Горшок

Это был, и есть, и впредь продолжится сон про вечную игру о пыли странствий,
и ничему вокруг него, кроме  того живого сна в сей чудной игре,
не возможно быть.

Не упомянутой такою, игра об этом развязалась тем, что на яркой умением
и бесконечной числом арене меня усадили на малый горшок,
задетый пылью многих странствий, и был его предел величины не более
уснувшего котёнка.
И я смеялся о малости того сидения.

Ещё помню, был далее собою виден прочный трон, и гласом вздрагивающий лист
в пылающих руках с мольбой о той игре, и мой короткий бой с глашатаем
тех правил.
И я был побеждён, низвержен и растоптан.

Вещатель слов-границ скользил с листа от текста:
 - Если ты преступаешь правила дерзостью или недомыслием, тебя наказывают.
 - Кто смеет наказать героя? - кричал я в гордости за свою силу тела
и превзойдя себя в смелости перед тем.

И было всем тому ответом: - Вон там, за солнцем, его лик.

Я очи повернул к светилу, и в слёзы ослепился жаром от призрака
всевластных преимуществ, какими меня должно гнуть тому, кто,
сбросив очертанья и причины, играл в свою игру, оборотясь для сна.

Уже сменилось много жёстких стульев, мягких кресел и сидений важных,
и тех циновок из под тел благословенных в разных непричудливых местах,
из тех краёв и краешков арены, где я нуждою пребывать решал в единстве
самости или в чужом отряде, но равно горечь и азарт играющего страстью
между правил состязаний, не выпускали моё сердце из объятий,
то в ссору нисходя, то в мир поворотясь среди игры, и непреходяще распиная
восторгом тщания того по равнодушию её окончания.

И вот, снова и снова мои сны дразнят меня той игрой во все времена года.
Самосильные прежде, забавляют радостью, если им весело, и печалят тягостью,
если им грустно, и уже правила тех давно сошли в дым и истёрли себя из
бумаги, но вот такие из них угрожают расправой мне днями и ночами,
заявляя о себе острасткой беспечному и ленивому от игры:

 - Нет ничего вокруг тебя, возлюбленного той игрою, более сей дивной
шалости, и места в такой человеку из тебя, на той святой арене
по тем справедливым правилам, выдуманным искусным в уловках
её вседержателем, и те его суровые наставления невыносимы для пререкания
и порицания никем, испрашиваясь сами о чистоте всех своих церемоний.

Ты свободен своей гордостью до того, что можешь воспретить себе выходить
в тот круг, и свободен силами таких, что не противясь себе,
крепко свяжут твои шаги твоим верным словом о том.

И окраины того сияющего кольца тут же извергнут из себя все твои вчерашние
ходы, и таких позабудут победы с падениями, но, не слабея волей сердца,
знай, что уже завтра ты будешь брошен в новый первый ход, а тот исходит
началом с вершины того малого горшка, задетого пылью многих странствий
и меньшестью своей преисполненном,
как уснувший котёнок снами о материнском молоке.
И всё.

24.03.2015г.