Волчица глава 35

         Глава 35.  СОВЕТ СТАРИКА


        Семеныч,  после  вкусного  обеда, приготовленного Анной, решил скинуть снег  с крыши сарая. Вообще-то он любил в послеобеденное время немного полежать,  чтобы как следует переварить съеденное, да и дать отдохнуть  телу,  уже частенько требующего отдыха.  Что поделаешь, возраст…   Но  ночью была сильная  метель,   и утром ему пришлось   расчищать  двор,  не лазать же по сугробам, хотя бы дорожки проложить! Крыша старого сарая могла не выдержать почти полуметрового слоя снега,  и, Семеныч, вооружившись лопатой, приставив к сараю  старую  деревянную  лестницу,   занялся делом.   Снег был еще не слежавшийся, легкий и пушистый, работа шла достаточно легко, но Семеныч быстро вспотел, и решил немного передохнуть. Оставив лопату на крыше, старик стал осторожно спускаться с лестницы.  Но тут одна из дощечек  подломилась и старик, не удержавшись, упал в сугроб.  Как раз в этот момент во двор заходил   Виктор. Увидев полет деда,   можно сказать, с высоты  сарая, он быстро подбежал к сидевшему в снегу Семенычу.  Старик  весь  вывалялся в снегу, шапка ушанка съехала на бок,    но  сам вроде как, был цел и невредим. Достав из кармана  полупромокшую пачку Беломора, Семеныч  закурил и чертыхнулся.

- Ты как, Семеныч? Не расшибся?
- Да ничего! Вот папиросы промокли, - старик выкинул папиросу в снег, и  снова выругался, но уже покрепче.
- Давай помогу тебе встать, -  сказал Виктор и взял старика за руку.
- Да что я сам что ль не встану?   - возмутился старик.  - Сам, виноват! Надо было  лестницу подремонтировать, хорошо в сугроб упал, а кабы мимо?  Чего пожаловал? Опять все не так у тебя? Или просто проведать?
- И то и другое! – засмеялся  участковый. – Соскучился, тянет!
- Ну, да. Ври больше! - тяжело поднявшись и отряхиваясь, -  улыбнулся старик.  – Пойдем в дом, чайку попьем, а то может, чего покрепче?
- Тебе сейчас только покрепче! – засмеялся Виктор. – И так вон, не поймешь,  в чем душа держится.
- Но, но! Ты меня в инвалиды-то не записывай! Когда работы нет,  сам Бог выпить велит!
- Вот ты и сам сказал – когда работы нет. Сейчас переговорим с тобой, чайку попьем, а потом я тебе помогу сарай очистить. А то избегался совсем, во  рту с утра маковой росинки не было.
- Пойдем, Анна тебя накормит, - приглашая  Виктора в дом, сказал Семеныч. – Я так за всю жизнь  свою не ел!  Вкуснятина!
- Ну, вот, хоть в чем-то польза от вашего совместного проживания, - пошутил  Виктор, снимая в сенях куртку и шапку. 
- Ишь, какой!  Нам есть, чем заняться, -  с задором  воскликнул  старик.
- От, расхорохорился!  Старый пень, а все туда же! – возмутилась Анна, встретившая их в комнате.
- Здравствуй, Анна, -  увидев  пожилую женщину, сказал  Виктор. – Говорят,  вкусно готовишь? Меня не накормишь?
- Садись, чем богаты, тем и рады! – улыбнулась Анна,  и налила тарелку наваристого борща. Поставила ее перед участковым, отрезала  кусок хлеба, и села.
Семеныч,  тоже сел рядом. Анна  снова встала и  налила  старику горячего  чаю из  пыхтящего самовара, поставила на стол вазочку с вареньем, и тарелку с румяными оладьями.   
- Да, Семеныч, хорошо тебя теперь  кормят! – доедая борщ,  воскликнул Виктор.
- Надо думать, мать тебя кормит хуже! – захохотал  старик. – Говори, зачем пожаловал. А то уж всю голову сломал.
- А что ломать-то? – принимая из рук Анны чашку чая и придвигая  к себе  поближе тарелку с оладьями. – За советом пришел.
- А… За советом, это хорошо! -  покачал головой Семеныч. – Сами-то вы уж работать разучились.
- Все ты, Семеныч,  посмеиваешься. А что мне делать прикажешь? Жженый тоже молчит. Вернее не молчит, а так,  в наглую мне говорит – лучше живым на нарах сидеть, чем жмуром на свободе.
- Как, кстати, его здоровьичко? – захохотал Семеныч. – Не хворает больше?
- Хорошо ты его,  подранил. Все жалуется, из больницы не хочет уходить.
- В больничке, конечно, получше и посытней будет. Только вот нянькаться с ним никто не будет. Выкинут к вам на поруки,  и все.
- Да уж давно пора!  Вот только мы  можем его  за кражу закрыть. Других грехов вроде нет. Да и не украл он ничего.
- Не успел! Что значит за кражу? Он в дом к Анне два раза лазил и над женщиной надругался. Ты б ему  пригрозил, что припишешь ему изнасилование старухи.  Может, язык-то развяжет,  расскажет,  кто его в дом к ней направил. И даст показания на  этого  Блондина. 
Анна ахнула и покраснела.
- А ты, старик, умен, не зря я к тебе за советами хожу.
- Небось,  расколется! Все знают, что на зоне с насильниками делают! А тут еще старуха! Это ж все одно, что ребенок! Там народ такой, только матерей и чтят… А старуха – ведь чья-то мать, ассоциации какие возникают?
- Слова-то какие умные знаешь, старик! Только не привык я не по честному работать. Не могу я через себя переступить!
- А… Ну, тогда давай, бегай по тайге, ищи  как хошь! У меня совета больше не спрашивай. 
- Может, ты и прав, Семеныч. 
- Не может, а прав!
- Пригрозить преступнику не может! Велика беда! Так он, считай, и надругался! Напугал Аннушку до полусмерти, по голове ударил,  связал. А ты носишься с ним, как с писаной торбой!
- Деревню-то осветили! Помогли, хоть в этом. А то столбы стоят, а фонари все битые! – сменил тему Виктор.
- Снова разобьют!  Тоже мне достижение, ты мне лучше скажи, где сейчас этот Блондин обретается. Знаешь, где он аль  нет?
- Вернулся. Говорят, в райцентре видели в ресторане. С ним тот был, что за домом следил, грибник. Сидели, выпивали. О чем-то перетирали.
- Ну…
- Что, ну?  А где был-то не знаешь?
- Знаю. В Москву ездил.
- В Москву? – выдохнул старик. – Зачем?
- Про Митьку моего справки наводил. Прикинулся  руководителем изостудии.  Пришел в институт, вроде как заботится  и беспокоится, почему к нему ходить перестал. Потом сестре звонил, под видом, декана  института, где Митька учится, спрашивал,  где сейчас ее  сын. Почему не учится.   Но ее не проведешь,  она абы кому про сына ничего не рассказывает.   А в  деканат  она  уже давно сходила. Сказала, что попал Митька в тяжелую ситуацию, и теперь   помогает следствию. Поэтому и в институт не ходит.
- А с чего вы взяли, что это он звонил?
- Да так, ни к чему. Коли в институте засветился, значит и домой он звонил.  Кому еще-то? Погулял там и вернулся. Живет на квартире в райцентре.  Следим за ним. А толку ноль. У нас на него кроме пальцев на канистре нет ничего!   Спугнуть боимся.
- Да. Задачка с уравнением! – проговорил Семеныч. – Как сестрица-то,  переживает?
- Вся извелась, как и мать моя. То и дело плачут. А чем я их успокою? Я и сам не знаю, где Митька. И что с ним.
- Пока все нормально. Говорил же. А вот, когда выйдут. Хотя, кто знает, когда?
- Зимой точно не пойдут. Раньше июня нечего и ждать. Холодно будет и мокро.
- А ты за заимкой наблюдаешь?
- Нет. А зачем?
- Надо! Для Вероники это дом. И она не знает, что его уж нет! Что сгорела заимка.
- Точно!  Но сейчас все равно бесполезно! А вот ближе к весне, надо там поставить кого-нибудь. Наблюдать.
- Блондин тоже не дурак. Он своих бандюков точно за заимкой следить заставляет. К дому Анны тут подходил кто-то.  Объявление читал. Потом вроде спросил у  соседки, что напротив, куда хозяйка подевалась,  и почему дом продают.  Ну, та ему  и сказала, что уехала, мол, Анна к родне. А куда не знает.
- А Анна у тебя вроде арестанта? На двор совсем не выходит? – спросил Виктор у старика.
- Пусть покамест в доме сидит. А то, кто увидит и всё – разнесут по деревне…
- Тяжело ей приходится! – засмеялся Виктор. – Зато вон как готовит! Не оторвешься,  -  намазывая варенье на  румяный  оладышек, сказал  он. Положил его в рот, запил чаем и встал.  - Ну что, дед, пошли крышу чистить.
- Пойдем, коль не шутишь!  - ответил старик, и пошел в сени одеваться.
Одеваясь,  Виктор,   взглянув на Семеныча,  и  пряча глаза,  сказал:
- Семеныч, а оружие твое придется сдать.
- Ни за какие коврижки! – ответил старик, - По доброй воле не отдам, а хотите, приходите с обыском.  Все одно,  не найдете! Выбросил я его, так там и скажи! Поехал на реку и выбросил.
- Хитер ты, как я погляжу, но тут твои хитрости не пройдут. Надо, Семеныч!   У нас каждый ствол на учете.
- Пистолет имею наградной!  -  закричал старик, - Заслужил! И  заберете вы его у меня, фронтового разведчика, только через мой труп! 
 
       Вечером, после  того, как Виктор помог старику с очисткой крыши и починкой лестницы, он шел по улице и думал,  а  старик-то умен!   -  Ведь если и впрямь обыск устроить – ничего не найдем. Да и ладно…  Может,  еще пригодится старику его пистолет.   Не оставлять же его безоружным, когда по деревне  бандиты  шастают. И что им Блондин посулил?  Уж точно не золото.  Своего он никому не отдаст,  не та натура!   

       Ну, а потом, когда все кончится, уговорю старика отдать  ствол! – подумал Виктор,  и пошел к своему дому  по  расчищенной, обнесенной  сугробами  дороге. Фонари тускло,  но все же  освещали деревню,  кое у кого  в окнах еще горел свет.  Искрящийся  снег хрустел под ногами,  воздух был чистым и морозным,  и слегка отдавал  дымком.  Деревня готовилась ко сну, все вроде бы было тихо и умиротворенно, но на душе у Виктора было  неспокойно.   Он переживал за племянника,  да и за Веронику тоже. Кто знает, как  закончится вся эта история?   
Ему стало вдруг зябко, но  не от холода, а от безысходности и неопределенности в этом,  казалось  бы,  простом, но  все же  таком   запутанном деле…


http://www.proza.ru/2015/03/27/2082