Другой

Как часто вы просыпаетесь в незнакомых вам местах? Учтите, не стоит включать сюда пробуждения после бурной пьянки. Нет. Я говорю вам о тех случаях, когда вы, в ясной памяти и трезвом уме, засыпаете в своей постели, ощущая рядом уютное присутствие тела любимого человека, а просыпаетесь в незнакомом месте. Так что, часто? Готов поспорить, нет. Скажу даже больше, почти никогда. Уверен, вам и в голову не могла прийти такая дикая мысль. Ровно как и мне. Это история как раз о таком пробуждении. История о том, как меня не стало.
Тупая боль в висках пришла ко мне сразу же после пробуждения, вместе с мерзким привкусом во рту и легкой тошнотой. Боль не сильная, но не дающая забыть о себе. Как будто, назойливый знакомый, которого ты не хочешь видеть, а он постоянно дает о себе знать. Впрочем, нет, есть сравнение лучше: представьте, что вы взяли у соседа в долг некую сумму, но по истечению срока не смогли ее вернуть. И теперь каждый день вы сталкиваетесь нос к носу с этим соседом, а он напоминает вам о деньгах. Постоянно. Представили? Так вот, именно в такой роли и выступает моя сегодняшняя головная боль – сосед, которому я задолжал. Впрочем ладно, это все лирика.
Вслед за осознанием боли приходят в норму и другие чувства. Что я могу сказать, не открывая глаз: мне холодно – скорее всего здесь сквозняк -, перебитый в давней юношеской драке нос улавливает запах плесени, а сами члены тела - вернее их положение - ненавязчиво говорят о том, что я вижу на стуле с подлокотниками. И да, я привязан к нему. Чудесно.
Что ж, самое время узреть место, в котором я таким волшебным образом очутился. Медленно открываю глаза, и что я вижу, длинный коридор, на манер больничного, освещаемый лишь несколькими тусклыми люминесцентными лампами по всей его длине. Такой коридор можно увидеть в американских фильмах ужасов, где незадачливые искатели приключений на свою ж… филейную часть ходят по заброшенным психиатрическим клиникам – иначе и не опишешь. Черно-белая плитка на полу со временем потрескалась, кое-где отсутствуют куски, краска на бывших когда-то светло-желтыми стенах потрескалась и, местами вздулась, а на потолке, если присмотреться, можно увидеть ржавые разводы. Но это если присматриваться, у меня же нет такой возможности. Да и желания тоже. Единственное, что можно добавить, так это то, что двери по обеим сторонам коридора закрыты на щеколды, и из некоторых доносятся странные звуки – из ближайшей ко мне, с правой стороны, камеры доносится женский плач, а из левой – сопение. В странное место я попал, однако.
Закончив разглядывать интерьер, скажем так, помещения, в котором я оказался, опускаю глаза и вижу, что сижу не на стуле, а в обыкновенном кресле-каталке. Руки же мои, собственно как и ноги, липкой лентой привязаны к этому самому креслу. Чудесно, не правда ли. Единственной мыслью, что вращала шестеренки в моей голове, был вопрос «Как я оказался здесь, черт возьми?».
Я точно помню, что пришел вечером домой, после очередного трудового дня. Дома меня ждал ужин, приготовленный моей девушкой. Что потом? Потом… потом мы с ней смотрели какую-то мерзкую телепередачу – кто-то с кем-то ссорился по надуманному поводу, муть в общем. Так, что было дальше… А, точно, потом мы отправились спать. Да, точно. Там, в спальне, спустя какое-то время оторвавшись друг от друга, мы уснули. Я точно помню это. Я засыпал рядом с ней. Тогда какого черта я здесь делаю?! Где я?!
- Эй, есть кто живой – кричу я. Точнее сказать, пытаюсь выкрикнуть, так как вместо крика из горла вырывается лишь режущий голо хрип.
- Живой? – слышу я за спиной голос – а тебе-то зачем живые? Не, брат, не жди никого. Нет здесь живых.
После этой фразы говоривший издает тихий смешок и куда-то уходит – я слышу его удаляющие шаги – оставляя меня одного. Но теперь не это беспокоит меня. Тревожит меня совершенно иное – я узнаю этот голос. Черт возьми, я каждый день слышу его… Но нет, это невозможно!
Не успеваю я додумать, как Некто возвращается обратно. Но в этот раз он не останавливается за моей спиной, а проходит дальше, так, чтобы я мог видеть его. Он встает передо мной, чтобы я мог его полностью рассмотреть: молодой парень, лет двадцати трех, рост чуть выше среднего. Его черные, как смоль, волосы зачесаны назад. Одет Некто был в темные джинсы, черную рубашку и драповое черное же пальто. На ногах он носил тяжелые ботинки, Grinders, кажется. В руках, одетых в тканевые перчатки без пальцев, Некто держал шляпу. Знаете, была во всем этом облике одна важная деталь, которая не давала мне покоя – передо мной стоял Я. Он носил мое лицо, мои волосы были на его голове, а одежда, в которую он был одет, была надета сейчас и на мне, за исключение только шляпы, пальто и перчаток. Это не был Некто. Нет, это был Другой, так я мог бы его назвать. С моим голосом, лицом и одеждой, он был мной.
- Нравится? – улыбнулся Другой моей улыбкой – вижу, ты в восторге.
- Кто ты? – хриплю я.
Другой опять улыбается. Блин, я и не знал, как это смотрится со стороны…
- Я это ты – заговорщицким тоном произносит Другой, после чего лицо его кривится – тебе дана была жизнь, чтобы ты потратил ее на что-то значимое. Но что же сделал ты? Ты просрал ее! Алкоголь, сигареты, секс, неинтересная работа – вот твоя жизнь! Ничтожество.
После этих слов он сплевывает на пол и охватывает взглядом помещение.
- Поскольку ты ничего не добился в своей никчемной жизни, твое место займу я – говорит Другой, смотря куда-то в пустоту – я, а не ты, проснусь утром в постели, рядом с …. Я, а не ты, буду жить. А ты – он усмехается – ты останешься здесь, подобно всем им – он показывает на камеры – гнить до скончания своей никчемной жизни. А теперь мне пора, извини.
После этих слов он делает поклон в мою сторону и надевает шляпу. Задержав еще на мгновение свой взгляд на мне, Другой засовывает руки в карманы джинсов, оставляя полы пальто хвостом висеть сзади, как это обычно делаю я, и уходит прочь по коридору моим неспешным шагом. Может мне это показалось, но на мгновение я даже услышал, как он от удовольствия свистит. Другой уходил прочь, а вслед за ним, одна за одной, гасли под потолком лампы, оставляя меня кромешной темноте.
- Эй, стой – пытаюсь закричать я. Но все в пустую, все тот же режущий горло хрип вырывается из меня. И больше ничего.
- Прощай! – слышу издалека голос Другого.
Первым делом я пытаюсь избавиться от сковывающем меня ленты. Подергав членами своего тела, я осознал, что крепко прикован к креслу. Да и само кресло, как я могу заметить, тоже недвижимо – знать, прикреплено чем-то к полу. Что ж, остается только ждать – должен же кто-нибудь появиться здесь.
…и вот уже который день я сижу недвижим в этом кресле. Я не чувствую ни жажды, ни голода. Биологические потребности не тревожат меня. Я просто сижу в темноте, слушая плач, доносящийся справа плач и сопение слева. И больше ничего. Другой сказал, что я буду гнить здесь до скончания своей жизни, но он не упомянул, что здесь нет смерти, а значит, вечен мой плен здесь. Меня уже нет, я исчез из мира яви и реальности, а место мое занял Другой…