Александр Вертинский и советская цензура

Александр Вертинский и советская цензура (документы ЦК ВКП(б) НАЧАЛА 1950-х годов о звезде отечественной эстрады)

Александр Вертинский - знаменитая, почти легендарная фигура в истории русской эстрады. Человек редкого дарования, чьё творчество стало своеобразной предтечей жанра авторской песни, Вертинский много пережил на своём веку. Начав свою блистательную карьеру ещё до революции, артист вынужден был провести на чужбине долгие года. Он продолжал свою концертную деятельность в разных странах, но мечтал вернуться на Родину. В 1943 г, после письма Молотову, власти разрешили Александру Николаевичу Вертинскому вернуться в Москву.

Право вернуться на Родину и оставаться артистом Вертинский по-настоящему выстрадал. Вполне возможно, ему советским правительством были поставлены определённые условия, на которые он был вынужден согласиться. В результате в архиве НКВД того времени появилось такое (ныне рассекреченное) сообщение осведомителя: «Проживающий в Шанхае эмигрантский поэт Александр Вертинский собирается в ближайшее время направиться в СССР. Это большое приобретение для страны, так как Вертинский очень популярен в массах. Он ранее писал упаднические вещи перед революцией и в эмиграции, но сейчас, став на советские рельсы, он пишет чудные, ободряющие стихи. Автобиография, написанная им в «Новой жизни» в Шанхае, представляет собой шедевр своего рода. Там он бичует свои заблуждения и говорит, что русский человек всегда должен быть со своим народом в любом случае».

Весьма вероятно, на ваш взгляд, что возвращение известного артиста в СССР преследовало и политические цели: укрепить авторитет сталинского режима в кругах русской иммиграции, стимулировать процесс возвращения на Родину тех, кто в силу различных причин оказался на чужбине. Скорее всего, только покровительство И.В.Сталина дало возможность Александру Вертинскому не только вернуться, но и продолжить работу на эстраде. Но жизнь звезды эстрады в Советском Союзе была далеко не безоблачной. Он собирал полные залы, но пресса хранила полное молчание по поводу его искусства и концертной деятельности, у советских граждан не было возможности купить его пластинки.

Конец 1940-х - начало 1950-х годов - время известных идеологических кампаний по борьбе о «низкопоклонством», «упадничеством», «космополитизмом». Эти кампании сопровождались выраженными репрессивными мероприятиями. И хотя со времени приезда Вертинского было наложено своеобразное «табу» на издание его песен и стихов, фигура этого необычного для советской эстрады артиста рано или поздно должна была заинтересовать блюстителей «соцреализма». Вертинский был популярен, несмотря на все попытки замолчать его творчество, но, главное, он так и не смог научиться сочинять и петь в соответствии о «линией партии». Вдова артиста Л.В. Вертинская в одном из интервью рассказывала, что по слухам в проекте постановления ЦК ВКП(б) посвящённому борьбе с «упадничеством» в музыке (1948 г.) «большой пассаж» касался непосредственно А.Н. Вертинского. Прочитав проект, Сталин якобы вычеркнул этот абзац со словами: «Дадим артисту Вертинскому спокойно дожить на Родине».

Попытки серьёзно разобраться с Вертинским предпринимались и позднее, о чём свидетельствуют документы Отдела пропаганда и агитации ЦК ВКЦ(б), рассекреченные в последние годы. Так, в июле 1960 г. сотрудники этого Отдела В. Дружков и П. Тарасов отправляют пространную докладную записку секретарю ЦК М.А. Суслову, где обращается внимание на письма трудящихся по поводу «крайне низкого идейного уровня выступлений Вертинского». Более того. «Слушатели выражают открытое возмущение фактом беспрепятственного звучания на эстрадах сценах упадочно-декадентских, эротических песенок в его исполнении». В документе обращается также внимание на «неправильную позицию» Комитета по делам искусств, заявившего, что Вертинский «неисправим» и на его выступления следует «смотреть сквозь пальцы». Отдел пропаганда и агитации предлагает использовать «амплуа» артиста для «выступлений с сатирическими песенками на современные политические и лирические темы». В связи с этим Комитету по делам искусств предложено «провести необходимые меры по творческой перестройке Вертинского».

В этом документе сразу же бросается в глаза довольно смелая позиция Комитета по делам искусств, занятая в споре с сотрудниками ЦК. Вполне понятно, что только лишь популярностью артиста Вертинского такую уверенность объяснить трудно. Руководители Комитета, вероятно, знали о высоком покровительстве звезде эстрады.

Для изучения особенностей общественного сознания конца 1940-х - начала 1960-х гг., на наш взгляд, представляет интерес и подборка писем, приложенных к упомянутому выше документу. (Копии писем были присланы в ЦК из газет). Особенно яркое впечатление оставляет коллективное письмо группы ленинградских аспиранток, обучавшихся, что любопытно, в Институте русского языка, Институте русской литературы, Институте языка и мышления. «Ещё совсем недавно, - пишут они, - прозвучало гневное возмущение Жданова против печатания на страницах журналов «Звезда» и «Ленинград» до конца разложившейся, безыдейной и зачастую порочной, порнографической поэзии Ахматовой и Зощенко. С тех пор прошло лишь четыре года и вот опять на сцене советских театров из мира теней появился воскресший, потасканным пошляк Вертинский и, продолжая дело Зощенко и Ахматовой, публично занимается идейным и моральным разложением советских людей».

Далее аспирантки (или те, кто от их имени сочинил это письмо) на все лады «разоблачают Вертинского». Ну, и, конечно, главный в опрос: «Почему вдруг понадобилось предоставлять сценическую трибуну подобным аморальным пошлякам именно в тот момент, когда наша страна ведет непримиримую борьбу на всех идеологических фронтах с тлетворным влиянием разложившейся культуры Запада?»

Можно не без основания предположить, что письмо аспиранток (как и целый ряд других коллективных «разоблачительных» писем того времени) появилось не случайно. И уж тем более не случайно этим письмам «давали ход» и принимали меры на уровне ЦК ВКП(б).

Сам А.Н. Вертинский не заблуждался относительно своих отношений с властью и народом. В одном из писем жене в ноябре 1950 г. он определил своё положение как художника «фактически не признаваемого страной, но юридически терпимого. А на самом деле - любимого народом и признанного им». И, как бы отвечай своим критикам, он так формулировал своё творческое кредо в письме жене: «Есть только одна правда - правда сердца. Собственной интуиции. Но это не дорога в искусстве нашей страны, где всё подогнано к моменту и необходимости данной ситуации. Сегодня надо писать так. Завтра иначе. Я устал и не могу в этом разобраться. И не умею. У меня есть высшая надпартийная правда - человечность. Гуманность».

И вот в такой непростой для артиста обстановке в 1951 году принимается решение о присуждении Александру Вертинскому Сталинской премии. Конечно, подобное не могло бы произойти без одобрения «вождя народов». (Примечательно и то обстоятельство, что в том же году получает Сталинскую премию С. Прокофьев, а Д. Шостакович был отмечен ею в 1950 и 1952 годах. Оба композитора были подвергнуты острейшей критике за «упадничество» и «низкопоклонство» в известном постановление ЦК ВКП(б) (1948-го года).

Но Сталинская премия отнюдь не уменьшила число недоброжелателей А.Н. Вертинского. В 1952 г. на имя секретаря ЦК Маленкова было получено письмо «коммунистки, работника культурного фронта» Г.Г. Поршневой, в котором об артисте она писала: «...Как мы могли допустить, что этот покойник, издавая запах тления, демонстрировал себя на советской эстраде? Это кажется просто чудовищным».

Письму дали ход, с ним помимо Маленкова ознакомились Пономаренко, Суслов, Хрущёв. В Отделе пропаганда и агитации ЦК вновь подготовили докладную записку. В ней впервые открыто говорится о специальном «режиме» для концертной практики Вертинского. Согласно этому режиму, Вертинскому со времени его приезда в СССР — разрешено было выступать только на «небольших концертных площадках (преимущественно на периферии)». Кроме того, были запретны выступления в рабочих и студенческих клубах. ЦК вновь потребовал от Комитета по дедам искусств соблюдать «режим» и вновь «улучшить репертуар» артиста.

После смерти Сталина «режим» для Александра Вертинского фактически не изменился. И только с конца 1980-х гг. мы получили возможность познакомиться с его творческим наследием в полном объёме. Вышеприведённые документы позволяют более точно оценить ту общественно-политическую атмосферу, в которой он жил и работал после возвращения на Родину, а также представить механизмы контроля партаппарата над культурой.
-------------------------------------------------
Впервые опубликовано в сокращённом варианте:

Сизов С.Г. Страсти по Александру Вертинскому (документы ЦК ВКП(б) начала 1950-х гг. о звезде отечественной эстрады) // Интеллигенция России в истории ХХ века: неоконченные споры. К 90-летию сб. «Вехи». Тезисы докл. и сообщ. – Екатеринбург: Уральск. гос. ун-т; Ин-т истории и археологии УрО РАН, 1998. – С. 248 – 249.