Про деда мороза

          Девяносто восьмой год был для меня, наверное, одним из самых неудачных в череде не очень веселых лет всей моей жизни. По стечению обстоятельств я осталась без работы. И начались мои мытарства. Поиски работы - жалкий  удел. Беготня по всем заводам города не приносила пользы. Не брали даже уборщицей. Начались годы голодовки и нищеты.  Бралась за любую работу, а посещение биржи – это такое унижение. Чувствуешь себя подавленной и обязанной и физически и морально.
         Конечно, я обращалась за помощью к друзьям и подругам. Сразу не отказывали, но и не помогали. Отговорки были разные. То нет начальника, который мог бы устроить, то нет места, есть место, но через два месяца или месяц. Или, если бы вчера пришла. И все в таком же ключе. Если бы да кабы не растут зимой грибы. 
         Куда идут безработные обездоленные люди? На рынок. Конечно на рынок. Полтора года стояла у автомата с игрушками. С переменным нахождением его в продовольственном магазине, универмаге, но в основном на рынке. Надоело мне это неблагодарное и неблагородное дело. И говорю я любезному моему супругу: «Устрой-ка ты меня к себе на завод». Скоро сказка сказывается, но не скоро дело делается.
         Наконец-то в октябре 2001 года договорился он с каким-то начальником, что-бы тот взял меня к себе в цех. Но не сразу, а, оказывается, надо пройти собеседование, стажировку. Пришли мы с супругом на завод в указанное время, стоим, маемся на крыльце при входе, ждем. Начальника этого нет. Через день или два опять та же история. Набралась я терпения, опять  прихожу на завод. Супруг тоже со мной мучается. У него работа. В один далеко не прекрасный день, октябрь это вам не май месяц, по пустынной территории завода от проходной идет молодой человек благородного вида. И думаю я: «Наконец-то. Вот он».               
        Оказалось, правда. Он. Одет прилично, дорого. Дубленка, шапка норковая с козырьком по последнему писку моды того времени. Высокий, худенький. Этакий весь - голубая кровь, тонкая кость. Не доходя до нас, останавливается, подзывает к себе мужа моего, что-то ему говорит. Все просто. Благородный начальник с похмелья. И разговора с нами не получится. Выглядит далеко не как супермен, да еще и пьющий.
           Толи я одичала без людей, без общества, то ли мне всегда нравились    «галстуки». Но чем-то он меня зацепил. Как говорят,любовь с первого взгляда. Пробила молния. Потом приходила для переговоров я ещё раза три бес толку. Шефа не оказывалось на месте. Но, все-таки подловили мы этого начальника, договорились. Получила я пропуск и стала ходить на завод как на работу - стажироваться. Причем совершенно бесплатно. А коллектив оказался – настоящий серпентарий. Бабье. Обстановка недоброжелательная. Зависть. Распри. Пенсионерка, которая меня якобы обучала, уходить  на заслуженный отдых не собиралась. Выяснилось, что она остаётся ещё на год. А я продолжаю стажироваться  там почти два месяца.
          Была среди этих змей еще одна.  Начальник тех. бюро. Екатерина Михайловна. Как-то она мне и говорит, что брать со стороны в цех никого не будут, что им на это место нужен мужчина. А шеф то мой молчит. Тогда набралась я смелости или наглости подошла к нему, спросила: «Надо продолжать приходить?». Ответ был простой: «Приходи».  Во всей этой пустой кутерьме одно радовало. Хоть иногда видела шефа. И снятся мне сны, что работаю  целый день, правда в другом месте, но мне кто-то сообщает, что приказ не подписан, меня не берут. Бывают же вещие сны. Начальник и не отказывает мне и конкретно ничего не обещает. Призадумалась я. Перестала ходить на завод после того разговора.
            Но что за штука такая получается? Вдруг начал приходить в магазин, где стоял  автомат с игрушками, несостоявшийся  мой начальник. Не знаю, может дела какие-то у него там были? Заходит и с порога прямо таки кричит: «Здравствуйте!». И улыбается голливудской улыбкой. Я уже стала ждать, в те дни, когда была моя смена, окончания их рабочего времени. Надо отдать должное  на протяжении всего того и последующего времени, он никогда не делал попыток заговорить со мной, все ограничивалось только приветствием.
             Недолго длилось мое тихое счастье. Перебросил владелец автомат  в другую точку. Рассталась я со своей симпатией на целых два года. Опять пришлось поменять несколько работ за это время. Подметала в парке дорожки, убирала мусор, сдавала накопившиеся бутылки. Надвину кепку с козырьком пониже до глаз и вперед. Полтора года напыляла флоком  всякую всячину. Трудное надо сказать было время. Флок это мелкие синтетические волоски, которые всюду набиваются: в нос, в рот. Пронизывают всю одежду. Такая летающая гадость.  В общем, выживала, как могла.         
           В августе 2002 года заключила организация, которая называлась    «Ростр», где я на ту пору работала (придумают, однако,  эти новые русские название, и с чего только берут, наверное, очень умные, делают из всего деньги, ну, умеют жить, не то что мы), заключила с нами контракт, в котором черным по белому написано, что 31 декабря истекает срок нашей работы в «Ростре ». Почуяла я, пахнет жареным. Надо делать ноги. Взяла за горло супруга. Вовремя. Успела до нового года написать заявление опять на завод, но уже в другой цех, только не оформилась приказом. Прихожу после праздников в «Ростр», а мне и говорит тварь, которая на ту пору считалась нашим начальником: «Ты уволена». Мерзкое ощущение. Да еще прямо в этот день умерла моя бабушка. Так что, поговорка верной оказалась, что беда не приходит одна. Собрала вещички и на завод устраиваться. В тот день изловчилась, все провернула с санчастью, с оформлением, и на похороны. Приказа еще не было, я вышла на работу. Снится мне сон в эти дни, что приказ подписан и меня взяли. Так точно, взяли. Надо заметить, раньше было наоборот. Когда стажировалась, сны были другие.
           Реальность оказалась сложнее. Новые люди, другая обстановка. Недоброжелательное отношение со стороны мастера участка, на котором мне пришлось начать буквально с чистого листа. Ведь она за эту вакансию получала какие-то деньги. Оборудование совершенно незнакомое. Видела только в кино «Москва слезам не верит». В цехе холод собачий. Январь. На улице мороз. С двух сторон открываемые постоянно ворота, сквозняки. Конечно шум. Серое  оборудование, ободранные стены. Бетонный пол. Техническая грязь. Пыль. Пьяные худые работяги в черных грязных робах. Тоска, да и только. Как тут не запьешь.
          И отправилась я в плавание почти на год с лишним по незнакомым совершенно технологиям, документации и чертежам. То, чему меня учили и то, с чем я столкнулась – совершенно разные вещи. Хорошо еще, что техническое образование дает какие-то навыки по чтению чертежей. Представляю, как весь цех надо мной потешался. Для меня, выражаясь языком специфики, оснастка и оборудование были одноцветной серой массой. Причем, я путала одно с другим. Надо учитывать недетский мой возраст. Сложившийся зрелый характер, когда сложнее привыкать к новой обстановке. Надо отдать должное простым работягам. Посмеются на до мной, но потом объяснят что к чему.
           Теперь, выражаясь уже языком ботаников, началась моя мимикрия. Черный халат, фуфайка или телогрейка стали моей повседневной формой одежды, буду надеяться до пенсии. Еще одного увольнения или чего-то в таком образе я уже не переживу. Просто не хватит моих  сил. Мало того, началась метаморфоза с моим организмом. За год набрала двадцать кило. Все в кучу, одно к одному.
            С волнением и тревогой я ждала встречи с несостоявшимся шефом. По воле руководства и генеральной планировке мой теперь уже родной цех оказался в одном здании с цехом бывшего шефа. Так как действия проходили в основном на лестнице, сначала видела только его ноги, потом часть головы. Это не считается. Все же долго ждать пришлось. Больше месяца. Увиделись. Больше я обрадовалась. Конечно у него возник вопрос – где я работаю? Потом были мимолетные встречи. Случалось, он заходил к нам в цех. Идет по коридору, не отрываясь, на меня смотрит. Но, однажды такое изумление  у него было, на меня глядя. Как в камере, где мозги просвечивают. Сверху донизу и обратно. Даже смешно стало. Просто и понятно. Как я теперь часто говорю - багемот, смесь слов баржи и речного животного из Африки. Как нарочно, жрать всегда охота. Отношусь с долей скептицизма к себе. У меня все в прошлом и ничего красивого и интересного со мной не случится.   
             Достаточно породнившись с цехом, погуляв на многочисленных юбилеях, решили мы с коллегой по работе тоже как у меня артистической натурой  делать небольшие спектакли  с переодеваниями и песнями. Получилось интересно. Некоторые смотрят буками на это дело, но в основном людям нравится. В нашем репертуаре были гости из Марокко: Зурайда, Саид, Жади, а также индийцы  из сердца самой Индии, украинцы, даже цыганский ансамбль.
             Под новый год  договорились мы с ней (коллегой) нарядиться Дедом Морозом и Снегурочкой. На роль Деда Мороза по комплекции я подходила больше. Решено-сделано. Из подручных материалов заранее сшили костюмы. Разрезали домашний халат на рукавицы, мешок и пояс. Из черенка лопаты я выкрасила посох. Она из белого технического халата готовила костюм Снегурочки: разукрасила его ватой, блестками. Обшила сапоги белым ватином. Кто-то принес кокошник. Костюм для Деда Мороза я сделала из старого халата моей сестры. Пришила из белой бязи вставки, разукрасила мишурой. Купила бороду, колпак. Коллега по работе принесла большой меховой воротник и парик. На деньги из общей кассы накупили конфет для «деток».
            В конце декабря новогодний вечер руководство завода разрешило проводить практически всем цехам в один день. Собрать в одну «кучу» наш цех не удалось. Люди захотели гулять только своими компаниями. Кроме своей родной бригады понесла нелегкая нас ряженых поздравлять другие участки. Представьте себе, в разгар веселья, сколько закоулков посетили Дедушка Мороз со своею Снегурочкой, да еще хвост за ними увязался длиной почти во всю бригаду. Шум, гам, смех. Программу особенно не готовили. Загадки я списала из учебника. В основном получалось экспромтом. Мало того, еще  и наливали везде. Все это добро не возможно влить в одного человека. Какая я была бы по окончания своего похода. Часть стаканов принял на себя наш незаменимый помощник и друг – механик цеха.
            На следующий день было продолжение банкета. Еды осталось море. Надо все допивать и доедать. Часть людей не успели сфотографироваться с Дедом Морозом и Снегурочкой. И понеслось по новой. Я предложила поздравить соседние ближайшие цеха. Снегурочка сначала отказалась. Но потом, когда уже всех обошли, вдруг сама открыла заветную дверь и почти силком меня туда запихнула. Хвост наш почему-то отпал сам по себе.
            По стечению обстоятельств бывший шеф оказался на месте. «Образ» помятый, с бодуна. Толи он нас не узнал. Толи общее недомогание у него было. Но пива предложил. Мы отказались скромно. Потом пожалели. Надо было бы на дармовщинку пивка попить. Он плохое не берет. Видела его раз в магазине, пиво купил дорогое. С ним в кабинете еще был молодой человек. По сценарию «детки» за конфетки должны рассказать стишок. И какую ахинею они понесли. Типа: борода из ваты, дурак горбатый. Хорошо не матом. Растерялись, наверное. А этот шеф то мой недоделанный стишок рассказал: «Муха села на варенье, вот и все стихотворенье». Такое разочарование меня охватило. Мало того, что пьющий, не супермен, да еще с юмором не все в порядке. А у меня характер дурацкий, не люблю людей без юмора.
           Вот так на моих тайных помыслах, голубых грезах, розовых очках была поставлена большая жирная точка. Вот она реальность. Хорошо, что Снегурочка меня туда запихнула. До сих пор думала бы о человеке через чур хорошо. Что уже нет милее его на всём белом свете. 
           Так как участники этих событий  живы, до сих пор пребывают в добром здравии, все имена и фамилии этой простой истории в целях конспирации изменены. Шутка.

                Февраль 2006 года. Фото автора.