Между жизнью и жизнью. Глава 11

(18+)

   Дядя Орландо


Кэб скрылся за углом, и всё вокруг стало абсолютно безмолвным. Сэм стоял прямо перед скромным двухэтажным домиком, отделанным зелёным сайдингом. Правда, рядом стоял дом ещё более скромного вида, тоже двухэтажный, но несколько пониже, и отделанный сайдингом синего цвета. Возле белоснежных ворот его гаража грелась на солнце небольшая машина ярко-красного цвета. А возле дома 1129 машин не было и гаража не было, да и явно-выраженного места парковки, надо сказать, тоже не наблюдалось. Зато было баскетбольное кольцо и ухоженные кусты – много кустов, и арка перед входом в дом была оплетена вьющимися растениями! В общем, по всему было видно, что хозяин или хозяйка дома, или оба они были отменными садовниками. Среди высоких и ровно постриженных кустов выделялись ярко-голубые цветы, которые, впрочем, уже готовились завершить сезон и отцвести. И деревья… Повсюду возвышались огромные хвойные деревья - сосны, секвойи или что-то подобное.

Сэм начал потихоньку выходить из ступора, и уже было направился к двери, чтобы позвонить, как из дома с маленькой красной машинкой послышался голос:

– Его нет.

Сэм осмотрелся по сторонам и, увидев в окне соседского дома мужчину лет пятидесяти в домашней белой майке, сделал полшага в его сторону. Мужчина, не дожидаясь, пока визитер раскроет рот, произнёс строго, но достаточно вежливо:

– Вы кто?

Сэм не знал, жив ли дядя и живёт ли он здесь до сих пор, поэтому не сразу нашёл что сказать:

– Эм-м… Я Сэмуэль Робертс, племянник Орландо Робертса. Он.. ведь.. эм-м.. здесь живёт?.. – рефлекторно озираясь по сторонам, промямлил Сэм.
– Фу-ух… Я уж подумал, что Вы из полиции или откуда-то ещё! – заулыбался мужчина. – Да, Ваш дядя жив, здоров и сейчас на работе.
– А где он работает? – обрадовался Сэм.
– В Кливленд Парке. Он там смотритель, садовник и так… Можно сказать, хозяин леса! То есть парка! – засмеялся мужчина, видимо, обрадовавшийся не меньше. Здесь такая глушь и тишина, что местные люди радуются каждому новому собеседнику, как дети.
– А когда он обычно приходит?
– О-оо.. Ему некуда торопиться, Сэмуэль, знаешь… Дома-то никто не ждёт. Бедняга Орландо стал отшельником с тех пор, как твоя тётка Сара оставила его и сбежала в Штаты с каким-то нефтяником. Бывает, что он и вовсе остаётся на работе ночевать. Это ведь единственная его радость. Родственники-то тоже хороши, забыли уже, когда навещали его…

Сэм вдруг почувствовал себя так мерзко, и ему стало стыдно за всех родственников, что он чуть было, не извинился вслух, но только слегка пошевелил губами.

– Ла-адно! Не бери в голову, что было, то было! Я уверен, что старик Орландо будет на седьмом небе от счастья, когда увидит тебя! Когда вы в последний раз виделись?
– Давно… Мне было лет шесть-семь, наверно…
– Да-а… Давненько… Уже и не узнает, наверное, тебя.
– Боюсь, что не узнает… – грустно улыбнулся Сэм. – Ну, я пойду в парк, может быть, найду его, всё равно мне больше некуда идти.
– Да-а… Отличная идея! Конечно, иди! Как зайдёшь в парк, сразу увидишь домик смотрителя, но вряд ли он там… Скорее всего бродит по лесу или рыбачит на реке.
– Разберусь! Спасибо… – вопрошающе посмотрел на мужчину Сэм.
– Я Джером Лански. Можешь звать меня просто дядя Джей.
– Хорошо, дядя Джей! – улыбнулся Сэм и, осмотревшись, быстрым шагом направился в сторону парка.

Выйдя на Капилано, Сэм понял, что вся суета, скорость и спешка остались где-то далеко. Здесь царили размеренность, уверенность во всём, какая-то даже слишком сонная стабильность. Редкая машина, вальяжно проезжала по улице, и редкий пешеход лениво брёл из супермаркета к себе домой. Не сказать, чтобы природа давила здесь на город, скорее она задавала свой темп и устанавливала свои законы. Законы безмолвия, вечного покоя, терпения. Люди здесь не торопились жить. Не было смысла торопиться, спешить. Жизнь не убегала от них, она окружала их. Мечты не маячили вдалеке, они тянулись асфальтом под ногами, шумели кронами над головами, и седыми вершинами упирались в небо. Мечты сбылись здесь для тысяч людей, а может быть даже и для миллионов.

На перекрёстке Капилано-роуд с Проспект-авеню по левую сторону гармонично расположился среди деревьев китайский ресторан, из которого доносилась тихая восточная музыка. Сэм взял его на заметку, и, хотя и был голодным, не стал заходить. Уж больно не терпелось ему встретиться с дядей. При этом, конечно, ком периодически подходил к горлу. Как он отреагирует на него, узнает ли…

Парк, казалось, имел только вход и не имел никаких границ, заборов, и, в общем, представлял собой просто выход в дикую природу. Хотя газоны и были идеально выстрижены, а кусты ухожены, всё здесь дышало первозданным духом настоящей природы! Казалось, из-за кустов вот-вот выскочит олень, а за теми деревьями течёт горная река, по которой идёт на нерест форель, и медведь, уже почуяв её запах, устремился к камням на порогах. Воздух был настолько чистым и свежим, что Сэму казалось, как будто его и нет совсем! Непривычное ощущение для городского человека.

Домик смотрителя сразу бросался в глаза, поскольку был единственным зданием в обозримом пространстве. Деревянное здание, видимо, сруб из сосновых брёвен, уже достаточно посеревший. Скорее всего, построен он был лет пятьдесят назад. Сэм вспомнил, как в школе читал книгу «Хижина дядюшки Тома» и улыбнулся. Перед ним ведь хижина его дядюшки Орландо! Какие-то хозяйственные принадлежности аккуратно стояли у двери, тележка, старый велосипед. Видимо, дядя был в домике. Ком подступил к горлу, и сердце бешено забилось. До хижины оставалось метров десять, и Сэм, проглотив ком, сделал пару шагов, готовясь войти туда и что-то сказать человеку, который находится внутри. Но в этот самый момент петли заскрипели, дверь широко распахнулась, и из темноты возникла солидная и достаточно большая фигура мужчины в синем комбинезоне, клетчатой фланелевой рубахе и с бородой средней длины. До классического образа канадского дровосека не хватало только топора на плече. Это был Орландо Робертс, родной брат Сэлмона Робертса, отца Сэмуэля.

– Дядя Орландо! – немного сбивчиво, но с искренней радостью воскликнул Сэм.

Дядя Орландо уже и не помнил, когда в последний раз слышал к себе такое обращение и немного смутился. Он замер, как благородный олень, вышедший из леса на поляну. Его сердце билось, наверное, не намного спокойнее сердца Сэма. Он чувствовал в молодом человеке что-то родное, но не сразу вспомнил. Точнее, он сразу понял, что перед ним его кровь, его любимый племянник, но он не мог поверить в то, что кто-то из родственников приехал к нему.

Внешне дядя Орландо был достаточно грубым человеком, но глаза его излучали какое-то мудрое спокойствие, и невозможно было представить, чтобы обладатель таких глаз мог причинить кому-то боль. Волосы его уже были наполовину седыми, но густыми и без залысин, кожа немного смуглой, а черты лица ровными и выразительными. Он напомнил Сэму древнего римлянина или грека.

Постояв так пару секунд, и провернув за это время в голове кубометры информации и мыслей, оба пошли навстречу друг другу. Сэм вдруг начал вспоминать отрывками какие-то моменты из детства и вспомнил, что дядя и тогда был таким же! Только без комбинезона и рубахи, а в чём-то более деловом.

– Ты не изменился! – раскинув руки, устремился Сэм обнять своего дядьку.
– Сэмуэль, какой ангел направил тебя ко мне! – воскликнул дядя и, что есть сил, обнял племянника.

Сэм почувствовал, как захрустел его позвоночник. С детства его никто так не обнимал. Сомнений не было, это его родной дядя Орландо. А тот, в свою очередь, так давно не виделся с родственниками, что смог определить родную кровь чуть ли не по запаху!

– Как ты вообще? Как родители? Когда приехал? – с искренним интересом начал он расспрашивать племянника.
– Да я нормально, родители тоже. Приехал вот только что!

Сэм ответил формально. Он знал, что вываливать на дядю всю правду сейчас не стоит. У них ещё будет много времени, чтобы это обсудить.

– Ты бы хоть телеграмму дал, я бы встретил! – поучительным тоном возмутился дядя Орландо.
– Я решил сделать тебе сюрприз, – отшутился Сэм.
– Если ещё кто-нибудь устроит мне такой сюрприз, я поседею окончательно! Папка-то твой не седой ещё? – улыбался дядя.
– Давно уже, – сдерживая, непонятно откуда взявшийся смех, сквозь зубы сказал Сэм.
– Он хоть в курсе, что ты здесь! – рассмеялся дядя Орландо и хлопнул Сэма по плечу.
– В курсе! – по-детски улыбался Сэм.
– Проходи в домик, я сейчас проверю пару объектов, и пойдём домой, – дядя Орландо указал Сэму на хижину.

Сэм, не убирая улыбки с лица, проследовал в домик и закрыл дверь, а дядя взял велосипед и, не спеша, покатился по тропинке в лес.

В хижине было убрано, чисто, хоть и немного мрачновато. По всему было видно, что дядя одиночка. Вещи располагались на своих местах и в определённом порядке, и было видно, что к ним прикасалась рука только одного человека. Вдоль одной стены стояла кровать, точнее широкая лавка с лежаком. «Как в поезде», – первое, что пришло на ум Сэму. Вдоль противоположной стены теснились шкаф, бюро и комод. На комоде стояли несколько фотографий в старых деревянных рамках. С них улыбались какие-то женщины и мужчины, которых Сэм не узнавал. Он сделал пару шагов к комоду и взял в руки одну из фотографий, на которой были двое мужчин и женщина, точнее молодые парни и девушка. Они выглядели удивительно красивыми и счастливыми. Через несколько секунд он понял, что на фото дядя Орландо, его жена Сара и отец Сэма.

Сэм присел на кровать и принялся рассматривать фото. Оно отлично сохранилось с тех времён, каждый миллиметр кожи, волос, одежды можно было при желании разглядеть. «Какой это год, интересно.. – думал он. – Конец семидесятых, наверное, или начало восьмидесятых. Хотя, судя по виду отца, я ещё не родился, поэтому, скорее всего конец семидесятых». Хотя, всякое может быть, и внешность бывает обманчивой. Взять хотя бы дядю Орландо и тётю Сару. Выглядят солидной и серьёзной парой, а через каких-то десять лет разведутся и разъедутся по разным частям страны. А отец выглядит таким хулиганом и обормотом. Кто бы мог знать тогда, что он вырастет солидным мужчиной и родит двух не менее солидных сыновей. Никогда нельзя судить о людях по внешности и тем более судить об их будущем.

Тут с тихим скрипом открылась дверь, и вошёл дядя Орландо, немного запыхавшийся, но в целом, довольный. Сэм хотел поставить фото на место, но, понимая, что всё равно не успеет, решил не суетиться.

– А… Смотришь фотографии? Да-а… Было время…

Дядя немного нахмурил брови и сделал пару шагов в сторону Сэма. Затем он медленно взял фотографию из его рук. Сэм поднял глаза, и пристально посмотрел на дядю. Его лицо попало в один из немногочисленных лучей света, которые проникали сквозь занавески. Он не прищурил глаза, и лицо его сделалось мраморным. Это было не просто фото, это была его прошлая счастливая жизнь, обрамлённая винтажным багетом. Его невеста, его брат. Беззаботная молодость, когда можно было делать серьёзное лицо, глядя в камеру, а после спуска затвора, заливаться безумным смехом. Вся жизнь ведь ещё впереди. И она обязательно будет не хуже чем у других. Он смотрел в свои собственные глаза тридцатилетней давности и задавал им вопросы. Но те лишь придурковато пожимали плечами… Затем он переводил взгляд на Сару. И задавал вопросы её глазам. Но они лишь невинно хихикали и хлопали ресницами.


Бывает, смотришь вот так на старую фотографию и понимаешь, что от неё тебя отделяет несколько десятков лет. И анализируешь ты и думаешь: «А что, если бы вот это, а что, если бы вот то…» И кажется тебе, что всего этого куска твоей жизни длинной в эти несколько десятков лет, вроде как, и не было, а если и было, то было как-то вскользь, как-то мимо тебя… Тяжёлое это ощущение – смотреть на свою жизнь со стороны, незавидное. Никому не пожелаешь этого.


– Ну, пойдём домой! Ты, наверное, устал с дороги, – немного грустным голосом сказал дядя Орландо, пытаясь выглядеть весёлым и бодрым.

Сэм и, правда, немного устал. И от сытного обеда он бы не отказался. Он поднялся с лавки-кровати и, оглядевшись по сторонам, мимикой дал понять дяде, что готов идти. Дядя улыбнулся и поставил фото на комод, заботливо протерев его грубыми широкими ладонями. С улицы веяло свежим лесным ветерком, который манил за собой. Дядя Орландо и Сэм, ещё посмеявшись над чем-то пару минут, поспешили выйти из хижины.

Стоял солнечный и тёплый день, при этом всегда откуда-то веяло свежим не то морским, не то горным воздухом. Им хотелось дышать. Теперь он ощущался. Он был осязаем. Его хотелось поглощать кубометрами. Ещё никогда в жизни Сэм так не относился к воздуху.

Они шли по дорожке из парка, дядя катил велосипед одной рукой, а другую держал в кармане, иногда вынимая её, чтобы похлопать племянника по спине. Он смотрел почти всегда прямо и немного вверх, оглядываясь по сторонам, как бы осматривая свои владения.

– Я рад, что ты приехал, Сэмуэль, – серьёзно произнёс дядя Орландо, продолжая смотреть прямо. – Я надеюсь, ты надолго.. – оборвав последний слог, он вдруг посмотрел на Сэма.

Его глаза блеснули просьбой, вопрошанием, ожиданием, надеждой… Больше всего на свете он мечтал закончить жизнь не в одиночестве, а в кругу семьи, пусть даже этим кругом станет один единственный его племянник. Он понимал, что вряд ли Сэм останется у него надолго, но надежда… Надежда это упрямый слепой оптимист. Приведи ей пятьсот аргументов, она всё равно не поверит… Надежда это последнее, что осталось у Орландо Робертса. А ещё у него оставался огромный багаж знаний, мыслей и опыта за широкой спиной. И эти знания, мысли и опыт он мечтал передать кому-то. Ведь это тяжесть. А как с тяжестью-то улетать с земли. Человек итак тяжёлый, неуклюжий, а тут ещё и тяжесть накопленного за жизнь. Нельзя так… Нельзя оставлять его при себе. Надо непременно отдать, поделиться. Хотя бы частью! Всё легче будет…

Чем старше становишься ты, тем сильнее ощущаешь этот мешок за спиной. Он давит на старый позвоночник, на когда-то налитые кровью, а теперь сухие мышцы. И не отпустить его, не сбросить со спины, ибо не руки держат его, а врос он в тебя, в твой мозг. Не подвластен он твоим рукам, только голове и сердцу. И поэтому стремится человек на закате своего пути найти себе приемника. Пусть не в делах, но в мыслях. Сэм был для дяди Орландо той призрачной, но надеждой, тем приемником.


Белая арка, густо заросшая растениями, гостеприимно распахнула перед Сэмом свои объятия. Дядя поспешил открыть дверь и, проскочив вперёд, полез в карман за ключами. Немного пошарив, он всё-таки извлёк их и, улыбнувшись, открыл дверь. Он, конечно, волновался. Для него это было значимым событием, может быть даже ключевым.

Сэм вошёл в дом и увидел тот же уют и порядок, что и в хижине в парке. Только пространства здесь было на порядок больше. Сэм подумал, что специально рукой судьбы был сначала направлен в хижину, а потом в этот дом, чтобы скромный, по американским меркам, особняк дяди Орландо показался ему дворцом. Так и вышло. Просторная гостиная с диванами, телевизором и коврами, широкая дубовая лестница на второй этаж, где располагались две уютные спальни. А ещё на первом этаже в неприметном углу Сэм увидел вход в небольшой кабинет с запылёнными стеллажами книг, в основном старых. Он поставил себе отметку в голове, потом зайти сюда.

– Сэм, ты где! – послышался голос дяди Орландо, видимо, из кухни.
– Я здесь, – спокойно ответил Сэм и пошёл проверить.

Дядя стоял на кухне и резал колбасу с сыром, чтобы приготовить нехитрые холостяцкие бутерброды. Увидев племянника, он заулыбался.

– Ты, наверное, устал?
– Немного.
– Сейчас поднимемся наверх, я приготовлю твою спальню.
– Спасибо, дядя, – Сэм улыбнулся и присел на банкетку возле стойки, на которой дядя Орландо готовил бутерброды.

За едой они говорили о родителях, вспоминали, или пытались вспомнить разные семейные истории, которых, в принципе, было не так уж и много. Но они были! Ведь пока есть хоть что-то, хоть оно-два события, в которых люди участвовали вместе, эти люди будут связаны и им всегда будет, о чём поговорить. Дядя Орландо вспоминал, как родились Сэм и его старший брат, как они с его отцом ездили в Европу, как служили в армии. Дядя рассказывал так, как будто делает это в последний раз, а Сэм слушал. Слушал внимательно, не формально, не для вида, ему нравилось слушать эти истории. Многие из них он слышал впервые, некоторые веселили его, некоторые удивляли, а некоторые даже шокировали. Сэм думал о том, что, если бы не случилось этой встречи, то он, возможно, никогда бы и не узнал о многих интересных вещах, связанных с его семьёй.

После нехитрого обеда дядя повёл Сэма на второй этаж. Там было тихо. По всему было видно, что давно в этих спальнях никто не ночевал. Дядя, видимо, спал внизу, в гостиной. Двери в обеих спальнях были заперты и кое-где даже виднелись паутинки, соединяющие дверь с дверным проёмом. «Интересно, – подумал Сэм. – Что ждёт меня за этими дверями». А за дверями ждала вполне чистая и уютная спальня, правда небольшая, совсем не такая, к которым привык солидный адвокат. Здесь стояли односпальная кровать, комод, шкаф для одежды, на стене висели несколько картин с пейзажами, видимо, местными и часы в виде корабельного штурвала.

Дядя суетился, бегал из комнаты в комнату в поисках чистого постельного белья.

– Ты извини, Сэм, я ведь не подготовился!
– Ничего страшного! – отвечал Сэм, всем своим видом давая понять, что не стоит суетиться и что ему достаточно того, что есть.

Наконец дядя принёс пару чистых простыней, большую мягкую подушку и пуховое одеяло. Ощущение было такое, что он достал их из упаковки. Видимо, они были приготовлены для кого-то, но так давно, что и сам дядя Орландо забыл про них.

– Спасибо! – сказал Сэм и принялся стелить себе постель, волевым жестом отстранив от этого занятия и без того запыхавшегося дядю.
– Ну, ты располагайся, отдыхай, а я пойду вниз, посплю.
– Хорошо, дядя, спасибо тебе большое… – искренне поблагодарил Сэм, даже немного поклонившись по-сыновски.
– Да что ты, Сэм! Что ты! – воодушевлённо кричал дядя Орландо, не скрывая своей радости от прибытия племянника.


Сэм спал недолго, скорее всего, он вообще не спал, а только немного вздремнул. Полежав минут десять, он поднялся и подошёл к окну. Настроение было сонным, но спать не хотелось. В доме установилась тишина. Не было слышно ни звуков телевизора, ни музыки, ни чего-либо ещё. Из окна были видны массивные высокие деревья, горы на горизонте и дворы соседних домов. Никаких заводов, торговых центров, пыльных кирпичных зданий и ни одного знакомого…

Сэм решил спуститься вниз, посмотреть, что делает дядя. Он вышел из комнаты и осмотрелся по сторонам. Дверь в соседнюю спальню была закрыта и, судя по всему, давно. Ступени лестницы не скрипели. Так бывает в двух случаях. Либо, когда дом только построен, либо, если этой лестницей редко пользовались. Дом не был новым, значит верным был второй вариант.


Дядя Орландо купил дом на Проспект-авеню сразу после развода со своей женой Сарой. Точнее, после того как она бросила его в трудный момент. Был кризис, и он потерял работу в порту. А она привыкла сидеть дома и не работать. Быстро появился какой-то ухажёр из Штатов, и она улетела с ним. С ними улетел и их сын, Дэвид, кузен Сэма, которого он видел только в детстве. Сэм никогда не понимал, почему его семья такая разрозненная, и даже братья и сёстры не общаются друг с другом. Каждая семья жила в какой-то автономии. Сама по себе, со своими традициями, своими правилами. Дядя Орландо остался совсем один тогда. В Ванкувере у них никого не было, только несколько друзей и приятелей. Коллеги по бывшей работе раздражали его, и он не поддерживал отношений с ними. И он начал пить. Пил он тихо, никому не мешая, но соседи в таких районах чуткие и они знали о его проблемах. Джей Лански всегда был к нему ближе остальных. Он поддерживал Орландо чем мог, хоть словом, хоть взглядом. А тот пил, не переставая. Джей думал, что конец приходит соседу. Но потом, в один прекрасный день, что-то изменилось. То ли Луна повернулась к Земле не тем боком, то ли звёзды выстроились в какую-то фигуру, но Орландо вышел, как-то утром, из своего дома с большим пакетом мусора и поставил его на тротуаре. Джей осторожно наблюдал за ним, но не вмешивался в процесс до тех пор, пока Орландо сам не повернулся к нему и не поздоровался. Джей замер. Орландо выглядел так, как будто приехал с курорта, а не вышел из запоя. Свежее лицо, чистый радостный взгляд. Никто из соседей в то утро не произнёс ни слова, а в обед Джей увидел, как Орландо оделся в чистую отглаженную одежду и пошёл в сторону парка. Он чувствовал, что в жизни соседа что-то кардинально изменилось. И в лучшую сторону.

Так и произошло. Орландо получил работу смотрителя в Кливленд Парке. Это, конечно, не такие большие деньги, как в порту, но зато близко к дому, не надо никуда ездить, да и условия работы хорошие. Тишина, спокойствие, природа. Это была идеальная работа для дяди Орландо, и он чувствовал себя счастливым. Казалось, он забыл про все свои потрясения и начал новую жизнь. На следующий же день он пригласил Джея с женой и дочерью на барбекю. Соседи сначала не верили своим глазам и чувствовали себя неловко, но вскоре сомнения улетучились вместе с дымом от углей, и всё вернулось в своё русло. В русло счастливой и безмятежной жизни североамериканских пенсионеров.


Сэм решил зайти в библиотеку, на которую обратил внимание, когда вошёл в дом. Он на цыпочках прокрался мимо спящего дяди Орландо и прошёл в комнату с книгами, закрыв за собой дверь. Было видно, что сюда давно никто не заходил. Пыль лежала сантиметровым слоем на письменном столе и на стеллажах с книгами. Глаза разбегались от их количества. В основном, они были старыми, купленными ещё в прошлом веке. Сэм провёл глазами по полкам и заметил, что много книг не с английскими названиями. Сэм не мог понять, что это за языки. «Наверное, восточноевропейские…» – подумал он, пытаясь прочитать их. Написаны они были латинским алфавитом, но были совершенно не похожими ни на английские, ни на итальянские, ни даже на французские. «Может быть немецкие?..» – пришло вдруг Сэму в голову.

Немецкого он абсолютно не знал, но имел представление о «заковыристости» его написания. Было даже несколько билингвистических книг с дубляжём на английском. Сэм обратил внимание на толстую зелёную книгу в добротной кожаной обложке, он взял её в руки и тихонько сдул с неё пыль. “Aleksandr Solzhenitsyn. In the First Circle”  было написано в верхней части обложки, а в нижней, видимо, то же самое, но на русском. Сэм несколько разбирался в иностранной литературе и когда-то давно слышал о Солженицыне, о том, как власти преследовали его за свободные взгляды и за произведениях, в которых он описывал то, о чём не принято было говорить, а то и опасно для жизни. В Штатах этот писатель был очень популярным, особенно во времена «холодной войны». Сэму, почему-то захотелось взять эту книгу с собой. Она показалась ему очень ценной, загадочной и чем-то необъяснимым привлекла его.

Пройдёт какое-то время, и Сэм прочитает эту книгу запоем, «от корки до корки», а затем найдёт в магазине «Братьев Карамазовых», «Идиота», «Доктора Живаго» и также увлечённо прочитает их. Затем будут и Лермонтов и Пушкин и Чехов. И мир русской литературы настолько захватит его, что он даже захочет пожить в этой далёкой и неизвестной стране. И сколько бы книг он ни прочёл, сколько бы ни купил, тот старый том в зелёной кожаной обложке навсегда останется для него самым важным, родным и трепетным, ведь он стал ключом к этому бескрайнему и интересному миру. Ближайшие пару месяцев эта книга будет всегда при нём вместе с его сакральным блокнотом…

«Нужно пойти прогуляться по району, и заодно купить себе какой-нибудь мобильный телефон для связи», – решил Сэм. Он тихо вышел из дома и остановился, чтобы оглядеться по сторонам. У дяди Джея в доме была какая-то суета, видимо, приготовления к чему-то, к какому-то торжеству. Сэм не стал задерживаться и сразу пошёл налево, в сторону парка. Тут он вдруг вспомнил про китайский ресторан, мимо которого проходил.

В ресторане было тихо, только из кухни доносилась лёгкая азиатская музыка и чьи-то голоса. Сэм присел за один из столиков у окна и взял меню. В китайской кухне он плохо разбирался, но от вида жареного мяса и разнообразных соусов у него разыгрался нешуточный аппетит. Тут как раз, кстати, подошла официантка. Сэм не поднимал взгляд на её лицо и увлечённо разглядывал аппетитные иллюстрации, но в один из моментов краем глаза увидел её руки и резко поднял голову. Официантка не была азиаткой, как это обычно принято в таких заведениях, тем более, что в Ванкувере живёт огромное количество эмигрантов из Поднебесной. Сэм обрадовался этому, хотя и не имел ничего против китайцев. Официантка напомнила ему Диану, о которой он всё никак не мог забыть. Такая же светлая и с такой же милой улыбкой. Они смотрели друг на друга где-то три-четыре секунды, после чего она спросила:

– Уже что-то выбрали, сэр?
– Простите, я не очень разбираюсь в китайской кухне, – смущённо произнёс Сэм. – Может быть, Вы принесёте мне что-нибудь максимально простое и, как бы сказать… американское что ли…

Сэм указал пальцем на изображение какого-то жареного куска мяса, напоминающего ему сочный домашний стейк из говядины. Официантка улыбнулась и даже немного похихикала, после чего спросила, что-то вроде «А, что будете пить?» и, получив в ответ «Пиво», удалилась. Сэм принялся рассматривать это блюдо, на которое указал, и читать его состав. «Сладкое мясо? Что за гадость… Как это вообще возможно?!» – думал он, демонстративно откладывая меню на край стола. Но, когда официантка принесла заказ, негативные эмоции сразу исчезли. На большой тарелке лежал внушительный ароматный кусок мяса, обложенный тушёными овощами и щедро политый каким-то соусом. Сэм чуть не подавился собственной слюной, когда брал в руки вилку, и нож и чуть было не забыл про стоящую рядом официантку.

– Можно рассчитать сразу, – по привычке прохладно сказал Сэм, хотя и не торопился. Привычка – страшное дело…
– Хорошо, надеюсь, Вам понравится, – улыбнулась светловолосая официантка, и Сэм вдруг снова посмотрел на неё, как на Диану.

Конечно, ему понравилось. Понравилась еда, понравилась обстановка. Понравилось то, что он, наконец-то, на твёрдой земле, хотя жизнь его и будущее не казались ему такими уж твёрдыми и приземлёнными. Одному Богу было известно, что ждало Сэма завтра, через неделю, через год…

Район был тихим. Редкий автомобиль, проезжающий мимо кафе, привлекал к себе внимание, как нечто необычное. Погода была прекрасной и воздух, такой, что невозможно было надышаться. Спокойный и насытившийся, Сэмуэль вышел на улицу и присел на скамейку перед кафе. Тут он вспомнил, что нужно пойти купить телефон, ведь расслабляться нельзя. Нет гарантии, что какой-нибудь из полицейских, периодически проезжающих мимо, не остановится, чтобы проверить у него документы и вежливо уложить на асфальт, защёлкивая наручники за спиной. Расслабляться нельзя. «Неизвестно, что происходит сейчас в Бостоне. Вряд ли дело спустили на тормоза и Уоттс успокоился. Этот расчетливый и коварный человек успокоится только тогда, когда увидит тело Сэмуэля Робертса, лежащее перед ним, или хотя бы его голову», – разные мысли посещали Сэма. О Бостоне и о Майкле, о Сюзанне и о Диане. И о том, конечно, что дядя Орландо, наверное, уже проснулся и хватился его. Телефона ведь нет, связаться нельзя, а его любимый племянник один в незнакомом городе!

Сэм поднялся и осмотрелся по сторонам. Ничего в поле зрения не напоминало о магазине или тем более салоне связи. Рельеф в Ванкувере такой, что из высоких мест открывается вид на другие районы, и Сэм увидел неподалёку внизу как раз какое-то скопление зданий. «Там просто обязан быть магазин или салон связи», – обрадовался Сэм и, не теряя времени, направился туда.

Ниже по Капилано-роуд теснились несколько небольших магазинов. Сэм дошёл до них примерно минут за 15, не торопясь. Он смотрел по сторонам, стараясь запомнить район, и, конечно, любуясь великолепными видами. На одном из магазинов была светящаяся вывеска «Часы, DVD, мобильные гаджеты». «То, что надо», – ещё больше обрадовался Сэм и быстро вошёл внутрь. За спиной медленно закрылась дверь, прозвенев колокольчиками. Продавцом оказался пожилой мужчина азиатской внешности, видимо, китаец. «Странно… – подумал Сэмуэль. – В китайском ресторане официантка не китаянка, а здесь… Нестандартный город». Стены и витрины были завешены и завалены разным китайским товаром. Здесь были часы, небольшие радиоприёмники, какие-то электронные аксессуары, мобильные телефоны, неизвестных Сэму брендов. Но выбирать и привередничать было некогда, да и много денег тратить не хотелось, поэтому он, не долго думая, выбрал какой-то простенький аппарат и положил его на прилавок, улыбнувшись продавцу. Тот тоже улыбнулся и вообще выглядел очень приветливым.

– Вы говорите по-английски? – зачем-то спросил Сэм и немного смутился из-за этого.
– Конечно, Сэр, я живу здесь уже пятнадцать лет, – улыбался продавец.
– О, извините, пожалуйста…

Сэм почувствовал себя неловко, но продавец разрядил обстановку какой-то шуткой про канадцев и эмигрантов. Оба посмеялись и Сэм, вспомнив о цели своего нахождения здесь, спросил: «А сим-карты у вас есть? Могу ли я подключиться?» Тут ему вдруг пришло в голову, что покупать сим-карту на своё имя ему нельзя, иначе его сразу вычислят.

– Ээ.. Понимаете.. У меня нет с собой паспорта, – оглядывался он по сторонам и тянул слова, как бы намекая на нестандартность свой просьбы.
– Аа.. Я Вас понял, – китайский продавец работал в торговле давно и производил впечатление мудрого и опытного человека.

Улыбаясь, он достал из шкафчика, висящего не стене небольшую коробку. Сэм не знал, что ожидать от продавца, но в целом выглядел вполне невозмутимым, не смотря на то, что совершает сейчас явно что-то противозаконное.

– У меня есть пара акционных сим-карт «Телус», у них хорошая связь. Мой сын работал в сотовой компании и получил их, так скажем, бонусом. Оформлять ничего не надо, они уже активированные. Просто пополняйте баланс и пользуйтесь. Вместе с телефоном получается сто пятьдесят долларов, сэр.

Цена оказалась немного выше рыночной, но Сэм был не в том положении, чтобы выбирать, и согласился. Конечно, это всё было рискованно, ведь китаец вполне мог «настучать» в полицию, и тогда Сэму конец. Но с другой стороны, положение его было таким, что оставалось только рисковать. Время сейчас имело огромную ценность.

Сэм поблагодарил продавца, а тот в ответ даже сделал небольшой поклон, как это принято в Азии. Покинув магазин, Сэм осмотрелся по сторонам. Это уже вошло у него в привычку. По ту сторону дороги виднелись скамейки и кусты, там можно было спокойно посидеть, чтобы не привлекать внимание. Так он и сделал. Быстро распаковав телефон, он вставил в него сим-карту и включил. «Хоть бы заработало», – думал он, нажимая на кнопки. Беспокойство было напрасным, аппарат функционировал прекрасно. Уровень сигнала был хорошим, и телефон приветствовал своего владельца приятной мелодией и позитивным фоновым рисунком с азиатской тематикой.

Первое, что сделал Сэм, это написал смс Майклу с текстом «Привет! Я доехал, всё нормально. Здесь друзья. Позвони, как сможешь». Майкл должен был понять от кого это сообщение. Затем Сэм встал и направился обратно к дому дяди Орландо. Этот путь занял немного больше времени, так как идти нужно было в гору.

Дядя Орландо спал, и в доме стояла полная тишина. Совершенно другая атмосфера царила у соседей. Дядя Джей носился со стульями, вёдрами, какими-то коробками. Потом он обустраивал зону барбекю, затем вынес на улицу большой круглый стол. Сэм решил. Что будет некорректно пройти мимо и не поинтересоваться, что происходит.

– Дядя Джей, у вас какой-то праздник сегодня?
– О, Сэм! – удивлённо отозвался дядя Джей. – Сегодня день рождения моей единственной дочери Мэри!
– Как вовремя я приехал! – засмеялся Сэм.

Дядя Джей был человеком с чувством юмора, поэтому поддержал Сэма своим искренним смехом.

– Обязательно приходи вечером, Сэм! Мэри придёт с работы, и будем отмечать, так сказать, в семейном кругу. Я считаю твоего дядю своей семьёй, и тебя, соответственно, тоже! – радостно провозгласил дядя Джей и, крикнув что-то своей жене, суетливо принялся за приведение двора в порядок.

Он ещё какое-то время постоял на улице, после чего тихо вошёл в дом и поднялся в свою комнату.


В шесть часов вечера Сэм проснулся от какого-то резкого звука и быстро вскочил с кровати. Если верить Фрейду, то все сны снятся человеку за несколько секунд до пробуждения. Именно поэтому всякие резкие и неприятные звуки, сопровождающие пробуждение, мгновенно превращаются в кошмарные сны. Вот и Сэму приснилось, как будто за ним гонится полицейская машина, и от воя её сирены он и проснулся.

На самом деле разбудил его сигнал, поступившего на телефон, смс. Сэм схватил аппарат и увидел то, чего очень ждал – ответ Майкла.


«Привет. Я рад. Она ещё в больнице. Они в порядке. Ситуация всё ещё сложная.
Не теряйся».


Сэм присел на кровать, сжимая в руках телефон так, как будто это рука его друга. «Сюзанна ещё в больнице, но почему… Говорили ведь, что она идёт на поправку… Родители в порядке, значит у Уоттса хватило благородства их не трогать. Или, может быть, он держит их как козырь в рукаве на случай, когда закончатся другие средства. Ситуация сложная значит?.. Н-да… Значит расслабляться рано. Ну, когда же всё это закончится?! Сколько ещё мне жить в этом кошмаре?!»

Окно в комнате Сэма выходило как раз на двор дяди Джея, и оттуда уже доносились торжественные речи. Он вспомнил, что обещал быть на празднике, да и с молодой соседкой он ещё не был знаком, а день рождения как раз отличный повод. «Одна проблема – подарка нет, а идти без него, тем более в первый раз, как-то совсем не по-джентльменски. Но как выйти из дома и не попасть в поле зрения соседей?!» – вдруг задумался Сэм. Хорошо, когда появляется что-то, способное отвлечь от проблем, иначе можно было сразу наложить на себя руки. Всё-таки есть в этой жизни равновесие.

Сэм спустился на первый этаж и посмотрел из окон в разные направления. Одно из них выходило на противоположную от дома дяди Джея сторону. Сэм высунулся в него и, убедившись, что его никто не видит, вылез наружу. Как вор, он на корточках пробрался через кусты и быстрым шагом пошёл дальше по улице, куда он ещё не ходил. Остановившись на пересечении с Клиффридж-авеню, он увидел мальчика на велосипеде, продающего цветы. «Бог послал мне этого мальчика!» – чуть ли не вслух воскликнул Сэм.

– Эй, мальчик! – радостно крикнул он.
– Да, сэр, – отозвался продавец цветов.
– Продай мне вот этот букет, – Сэм указал на красивый пышный букет из алых и белых роз.
– Пожалуйста, сэр, с Вас три доллара.

Сэм протянул деньги и аккуратно взял букет. Он был восхитительным. Ароматный, свежий, даже с капельками росы, для девушки не было бы лучшего подарка в этот день! И, радостный, он побежал обратно.

Подбегая к дому, Сэм увидел, как дядя Орландо, зевая и поправляя на себе одежду, выходит из цветочной арки и направляется к соседям, по пути приветствуя их через забор. Сэм обрадовался тому, что не слишком опоздал. За столом уже расположились жена дяди Джея, какой-то парень и девушка. Девушка сидела спиной, поэтому Сэм не видел её лица. А дядя Джей суетился возле барбекю и отпускал какие-то шутки, от которых присутствующие громко смеялись. Дядя Орландо уже занял своё место за столом, лицом к своему дому и начал смотреть по сторонам, как раз в этот момент во двор вошёл Сэм.

– У кого тут день рождения?! – играя, обозначил он своё прибытие.
– О! Это мой племянник, Сэм! – вскочил из-за стола дядя Орландо.
– А мы уже знакомы! – крикнул дядя Джей, переворачивая мясо на решётке.
– День рождения у меня… – улыбаясь, встала девушка и повернулась к Сэму.

Оба они заулыбались, и Сэм даже на секунду забыл, что держит в руках роскошный букет. Эта была та самая девушка, которая подавала ему сегодня отличное мясное блюдо в китайском ресторане.

– Вот это совпадение! – Сэм раскинул руки в стороны и чуть не выронил букет, но поняв, что выглядит смешно, поспешил протянуть его виновнице торжества, немного склонив голову при этом.
– Спасибо, Сэмуэль… – смущённо взяла она цветы и принялась вдыхать их аромат.
– Какой прекрасный букет! – умилялась жена дяди Джея.
А сам дядя Джей, немного опешив, спросил Сэма о совпадении, о котором он только что сказал.
– Дядя Джей, я уже немного знаком с Вашей дочерью, дело в том, что она сегодня кормила меня отличным обедом в своём ресторане.

Сэм поглядывал на Мэри, а она смущённо улыбалась.

– Да, Сэм, у нас небольшой район, и встретить где-то соседа или знакомого, не такая уж и большая редкость, – подвёл итог дядя Джей. – Ну, давай, проходи за стол. Мясо уже готово! Сейчас Джулия принесёт жаркое.

За столом шутили и рассказывали разные семейные истории. Вначале Сэм подумал, что этот парень, сидящий рядом с Мэри, её муж или друг, и даже начал немного ревновать, но та, заметив это, разрядила обстановку фразой «Сэм, познакомься, это мой кузен Уильям».


Много разных, порой конфликтующих друг с другом, мыслей заполняли голову Сэма. Он был, как говорят, сам не свой. Не понимал, кто он и где его место. Новая жизнь началась настолько неожиданно, что он не успел ни подумать о ней, ни спланировать её. Да и планировать не хотелось. Таким бессмысленным это всё казалось. Состояние Сэма менялось от беспричинного восторга до тупой депрессии. И ничего не хотелось. Не хотелось ни с кем знакомиться и ни с кем общаться. На родине остались люди, которые и были его жизнью, которые составляли эту жизнь. А здесь?.. Что было здесь? И кто был здесь Сэм?.. Транзитный пассажир?.. Беглый преступник?.. Ни одна из этих ролей не перекликалась с его характером и его личностью. Самым сложным сейчас было бы разорвать нить, связывающую с прошлым и переделать себя. Это всего лишь слова. Жалкие, бессмысленные слова, скрывающие за собой то, что никакими словами не сказать.

Что значит порвать с прошлым?.. Это значит либо убить тех, кто был тебе дорог, либо убить себя. И то и другое – катастрофа.