Купание

   Июль. Способные все знать небесные гадатели, накануне уверяли в безмятежности и чистоте неба. Кто-то бы засомневался, а ветер просто подул с востока. Он притащил из старого чулана серый рваный плащик и уже с утра прятал в нем солнце. Сверху упало несколько скупых слез — день протер глаза. Лучики света, то — тут, то — там, пробивались сквозь тучи и заставляли воришку латать непрочное ветхое вретище паломника. Устав мусолить тоненькие нити, он стянул серое полотно к вершине горы, добавил колдовских пришепетываний и огромная наковальня зависла в воздухе. Наступило затишье.

   Природа щедра в своих проявлениях, а предгрозовое затишье не бывает долгим. Владыка-ветер рванул с горы как застоявшийся конь. Вслед за императором выдвинулись отряды боевых слонов. Не тут-то было! Солнце заняло господствующее положение высоко над головой и бросило в авангард слепящие лучи. Радуга-дуга и остановлен скакун светящейся упряжью, по самому центру деревни. И стоит одна босая ножка в проливном дожде, а вторая — в сухом горячем песке.

   — Виташка, ну-ка, бегом в дом! — Ворчит баба Саня.
   — Не-а! — хохочет карапуз-бесштанная команда.
   — Вот, матка придет с работы, я ей расскажу про тебя ослушника, — не унимается старуха и, опираясь на палку, пытается дойти до правнука. — Вот, она тебя крапивой-крапивой!

   В ответ лишь заливистый смех и шлепки убегающих ног. Начерпав в калоши небесной воды, нянька разворачивается и шаркает к воротам, а "неслух" прыгает в лужу и начинается самоотверженно барахтаться. И не беда, что вода становится мутной, а "море" только по колено. Как смешно плюхаются капли и убегает от ножек вода. Наперегонки! И солнце смеется и дождик плачет, и радость не омрачает предстоящее крапивное наказание!

   Все когда-нибудь заканчивается. Великое небесное
противостояние исчерпалось последними сверкающими
каплями. Баба Саня сорвала у палисадника крапивную вичку и решительно двинулась к правнуку. Он не стал ждать ожидаемой развязки. Сначала тихо, бочком-бочком в место где поглубже, а потом стремглав в сторону и что есть силы в дом. Забежал в избу и залез в свое спасительное место под кровать. Он знал, что бабка старая и наклониться не сможет. Клюкой своей недостанет, разве что, из катанок выстроит стену и закроет выход из убежища. Так это не страшно. Немного посидеть, а там и мамка придет.

   — Вылезай, кому говорю! — Стук по стук, нянька пытается достать клюкой проказника.
   — Не-а, не вылежу. —  Виташка отползает подальше к самой стене и укладывается на ковре.

   Пол в избе был устлан домоткаными половиками, а ковер был притащен под кровать заранее. Баба Нюра сама их изготавливала, нашивала на мешковину разноцветные лоскутки в виде красочных орнаментов.
 
   Быстро схвачен подпольный "лазутчик" — рыжий кот. За частоколом из валенок тепло, сумеречно, сухо и самое время вздремнуть. И они безмятежно засыпают: правнук Виташка и мурлыкающий кот. А возле окошка дремлет нянька, семижды прабабушка Александра Авдеевна.