях... И её дикие крики было хорошо слышно.

Звезды и луна были надо мной. До них можно было дотянутся руками. Звезды словно маленькие лампочки, разгорались и затухали к утру.

Я долетел на бабочке до моря. Всем своим маленьким существом я сосредоточился на крылышках этого прекрасного создания. Заиграли многочисленными огоньками тугие полосы звездного неба, в мгновение секунды произошел резкий скачок; на протяжении нескольких движений, направленных в сторону меня и бабочки, мы ощутили давление со стороны неизвестного, более объемного, нежели мы, объекта.
Полоснув острием копья кожицу небесного светила, при этом задев полумесяц, облако и звезду - я со стремительным ускорением отделился от бабочки и начал пропадать.
А пропадал я глубже и глубже, ветер хлестал лицо, в бока задували неприятные потоки. Брови, нос и щеки стали замерзать. В моем воображении проскользнул маленький хорек. Этот внезапно возникший образ в моей голове, задел своим хвостиком фарфоровую вазу; она с воплями ужаса повисла в двух сантиметрах над землей. Какое счастье испытал я! Хоть что-что, но ваза осталась цела. Еще было видно наглые рожицы хорька, который забился в угол стены, и только глаза и короткий нос раздражающие торчали.

Слышу как что-то скрипит под мной. Шум морской волны и стук в деревянную поверхность. Я открыл глаза.

Все еще белело в глазах и болело в спине. Я, уже прислонившись к мачте маленького судна, вглядывался  в туман. Чем больше я это делал, тем больше понимал что ничего кроме моря в разную погоду я не увижу. Оно было соленым.
И вот опять начался дождь. К тому же море начинало бушевать. Было странно легко, осознать ту маленькую деталь, что мое, еще более маленькое судно разнесет в щепки при столкновении с бурлящей пучиной. Я не чувствовал никакого страха. Была еще жива моя мечта. И, вцепившись что есть сил в корму судна, я мужественно принимал все то, что делала со мной природа. Разразилась гроза. Сквозь плески и шипение воды треснули несколько раз сиреневые молнии, расползлись громом по небу.

(КТО ЭТО ПЛАЧЕТ?)
И еще кое что. За звуками грома слушался плач. Словно невидимой рукой кипящее море отодвинули от меня. Я выровнял судно по направлению к островку, появившемся на горизонте. И наступило утро. Было спокойно, тихо. Пели райские птицы.
Островок хоть и был небольшой, но производил серьезное впечатление. Судно кренилось в песок. Это было сигналом выбираться на сушу. Все моя одежда промокла насквозь. Решил, что по пляжу я пойду босиком.

Никогда прежде я не чувствовал таких запахов! Прохожу рядом с цветками неизвестных растений - пахнет молоком. Прохожу мимо группы камней - пахнет костром. И еще множество других, обычных запахов, но от тех предметов, которые не должны их передавать. Получилась путаница. Я наклонился к цветку и облизнул его зеленый корешок. По языку пробежал холодок, а на вкус он был соленым, как кусочек мяса. Меня немного передернуло. Здесь все было иначе. Выглядело-то все замечательно.

Остров был немного вогнутым в себя, словно аккуратно срезанный пупок. К этому пупку бежали тропики, горы и горная речка. Я видел как над горой чернел дым, значит был и вулкан. Стаи диких птиц проносились над джунглями, сиреневые, красные, синие! Каких только не было! Остров жил своей жизнью. Мне подумалось что я единственное сознательное существо на этом острове. На деле я знал, что это не так. Где то здесь был мой ангел.
Но не было никакой башни, ни лестницы к ней. Сплошная экзотика и никакой ясности.

Я присел в тень чтобы набраться сил и подумать. День во всю набирал свою мощь, стрелки часов застыли на двенадцати. Небо было ясное-ясное. Вот оно, подумал я, небо, точно всегда в ясном уме и рассудке. Лишь иногда какие то там облака мешают ему сосредоточиться. Что же мешало мне? Быть может этот странный набор запахов, или этот дым над горой? Мне вероятно припекло голову... В тени меня разморило, от бессилия и голода я провалился в крепкий сон.

В белом тумане кружились черные точки. Они то сливались в одну, очень большую, то разбивались в маленькие группы. Я видел как некоторые из них перешептываются. Слившись в большую, они начали заполнять этот белый туман. Это было похоже на то, как художник штрихует пространство в фигуре. Только эта фигура ничего из себя не представляла. Это было пятно без границ. Даже Бесконечная Прямая Пятна. Я бы назвал его так. Но внезапно пятно увеличилось до таких размеров, что ненароком проткнуло мое СОЗНАНИЕ и провалилось куда-то, вероятно в мое ПОДСОЗНАНИЕ. Я слышал как там еще с минуту говорили, успокаивали кого-то, плескали водой, чтобы привести в чувства. Видимо ничего не смогли поделать, так и оставили, разошлись заниматься делами от которых отвлеклись. Но из отверстия, которое оно проделало в СОЗНАНИЕ проникла целая композиция. К тому же еще включили музыку. Плавно это композиция утвердила свое место и начала обрисовываться деталями: были это искаженные вещи, составившие в конечном итоге (как выяснилось позже) одно целое. Прищепка. Лампа. Бельевая веревка. Два пальца, сжимающие металический шарик. Половинка купального костюма с резинкой. Они пищали, толкали друг друга, строили рожицы, но никак не хотели становится одним целым. Они пищали что-то вроде: "Тут не только мы", пытаясь показать что-то, или даже намекали на еще чье-то присутствие. И появился второй, уже знакомый голос: "Тут еще Я".
Это был Ли. Предметы быстро вцепились в друг друга, поменявшись местами, увеличились - собрались наконец-таки в свое начальное положение. По всему этому пробежал блеск, как по новой детали и все успокоилось. Только комар жужжал над лампой, да купальник трепыхался на бельевой веревке.

Ли объяснял, что необходимо посмотреть на все иначе. Как бы взглянуть в самую суть. Тогда я увижу то, что хочу. Тогда я и найду своего ангела. Лишь две последние преграды смогут мне помешать - это Мертвый Крот и высокие стены башни.

Вновь появились черные точки в белом тумане. Еще мгновение они двигались и застыли. Я проснулся.

Я проснулся. На острове уже наступила тропическая ночь. Но это не спокойная ночь, в крепком, деревянном доме, когда все двери заперты на тяжелые запоры, а в ящике под кухонной утварью спрятан острый нож. Так, на случай лишних визитов.
Здесь чувствовалось движение.  Это было то, что земля передавала травинке, травинка передавала цветку, цветок передавал колибри, колибри передавала хищной птице, хищная птица передавала птеньцам; они роняли это движение на землю и все повторилось заново, участок цепи изменялся в животном, но суть процесса оставалась прежней - это движение было шепотом. Свистом. Диким криком. Пением. Шуршанием. Шелестом.

Соорудив факел из подручных средств, я уходил глубже в джунгли. Путь мой проходил в преодолении естественных препятствий, ветки кололи лицо, высокая трава резала пальцы на ногах. Но я продолжал идти, чувствуя правильность моих действий. Я старался смотреть на все иначе, как советовал Ли. Это звучало глупо, как это вообще возможно? Неужели вещи имеют обратную сторону? Если я смотрю на прекрасную женщину - я вижу прекрасную женщину. Ее тонкую шею, ключицы, обтянутые тонкой, полупрозрачной кожей. Слегка раскосые глаза. Замечаю как болтается крестик на шелковой нити. Открытый, влажный рот в ожидании поцелуя. Я не вижу ничего другого. Или не могу увидеть? Или не хочу...
 Что это означало : "смотреть иначе"?

Я закрыл глаза, не смотря на то что кругом итак было темно. Естественно, что в темноте век проступало свечение созданное факелом. Ветер потушил его. Я находился в полной темноте. Лунный свет не мог проникнуть в эту часть острова. Это были самые настоящие заросли. И у меня уже не оставалось сил двигаться, я замер в этих зеленых ветках. Еще и с закрытыми глазами.

Было приятно осознавать то, что я совсем рядом с ангелом. Тонкую нить, которую между нами протянули разделили какие-то события, которые еще нужно пережить.

Что-то больно ударило меня в спину. Я кувыркнулся, от неожиданного толчка, и, по инерции прокатился по земле. Поднялся. Пытался понять, что произошло. Неясные тени двигались вокруг меня.
Снова резкий, неприятный толчок, но уже в грудную клетку. Меня шатнуло, но я не упал. Это что-то холодное, мокрое и неприятное пыталось свалить меня с ног. Ничего не понимая, я закрыл глаза.

То, что произошло с закрытыми глазами было в действительности интересным и неожиданным. В нескольких метрах от меня, переминаясь с ноги на ногу, подпрыгивая на месте - возник самый настоящий крот в красных кожаных боксерских перчатках.  Здесь, на странном острове, с закрытыми глазами, ночью, я принял участие в поединке... С слепым.

Он пошел на меня. Короткие ручки были согнуты в локтях. Перчатки приковали его мордочку. Хотя какая это была мордочка! Это морда. Она даже не имела никаких зрительных приспособлений. Пучок жестких усов торчал в разные стороны возле его носа. Но не было времени изучать его, сейчас мне грозила хорошая взбучка:

Он налетел на меня. Я прореагировал, сделал ему подножку. Крот запнулся и упал. Тут же вскочил и в пируэте больно ударил меня прямо в нос. Стало горячо лицу, кажется он разбил мне его. Тут я подскочил к нему и ударил. Кулак пришелся ему в лоб.

Буква А. Важная буква. Нежная буква. Шелковая буква. Это расстояние между трусиками и кожей.

Погода успокоилась. Все успокоилось. Река застыла. Волны, бьющиеся о ее берега, в каплях и брызгах остановились в воздухе и зависли над землей. Синяя птица, собираясь взлететь, оторвалась от зеленой ветки; от потери веса ветвь прогнулась, тяжесть заставила ее сделать это. Но и птица, и опора на которой она была, паутина, мелкие трещинки на клюве и желтые зрачки - все замерло.

И даже солнце, то счастливо-желтое масляное чудо, и то потускнело в скованном движении. От этого все краски обескровили; цвет выкачали из окружающего меня мира, и все, что продолжало двигаться и жить - это холмик, подстриженный черной землей и присыпаный сверху мелкими камнями. Деревянны башня, деревья с красными плодами, железные ворота. Все это двигалось и продолжало существовать.

Я вошел в сад. Там было очень уютно. Белоснежные ткани, с кремовыми и блекло-серыми столбами, подпирающие стены башни, называли свою надежность вслух. Изображение на гербе резвилось с ветерком. Там, в его складках танцевали буквы - "Ли, ЗО, Ч, К, А".

Все становилось на свои места. Вот полотно. И препятствия, которые я преодолел, теперь глядели на меня с герба. Каменная лестница поднималась из земли и вела меня к самому небу. Перила были ветхими, с виду. Но на удивление крепкими на ощупь! 

Женщины, очень много женщин и девушек начало выходить из комнат в башне. Они спускались по лестнице навстречу мне. Все они были обнажены: и маленькие девочки, и подростки, созревающие красавицы, сформировавшиеся, с спокойными лицами. Некоторые с абсолютно черными глазами, без зрачков, безумно пытались вцепиться в меня, сталкивали вниз, царапали меня, кусались... Таких мне приходилось убивать, душить этих женщин, сворачивать их шеи. Было больно это делать, потому что после смерти они превращалась в ожерелья, которые катились вниз по лестнице. Золотые, с драгоценными камнями, они летали на землю, потом еще ниже и ниже, до самого океана. А некоторые превращались в белых птиц и улетали в небо. Лестница была в драгоценностях...

Я добрался до последних ступеней. Они заканчивались дверью из розового дерева. Я с замиранием сердца приоткрыл ее...

За дверью были ваши ноги в белых чулках и бархатные туфельки, холодная грудь (маленькие сиськи) и розовые поцелуи со вкусом лесной земляники. Ваше имя - это введение в структуру, где мысли мои, и совесть моя находятся под теплым дождем, и, все злые и грязные из них смываются. Вы стоите каждой буквы своего имени:

Ли ЗО Ч К А

Язычок, чтобы произнести его, проходит определенную дорогу во рту.

Ли - это начало пути. Он легко касается верхнего ряда зубов. Звук отталкивается от них; но не резко (как например резкая "Ц"), а плавно, язык досылает мягкое и влажное "Ли", проталкивает в горло - и уже оттуда звук возвращается с восточной точностью, холодной мятой.

Зубы мои рвут воздух скопившийся во рту. Если шепотом, тогда "ЗО" становится движением бабочки, звуком и обликом её крыла - морская волна наваливается на песок. Тут и появляется громкое и звонкое "ЗО", начало и весьма протяженное заключение. Этот овал растет в огромное "О", и оно повторяет себя много, несчетное количество раз (если прислушаться, вы только попробуйте!) пока не прервется чемпионом среди чудовищ -чудной и чуть черствой - "Ч".

Мой язык, как составляющее автоматической винтовки (затвор), делает резкий толчок, наваливается на нёбо и замирает. И вот появляется это чириканье спичкой. Винтовку переводят в боевое положение (ЩЕЛЧОК).
Это "Ч" - настолько крепкое и увертливое, что будучи парусником в вашем имени - оно не разрешается о бушующую волну, а наоборот, ветер направляет его вперед.
Но может быть и так, что  оно станет успокаивающем и даже отталкивающим. В другом варианте "Ч", становится нежным и необходимым (я прикладываю палец ко рту и тяну это "Ч"), при этом; если перестараться (перестараться - ещё несколько палочек прибавится... тогда выходит "Щ-щ-щ..", или "Тс-с-с-с) можно спугнуть вашего кота, точно так же как привлечь внимание младенца.

"К" - это посещение острова, когда лодка кренится в песок. Язык мой, застывший на "Ч",  как пальцы по клавишам пианино, переходит к утвердительной "К"; при этом сжатые челюсти немного разжимаются и тогда небольшой сквознячок проходит сквозь них. Нужна тишина и покой, чтобы разобраться в этой сложной букве. Когда от почти сгоревшего имени осталось немного, в тишине я вылавливаю рыбу этого озера. Я добираюсь до нее именно на "К" (я думаю что именно "К" - Клюет).

----------

В этой комнате я схватил леску. От имени осталась теплая пасмурная погода, в голове идет незримый дождь. И какое наслаждение, купаться под ним.
Теперь эту леску я держу под язычком. Это счастливое состояние.

С кровью на разорванной жабре я вылавливаю последнюю - "А".