Глава 22. Время выбора

Натали долго лежала в постели, пытаясь заглянуть в будущее. Марк не получит трона, а, если потребуется, она встанет у него на пути: династия Бурбонов не прервется. Во имя чести отца, верно служившего еще Генриху IV, и матери, первой фрейлины Марии Медичи. Девушка помнила жуткую историю о том, как католический фанатик вскочил в карету Генриха IV и пронзил его кинжалом… Марк не посмеет поднять руку на Людовика. Прежде ему придется убить ее.
В кухне Натали встретилась с осуждающим взглядом Сюзанны: женщина, разумеется, знала о том, что граф провел ночь у ее постоялицы и, относясь к давним врагам советника, всем своим видом подчеркивала, что не одобряет привязанности к чудовищу. Отчего-то народ винил в несчастьях министров и герцогов, полагая, что именно они подговаривают доброго короля, кому власть дарована Господом, увеличивать налоги и обирать горожан до последней нитки. А ведь это Людовик устраивал дорогостоящие балы, празднества, приемы, которые, конечно, поднимали престиж Парижа в глазах послов, но наносили существенный удар по бюджету страны. Это Людовик, а не Марк, просил больше денег на развлечения и не слышал предостережений об оскудении ресурсов. Правитель не ограничивал себя ни в чем. А ропот людей направлялся в сторону графа…
Натали шла по улице, опустив взгляд на мостовую: сможет ли Марк отказаться от притязаний на престол или его душа потеряна? Отсутствие бдительности… скольких людей внимательность и осторожность уберегли бы от трагического конца? Однако человек не принимает всерьез рассказы о похищениях и убийствах средь бела дня, пока не станет слишком поздно. Погрузившись в размышления, девушка не заметила, что три тени, отделившись от стены, следовало за ней.
Это произошло за пару мгновений, так что никто ничего не увидел или не захотел увидеть. Один мужчина толкнул Натали в подворотню, второй подскочил к ней сзади, ударив ее по голове эфесом шпаги, так что она потеряла сознание, даже не успев вскрикнуть. Третий, посвистывая, стоял у темного прохода и расшаркивался, прикрывая спиной своих соучастников.
…
Натали очнулась, когда ее запястья опутали грубые веревки. Она сидела на стуле в погребе. Единственное маленькое окно, через которое пробивался свет, находилось вровень с землей, так что изредка в нем виднелись чьи-то ботфорты. Перед пленницей стоял мужчина, среднего роста, плотного телосложения, с забавной бородкой и пухлым лицом. Богатая ткань камзола и толстая золотая цепь подсказывали, что это человек знатный. Когда Натали крепко связали, незнакомец приблизился к ней и, прищурившись, вгляделся в ее лицо. Она не опустила глаз, не отодвинулась, а, плотно сжав губы, боролась со страхом. Этьен и Гастон ждали подругу в гарнизоне и едва ли оставили бы без внимания ее отсутствие. Как и Марк… они найдут ее. Эта вера придала сил.
- Мадемуазель Беар, - нараспев произнес  мужчина. – Рад встрече, хоть, конечно, не могу не признать, что условия созданы вовсе не располагающие к общению, - «дипломат или политик»,  - определила Натали, не ошибившись: мягкий, проникновенный тон, медлительность и четкость речи, не достающиеся от рождения, но нарабатывающиеся утомительными тренировками.
- Вы испанец? – она уловила небольшой акцент в его произношении: тот же, что и у Гастона.
- Правильно, - он коснулся ее щеки, и девушка поморщилась. – Поверьте, я рассчитываю отпустить вас уже вечером. Никто не тронет вас, если вы сами нас не спровоцируете. Взамен прошу не кричать, иначе я дам вам повод, чтобы вы не надрывали голос понапрасну.
- Чего вы хотите? – ответ был ей известен…
- Граф должен поделиться с нами одной вещицей, - незнакомец расплылся в улыбке, складывая руки на животе. – Я не привык прибегать к грубым методам воздействия на людей, вызвавшихся служить мне, но Марк утаил важное письмо… вижу, вы понимаете, о чем я. Уверен, он, как и я, расценит вашу жизнь дороже, чем клочок бумаги, - Натали порывисто втянула воздух: ее любимый – шпион, изменник, а теперь перед ним выбор: покорить Францию или спасти ту, кто так и не принял его стороны. – Однако и к вам у меня найдется несколько вопросов. Тише, - он приложил палец к ее губам. – Не начинайте отказываться так скоро. У нас два пути: вы говорите сразу, или мы проходим процедуру пыток, после которой вы сдадитесь. Поверьте, я могу заставить забыть собственное имя, - мужчина наклонился к ней, видя, что во взгляде пленницы уже горит страх. – Вам не понравится, когда я медленно стану вонзать иголки вам под ногти, вырывать ваши красивые зубки, а потом разрезать ваши десны, - Натали стало дурно: настолько реалистичные картинки рисовало ее воображение, что к горлу подступила тошнота. -  После мы опробуем «испанские башмаки» и вы услышите хруст своих костей… я выколю ваши глазки и зашью ресницы, - Габриель, а был это именно он, министр Испании, прибывший в Париж инкогнито, ухмыльнулся: с девчонкой не предстояло долго возиться.
…
Жизнь Натали в обмен на письмо королевы – страшнейшее оружие, которое развяжет войну с Испанией, погубит Анну и послужит началом волнений в стране, что обеспечит поражение Франции на фронтах. Граф испытывал ярость: он позволил увлечению девушкой превратиться в одержимость, ставящую под угрозу его цели. Он забыл, чего так желал, когда покидал Испанию.
Мысли о мести, захвате престола, получении всей полноты власти и жестокой расправе над врагами придавали Марку, гниющему в заточении, сил. Он выживал мечтами, что окружит себя роскошью, охраной, и будет править, забыв прошлое как кошмар. Благодаря Натали граф запутался. Он любил её больше всего на свете, но не мог отказаться от могущества, которое дарует корона: на троне мужчина был бы уверен, что ему не предстоит вновь испробовать изощренных пыток в тюрьме.
Письмо подарит испанцам власть не только над Марком, но и над Ее Величеством, и всеми, кто к ней близок. Король глупец. Советник получил столько влияния, сколько возможно: его слова принимались за правду без доказательств, документы, составленные им, подписывались без раздумий… Марк переманил бы Натали к себе, но она так верна мушкетерам… Его план был идеален: при помощи испанцев свергнуть Людовика, после предать их и, отправив Анну в монастырь, где она нянчилась бы с бастардом, вести Францию в бой.
Теперь это не имело смысла. Марк не позволит, чтобы с Натали что-то случилось. Он нуждался в ней. Без нее его планы - бессмысленный набор действий. С кем граф разделит радость победы, если возлюбленная погибнет?
Он принял решение. Будет война? Пусть. Страна падет на колени? – Это не важно. Зачем мир, в котором нет Любви?
...