Имя

Мне рассказывали, будто в Индонезии существует обычай время от времени менять имя. Когда человек чувствует, что он устал от своего прежнего "я", он берет себе другое имя и начинает новое существование. Хорошая идея! ("9 дней")
Девять лет назад я узнал об этом. Девять лет назад я это сделал.

Я ссорился со своим именем ещё в детстве, а окончательно порвал к окончанию университета. Меня звали Максим, Макс, Максимиллиан, Максюшенька, Максик, а бабушка шептала в трубку - Максипусечка. Я просил всех называть меня Мак. Они смеялись: Макдональдс. Но постепенно смирились. Если уши мои больше не слышали ненавистного имени, только в редких официальных случаях, то глаза продолжали замечать его на страницах личных документов. Я видел шесть вызывающих отвращение букв - М, А, К, С, И, М, - и чувствовал позыв к рвоте. Я страстно желал не встречаться с ними больше. Никогда в жизни. Вот тут мне и повстречался он.

Студент по обмену, судя по внешнему виду, занимался вуду или что-то вроде того: он был похож со спины на огромную толстую бабку из-за того, что надевал на себя несколько курток, а сверху набрасывал одеяло. Его уши, нос, губы, даже веки были проколоты, в них блестела сталь, а кое-где - серьги из какого-то белого материала. Я спросил однажды - а что это? Он ответил - кость моего врага. Больше я не задавал вопросов.

Колдун сам подошёл ко мне. И рассказал про обычай индонезийцев. И ни слова больше, ни одной лишней буквы не вывалилось из его рта. Я должен быть заподозрить что-то нечистое ещё тогда, но душа моя была слишком счастлива от того, что нашлось-таки решение проблемы всей жизни, и ни о чём другом, кроме как скорой смене имени, я думать просто не мог.

Шли годы красивой жизни: университет закончил, любовь встретил, имел множество верных и преданных друзей, работал в потрясающе респектабельной компании, ожидал повышения, наслаждался строкой ФИО в новых документах и не вспоминал о прошлом имени. Оно отправилось на помойку.

Девять лет безудержного счастья.

Однажды я вижу сон: тот колдун, студент по обмену, говорит мне - время пришло. Какое, - спрашиваю, - время? Умирать, что ли? Отвечает: за всё нужно платить. Я паникую, кричу ему: за что платить-то? ты же и не сделал для меня ничего! Он улыбается на уголок, насмешливо, пугающе, и уходит. Я хочу остановить его, хочу бежать за ним, но не могу: ноги примёрзли к полу. Я смотрю вниз и ничего не вижу. Ног не вижу. Вместо них какой-то туман.

На следующую ночь после этого кошмара мне снова снился колдун. Он скалился и смотрел на меня, палец на руке показывал в мою сторону. На пальце был перстень из чьей-то кости. Подумалось вдруг, что и мои сгодятся ему на украшения.

Сны мучили меня: сюжеты были разные, но исход один - я понимал, что умру. И я боялся, что умру на самом деле, а не только в забытьи. Я перестал спать. То есть вообще перестал. Но сон берёт своё, хочешь ты того или нет.

- Ты нравишься мне, поэтому получишь время.

- Что? Какое время? Зачем ты вообще мне снишься?

- Неделю. Сделай дела, Максим.

Я видел колдуна в то воскресенье, весь сон был три эти реплики. Сказать, что я испугался, - значит, не сказать ничего. Но в какой, чёрт побери, век мы живём? В 21! Какие колдуны, какие шаманы, какая магия? Я пошёл к психологу. Потом - к терапевту. Потом - к психиатру. Потом - к психотерапевту. Сны больше не появлялись.

Потому что колдун дал мне время?

Потому что доктора напичкали меня таблетками?

Я не знал.

Страх сковывал внутренности, не давал двигаться. Я ничего не делал, ждал, пока пройдёт назначенный срок. Назначенные семь дней.

Вечер воскресения.

- Привет, - говорит он, и я роняю чашку с чаем.

- Я сплю?

- Почти, - ухмыляется колдун. И поёт: Знаешь, в Индонезии есть такой обычай. Если ты помогаешь кому-то изменить свою жизнь к лучшему, то спустя девять лет забираешь эту жизнь себе. А тот, кому ты помог, начинает новое существование. За чертой жизни. Ты тоже начнёшь.

- Что? - мои губы даже шевелиться толком не могут.

- Добро пожаловать в новую реальность, Максим, - снова ухмыляется и бросает в меня пригоршню какого-то песка.