Бажуковский характер

Бажуковский характер
Очерк
Пётр Лаврентьевич знал, что ему не избежать крупного разговора с дежурной по станции. И случай быстро представился. Однажды, отработав смену на станции Шихтовая, он уже собирался идти домой и тут заметил как машинист тепловоза начал лихачить, применяя «скоростной» маневр по переводу вагонов на другой путь. Для этого надо было разогнать состав, затем резко затормозить, чтобы ослабить сцеп, и тут же успеть отцепить тепловоз от вагонов. Дальше тепловоз, набирая скорость, идёт по одному пути, а вагоны идут по инерции на другой путь. Только перед этим ещё надо перевести стрелку. Быстрота маневра, никаких задержек, только успевай отскакивать от надвигающихся вагонов. Дежурные по станции поощряли такое циркачество, а машинист Пётр Лаврентьевич Бажуков, пришедший в железнодорожный цех металлургического завода с большого железнодорожного транспорта, воспитанный на традициях жесткого соблюдения техники безопасности, не мог мириться с таким лихачеством. И в этот раз Пётр Лаврентьевич подошёл к составителю и гневно сказал:
- Что делаешь? Ведь погибнешь, если не успеешь отскочить.
- У нас все так делают - и ничего не случается, - ответил составитель.
Парень спешил, подгоняемый дежурным по станции. Голос дежурного по станции, чистый и звонкий, усиливался динамиками селекторной связи и звучал как поощрение лихим действиям составителя и машиниста тепловоза. Люди без нужны подвергают опасности свою жизнь. Авось пронесёт! Бажуков работать «на авось» не хотел. И он подошёл к дежурному по станции…
Разговора настоящего не получилось.
- Копуша ты, Бажуков, дольше всех маневры проводишь, - горячилась дежурная по станции.
- Зато я действую строго по инструкции и спокоен за жизнь товарищей, а время можно наверстать и на другом.
- И где ты такой умник выискался! Без тебя было спокойнее.
Домой пришёл хмурый. Анна, жена, сразу заметила его состояние и спросила.
- С кем-нибудь повздорил!
Бажуков хотел отмолчаться, но не выдержал:
- Да как тут поладишь, когда такое творится: люди со смертью играют, а руководителей станции словно и не касается это, ещё похваливают.
- Эх, Петя, вечно тебе больше всех надо, а потом маешься, места себе не находишь.
И верно, не мог заснуть, ворочался с боку на бок. Так и звонок будильника встретил с открытыми глазами.
За окном мела позёмка. Бажуков поднял воротник, ёжась от встречного ветра. Местами снегу намело столько, что забивался в ботинки.
Его направили с ковшами. Тепловоз шёл медленно, вдруг его дёрнуло. Обернувшись, заметил, что одна чаша наклонилась, колёса справа оторвались от рельса. Было такое ощущение, что вот-вот завалится на бок весь состав. Пётр Лаврентьевич резко затормозил. Он подошёл к месту аварии, присмотрелся. «Стопорное кольцо плохо закреплено, вот чаша и наклонилась, а причина – опять же лихачество и спешка составителя», - догадался он.
Чаша покачивалась, но остальные ковши и тепловоз стояли на линии твёрдо. Бажуков сообщил по рации дежурному по станции о случившемся и попросил вызвать кран.
Время тянулось медленно, а мысли о лихачах не выходили из головы. «Выступлю на очередном партийном собрании. Администрация и партийный актив поддержат. А вот поймут ли лихачи-машинисты, помощники, составители?» Задача, как он понимал, предстояла нелёгкая. Нужно поломать уже, видимо, укоренившуюся привычку работать на авось.
Бажуков ждал партийного собрания. Он хотел высказать всю боль, накопившуюся за это время, поделиться с товарищами сокровенным. Конечно, трудно было ему, что и говорить. Город незнакомый, его ещё самого плохо знают в цехе, но и смириться он не мог.
На собрании речь шла о текущих делах. Взял слово и Бажуков. Он говорил горячо, слушали его внимательно. Даже те, которые не одобряли его вмешательство. Все знали, что он прав. Но нарушителям не хотелось уступать позиций, они молчали. Большинство же поддержало Бажукова. Но поддержать – не значит переубедить людей. Некоторые дежурные по станции не сразу поняли его. Совместно с составителями они даже писали жалобы на него, убеждая, что он медленно работает. Но когда в цехе подсчитывали выполнение плана машинистами, то оказалось, что Пётр Лаврентьевич шёл ровно, без скачков, всегда в числе передовых. Это было самым главным доказательством. Люди стали убеждаться, что можно работать без нарушений техники безопасности и выполнять план, как это делает Бажуков.
Такое отношение к технике безопасности  у П. Л. Бажукова сформировалось на железной дороге за двадцать с лишним лет работы. А было за эти годы разное.

*****
     В семнадцать лет он стал помощником машиниста паровоза. Враг рвался к осаждённому Ленинграду, и их «фэзэушников», поспешили направить в прифронтовые железнодорожные бригады.  Фашистские самолёты охотились за поездами, обстреливая всё, что движется. А перегружённые поезда двигались очень медленно, тяжело беря подъёмы. Не обошла беда и их состав.
     Помощник машиниста паровоза Пётр Бажуков помогал кочегару бросать в топку берёзовые чурки. Иван Филиппович Кривошеин, старый машинист, вёл паровоз, зорко вглядываясь в бегущее навстречу железнодорожное полотно. Солнце ярко светило с вышины. Было жарко. Лицо покрылось сажей. Хотелось бросить кабину и схватить глоток свежего воздуха. Но Петя скрывал эту слабость. Кривошеин смотрел на своего помощника и молчал. Видать, и ему было не легко..
До станции Колежма оставалось километров пять. И тут Пётр услышал гул немецких бомбардировщиков. Они прямым курсом шли на состав. Иван Филиппович выжимал из паровоза последние силёнки. Бажуков стоял бледный. Бомбы рвались совсем рядом. Тут он заметил, что последняя цистерна в составе вспыхнула ярким факелом.
- Иван Филиппович, прошептал Петя дрожащими губами, - горим!
Машинист обернулся и стал притормаживать состав. Когда остановились, пламя охватило всю цистерну. Бажуков спрыгнул и побежал к ней. Жар, горящей цистерны обжигал. Но он стерпел, расцепил сцепку, и паровоз, набирая скорость, отвёл состав с горючим. На последней площадке стоял Пётр.
Огромный столб пламени, разбрызгивая горючку, полыхнул в небо. Раздался оглушительный взрыв. Машинист, увидев бледного паренька, сказал:
- Молодец, Петя, спасибо.
Петька только тогда со всей ясностью понял, какой он подвергался опасности. Он хотел потереться о руку доброго человека, как это делал в детстве с отцом, но удержался как-никак, он уже взрослый человек.
В Кривошеине, его первом наставнике на транспорте, восхищало всё: был он хотя и не разговорчив, но внимателен, знал своё дело безукоризненно.
- Однажды, это было в районе станции Сухое, - вспоминает Пётр Лаврентьевич, - наш состав шел с фронта. Мелькали дома, деревья. Кочегар возился на тендере. И вдруг я заметил, что поезд летит на воинский эшелон. Расстояние резко сокращалось. Я успел крикнуть одно слово: «Стрелка!» И этого было достаточно, чтобы Иван Филиппович резко затормозил поезд. Остались считанные метры до столкновения, но его не произошло. Бдительность и быстрая реакция – вот какие качества сочетал в себе Кривошеин.
Молодой Бажуков, как губка впитывал в себя уроки, преподнесённые ему жизнью в то суровое для него время. Он понял, что профессия машиниста паровоза – это не шуточное дело. Нужны знания, опыт и хладнокровие.
С Иваном Филипповичем Пётр работал два года. А что значат два военных года, когда от тебя требуется полная отдача физических и духовных сил? С тех пор он постоянно учился. Он хотел в самую работы машиниста, понять паровоз и разговаривать с ним на «ты», с близким другом. В работе без этого нельзя.
После войны Пётр Бажуков водил составы в Карелию, на Север. Но вот в Лодейном Поле закрыли паровозную службу, и стали расформировывать бригады машинистов. Многие не захотели уезжать с насиженного места, переквалифицировались. Он же, полюбивший своё дело, решил уехать. Ему предложили Нижний Тагил. По дороге он заехал к другу в Череповец, да так и остался здесь. Уже в то время чувствовалось, что город набирает мощь. Тысячи приезжих устремились на завод. И Пётр решил, что и его место здесь.
*****
Шестнадцать лет отработал Пётр Лаврентьевич на металлургическом заводе. За это время изучил специфику каждой станции «узкие» места, где и как можно подъехать. Не раз выходил победителем соревнования. А недавно в связи с 200-летием города награждён Почётной грамотой Президиума Верховного Совета РСФСР.
Однажды его пригласили в школу №25, над которой шефствуют заводские железнодорожники, попросили рассказать ученикам старших классов о своей работе. Ребята слушали внимательно, и ему было отрадно, что подрастающее поколение так остро реагируют на всё новое. Сам он в их возрасте уже водил паровозы, перенимал опыт у своего первого наставника.
- Со мной, - говорит Бажуков, - долгое время работал помощником машиниста Владимир Куцера. Он пришёл ко мне из технического училища. Сейчас на партийной работе. Есть и другие ученики. А я недавно отработал машинистом последнюю смену, проверил локомотив, попрощался с ним и ушёл на заслуженный отдых. Но чувствую, что не  удержаться мне долго дома, слишком сильно прикипел к тепловозу. Он для меня как живой. Понимает меня. Временами тяжело подниматься в гору, а я ему шепчу: «Ну, милый, ещё немножко, скоро конец подъёма». А сам под колёса песочку, чтобы не буксовал. Так и вылезем в гору. Кажется, задыхается друг, сил нет. Но ничего, вытянём и вздохнём на полную мощь.
*****
Смотрел я на этого уже не молодого человека и думал: «Не расстанется он с тепловозом ни за что. Сил не будет – во сне будет рядом с ним. Такой уж характер бажуковский».
А через некоторое время мы случайно встретились с ним.
- Павел Иванович, понимаете, мои родственники и друзья, увидев в городской газете очерк, нагрянули ко мне с поздравлениями. Хорошо гульнули. Спасибо.