Райф - адмирал, принц, спаситель. Часть 1

   ...Стройный и строгий галактический патрульный крейсер, заставляя все вокруг вибрировать от мощи выхлопной струи своих двигателей, заходил на посадку над главным космопортом Антареса.
   Встречавшие крейсер люди — одни — у огромных экранов в правительственном зале космопорта, другие — у больших затемненных окон в главном, надземном помещении здания космопорта, еще издали видели его яркие посадочные огни, яркое, почти белое пламя, бьющее из дюз, затем — сам крейсер, подобно огромной и стремительной хищной птице на распластанных крыльях, пронесшийся над космопортом. Затем они увидели, как несущие плоскости космического корабля изменили форму — их консоли распрямились, концы крыльев приопустились — корабль готовился к заходу на посадочную полосу...
   На глазах встречавших, крейсер, не тратя времени на долгое выполнение обязательного посадочного круга, стремительно развернулся в воздухе почти на месте и, гася скорость импульсными посадочными двигателями, начал полого снижаться к полосе.
   Спустя несколько минут тысячетонная тяжело бронированная махина уже гасила посадочный пробег у дальнего конца полосы.
   А еще через несколько минут в подземном коридоре, ведущем от посадочных площадок к зданию космопорта уже гремели шаги адмирала Райфа Корга — командира патрульного крейсера «Гремящий» и командующего силами Дальнего Патрулирования Пятого Ударного Флота Единого Государства Созвездия Скорпион. В покрывающих стены коридора шлифованных металлических панелях отражалась его фигура — фигура рослого, крепкотелого, с широкой грудной клеткой, мужчины тридцати трех лет, носящего длинные темно-каштановые волосы и смотрящего на мир большими и блестящими изнутри черными глазами.
   Адмирал был облачен в боевой мундир темно-синего, почти черного цвета с бронзовыми орденскими планками, черную с золотым шитьем мантию и стандартные воинские сапоги Галактического Флота с полированными броневыми накладками. Именно они и делали тяжелым и громким звук его четких, пружинистых шагов.
   Адмирал, шедший во главе группы членов своего экипажа, первым встал на платформу клети, опускавшей людей еще на десяток метров вниз, на уровень входа в правительственный зал космопорта. Еще некоторое время он ждал,пока на платформу встанут еще пять человек, затем произнес: «Вниз.». Клеть мягко и стремительно пошла вниз.
   Спустя несколько секунд адмирал первым же вошел в правительственный зал.
   Его глаза мгновенно выхватили среди множества людей с такой же, как у него самого, смуглой, отливающей бронзой, кожей, одного — низкого, широкого в теле, совершенно лысого антаресца в форме Службы Внешней Безопасности. И адмирал, не мешкая, направился к нему...
   Вскоре они уже пожали друг-другу руки — адмирал, сын короля, правителя Единого Государства Созвездия Скорпион Райф Корг и Зак Рид, офицер Службы Внешней Безопасности, ожидавший прилета адмирала с того самого момента, как было получено известие о переходе «Гремящего» на посадочную орбиту...
   После взаимного приветствия адмирал Райф и Зак Рид разговорились.
   Это были старые друзья, несколько лет назад они делили между собой кубрик на жилой палубе линкора «Ганимед». Но не только дружба свела их сегодня в этом зале.
   Они отошли от основного скопления встречавших, Райф подал знак сопровождавшим его офицерам не следовать за ним и отошел с товарищем к одному из терминалов Картографической Системы, стоявшему под огромным монитором у дальней стены зала.
   Здесь Зак Рид спросил адмирала: «Рассказывай, Райф, как прошло патрулирование? Я же вижу, что ты не на шутку обеспокоен...».
    Тот ответил: «То, что ты видишь, как всегда, тебя не обманывает, Зак. Причина для беспокойства есть. Мы были у Кошачьих Глаз, это рядом со Стрельцом и Южной Короной. Ты знаешь этот отшиб, неспокойное место...
   Три дня назад мы получили оттуда сигнал.
   Это был радарный контакт.
   Группа кораблей, идущих в пылевом шлейфе за астероидом.
   Когда мы подошли ближе, на расстояние удара наших орудий, они атаковали нас. Мы уничтожили два из них, остальные три отошли в созвездие Стрельца.».
   «Что это были за корабли, Райф? И почему твое беспокойство столь явно? Ведь атаки и стычки у Кошачьих Глаз, на Территории Трех Границ — явление постоянное?» - спросил Зак.
   Адмирал ответил: «Это были военные корабли. Их принадлежность была неизвестна... а вот на одном из уничтоженных кораблей была эмблема наших космических сил, только Второго Флота. Вот это меня и беспокоит.».
   «А ты уверен, что там была именно такая эмблема?» - хищно прищурившись, спросил Зак.
   Райф ответил: «Мы захватили кусок обшивки. На нем есть фрагмент этой эмблемы и названия корабля. Это был «Разящий».».
Зак спросил: « «Разящий»? Однотипный с вашим крейсер проекта «Семьсот Двадцать Два»?
   Насколько я знаю, он был уничтожен со всем экипажем у звезды «Эйч Ди 146824» две недели назад, по крайней мере, об этом пришло донесения от «Горячего»... Выходит, у меня появился повод не доверять донесениям...».
   Райф невесело усмехнулся: «Выходит, что так. У меня есть информация, Зак, которую мы успели перехватить и декодировать до того, как нас атаковали. Согласно этой информации, Зак, корабли направлялись к Антаресу. Это подтверждает то, о чем ты говорил с Шоном Верном, не так ли?».
   Теперь уже усмехнулся Зак — и тут же снова стал бесстрастно-серьезным, как всегда. И спросил: «Стало быть, ты с Шоном Верном тоже говорил? Это не предосудительно...
   Тебе он тоже рассказал о своих подозрениях, да?».
   «Да.» - ответил адмирал Райф. И добавил: «У него это были подозрения. У меня теперь — твердая уверенность. Единство нашего Государства дало трещину, Зак. И если мы не протянем время до выборов, гася мятежи внутри Созвездия — трещина разрастется. Я этого не хочу. Потому, что в эту трещину, как в прореху, хлынет хаос. Ты это тоже знаешь. Так было в Орионе — только вмешательство принцессы Олы со своим Ударным Флотом спасло ситуацию. В Орионе теперь Военное Правительство, там есть и наши представители. Ты не можешь не знать.».
   Зак кивнул и сказал: «Знаю. И про то, что ты говоришь, тоже знаю. Я спрашивал тебя только для того. Чтоб убедиться, что не ошибся в собственном выводе. И знаешь, что это за вывод, Райф?».
   Адмирал спросил: «Что это за вывод?».
   Зак ответил: «Дон Ганд готовит восстание. Он стягивает силы. Я уверен, что в пылевых хвостах астероидов и метеоритов со стороны Стрельца еще немало кораблей. И я почти уверен, что их немало уже и в пределах Скорпиона. Дон Ганд, по данным нашей Службы, вошел в контакт с консорциумом изготовителей псинарка. Это вещество применяется в медицине, но, с тех пор, как его начали изготавливать частные компании, все несертифицированные изготовители под запретом. Они это знают. И потому покинули отрасль производства медицинских препаратов и перешли на изготовление модифицированного псинарка, который распространяют в молодежной среде и среди армейских наемников в Созвездии Стрельца и в Наугольнике.
   Сделать с ними мы ничего не можем, так как не вольны лезть в дела правительств других Созвездий, но следим за их счетами в Галактическом Банке.
   Так вот: четыре месяца назад со счетов некоторых изготовителей незаконного консорциума были тайно сняты огромные финансовые средства. Мы ждали, что те обеспокоятся, но этого не произошло. Тогда мы отследили направление финансовых потоков.
   Все они сходятся на Доне Ганде и правительстве Созвездия Стрельца. И это, вроде, не должно нас тревожить. Но Дон Ганд — подданный нашего Государства. И то, что он находится в другом Государстве, меняет лишь одно: мы не можем его взять.».
   «И потому мы должны быть готовы  к восстанию, которое инициирует Дон Ганд, находясь в тени Закона о Суверенитете подданных Приграничных Созвездий и пользуясь финансовой поддержкой консорциума изготовителей псинарка и дать ему отпор на нашей территории. Для этого я и летел сюда, а не на базу на Шауле. Я должен встретиться с отцом.» - твердо подытожил адмирал.
   Зак согласно утвердительно кивнул и произнес: «Да. И убедить его послать ноту правительству Стрельца. И отдать приказ провести внеочередные учения Флота вблизи границ Государства, чтобы продемонстрировать свою боеготовность и заставить затаившегося врага выдать себя.».
   «Именно. И мне будет жаль, если отец опять отмахнется от моих доводов.» - произнес адмирал Райф.
   «Тогда мы будем вынужденны начать действовать вразрез с его представлениями о политике Государства. То есть — принять вызов врага и быть готовыми противодействовать силовой смене власти в Государстве.» - сказал Зак Рид. Глаза его твердо, не мигая. Смотрели на адмирала. В них читалось согласие.
   Некоторое время после этих слов они стояли молча.
   Затем адмирал Райф произнес: «Я иду к отцу. Думаю, разговор будет длительным и тяжелым. Но, как сын, я обязан это сделать. Я не хочу, чтоб отец подвергал себя еще большей опасности, чем есть сейчас. Еще больше — как наследник Престола — я не хочу, чтоб отец подвергал опасности Государство. И, если будет нужно, я сам возьму на себя ответственность за возможные боевые столкновения.».
   Еще несколько секунд молчания...
   И Зак ответил: «Удачи тебе, Райф. Возможно, когда станет ясно, что мирным путем дело не разрешить, именно твоя принадлежность к особам Королевской крови поможет сплотить Государство... Очень надеюсь на это...».
   Он еще раз пожал руку адмиралу и тот направился к выходу из правительственного зала.
   Этот выход, находившийся с противоположной стороны от коридора, ведущего от посадочных площадок космопорта, выводил на Площадь Семи Пилотов — огромное пространство перед зданием космопорта, названное в честь первых семи командиров звездолетов, привезших людей, которые потом колонизировали Антарес. Потомками тех колонистов были все, кто населял Антарес сейчас. И в память об этом на площади стоял монумент в виде семи человеческих фигур из бронзы — семи фигур тех капитанов, за которыми высилась стена с барельефом, изображавшим множество людей, выходящих из звездолетов. То были земные корабли. И антаресцы были, хоть и адаптировавшимися за много поколений к местным условиям, но, все же — потомками землян...
   У площади, на стоянке космопорта, адмирала ждал личный транспорт.
   Он не любил закрытые, с узкими, напоминавшими бойницы, окнами, стандартные грави-глайдеры и предпочитал свой грави-байк — открытый, маневренный и скоростной, предлагавший посадку верхом и скромную защиту от набегавшего ветра в виде небольшого прозрачного щитка.
   Грави-байк стоял в небольшом ангаре-укрытии, вмещавшем, кроме него, и другие такие же байки. При приближении хозяина сработали датчики опознавательной системы — грави-байк завелся, мигнул фарами и тихо, но угрожающе заурчал.
   Подошедший хозяин дружески, как коня, хлопнул байк по корпусу рукой, облаченной в бронированную рифленую перчатку, от чего байк упруго покачнулся. Затем адмирал оседлал грави-байк и сжал руками рукоятки руля.
   Датчики, вмонтированные в рукоятки руля, мгновенно соединились в единую систему с датчиками, вмонтированными в перчаток. И байк, под усилившееся рокочущее урчание, плавно ускоряясь, направился к выезду из ангара...
   Путь до Дворца Правительства был недолог, но восхитителен — и именно за это адмирал Райф Корг любил грави-байк.
   Бьющий в грудь и лицо, относящий назад гриву волос и развевавший мантию набегающий поток воздуха, рокот двигателя, имитировавшийся электронной системой в соответствии с пожеланием владельца, чувство скорости и абсолютного превосходства над владельцами широких, неповоротливых и медлительных грави-мобилей, могучий поток проходившей через всю нервную систему поток буйной, почти неуправляемой собственной энергии — вот что пьянило в таком способе передвижения, столь нехарактерном, казалось бы, для особы королевской крови. И адмирал принц Райф никогда бы не променял грави-байк на закрытый экипаж...
   Вскоре он уже подъехал ко дворцу, уменьшил поток энергии, подававшейся на двигатели — от чего байк прижался к грунту и резко замедлился; еще несколько десятков секунд — и, отдав честь охраннику у входа во Дворец, адмирал спешился — грави-байк еще проехал несколько метров по инерции и мягко остановился точно на стояночной площадке, отведенной для него.
   Принц Райф вошел во Дворец и пошел по широкому, с высокими нео-готическими сводами, светлому коридору, ведущему к Королевской Резиденции...
   Двери Резиденции были незаперты — верный знак того, что отец ждал его.
   И этот знак не обманул — отец восседал на своем троне — великолепно внушительный в своей полночно-синей мантии и небесно-синей, вышитой золотом, рубахе, с серебрянной благородной сединой на таких же, как у сына, длинных, но смоляно-черных волосах. И с такими же, как у сына, горящими изнутри черными глазами.
   Глядя сейчас на отца, Райф подумал о том, как они похожи и о том, что таким же он будет через тридцать лет.
   Затем он обратился к отцу: «Здравствуй, отец. Многих мирных лет тебе.».
   Отец ответил: «Здравствуй, сын. И тебе тоже многих мирных лет. Как прошло твое патрулирование? Я слышал уже, что не совсем гладко?».
   Отец, хотя и сидел на троне, сейчас был, прежде всего, отцом. И Райф мог свободно говорить с ним.
   Он предложил: «Прежде, чем я расскажу тебе обо всем, я хотел бы, чтоб ты закрыл двери в Резиденцию и включил систему звукоподавления. Я не хочу. Чтоб наш разговор слышали другие. И, поверь, отец - так надо.».
   Отец сдержанно улыбнулся ему, затем коснулся рукой сенсорной панели на подлокотнике трона. В ответ на это прикосновение двери Резиденции плавно задвинулись, закрылись с едва слышным щелчком. Из небольших отверстий в дверном проеме раздалось тихое, не докучающее жужжание — заработала система звукоподавления, делавшая речь внутри помещения неразличимой для желавших подслушать.
   Теперь можно было говорить.
   И король спросил сына: «О чем ты хотел говорить, сын?».
   Принц Райф, несколько секунд помолчав, ответил: «Отец. Я хотел говорить об угрозе. Угрозе Королевскому Дому и всему Государству Созвездия Скорпион. И ты должен меня выслушать. Ведь угроза не эфемерна. Она исходит от Созвездия Стрельца.».
   «От Созвездия Стрельца? Но ведь у нас мир с ними?» - нахмурясь, переспросил отец.
   Адмирал принц Райф ответил: «С правительством Стрельца. Но не с Доном Гандом, отстраненным послом нашего Государства. Дон Ганд, заручившись молчаливой поддержкой правительства Стрельца и финансовой помощью консорциума производителей псиинарка, готовит восстание.».
   «Восстание здесь? Вздор. Он не посмеет.» - возразил отец.
   Он поднялся с трона и подошел к Райфу.
   Теперь сын смотрел ему в глаза.
   Отец повторил: «Он не посмеет. Он подданный Государства.».
   На его слова, в свою очередь, возразил Райф: «В мировой истории не раз бывало, когда подданные восставали против своего правителя. Это случается постоянно. Особенно, когда правитель слишком проникается окружающим его благополучием. Именно тогда, как правило, в спину ему и Государству и вонзается предательский нож.».