Всё из Ничего. Книга Третья. 0470

(Книга третья "ЧУЖАЯ ГАЛАКТИКА". Круг Четвертый.
Глава тринадцатая - Троглодиты каменной эры)

А потом выяснилось, что в Столичных Мирах растёт Молодежноё Движение из детишек зажиточных слоёв населения, именуемое как – «Фанаты Империи». Оказалось, была какая-то уже не новая, но одержимая Идея – Империя Скиплон. Кто и когда её зародил суть неважно, но явно, что Верха Державы. Фанаты, - была активно по-боевому настроенная Молодёжь, Знатных Родов, которые считали что для Империи, - Скиплон надо периодически «чистить от грязи». Ясно, что речь шла о Имбокрустах, которых Фанаты именовали «Грязными Крысами». Так вот в ближайшем городе для сего Движения Фанатов были сняты хорошо оснащённые и защищённые Особняки и Здания. Хоть небольшой, но Район. И сюда они слетались с разных передовых Миров Скиплона. Фанаты Империи облачались не только в хорошо защищённые доспехи из прочного пластика, несущие образы мистических зверей и драконов., но и применяли седуктивные препараты, которые помогали устранять боль, предохраняли организм от ранений и заражений и ещё имели много защитных иммунных функций. Но из оружия предпочитали только пластиковые дубинки, и порою длинные шесты. Ибо убивать запрещали каноны Скиплона, и как бы им не хотелось, они вынуждены были с ними считаться. Ибо была опасность маниакальной зависимости у представителей ведущего Каполло, как высшего статуса достоинства и чести Расы. Но и это не смущало Фанатов особо, ибо до смерти можно было забить и дубинками, но. В этом и был весь смак, не убить, а забить до увечий. Они не падали постоянно, а наезжали раз в какой-то сезон года. Каждый раз они меняли сезон, словно наобум. Когда они открывали сезон, то наезжали раз в неделю, чтобы дать зажить синякам и ранам у Имбокрустов. И хоть у Изгоев были какие свои Воители, считали что лучше Фанатам уступать, чем драконить их ещё сильнее. Ибо от этой напасти Фанатов не изжиться, а из-за отдельных таких «героев», могли пострадать десятки и сотни Имбокрустов. Ибо эта была не единственная Колония на данной хотя бы Планете. Итак, всё однажды при Имоззане и Мастилле и началось. Фанаты налетели тучей небольших Джипов-Глайдеров прямо в центр Колонии и соскакивая с машин сразу бросились избивать всех кто попался под руку. Они не жалели ни женщин, ни старцев, ни детвору. На первый раз Имоззан оказался на окраине, а вот Мастилле слегка перепало, хоть она была и хитрой, как лиса. Но это начало сезона погромов Фанатов, сам Имоззан как-то не особо то и переживал, ибо всё вживался в образ воина. Но история получила неожиданный оборот из-за одной девицы без возраста. Она была как святая в Колонии. Она была не молодая но и не старая, и казалось время возраста для неё застыло на какой-то планке лет в двадцать. И далее она могла стареть, но ни менялась внешне, оставаясь этакой свойской девчонкой. У неё был какой-то врождённый дефект, но который наделил её и неким феноменом. Право не сильным, однако она как экстрасенс могла залечивать поглаживанием своей худой руки раны ушибы и даже утешать внутренние боли. Её звали Халилла. Она страдала безмерной – любовью ко всему и вся, и она и говорила, что лечит только любовью. Она верила в Бога Расы, как воплощения Любви. Она обожала сидеть в любой компании, создавая климат души и любви. Она могла то вдруг начать плакать, то смеяться, то петь сентиментальные песни. Но даже когда она плакала, это было как радость общения, близости и любви. Она считалась единственной святой в Колонии. …От многочисленных ран и внутренних кровоизлияний Халилла скончалась на второй день, после второго нашествия Фанатов. Имоззан, быстро проникся этой лёгкой с виду девицы переростка, но в её образе, видать из-за врождённого дефекта, для него было много жалости, как к держащейся лишь на «святом духе». Халилла стала для него образом некоего «ангела» вне сил и тела. Её-то трогать это было для него хуже, чем обидеть грудное дитё! Но жестокий рок свёл его в свидетели, и он стоял несколько очумевший при виде избиения Халиллы, неким выродком, типа Лидера Фанатов, и то с каким садистским наслаждением он это проделывал! Ему впиталась каждая Того чёрточка, каждый жест, каждая грань его сущности. Тот отрабатывал на этом избиении, в себе комплекс будущего короля над быдлом. И был он чем-то неотвратимо схож с тем, как Имоззан отрабатывал в себе образ жёсткого Воина. Его привел в чувство, только удар дубинкой от одного из Фанатов. И Имоззан проведя тому «схок» пальцами по приёму Паука, ушёл в сторону от побоища. Он не мог более ничего ни видеть и не соображать, после Халиллы. Потом он долго тупо сидел около Халиллы, уже умирающей, и всё плачущей, не от болей, но от любви…. 
  Этот образ, ему являлся не во сне, а в каком-то припадке наваждения воображения. Это был и человек и монстр-паук в едином целом, на фоне тёмно синего стреляющего ослепительными молниями грозового неба. И он никогда не мог рассмотреть его целиком во всех деталях. Но что-то его как сильно притягивало к сему кошмарно-мистическому образу, тоже что-то его и сильно отталкивало от него!? И он порой большее боялся воплощения своего образа «Паука», чем молился на него.
– «Ты знаешь, Воин тот, кто должен быть как Страж, и страж – Святыням! Это был удар по мне и больше чем удар, ибо я стоял как истукан и пальцем не пошевелил, чтобы хоть как защитить это немощное тельце ангела! Нет, я не Ангел Бога, милосердный и ласковый каким была она, но Воин, это сама железная сущность какой-то чести, какой-то…. Это не – Империя! Империи нету, без святых! И ты можешь жить сама и думать что хочешь, а я не могу больше так. Ибо если я это оставлю, - то я ничтожество, но не – Воин! И я пойду туда один, и я доберусь до этой зажравшейся грязной свиньи своими пальчиками! И не забоюсь их уже замарать! Ибо я их уже более чем замарал вчера! Ибо если растёт мальчишка без целей, то это уже не мальчишка!», - сказал он Мастилле лёжа на своём лежаке перед сном, когда она вдруг нарисовалась его проведать. И Мастилла, только и сказала – «Дурак!», а это значило, что она пойдёт с ним. Поздним вечером они были, приодевши, что достали почище, и в Городе. Возле Района Фанатов, Мастилла просканировала на сеть Панграссов (Синелицых), опутывающую как нити нервных волокон, пласт слоёв населения. Они обошли все препятствие и датчики, и все психо-сенсоры. Их таланты дополняли друг друга. Ему не надо было искать этого бугая, кто убил Халиллу, ибо он чуял его как зверь за версту. Он пропитался сутью сего убийцы. Это была ни месть, это было для Имоззана, как первое его исполнение Долга Воина, который кровь из носу…. Тот сидел в окружении двух приятелей и парочки девиц, на втором этаже дорогого особняка. Хозяевам Мира – сливки, остальным – помойная свалка. Было не ясно, фанаты - дружки или нет, но это тут и не важно, а главное он сам. Имоззан не стал входить через окно с палисадника, а попробовал прямо отсюда войти в того (кого окрестил, - Демоном Ада) внутреннюю сущность. И Демон, поняв вдруг, что с ним что-то не то, вскочил, бешено озираясь по всем сторонам. Дружки вскочили тоже. Демон подскочил к этажерке и схватил что-то типа тяжелого Пульдера (оружие ближнего боя стреляющее облаком разлетающихся веером мини-капсул). И тут Имоззан внутри Демона словно оборвал какую-то нервную нить. И тот, нелепо искривившись корпусом тела, и задранной головой кверху, выстрелил в потолок. Дружков тут же сдуло из помещения. Через энергетическую структуру искусственные материалы было разрушать проще, чем воздействовать на живое существо, и Имоззан приложив пальцы к пластиковому стеклу окна, заставил его крошиться мелкими осколками и вошёл через развалившееся стекло. Имоззан не хотел рисковать и потому «выключил» Демона через «имхост», при энергетическом ударе в спинной мозг. Затем он крепко того обработал, что бы тот ощущал агонию боли, и, коснувшись пальцами затылочной части, привёл Демона в чувства. Он единственное, что достал на временное пользование, - несколько нелепый портрет Халиллы, выполненный одним из немногих художников Колонии. Он положил портрет Халиллы так чтобы Демон поднимая голову мог его видеть перед собою. И ткнул пальцем в позвонок, при этом позвоночник начинаешь изгибаться наружу, а не сворачивать тело в эмбрион. Демон дернулся от боли в позвонке и стал изгибаться задирая голову параллельно полу. Имоззану было не важно, узнает Демон свою жертву на портрете или нет, главное чтобы её запомнил. И когда у того физия оказалась на уровне портрета Халиллы, Имоззан, поставив ступню на затылок  Демона, надавил на голову, так что впечатал лицо в пол. И затем повторил процедуру с позвонка и… физией об пол! И так четыре раза, пока тот уже почти не ревел с разбитой в кровь физией. И тут Демона начало рвать седуктивными препаратами, и Имоззан вдруг понял, что эти защитные препараты имеют тот, побочный эффект, что лишают чувствительности превращая существо в бесчувственное тупое животное. И оттого Фанаты не жалости ни ненависти чувствовать не могут. Однако и полностью эти средства чувств лишить не могут, а только их притупляют. Однако, раз Демона рвёт, значит тот приходит в «человеческие» чувства! Но времени у Имоззана было в обрез, и уже где-то завыли полицейские сирены. Мастилла держала этот участок сети Панграссов «онемевшим», т.е. как бы замкнутым «сам на себя». Но и она нервничала. И опыта и обоих ещё было мало. Уколом пальца «махх», Имоззан вогнал позвоночник Демона в ступор нервного паралича, и выскочил за окно. Они едва ушли от погони.
 Отец мне сказал, что у нас не убивают! Но Отец и сам был жертвой этой лжи. Убивают везде и если не физически, то морально или психически. И в жестоком мире, где нет места даже детству, и жестокие законы. И что там говорят, про Фанатов Веры у Адвентраана!? Да они там умильные ангелы со своим упрямством против Дьяволов Скиплона! И если у нас ненавидят то, то звериной ненависти Сатаны, а если вдруг и любят, то до Божественного Провидения. Какой была и ущербная, несчастная Халилла, - как символ Любви в «Империи» Скиплон!
 Помимо Фанатов-Боевиков, есть и вторая волна этого движения «Империи», - это «Охотники». Охотники живут тем, что ищут того кто «споткнулся» на какой Заповеди Мира Скиплона, и они начинают его загонять до того пока тот не окажется в Имбокрустах, или не покончит жизнь самоубийством! Это тоже своеобразные «чистильщики Империи». И после случая с «демоном», на них объявили – Охоту! Ибо и Мастилла не святая, и её по каким-то признакам засекли, но и самого Имоззана, кто-то да видел, кто-то да выдал! И они решили, что если они останутся, то подставят всю их Колонию под двойной удар! И они ушли в другую Колонию. И впервые попробовали «поменять» свои сущности, помогая в этом друг другу. Имоззан видел всю технику «паука» по своему и примитивно. Он сам всем приёмам давал названия и мог их лишь держать в своём представлении, чем разумно описать. Но вместо дерева-краба как видел Чакру скажем Аксён, Имоззан видел несколько пересекающихся примерное по условному центру молний, которые постоянно играли, а не были застывшим кадром-картинкой. Каждая молния имела не свой цвет, а лишь оттенок цвета, и имела, свою роль в совокупности с другими молниями, разных видов энергий. Главное надо было нарушить энергетический баланс, за счёт одной из молний, но можно было и двух. Он теперь примерное знал как это сопряжено с точками «центров боли» (болевыми точками) и как примерное нервная система реагирует на тут либо иную молнию. И это было, похоже, более на какую-то чисто животную систему, типа лягушки, ибо в действии Имоззан не мог видеть человека самого. А только общую структуру пересечения молний. Когда он покушался на «демона» ему не было и 17 лет, а теперь ему было 19. В этом Мире все дети взрослеют очень быстро из-за жёстких условий выживания. А Мастилла, ему всегда казалась даже девчонкой малолеткой, старше его самого по возрасту и опыту, словно она его уже пережила лет на пять. Но фактически, она была моложе его на почти на полтора года. Но она была, просто постоянно одержима переживаниями за него, ибо с ранних лет избрала его в «практического» пассия для своего девичьего мира. Своего Кумира, свою Цель и свою – Заботу. Вот такая она Мастилла. И даже не спросила, его тому согласия…. Так и вышло. На приграничном контроле Танкер оккупировала группа «Охотников», они носили мундиры погранцов, и задирались с самим Капитаном. Но те признаки, что они имели для поиска, были скорее приблизительные и они искали пару. Имоззан и Мастилла находились отдельно друг от друга в разных салонах Танкера. После долгих мытарств, скорее в сердцах «Охотники» подцепили одну парочку и оставили Танкер в покое. И что было бы не «смени» они в своё время сущности?…  Вскоре Танкер вышел на посадку в мире мной Державы Сальтерра. И оба несчастных вздохнули немного облегчённо, хотя уже знали, что «Охотники» их будут искать и здесь! Но уже не столь ретиво и нагло….


======================== КОНЕЦ ТРЕТЬЕЙ КНИГИ ================================