The Blue Lagoon

                Прыгни в море.
                Почувствуй соль на губах.
                Видишь тот остров?
                Просто плыви – там твоя гавань
                (М.Д.)

   Михаил поставил чемодан, достал ключ и открыл дверь своей квартиры. Из кухни вышла Белка и уставилась на красный чемодан на колесиках.
- Ты уезжаешь?!
- Да, надоел мне этот Мухосранск.
- В командировку? Квалификацию повысить? Будут тебя учить, как из Машунек лишнюю трешку вытрясти?
- Нет. Проветриться надо. В отпуске еще ни разу не был.
- Ах провееетриться ему надо! И с кем? Я тебя и тут быстренько проветрю – видишь, какой у меня вентилятор, - девушка повертела сковородкой, которую держала в правой руке.
- Да не дури, Белка. Видишь, чемодан какой большой.
- И что – пирожков тебе туда напечь?
- Сама залазь.
- Так ты меня с собой берешь?!
- Ну а как же, глупая ты какая.
- Правда?! А куда мы поедем? В «Лесные озера»?
- Не, не хочу никаких озер: пиявки всякие – присосутся тебе к заднице, что ты будешь делать.
- А я больше никаких баз отдыха у нас и не знаю.
- Нуууу… то ж у вас.
- Мишка, ну перестань меня томить. Пока я еще добрая.
- А ты бы куда хотела?
- Куда?
- Да. Вот если б тебе фея… или старик Хоттабыч… сказали: Куда ты хочешь, Белка.
- Я бы им сказала… даже не знаю…
- Ну это же фея… золотая рыбка… любой каприз.
- Я хочу… я хочу… а на море можно?
- Можно.
- Ты что, серьезно, Мишка? Или издеваешься над бедной девочкой?
   Михаил достал из заднего кармана туристический буклет и протянул девушке: песчаный пляж, пальмы и сине-зеленое море, сверху была надпись «Голубая лагуна». Белка оторопело посмотрела на фотографии, покрутила буклет и понюхала его, потом подняла глаза.
- Так это правда?!!! Мишка! Ну скажи!
- Меня повысили.
- И кем ты теперь работаешь?
- Стариком Хоттабычем. И феей с золотой рыбкой в пакете.
   Белка с грохотом уронила сковородку, бросила буклет и прыгнула на Михаила, обхватив его руками за шею и обвив ногами его талию. Она целовала его, куда попадали губы: в нос, в глаз, кусала за ухо, потом ухватила за оба и стала трясти.
- Белка! Отпусти, ты что, блин, задушишь!
- Мишка!
- Что?
- Пошли.
- Да еще ж не собрались.
- Потом. Я хочу сейчас.
- Та не – у меня чемоданное настроение.
- Так ты не хочешь, подлец?!
- Белка, ну подожди, ну что ты такая буйная… сначала сковородка… теперь… а что ж ты на острове делать будешь.
- На острове?! А как мы туда доедем?
- Вот, дурында ты какая – доедем. На самолете полетим.
- На самолете?! Так у нас же аэродрома нет!
- Ну в Москве есть. Туда на поезде, потом на самолете.
- Так мы в Москву поедем?!
- Да мы в Голубую лагуну полетим – нужна тебе эта Москва драная. Понимаешь – на остров! В Индийском океане!
- В океане?! Я щас умру!!!
   Белка опустила ноги на пол и стала быстро расстегивать ремень на джинсах Михаила, он со вздохом остановил ее.
- Ну погоди, ну потом, успеешь еще, Бельчонок. Я тебе обещаю. Я же тебя никогда не обманывал. Еще заплатить надо. И собраться. Давай домой за паспортом. Вот тебе денежка – крем надо купить от солнца… шляпу… давай.
   Девушка развернулась и рванула из квартиры. Михаил сел в кресло, достал из сумки квадратик бумаги, ручку и стал записывать – что еще надо сделать, что купить. Минут через пятнадцать в квартиру ворвалась Белка с паспортом в руке, в три прыжка оказалась у кресла и опустилась на колени, тяжело дыша.
- Мишка.
- Да.
- А мама сказала, что в самолетах террористы бывают всякие.
- Ну… бывают.
- Я боюсь.
- Что в плен заберут?
- Не, ну плен… ты меня вызволишь. А если они нас совсем убьют.
- Да я их первый ушпокаю нараз.
- Мишка.
- Что.
- А ты не можешь сначала меня первую ушпокать – прям сейчас.
   Девушка засунула руки ему под футболку, вонзила в грудь свои когтики и грызнула за ширинку.
- Ооох… ну Белка… и откуда ты такая взялась на мою голову.
- Какая?
- Буйнючая.
- Тебе не нравится?
- Ну нравится. Но я никак не могу привыкнуть.
- К чему.
- К тому, что ты моя. И что завтра опять будешь моя. Я все время боюсь…
- Меня?
- Нет. Я боюсь, что вот проснулся я… как в «Дне сурка»: опять прыщ на лбу, я – Мишка Дуридомов, ты – Бэла Бурлакова, мы иногда встречаемся у подъезда, говорим друг другу привет… А потом ты уходишь в свою больницу.
- Мишка.
- Что.
- Теперь тут моя больница. Я старшая медсестра. Очень строгая. Снимай штаны – будем делать процедуры.
   Михаил подтянул девушку повыше, поймал ее губы своими, приник к ним, ощутил ответное движение, но не поддался искушению, оторвал Белку от себя и вскочил с кресла.
- Все! Не успею заплатить, а ты – шляпу купить. Завтра уезжаем!
***
   Вечером Михаил остановился у своего подъезда, присел на скамейку, закурил и достал из сумки папку турагентства: ваучеры, билеты, страховки, памятки – все было на месте. В сумке лежали блок сигарет, запасная зажигалка, новые очки Ray Ban, швейцарский раскладной нож и три шоколадки «Корона». Он достал смартфон, хотел зайти ВК, потом плюнул и пошел домой.
   Дома он еще в холле услышал какое-то шуршание, прошел сразу в комнату и остолбенел. По всему полу были разбросаны пакеты, коробки и коробочки, тюбики с кремом и зубной пастой. Посередине комнаты стоял открытый красный чемодан, в нем сидела Белка, откинувшись назад и опираясь на локти. На ней была шляпа, темные очки и маечка с пальмами, задранная до пупа. Больше ничего не было. Ноги были раздвинуты на ширину чемодана.
- Белка!
- Дааа, дорогой, - томным голосом ответила девушка.
- Ты что – сдурела совсем?!
- Нууу… у меня… чемоданное настроение.
- Ну па…, - он дернул ремень на джинсах, - га…, - сдвинул зиппер, - …ди!
    Михаил подскочил к чемодану, опустился на колени, взял девушку за икры и потянул на себя и вверх – ноги упали ему на плечи, шляпа сдвинулась вперед, Белка успела только ойкнуть.
- Бу… дут… те… бе… тер… ро… рис… ты!
- Ой Ми… иш… ка… род… нень… кий… по… жа… лей… бед… нуууую… де… воч… ку… ууу!
- Щас! – он сбросил с себя ноги и перевернул девушку лицом вниз, бедра поднял вверх, отбросил шляпу и прикрыл крышку чемодана.
- Как… те… бе… та… кие… про… це… ду… ры… Те… перь… я… док… тор… а ты… ми… сис… тра, - он звонко шлепнул ее по попке и открыл крышку – Белка дернулась вперед, но он удержал ее за бедра, двинул еще несколько раз, пока она не разогнула ноги, упала на живот и не закрутила педали, потом вырвалась и скрутилась внутри чемодана, зажав руки между ног.
 
Они лежали на диване совсем обессиленные,  уже успокоившиеся, но еще мокрые.
- Мишка.
- Да.
- Я и не знала, что ты такой доктор.
- Какой.
- Ортопед.
- Это еще что за хрен такой.
- Это когда в тебе все сжимается, ты вся такая… скованная… что ходить не можешь. А он… берет тебя в свои руки… всю тебя чувствует… и вертит, и крутит…
- И что.
- И ты расслабляешься. И можешь двигаться. Ходить. И прыгать! – девушка внезапно вскочила, оседлала Михаила и стала прыгать у него на животе.
- Бе… бе… бел… ка! Сле… слезь… с меня!
- Ага! Так ты не хочешь!
- Хах… хоххх… чу!
- А вот мы щас проверим!

***
   Боинг добежал до конца взлетно-посадочной полосы Шереметьево и резко взмыл вверх. Белка сидела в кресле с крепко зажмуренными глазами, откинув голову и вцепившись руками в подлокотники, Михаил гладил ее запястье.
- Уже?
- Да. Открывай глаза.
- Все в низ живота ухнуло.
- Сдвинь ноги.
- Уши заложило.
- Глотни.
- Что глотнуть?
- Просто глотни. Горлом.
- Аааа… а я подумала…
- Да погоди ты думать. На, конфету посмокчи – пройдет.
- «Мишка северный»?
- Почему северный?
- Так объявили – за бортом минус сорок.
- А ты теплая.
- Фуххх… попустило.
- Ну вот, а ты боялась.
- А долго еще?
- Ну ты что – мы же только вылетели. Сейчас будем пить и есть, потом спать.
- А мы ж ничего с собой не взяли.
- Да все тут есть. Ты просто представь, что мы дома, лежим на диване…
- Ага, на диване. Так ты сейчас приставать ко мне начнешь – при всех.
- Ну не, сейчас не начну.
- Так ты уже не хочешь? - прошептала девушка ему в ухо.
- Белка, ну тебе как будто перчинку в задницу кто засунул.
- Не знаю, Мишка. Ты как сказал про остров, я сразу представила Голубую лагуну…
- И хорошо.
- Да. Мне до сих пор хорошо. Везде. Ты меня так классно полечил. А где наш чемодан?
- В багажном отсеке. Ты что, опять в чемодане хочешь?
- Не знаю, Мишка. Я не знаю, чего я хочу. Я просто хочу. Все время. Это ты виноват. Я раньше такой не была.
- Ты перчинку-то вынь, а. Самолет все же.
- Так это ты мне ее и вставил. Ты какой-то другой стал, Мишка. Раньше был Дуридом - дуридомский. И за что я тебя полюбила.
- А сейчас?
- А сейчас ты все время меня удивляешь, я все время от тебя чего-то жду… Я сначала пугаюсь…  как вчера, когда ты закрыл крышку.
- А потом?
- А потом ты открыл… и я как из клетки выпорхнула. Чуть не улетела. Хорошо, что ты меня удержал. Мне еще так никогда не было. Будто ты меня прямо на лету…
- Ты моя птица райская.
- Почему райская?
- Красивая. Трепетная. Нежная. Буйная. С хвостиком. Где еще таким жить.
- Ты правда так думаешь, Мишка?
- Конечно. Разве я тебя когда-нибудь обманывал.
- Нет.
- Ну вот. Будешь теперь птица – на райском острове.
- Ты знаешь что, Мишка.
- Что.
- Мне с тобой и дома как в раю.
- Так разворачиваем самолет?
- Нееет! Я в море хочу прыгнуть.
- Ладно. Тогда летим дальше.

   По проходу двигалась стюардесса, толкая перед собой тележку с напитками.
- Желаете аперитив перед ужином?
- Мишка, а это что?
- Ну, винчик всякий. Хочешь?
- А шампанское есть?
- Конечно.
- Мне тогда шампанского, икры, банан и шоколадку.
- Девушка, ужин будет через пятнадцать минут.
- Шампанское два раза.
- За золотую рыбку!
- За райскую птицу.
- Ой, пузырьки через нос вышли! А можно еще?
- Пожалуйста.
- Мишка.
- Да.
- А мы с тобой еще никогда шампанское не пили.
- Все когда-нибудь бывает в первый раз.
- Вкусное!!! Дай, я тебя поцелую.
   Михаил приготовился чмокнуть девушку, был пойман за шею и ощутил движение ее языка у себя во рту и бунт в джинсах.
- Бееелка! Ужин пропустим.
   За ужином все вызывало восхищение Белки: откидной столик и коробочки с едой, упакованные приборы и пакетики с солью и перцем. Она деловито все разложила, развернула масло, намазала булочку, понюхала кекс.
- Мишка, а что это за красные горошинки в корзинке?
- Ну ты ж заказывала икру. Забирай и мою.
- А банана нет.
- Соскучилась? Будут тебе бананы. Еще часов шесть, и у тебя будут бананы прямо на пальме.
- На пааальме? А как я их достану?
- Я тебе достану – сколько захочешь.
- Я захочу много!
- Будет тебе много. В прошлый раз тебе было мало?
- Ну ты, Мишка, еще всему самолету расскажи, что ты со мной делал.
- Ну тебе же понравилось.
- Ну понравилось. Так это же сииик-рет! Ты же никому не говорил?
- Дааа, буду я делиться богатством – лучше сам буду тайно владеть.
- Это ты про какое богатство?
- Про тебя.
- Правда?
- Ну конечно.
- Слушай, Мишка, а где мы будем спать?
- Да здесь и будем – кресла раскладываются.
- Прямо при всех?! Нууу… это неудобно как-то… Ты, конечно, ко многому меня приучил… но ты же знаешь… что я могу утворить.
- Да я знаю… ты уж потерпи немного.
   Подошла стюардесса.
- Желаете пледы на ночь?
- Дааа. Мы желаем! – светским тоном сообщила Белка.
- Два?
- Нееет, мы под одним спим.
    Михаил дернул девушку за руку и сделал страшные глаза.
- Два, пожалуйста.
- Держите. В карманчике на спинке кресла вы можете найти маску для глаз.
- Маску? А наруч… эээ нааа… надо ее возвращать?
- Нет. Они одноразовые.
- Вот спасибо.
- Приятных снов.
   Белка быстро достала черную маску, повертела,  натянула на голову и откинулась на спинку кресла, вытянув ноги.
- Мишка.
- Да.
- Я прям… вся… я так себя чувствую…
- Как.
- Как Анжелика… перед султаном…
- Слушай, Анжелика. В гареме сегодня профилактика. Укрывайся и спи.
   Белка подняла маску на лоб.
- Вот ты какой, Мишка, все-таки. Давай я тебя укрою.
   Она закутала его в плед, подоткнула  со всех сторон, долго толклась коленями по его бедрам, случайно попадая в интересное место, падала на воздушных ямах грудью ему в лицо, в конце концов чмокнула его в нос и угомонилась. Михаил стал набирать ноздрями воздух, выпуская его через рот, надувая живот, представляя море и повторяя свою старую мантру: «Ты просто пальма на пиратском острове – и все у тебя хорошо».

   Ветерок дул с моря, Михаил лежал на кушетке под шелковым навесом, рядом сидела Анжелика в прозрачных шароварах, рыжие волосы ее были забраны в хвост.
- Чем я могу ублажить тебя, мой султан, мой светлейший?
- Ты знаешь, Энджи, что-то сегодня я устал: парад янычаров, заседание совета, визирю пришлось голову отрубить. Давай так… по-быстренькому.
- Слушаю и повинуюсь, мой повелитель.
   Михаил закрыл глаза, было темно, спокойно, прохладно, только в паху ритмично пульсировал жаркий гейзер.
- Вот, умничка, хорошо, продолжай… ай! Да не зубами, блин! Мягче… вот… крепче! Вот! Вооот…

   Михаил резко поднял маску и посмотрел вниз: плед внизу шевелился, - он его сдвинул к коленям и увидел физиономию Белки.
- Ну как? – шепотом спросила она.
   Он потянул ее вверх и усадил к себе на колени, обнял и стал тихонько покачивать, целуя в шею.
- Ты знаешь, что тебя таможня не пропустит?
- Почему это?!
- Потому что ты просто бомба какая-то.
- Так тебе понравилось?
- Я уснул, и мне приснилось, что я султан, а Анжелика… мне…
- Так ты мне во сне изменял, подлец!
- Вот ты глупышка моя родная.
- Чего это?
- Так это ты и была – Анжелика.
- Ааа… так бы сразу и сказал.
- Так я и говорю – садись теперь ты.
- Ну, Мишка, я не могу.
- Не хочешь?
- Дуридом ты стоеросовый!
- А что тогда?
- Да я так хочу, что взорвусь просто… как бомба.
- Ну… пошли пройдемся.
- Далеко?
- Нет. В кабину уединения.
- Ты что! Я еще ни разу…
- Да ничего. Там стерильно – операции можно делать.
- А ты будешь доктор?
- Нет. Я буду пилот.
- А я стюардесса?!
- Ну а кто еще.
- Класс! Я в детстве мечтала…
- Все ясно с тобой – ты еще с детства… развратница.
- Палучишь ты у меня! И не посмотрю, что ты султан.
- Сковородкой?
- Та не – ты еще умрешь, а я что буду делать одна. На острове.
- Ну… пираты приедут.
- И из кустов выпрыгнут? На бедную девочку?
- И привяжут ее к пальме. И будут мучить. За разные места.
- За какие?
- А ты за какие хочешь.
- Нууу…
- За это?
- Ну Мишка!
- Или за это?
- Ну перестань!
- Ладно. Тогда я спать.
- Я тебе щас дам – спать!
- Тогда пошли?
- Пошли.

***

Они стояли под крышей аэропорта Абу-Даби уже минут десять, не двигаясь: космический дизайн здания, зелень, буйство красок набросились на них так, что Белка забыла закрыть рот.
- Мишка, - сказала она, наконец, сглотнув.
- А?
- Это уже остров?
- С чего ты взяла?
- У них тут все в пальмах.
- Ну в пальмах. Аравия. Тысяча и одна ночь.
   Полтора часа до нужного рейса Михаил таскался за Белкой по магазинчикам, вздыхал, но молчал.
- Ой, Миш, смотри какие бусики!
   Фраза «папуасы примут тебя за свою» застревала у него в горле, когда он видел восторг в глазах девушки, и он покупал ей бусики, браслеты, клипсы, зеркальца и прочую дребедень, понимая, что все это сделано для туземцев из Мухосранска, - но кто измерит количество счастья от двадцати четырех каратов Картье и этих «сокровищ» Али-Бабы, кто скажет, что лучше. 
   Счастье в больших дозах утомляет, и, загрузившись в новый Боинг, который оказался вдвое меньше, они уселись на креслах у запасного выхода, распихали пакунки и вытянули ноги.
- А мы опять будем шампанское пить?
- Нет, Бельчонок, осталось часа два лететь. Давай отдохнем. Закрывай глаза. Поспи.
- Просто поспать?
- Просто поспи.
- А ты к стюардессам рванешь.
- Ну что ты, моя хорошая.
- А что ты будешь делать?
- Я буду тебя охранять.
- Правда?
- Разве я тебя когда обманывал?
- Нет.
- Ну вот.
   Сраженная железной логикой девушка успокоилась, закрыла глаза и ровно задышала. Михаил достал смартфон, воткнул наушники, подумал, что послушать – буйного ничего не хотелось – он выбрал новый Pink Floyd и тоже прикрыл веки. Какая… прекрасная музыка… как хорошо… спокойно…

   Разбудил его хлопок слева – он открыл глаза и через спящую Белку глянул в иллюминатор: из мотора рвался дым вперемежку с искрами. Самолет загудел по-другому, стал заваливаться на левый бок и снижаться. Михаил на автомате пошарил рукой под сиденьем, вытащил спасательный жилет и стал одевать его на девушку, та сонно отбивалась.
- Ну я не хочу…
- Давай, Бельчонок, давай, маленькая, надевай быстрей.
- Ну я не люблю оранжевое…
   Он умудрился застегнуть на ней жилет, так и не разбудив полностью, надел свой и перекинул через плечо ремень своей сумки. Самолет плавно снижался, внизу был океан, уже можно было разглядеть волны. По проходу в хвост простучала каблуками стюардесса. Михаил выдернул наушники и зачем-то проверил сообщения – новых не было.  Он поднял глаза и посмотрел на дверь кабины пилота – она была приоткрыта. Внезапно перед ней возник человек в длинном белом одеянии и чалме, в левой руке у него была какая-то продолговатая дрянь с проводами – он поднял ее над головой и загалдел по-арабски. Белка открыла глаза.
- Миш, а че это у него на голове полотенце. У них тут и баня есть?
   Араб закончил свой галдеж аллах-акбаром и потянулся правой рукой к устройству. Михаил схватил телефон за угол и метнул вперед, тот просвистел как бумеранг и врубился краем арабу в лоб - последователь пророка Магомета рухнул в кабину пилота, - самолет нырнул влево и вниз. Белку вынесло из кресла и бросило на запасной люк, она схватилась руками за ручку. Из кабины пилота было слышно вперемешку fuck you с аллах-акбаром, самолет дернулся вправо, и Михаил как при замедленной съемке увидел, как ручка запасного выхода под тяжестью девушки опускается, люк выпадает вниз и Белку выносит поток воздуха. Эх, мать… Он прыгнул к люку, ухватился руками за края, оттолкнулся и нырнул головой вниз.

***

Полный текст