По ту сторону фронта
Поднявшись на второй этаж разрушенного здания, он начал смотреть вдаль. Через какие-то 800 метров в тот же самый момент на него в точно такой же бинокль уставились чужие, но безумно знакомые глаза. Они так же были печальны и устало молили всех известных богов о том, чтобы всё это поскорее закончилось. "Не молись... Бог устал нас любить", - подумал боец, находящийся по эту сторону фронта. И словно услышав его мысли тот другой, с биноклем, отвел глаза и тяжело вздохнул. Вздохнул громко и протяжно, так что вздох этот заполнил все время и расстояние, пролегающие между ними...
«Оккупант», как любили называть его одни и не терпели, когда его так называют, другие, отложил бинокль, опустился за стену и закурил. Тот, второй, его называли не иначе как «Захватчиком», последовал примеру брата-врага. Оба сидели за сотни метров друг от друга и думали о том, как хорошо дома.. Думали, что скоро весна... пора будет сажать в огороде... но нет... этот год будет голодным. Уже некому работать в полях и на огородах. Все заняли эти поля своими телами. «Оккупант» затушил сигарету и поднялся на ноги. Вдалеке, в 800 метрах от него блеснуло стекло окуляров. Радом с ним ухнул снаряд. «Захватчик» хмыкнул. Он бы тоже не дрогнул. Все же в них больше общего, чем оба могли бы признать. И они могли бы стать хорошими друзьями, но... слишком много долгов скопилось. Долги плохое начало дружбы... хотя почему могли бы? Почему начало? Разве они уже не были знакомы раньше? «Захватчик» задумался и еще раз взглянул в бинокль. Он знал этого обросшего взъерошенного мужика. Да, они жили совсем рядом! На соседних улицах! Они даже гулять вместе ходили и плечом к плечу дрались с ребятами с соседнего двора! А теперь вот оно как... страшно… «А вдруг я и его мать помню?», - испугался "Захватчик". И ведь помнил. Где-то глубоко. В потаенных уголках сознания, куда еще не проник пугающий яд недоверия и неприязни к тому, к чему велят испытывать неприязнь, «Захватчик» помнил мать «Оккупанта». Он помнил эту добрую женщину с непростым характером... и что же с ней теперь? А что с ней будет, если ее сына убьют?! Она умрет! Если не умерла... это война забрала слишком много у них обоих... он знал это... Слишком много долгов…
Где-то совсем рядом с «Захватчиком» ухнул еще один снаряд. В этот раз стреляли с той стороны. Тишина закончилась. Если «Оккупант» ответил, значит, продолжается война… «Захватчик» осторожно поднялся с места и спустился с вышки к «своим»… Эти «свои» молчали или лопотали на понятном только им языке. Внимания на «Захватчика» они не обращали. Он осторожно сел рядом, словно в любой момент они могли прогнать его с его собственного места. Словно это они были хозяева, а не он… Хотя… Наверное, это уже давно стало так… «Захватчик» тяжело вздохнул. На той стороне фронта тяжело вздохнул «Оккупант». Он знал, что тому бойцу тоже плохо. Тоже тяжко. Но он знал и то, что сражается он сейчас за свою землю! а тот, другой… а тот, другой, уже перестал быть хозяином в своем собственном доме… «Оккупант» еще раз взглянул в бинокль… «Захватчик», скрючившись, сидел возле «своих». «Оккупант» сочувственно покачал головой… Завтра ему, возможно, придется его убить… А ведь когда-то они жили в одном дворе…
Свидетельство о публикации №215032802114