Медвежьи следы в ягодниках

В выходные мы поехали по ягоды. Надо сказать, что раньше я собирала  ягоду только у бабушки в Саратовской области. Она меня водила за терном. А на Сахалине я рвала только смородину и крыжовник в саду, да малину в рот. В этот раз нас пригласили с собой наши приятели, и пошли мы за голубикой.

Сначала мы долго ехали. Позади остались город Долинск, села Стародубское, Советское, Фирсово… Мы ставили  машину на каком-то рыбацком стане, где  работали родственники нашего проводника, и двинулись пешком в сопки. Дорога была очень тяжелой. Жарко, травы выше головы, но мы шли и шли вперед.
В районе речки раздались выстрелы и какие-то взрывы. Надо сказать, мы немного испугались, но провожатый, который хорошо знал обстановку, сказал, что это отпугивают браконьеров.

Действительно, метров через сто из кустов навстречу нам вышел человек с автоматом и дружелюбно спросил или подтвердил сам себе – непонятно – не идем ли мы за ягодой. Мы хором ответили, что мы действительно за ягодой, но настроение на некоторое время было испорчено.
Наш путь оставался таким же трудным. Мы продирались через лесные дебри и, когда уже перешли реку, стали натыкаться на медвежьи следы: лежанки, отпечатки лап, ободранные когтями деревья.
Сначала я подумала, что мы случайно набрели на эти метки, но чем дальше в тайгу мы уходили, тем чаще натыкались на следы «хозяина». Однако наш ведущий молчал, и мы считали, что все нормально.

Наконец мы добрались до ягодников. Кустов голубики было много, но ягода на них была мелкая, и мы поняли, что наш дальний путь был сделан напрасно. Может быть, ягоду собрал Потапыч, а может быть, раньше нас прошли те, кто зарабатывает себе сбором дикоросов на жизнь.

Так или иначе, но надо было возвращаться. Обратно мы шли другим путем и опять, как уже все поняли, по медвежьим тропам. Когда мы вновь переходили реку, то заметили, как она обмелела, что в ней встречаются только одинокие горбуши с характерными пятнами на шкуре. Очевидно,  с моря река была перекрыта рыбаками, и бедному мишке нельзя было надеяться на благополучную рыбалку.

Обозленный, он оставил на обрыве рядом с берегом огромные отпечатки лап. И по следам было ясно, что рассерженный он драл когтями землю.

В другом месте, когда перейдя другую речку, мы с огромным трудом поднялись по отвесной скале наверх, нам в нос ударил резкий неприятный запах. Это тоже были следы косолапого. Подъем и ему дался нелегко и бедняжка, лишь только встал на ровную поверхность, опорожнил кишечник. Мы аккуратно обошли огромные кучи, оставленные лесным жителем, нисколько не  обидевшись на него, потому что понимали, что после такого героического скалолазания он имел полное право и на такое.
Мы все-таки наткнулись еще на одну ягодную поляну, и там было немало кустов с крупными россыпями голубики. Стали собирать, и тут появился…Нут, не мишка, а милый молодой пес. Он как старый наш приятель завилял хвостом, начал тыкаться в ноги и с такой же открытостью – в наши ведра с ягодным урожаем. Мы его немного угостили и забеспокоились. Песик был явно домашний, и очевидно потерялся, отстав от хозяев. Мы посетовали, что люди берут с собою в лес почти еще щенка, и что его вполне может задрать медведь. Ничего не оставалось, как вслушиваться в лесную тишину в надежде заметить хозяев нашего найденыша.

Наконец зазвучали голоса. Мы стали кричать, что у нас их собачка, и чтобы они позвали пса к себе. В ответ раздалось громкое: «Цыган, Цыган!» – и мы поняли, что эту кличку ему дали не зря. Был он действительно весь черненький и, судя по тому, как запросто совал морду в наши ведерки – довольно бесцеремонный.
Песик рванул на голос хозяйки, и мы облегченно вздохнули. Теперь за малышом будут присматривать получше, второй раз уже не потеряют.

Поляна закончилась, мы опять вошли в гигантский ковер из травы, стали пробиваться вперед и я с радостью отмечала, что по пути нам попадается много кустов черники и съедобной рябины, варенье из которой я отношу к числу своих любимых. Но эти ягоды еще не поспели.

Наконец мы вышли из леса. Ноги уже заплетались, ведь наш вояж длился много часов – с утра до самого вечера, а ведерки были заполнены не больше, чем на треть. Но нас это устраивало, ведь мы собирали ягоды не на продажу, а для того, чтобы заготовить несколько баночек компота или  немного варенья.
Однако оценив несоразмерность физических затрат и количество собранного, я вздохнула: « Да… Не сеяли, не пахали, только собирали, а какой это оказался тяжелый труд». Теперь я наверняка буду по-другому смотреть на продавцов ягоды, стоящих со своими ведрами на рынке. Непростое это занятие.

Выйдя из леса, мы подошли к полузаброшенной ферме, где нас встретили два милых пенсионера – хозяева когда-то мощного хозяйства, а теперь из-за здоровья держащие только небольшой огородик.

Мы рассказали им про медведя, и старик закивал головой: мол, правду говорите – ходил он здесь, прямо у теплички.

Да, второй раз по медвежьей тропе я уже не рискну пойти. Если нас пронесло мимо в этот раз, и мы не встретились с косолапым, то вторично может и не повезти. Стоит ли испытывать судьбу?