Act. 1. Дружба для друзей

Звонит телефон. Проклятье! Не хочу подходить. Я знаю, что это он. Он снова хочет намотать мои внутренности на вилку, своим хриплым голосом, каким он становится, когда по его щекам текут слезы, а он даже не пытается их остановить. Его голос, который проникает в самое мое нутро, будоражит, разгоняет кровь и вытаскивает все самые тяжелые воспоминания.
Звонок смолк. Но я знаю, что это не надолго, он снова позвонит и будет звонить, пока я не отвечу. За столько лет мне так надоела эта игра в 'проколи мне сердце', что я даже пару раз переезжал, менял номер телефона, устраивался на другую работу, но все безуспешно. Одни мысли о том, что он не может меня найти и сидит один, закрывшись в своей огромной квартире, плачет, что он может что-то с собой сделать, сами толкали меня на звонок и все начиналось по новой. Несколько раз я даже думал его убить.
Ну вот. Снова звонит. Интересно, если не брать трубку, сколько он будет это продолжать? Но я этого никогда не узнаю, потому что сам всегда отвечаю на третий звонок: ровно настолько хватает моих сил. Крис, Крис... Что же ты делаешь со мной?



Я встретил Кристофера на последнем году обучения в Калифорнийском университете. Он перевелся в конце седьмого семестра и сразу завоевал всеобщее внимание, в том числе и мое. Но я был слишком хорошо осведомлен о своих возможностях, поэтому не пытался набиться ему в друзья, в отличие от моих однокурсников. Однако Крис сам пришел ко мне. Он просто сел рядом и стал вести себя так, словно мы дружим не один год. Меня это озадачило и я искал в его действиях подвох.
Не поймите меня неправильно, он был великолепен, во всем: красив, умен, остроумен, из богатой семьи - ну просто мечта всех лузеров и неудачников. Дружить с ним было одно удовольствие: интересный человек, очень эрудированный, его увлекало все, поэтому найти с ним общий язык не составляло труда. И я бы правда был благодарен за эту дружбу, если бы не эти три месяца, когда все неожиданно стало слишком трудным: мне было слишком сложно поверить в происходящее и иногда мне казалось, что все это чья-то злая шутка. Однако это не было шуткой. И эта дружба стала мне в тягость, она стала моим роком, тяжкой ношей, которую приходится нести по жизни через годы попыток прийти в себя.

Пожалуй стоит начать с того, что я был совершенно обычным: простая внешность, ничем не примечательная, я не отличался ни в учебе, ни в спорте, а наличие у меня двух успешных братьев только усугубляло мое отвращение к себе. С появлением Кристофера лучше не стало. Я и без того жил в вечном сравнение, хоть у меня и получалось избегать свою слишком идеальную семью, где я точно был белой вороной. Опять же, моя семья действительно была очень хорошей: заботливая мать, которая любила всех детей одинаково сильно, справедливый отец, братья, которые опекали меня намного больше положенного - все было и-де-аль-но. Просто я на каком-то подсознательном уровне чувствовал, что отличаюсь от них. Я постоянно отдалялся, не вникал в беседы и не принимал участия в семейных обсуждениях, запираясь в своей комнате между перерывами на двух подработках, которые были нужны, чтобы скопить денег на съем своей квартиры. Конечно же, если бы я попросил денег у кого-нибудь из членов моей семьи, они бы ни за что не отказали, не смотря на свое волнение по поводу причин моего переезда. Понимаете, просто я чувствовал, что не имею право просить у них денег на свой собственный побег. Да и этим бы я лишь повесил на себя очередные кандалы, связывающие меня с этим домом. Я очень любил свою семью, но больше не мог их выносить.

И вот появляется Кристофер, забирает меня из одного дома и сажает в другой, в ад, который я не в силах перенести до сих пор.
В самом начале мы просто дружили, ходили на занятия, обедали вместе, на выходных выбирались на выставки, а иногда в клубы. Мы весело проводили время, обсуждая нелогичность учебной программы, отвратительную игру актеров бразильских фильмов и особенности национальной кухни.

Со временем начали выползать его тараканы. С самого детства я никогда не обманывался и знал, что идеальных людей не существует, отличным примером были мои собственные братья, которые, не смотря на все свое совершенство, были обременены пагубными пристрастиями и сильнейшим братским комплексом. Так что я изначально был готов столкнуться с темными сторонами Криса. Хотя и не ожидал такого.

Он был влюблен. Нет, не так. Он очень сильно ЛЮБИЛ какую-то девушку. Он говорил о ней с нежностью, лаской, искренним восхищением, но я почему-то сразу понял, что эта история на самом деле не обычная сказка о влюбленном принце. Казалось, через его слова по всей линии отношений растекается яд, парализующий все возможные понимания.
Как-то раз мы сидели у меня, пили, разговаривали. Неожиданно он стал очень серьезен. Крис уставился в свой бокал и долго молчал, а потом, не поднимая глаз, сказал:
- Я хочу познакомить тебя с моей семьей.
От удивления я чуть не выронил бутылку, из которой наполнял наши стаканы:
- Хорошо, - я сделал паузу, -  я в общем-то не против, но с чего вдруг?
- Просто, - ответил он, немного помолчав.

Больше мы этот разговор не заводили. Через пару месяцев он сказал, что хочет пожить отдельно от своих, что хочет пожить жизнью простого работящего человека, который должен сам себя обеспечивать, вкалывая с утра до ночи, выкраивая немного времени на сон перед учебой. Мне было совершенно невозможно представить себе человека, желающего жить такой жизнью. По мне, так сидел бы он в своем особняке и не парился, все-таки это настоящее везение - родиться с золотой ложкой во рту. Но ему же я однако сказал не это. Я просто предложил снимать квартира пополам: и нам легче будет платить и мебель пылью не покроется.
- Серьезно? Ты уверен? - я видел, как его потряхивает от восторга. Честное слово, в такие моменты он становился очень похож на ребенка.
- Да, Крис. Думаю, это неплохая идея. Я уже давно планирую съехать.

Через неделю я звонил в службу перевозки, и на выходных мы распаковали последнюю коробку. Жить с ним оказалось на удивление хорошо. Он вкусно готовил, а я занимался уборкой, хотя он постоянно говорил забить на это дело, объясняя это тем, что цвет моего лица намного белее простыней. Возможно в его словах была доля правда: в то время я действительно много работал.