Маленькая железная леди. Глава 3

Глава 3.
"Потрясение."
Не веря своим органам чувств, я пришел к выводу- Кароль мне не понять. Практика зашла в тупик, в тетради с моими записями была поставлена жирная точка и лишь после этого- "Кароль Мейсон исследованию не подлежит."
Вспоминая, что мне всего девятнадцать с небольшим, что я не длиннобородый старец с морщинистыми руками, я бросал все эти взросле дела и просто учился. Общался, смеялся. Даже подружился с одним парнем, Ником.
Кароль Мейсон, к сожалению, никуда не исчезла.
Я не мог отказать себе в удовольствии следить за ее движениями. Не мог отказать себе, не мог справиться сам с собой. Она вторгалась в мой дворец разума, переворачивая приблизительные стереотипы, касающиеся как ее, так и окружающих. Но и я больше не находил ее очаровательной.
Она действительно любила проливать кровь. Делала она это весьма изощренно, используя, главным образом, свое умение публично и безоговорочно унижать.
Я был много наслышан о ее способах. Ник рассказал много интересного- например, как Кароль из всеми униженной превратилась в местного своеобразного карателя. Рассказал, как раньше она- плаксивая, амбициозная, но не имеющая достоинства,- стояла и плакала в углу, скрипач зубами и проклиная все вокруг. Как кто-то ее жалел, а кто-то, по всей видимости, весьма дальновидный, говорил, что это сейчас она жертва и плачет, а так она бы уже давно разорвала всех на мелкие кусочки.
Я верил. Я знал. Я чувствовал. Я видео крошечную слабинку внутри, которая никогда не проявлалась внешне, но чье присутствие в душе девушки было так же очевидно, как присутствие непосредственно самой Кароль.
Все-таки я по призванию психолог.
Нежность Кароль, которая способствовала первоначально прекрасному эффекту добросердечности, испарялась в момент, не оставляя надежды на повторное проявление.
Улыбка, тонкий жест, возможно, даже прикосновение- обман, некая амортенция, способствующая покорности и любви окружающими могла как искра на краю спички превратиться в высокомерие либо праведный гнев, выражаемый так любимым Кароль способом- унижением на глазах у всех.
В отличии от всех, я жаждал увидеть это. Я хотел прочувствовать Кароль в такой момент- хотел увидеть огонь в ее бархатных глазах хорошо сохранившегося трупа. Хотел стать свидетелем того, чего боялись так же, как красивые женщины в средневековье боялись инквизиции, ведь их так легко могли посчитать за ведьм из-за их внешности и сжечь, предав прекрасные лица всепоглощающему огню.
- Ты сумасшедший,- Ник любил употреблять это слово и еще больше это полюбил, узнав о моем желании стать психологом.
- Возможно,- уклончиво ответил я, вновь и вновь обращая свой взгляд на тонкую спину Кароль с торчащими словно крылья лопатками.
- Слушай. Я не шучу. Кароль опасная штучка,- Ник понизил голос и я захотел его ударить за такую слабость перед почти что тираном.
- Вы боитесь ее. Почему?
- Потому, что она все про всех знает и всегда говорит о самых личных историях вслух.
Был бы я деканом нашего факультета, отправил бы всех кроме себя и Кароль по другим профилям. Окружающие нас с ней люди были так же способны к психологии, как и собаки к балету.
- И откуда же у нее куча таких обширных сведений?
- Не знаю. Никто не знает. Говорят, у нее в группе есть доносчики...
Ох, какая вопиющая глупость!.. Мне стало тошно от этого пустого во всех отношениях разговора и я громко заявил Нику:
- Быть может, вы считаете Кароль ведьмой? Ваши суждения о ней близки даже к такому абсурдному выводу.
Мы с Кароль испытали обоюдное удовлетворение от этих слов. Все остальные испытали крайнее потрясение. Даже не потрясение, а Потрясение, с большой буквы "п".