Крымские каникулы, глава 27

Крымские каникулы, или Никогда не знаешь, где найдёшь, где потеряешь...


 
                Крымские каникулы,  глава 27


Утро не принесло облегчения. Всю ночь мне снились кошмары. Я бежала по темным переходам, где-то там слышался Иркин голос, она то смеялась, то плакала. Я ориентировалась на голос, но все время попадала в какие-то тупики, из которых никак не могла вырваться.

Проснулась я не в своей постели. И с трудом вспомнила, где я  и почему здесь оказалась. Вчера вечером Алексей долго ждал каких-то известий. Все время задерживал меня, придумывая пустяковые поводы. В конце концов, я рухнула в гостиной на диван. Ночью мне кто-то  подложил подушку и укрыл пледом, хотя насущной необходимости в этом не было. Ночи пока еще теплые.

С пробуждением на меня вновь нахлынула волна безысходности. Хорошо притворяться на людях, что ты такая крутая, что можешь сдерживать свои эмоции. Но наедине с собой…  Я  в который раз стиснула зубы, чтобы не взвыть в голос. Где моя дочь? Да я за нее готова отдать десять Ник и Тин, лишь бы вытащить ее из этого страшного плена. Господи, да жива ли она? Такая маленькая, беззащитная…  Потом внутренний голос мне напомнил, что Оксане сейчас еще труднее. Ее Лера в таком же положении. Но я здесь, в доме Алексея, вижу хоть какие-то действия по  поискам  детей, а Оксана одна в  пансионате, в полном неведении.

 И вдруг у меня начались галлюцинации. Я услышала в соседней комнате голос  дочуры. Она, как в лучшие времена, о чем-то скандалила, требовала внимания и подарков. Неужели я схожу с ума, уверенная, что я  в полном здравии и твердой памяти? Нет, мне надо прилечь. Мне надо успокоиться, мне надо спасать дочь, а для этого  сцепить всю волю в кулак, не раскисать…

На этом месте поток моих мыслей был прерван шумом распахнувшейся двери, -- в проеме показалась дочура, вырывающаяся из рук какого-то громилы, вопящая:

    -- Вот моя мама!

   Если я когда и была близка к инфаркту, то именно в эту минуту. По-моему, я даже на мгновение лишилась чувств. Потому что даже не могу вспомнить, когда в комнате появился мой приятель. Одно могу сказать, очнулась я в тот момент, когда он похлопывал меня по руке и  успокаивающе ворковал:

 -- Ну, ну, успокойся, все уже позади. Часть дела мы сделали. Ирка уже с тобой…


-- А Лера? – почему-то именно это сейчас было самым значимым. С той секунды, как я увидала дочуру и поняла, что она вне опасности, у меня в мозгу что-то щелкнуло, разрозненные эпизоды встали на место, и  многое прояснилось.

По тому, как Алексей замялся, я поняла, что Леру пока не нашли.

         -- Видишь ли, мы и Ирину смогли найти чисто случайно. Ночью пришел в себя Петр, он просил передать адрес, сказал, что там надо искать. Мои люди  там действительно нашли твою дочь. Леры с ней не было.  К сожалению,   больше никто не выходит на связь. Мы не можем определить  место расположения противника.

 -- Зато он очень хорошо осведомлен о твоих действиях. Скажи, Алеш, ты полностью доверяешь своей жене?

  -- В бизнесе она мой первый советчик и помощник…   была. С недавнего времени она больше советуется со своим сыном. А в чем дело? Ты что-то знаешь?

   Еще бы. Стоило мне только сопоставить некоторые  сведения, и вырисовалась довольно занятная картина.

  -- Если она здесь, хотя я думаю, что она будет здесь, пригласи ее. Надо поговорить.  И еще тех, кто занимается поисками детей и похитителя.

  Через несколько минут все собрались в гостиной, дочь отправили под присмотр охраны, дабы не мешала предстоящему разговору. И я начала свой рассказ. Начала его с детства Виктории.

  Викторию взяли в семью не из благих побуждений. Ее новые родители были знакомы с предполагаемой кормилицей, нанятой Георгием. Когда ситуация вышла из-под контроля и  старый контрабандист не принес ребенка, а в поселке одновременно появились сразу трое новорожденных подкидышей, умная и алчная чета быстро вычислила, кто может быть потенциальным внуком  Георгия. Нет, не мальчик. Тот был слишком похож на стариков Тищенко. Оставались две девочки. Обе слабенькие. Но одна чернявая, напоминающая своего деда, а другая голубоглазая, полностью лысая и какая-то бесцветная.

  Новые родители Вики никогда не скрывали  от нее, что она приемная дочь. Наоборот, они с раннего возраста настраивали девочку, что она  может стать наследницей больших денег. И тогда она поможет своим приемным родителям. Но годы шли, а Георгий не разыскивал ребенка. А его мать, Олимпиада вообще пропала.

 Виктория уже свыклась с мыслью, что родители просто выжили из ума и пичкали ее сказками. Но хватка у нее была. И мысль о том, что она дочь и внучка людей, умеющих делать деньги, помогала ей в организации своего бизнеса. Она считала себя не хуже родственников. И если уж если они могли создать криминальную организацию, она создаст подобную, но в рамках закона. Потому, что в этом отношении Вика считала себя намного умнее. Зачем  ссориться с законом, если можно его обойти.

Однажды она узнала, что в той же сфере бизнеса  работает  человек, которого поддерживает некая группировка. Негласно, конечно. Вика заинтересовалась. И неожиданно узнала, что он  сын Олимпиады Стефаниди и внук Георгия.  Значит, родители не придумывали, когда рассказывали ей о предполагаемой родне. Познакомившись с бизнесменом ближе,  Виктория выяснила, что он приемный сын Олимпиады. И поняла,  он пользуется всем, что по праву должно принадлежать ей.

 Первым порывом было организовать встречу с матерью и все ей рассказать. Но голос разума возобладал над чувствами. Мать могла уже сто раз найти ее, если бы захотела. А если не искала, то, возможно, и не обрадуется появлению дочери. Надо подобраться к ней с другой стороны, через ее приемного сына.

Виктория приложила максимум усилий, чтобы заполучить его себе в мужья. Хотела заодно и бизнес объединить, и все капиталы. У нее уже был ребенок, которого она безумно любила. И  его она видела во главе той корпорации, которую строили дед Георгий и мать Олимпиада. Если уж ей не удастся стать у руля,  так пусть принадлежащее ей место по праву займет  ее сын.

 Но Алексей с первого момента невзлюбил пасынка. Да и Олимпиада  не жаловала нового внука. Она вообще детей не особенно любила. Жила в своем иллюзорном мире.

 Виктория на время оставила свои попытки доказать свое родство с Олимпиадой.. Считала, что пройдет время и многое станет на   свои места.  Она даже сблизилась с Олимпиадой. Но та ее воспринимала только в качестве жены сына и никак иначе.

Зато с родной матерью Алексея Лялей Вика очень быстро нашла общий язык. Правда, не в вопросе наследства. Вздорная старуха, привыкшая только брать, совсем не думала о завещании. Она надеялась добиться для себя любимой единоличного бессмертия, купленного на капиталы, оставленные ее бывшими мужьями. Кроме того, она справедливо полагала, что и единственный сын обязан все свои деньги завещать ей, матери, чтобы она могла продлевать свою жизнь, купаясь в роскоши.

 Виктория умела ждать. А пока делала все, чтобы стать незаменимой для Алексея, а потом и для обеих его матерей. Умела, когда нужно, поддакнуть, дать совет. Подкинула идею о наследнике для Алексея. Думала, тот скажет, что у него уже есть сын – ее ребенок. Но супруг только пожал плечами.

 -- Что за ерунду вы придумываете? Я работаю не ради денег, а потому что мне это нравится, а еще хочу жить в удобной и комфортной обстановке. Передавать заработанные мной деньги какому-то сопляку только потому, что он рожден от меня и имеет мои черты, не собираюсь, -- Алексей был категоричен.  Наследники его в принципе не интересовали.

 Но, как ни странно, эта мысль о наследнике понравилась Олимпиаде. И та ухватилась за нее. Для этого ей нужна была помощь Вики. А та подсказала идею о суррогатном материнстве. Предложила, если ничего не получится с рождением ребенка от Алексея, найти  того, который был рожден Олимпиадой. Надеялась, что таким образом Олимпиада узнает, что именно Виктория является тем, потерянным ею ребенком.

 Но генетическая экспертиза, которую Виктория провела втайне от Олимпиады, ее полностью разочаровала.  Исследования показали, что она не имеет никаких родственных корней со старухой. Никаких. Ее родители ошиблись. Взяли не того ребенка. Это было для Виктории самым болезненным ударом. Она столько сил положила на то, чтобы приблизиться к вожделенному богатству и власти, и все это, оказывается,  ей не принадлежит.
Не был родственником старухи и тот мальчик, которого воспитали старики Тищенко. Сам он уже сгинул. Ну, туда ему и дорога. Но от него осталась дочь. Так, ничего особенного. С неба звезд не хватала, спуталась с каким-то кобелем, он ее обрюхатил и выбросил.

 Но она доставила Виктории несколько неприятных дней. Вначале, когда старуха взяла ее в свой пансионат, она ничего особенного в этом не узрела. Но когда девчонку пригрели, ее ребенка превратили чуть ли не во внучку, это Вику очень испугало. Неспроста она подкинула идею проведения  экспертизы. Боялась, что эта недоучившаяся  потаскушка окажется внучкой старухи. Ради того, чтобы результаты экспертизы узнать раньше Олимпиады, Виктория не побоялась пойти на подлог. Но она зря беспокоилась. И  Оксана не значилась в числе ближайших родственников  старухи. Оставалось отыскать и проверить последнюю из троих найденышей. И уничтожить. Что и было сделано.

-- Ведь так же? – спросила я сидевшую напротив  женщину. Та скривила губы, и, откинувшись на спинку кресла, рассматривала на свет  жидкость в бокале. Затем одним махом проглотив содержимое, нервно передернула плечами:

-- Извини, милый. Мы долго еще будем слушать эти бредни? У твоей приятельницы  начинается маразм. Ты можешь и дальше слушать ее фантазии, а меня уволь, -- Виктория попыталась встать, но Алексей  приказал:

-- Сиди, мы еще не все услышали. А сведения очень занятные. Продолжай, -- последнее относилось уже ко мне.

Впрочем, я в основном все рассказала. Интересно только, кто придумал аферу с голосом и разработал план захвата корпорации.  Думаю, не обошлось здесь без Викиного вмешательства.
 Дальше все было просто. Началась запланированная атака на Олимпиаду.  Только вот всю грандиозность деятельности корпорации  захватчики не уяснили. Вначале потихоньку начали внедряться в ряды работников фирмы, принадлежащей Олимпиаде, поставили прослушки. Затем стали дискредитировать ее в глазах  некоторых акционеров. Навязывать несвойственные  ранее корпорации действия. Натравили на Олимпиаду родственников. Хотя она их всех и так без меры облагодетельствовала. Но всегда найдутся те, кому этого покажется мало.

        Подражая голосу Алексея, натравили на Олимпиаду Кристину. Старая женщина чувствовала надвигающуюся беду, понимала, что ей не вырваться из ловушки. Потому и составила такое странное завещание. Хотела обезопасить все свое состояние от алчных зубов Виктории и  ее сыночка.

-- Ты ведь подбрасывала ей  фальшивые результаты экспертизы. Да она не  купилась на это.  Ты не просто так на чтении завещания присутствовала. Надеялась, что запуганная вами  пожилая женщина не проверит подлинность  данных, на радостях впишет тебя и сына в число основных правообладателей. Потому вы так и стремились завладеть завещанием. Надо было точно знать, вставила она вас или нет. А если нет, то вписать. Но бабка оказалась кремнем.  А знаешь почему? Потому что она уже знала, кто является ее наследником. И указала в завещании. Не назвала только по имени, чтобы сбить вас со следа.

      -- Что ты несешь, убогая? -- Виктория растеряла весь свой лоск. Сейчас, не будь между нами Алексея, она бы вцепилась  в меня  зубами. – Мне своих денег хватает, в отличие от тебя, нищенки.

     -- Ксения, продолжай. – Алексей недовольно взглянул на супругу. – Виктория, будь добра, веди себя прилично.

 -- Да, в принципе, я уже  заканчиваю. А знаешь, Виктория, твой сын оказался совсем не глуп. Он ведь понял, кто же является прямым наследником Олимпиады. И тебе ничего не сообщил, бросил тебя  Алексею для расправы за мать, а сам просидит положенное  время и объявит имя наследника. Неужели ты действительно думала, что он поделится с тобой своими планами? Нет, ты нужна была ему как шпион в стане врага, а потом как козел отпущения. Он ведь все стрелки переведет на тебя…
-- Не-е-т, не смей такое говорить о моем сыне, что ты знаешь о любви матери к сыну? -- Виктория сейчас выглядела как загнанный зверь. Ее глаза затравленно озирались, руки сжимали и теребили изящный платочек.
 
 -- Да мне, в общем-то, все равно, как вы там с ним будете разбираться.  Это ведь он звонил, подражая голосу Алексея. Он и с Кристиной познакомился, представившись ей  в качестве хозяина пансионата. А Алексей ее даже и не помнит, потому что никогда  с ней и не встречался. И с родственниками Липы, ее братьями, племянниками твой сын общался под видом Алексея, внушал им, что Олимпиада ободрала их как липки. Намекал им на возможность  разодрать на куски  созданную ею корпорацию.

 Он втравливал Липу в сомнительные предприятия, такие, как работорговля. А, может, просто действовал от ее имени. У Липы ведь было столько своих дел. И она хотела во всем разобраться сама. Единственное, что мне непонятно, это зачем она пригласила в пансионат на лето меня с Ириной. Но этого мы, думаю, никогда не узнаем.

 И еще. Твой сын, Вика, вырос патологическим убийцей. Мало того, что он убил Олимпиаду Георгиевну, он покушался на наши жизни, когда приказал  сломать тормоза в автомобиле, когда загнал девочек на скалы, убил Кристину, а еще  родного Липиного внука. Я все не могла понять, зачем он  захватил детей. А когда  нашли одну Ирку, все стало на свои места.  Отцом Леры был внук Липы. Недавно он погиб. Видимо, не без помощи  твоего сына, Вика. Захватив в последний раз детей, твой сын этого еще точно не знал. А, может быть,  поступил так в целях конспирации. А когда понял, что кражу детей  ему не простят, бросил Иру. Но Леру он добровольно не отпустит. Будет прорываться за кордон. Он там себе свил гнездышко, в котором нет места тебе, Вика.  Ты уже отработанный материал. А Лера принесет ему капиталы…

      -- Ты лжешь. Алексей, она лжет, наш Виталик не способен на такое…

      -- На что способен твой Виталик, даже ты не знаешь. Ребята,  приступайте к  захвату яхты. Смотрите, там ребенок, будьте осторожны, –  отдал приказ Лепилов. Затем повернулся к Виктории. -- Извини, дорогая, но придется тебя временно изолировать. Отдай все мобильники. Закройте ее в кладовке. Не хочу из-за сантиментов сорвать операцию.

       -- Алеша, ты ей веришь? Неужели не видишь, что все это бабские бредни. Наш мальчик никогда не мог муху убить. А она на него такие поклепы.

      -- Ну, твой мальчик за твоей спиной еще и не такие номера откалывал.  Ты только  делала вид, что ничего не случилось, а сама не раз выкупала его из очередной истории. Тебе ведь и деньги  матери понадобились, потому что свои потратила на прихоти своего недоноска.  Моли бога, чтобы девочку спасли и привезли в целости и сохранности. Иначе разговор будет другой. Уведите ее. – Алексей повернулся ко мне. –  Что ж, Ксения, ты свою роль выполнила блестяще. Я все удивлялся, зачем мать просила пригласить тебя на отдых. Наверное, там, на небесах, так было предопределено. Ты увидела то, что не смогли распознать все мы. Но я тебя удивлю еще больше. Сегодня пришла бандероль на мое имя. Отправили ее  сразу после похорон Олимпиады, но в мой мадридский офис. Оттуда донья Амелия переправила на  московский. И вот курьер доставил ее сюда. Виктория очень удивится, когда узнает о  содержимом. Идем, я тебя познакомлю с документами…

     Я долго перебирала снимки, медицинские справки и  результаты анализов. Из них следовало, что моя дочь Ирина является также родной дочерью Алексея. Интересно, каким образом?

         Проведя  лето в пансионате, я убедилась, что для денег не существует никаких препятствий.  И как такое могло со мной получиться, я постараюсь узнать. А для Виктории это сообщение будет еще одним ударом по ее самолюбию. Недаром она меня подозревала, видимо, что-то предчувствовала.

     Мне  все равно, какие бы ни были результаты экспертизы. Я свою дочь люблю такой, какая она есть. Со всеми ее выкрутасами и истериками. Независимо от того, кто ее отец.

      Не хотелось бы только, чтобы об этом  узнали  такие, как Виталик. Для которых деньги значат все, а жизнь человеческая ничто. Поэтому я поставила только одно условие: никто не должен видеть полученные документы и знать, что она богатая наследница. Пусть все считают, что Алексей просто пленился забавным ребенком и решил его немного облагодетельствовать.

   Мой приятель долго сопротивлялся моим доводам. Но, в конце концов, согласился. Выторговал только условие, что я разрешу ему брать дочь в путешествия и на отдых за рубеж.

 … В этот же день к вечеру в пансионат  доставили и Леру. Девочка была напугана. С ней пришлось поработать психологу.  Тот пообещал, что через некоторое время она придет в себя, страшные минуты и часы плена потеряют свою остроту, и она вновь станет веселым ребенком.

  Группа захвата догнала судно уже в нейтральных водах. О проведенных действиях особо не распространялись, но я поняла, что пришлось применять оружие, причем пострадали и члены экипажа, и бойцы группы.

 Сын Виктории как сквозь землю провалился.  Куда исчез, никто не видел. Предположили, что был убит и выпал за борт. Потому что ни среди живых, ни среди мертвых его не было.
Виктория после этого известия впала в прострацию. Ей все стало безразличным.  Я ее понимала. Потеря единственного ребенка, ради которого все и затевалось, действительно для матери великое горе. Даже если этот ребенок стал настоящим чудовищем. Супруга Алексея уведомила его, что согласна на развод и попросила разрешения уехать в свой дом в Подмосковье.

  Нам с Иркой предстояло вскоре возвращение домой. Мой отпуск, хоть и большой, но не бесконечный. Впереди начало учебного года, а значит, новые заботы. Несколько дней мы провели в хлопотах, готовясь к отъезду. Оксана все это время провела с Лерой. Ей предстояло в скором будущем вступление в наследство. А пока она  должна была принять у меня дела по управлению пансионатом. Алексей сразу после освобождения Леры куда-то уехал и нас своими звонками не тревожил. Обстановка в пансионате налаживалась. Мы приходили в себя после пережитого.

      Однажды вечером, когда солнце уже скатывалось к горизонту, мне позвонили из проходной. Оказалось, приехал Петя. Я несколько раз  пыталась до него дозвониться, но никто не брал трубку. И вот он собственной персоной. Я обрадовалась ему как родному. Но обнимать не стала. Нечего смущать парня. Тем более, что он  выглядывал за моей спиной Оксану.

 -- Ладно, Петь, обниматься не будем. Оксана не в курсе, что ты приехал. Она в кухне инструктирует  новую повариху. Пойдем в дом. Она скоро придет.

  Начальник службы безопасности с  явным усилием  побрел  вверх по дорожке, а я с сожалением подумала, что надо было бы пригнать  машинку для игры в гольф. Но теперь  уже поздно. Я как-то не подумала, что Петя так плох. Мне он всегда казался вырубленным из скалы.

 В доме, не успела я его устроить в гостиной, позвонил Алексей, впервые за последние дни.

 -- Ксения, Петр сбежал из клиники. Должен появиться у вас. Так  ты его задержи. Ему рано бегать. Еще шагать, как следует,  не научился.
 
  Я посмотрела на Петю, прилегшего на диване, и подумала, что ему еще и ползать рановато. Но своему приятелю ничего не сказала. Подтвердила, что Петя у нас, с ним все в порядке, уточнила, когда Алексей думает нас навестить, потому что до отъезда остались считанные дни, а надо кое-какие моменты утрясти. Тот пообещал прибыть в самое ближайшее время.
В беседке слышались голоса девочек. Ирка наставляла Леру, как заботиться о собаках. Я вздохнула. Не хотелось их вешать на шею и так обремененной делами Оксаны, но с собой брать  Чейза и уж тем более Барбоса я не могла. В моем доме места пока даже  людям не хватает, куда уж мне везти еще собак. Домашние меня просто на порог дома не пустят. Видно, и Ирка это понимала, потому  так  авторитетно советовала Лере, как ухаживать за псами.

Петя,  как мне на первый взгляд показалось, уснувший, тоже вслушивался в детский разговор.

-- Ничего страшного, не волнуйтесь, я, видно, отбегался. Теперь буду постоянно в пансионате, так что пригляжу за собаками, -- при этом  мой начальник охраны с видимым усилием повернулся на бок.

 -- Петенька, что так пессимистично? Ведь в инвалиды тебя не записали, пролечишься, а там с новыми силами…

-- Эх, Ксеньдревна, если бы дело только в здоровье было, -- парень тяжело вздохнул, -- знали бы вы,  то, что знаю я…

-- А ты расскажи, – не то чтобы я была так уж любопытна. Последние события настолько отбили у меня охоту лезать в чужие дела, что я старалась ни с кем не общаться, но сейчас  чувствовала, что парню просто необходимо высказаться.

 -- Я и сам  об этом думаю, только в этом деле замешаны многие люди, есть среди них и близкие мне. Давай соберемся сегодня  здесь, у вас. Мне-то на свой второй этаж не взобраться.

 -- Ну, вот еще что придумал. Лежи, никто тебя не гонит.   Я пока еще дела не передала, так что могу распоряжаться домом по своему усмотрению. Ладно, отдыхай. Скажи только, кого пригласить.

  Я сомневалась, что Алексей снизойдет до просьбы охранника, но он  прибыл на удивление быстро и на этот раз без помпезности. К тому времени подошла Оксана, затем приехали еще двое в штатском.  Одного я вроде бы уже видела в трудные дни наших блужданий  в горах, а потом, когда искали детей.

   Как ни странно, все, и Алексей, и эти двое в штатском, держались с Петей учтиво и в уважением, признавая в нем равного себе. Мне, по меньшей мере, показалось это странным.
 
        Алексей первым делом уточнил, как продвигается  расследование. Один из  представленных мне людей в штатском, звали его Валерий Яковлевич, рассказал по сути почти то же самое, о чем я уже говорила. В завершение сообщил, что Виталий Брусникин, сын Виктории, во время захвата яхты пропал. Он не был найден ни в море, ни на корабле.

       -- Плохо искали. Мы ведь исходили из того, что это довольно избалованный и заласканный матерью  великовозрастный бездельник. Упор делали на Викторию, считая ее центральной фигурой всей операции, -- заметил Лепилов. -- А она оказалась такой же игрушкой в руках подлеца, как и все остальные. За ее спиной, усыпляя бдительность матери охами и вздохами о тяжести своей жизни, сыночек подделал подписи под доверенностями.

-- Ох, уж эта золотая молодежь. Мало им приключений. Покончали итоны да оксфорды, накупили на родительские денежки  спорткаров и устраивают гонки по Европе. А если и эти игрушки уже не щиплют  нервы, придумывают поизощреннее развлечения. Вот и сын Виктории, озверевший от безмерной любви своей мамочки и вседозволенности, решил, что он вершитель судеб окружающих его людей. Впрочем, думаю, о людях он и не думал, что ему какие-то мошки, встретившиеся на его пути, -- с горечью констатировал Валерий Яковлевич. Он подождал, пока сервировали стол для кофе, потом продолжил:

-- Используя свое умение  имитировать голоса и артистические способности, Виталий  под личиной Виктории отдавал распоряжения о переводе  денег и бумаг на свое имя  в оффшорные зоны. По сути, оставил мать без средств к существованию. Он и к отчиму в финансовые дела пытался внедриться. Но у господина Лепилова хорошие советники, к которым он прислушивается и которым дает  возможность в случае  ситуации, предвещающей потерю прибыли, самостоятельно решать вопрос, вплоть до отмены его личного распоряжения, если оно не обсуждено на совете акционеров. Так что с ним у  Брусникина афера сорвалась. И там он впервые прокололся, заставил обратить на себя внимание. Это когда он, не дождавшись результатов первой атаки, предпринял следующую. Очень был уверен в своей гениальности.  Может быть, в своей наглости и вседозволенности он бы продолжил интервенцию, но предостерегла его, сама даже не ведая об этом, мать, рассказав о странных атаках на активы компании Лепилова и  о предпринимаемых мерах. Мы ведь тогда еще не знали, кто за этим стоит.

    Брусникин на время отказался от захвата компании отчима, решил, что она никуда от него не денется. А пока все успокоится, он займется Олимпиадой Георгиевной. В отличие от матери он никогда не верил в  домыслы о том, что экономка пансионата  является матерью Виктории. Считал чепухой и все эти экспертизы. Но  то, что у матери отчима есть деньги, которые при определенных условиях могут принадлежать ему, Виталия  вполне устраивало. И он предпринял накат на Олимпиаду.

 А когда стал вникать, понял, что набрел на золотую жилу. Старая, отлаженная система контрабандистских связей. Новые знания открыли ему широкие горизонты добычи денег. А умение имитировать голоса, схватывать на лету саму манеру говорить, давали ключи  ко многим секретам. Так он узнал о существовании системы подземных ходов, под видом Алексея внедрился в  семьи  родственников Олимпиады, сумел поставить прослушки в местах, где часто бывала госпожа Стефаниди. И даже стал  имитировать ее голос, давая распоряжения.
 Это он от ее имени  связался с наркоторговцами. Те очень долго окучивали мадам Стефаниди на предмет внедрения в ее  сеть увеселительных заведений. Потом он узнал, что и торговля детьми и молодыми женщинами приносит большую прибыль. Под именем Олимпиады Виталий  стал раскручивать оба  направления.

    В это время он и попал в сферу нашего внимания. Были перехвачены два наркокурьера. Они указали адрес получателя. Отделом по борьбе с организованной преступностью  был внедрен в штат пансионата Олег Орлов, так как именно там  стали происходить странные дела. В это же время и госпожа Стефаниди  проявила обеспокоенность  странностями, периодически возникающими в отлаженной схеме  деятельности своей корпорации. Она стала искать преданного и честного детектива.  И мы подкинули ей идею пригласить для этих целей Петра Антоновича Онищенко.

   -- Мною было сделано все возможное для того, чтобы  заслужить доверие  управляющей пансионатом, -- продолжил Петя. --   И вскоре под видом частного детектива я встретился с Олимпиадой Георгиевной.  Помогли старые связи.  Постепенно  я стал ей близким  человеком, посвященным во многие дела. Потом я стал замечать, что  хозяйка пансионата очень   нервничает. Пригласила своего нотариуса, но не в  обычные места встреч, а в совершенно нейтральный, не подведомственный ей ресторан. При  их встрече я не присутствовал, но по обеспокоенным лицам участников понял, что у них что-то происходит. Но напрямую узнать о причинах не получилось.

 Однажды она меня  вызвала в неурочное время, приказала сопровождать на деловую встречу. А когда приехали на берег, повела в скалы и там  выложила все, что обо мне знает. А потом потребовала сказать, какая нужда заставила меня  согласиться  на должность  начальника службы безопасности пансионата. Когда я попытался отшутиться, жестко пресекла меня, сразу сообщив те сведения, которые так интересовали меня. Они беспокоили и ее: кто-то прослушивает разговоры по телефону, копается в ее компьютере, от ее имени отдаются столь нелепые распоряжения, что у окружающих  создается впечатление, что хозяйка впадает в маразм. Такое  положение ее стало пугать. Этот некто агрессивно пытается проникнуть в ее финансовую систему. Госпожа Стефаниди чего-то боялась и ждала от меня помощи. А потом случилось то, что случилось.

  Брусникин быстро вычислил, кто является сотрудником спецслужб. Приступил к операции по обезвреживанию. Но вмешался случай. В пансионат приехала  дама с маленьким ребенком, которую в обход правил назначили управляющей. Та рьяно взялась за дело. Влезла везде, где только можно. Сорвала несколько операций, даже  не заметив этого.  А в итоге развалила с таким трудом  выстроенную Брусникиным  операцию по перегону денег за рубеж.

  -- А где же сам Брусникин? – этот вопрос меня волновал больше всего.  Ведь если  исходить из тех сведений, которые на меня обрушили собеседники, недолго предположить, что этот бандит захочет поквитаться со мной и Иркой за сорванную операцию.

   -- Я не верю, что он погиб. Скорее всего, позаботился об отходе в случае неудачи, потому и не нашли его труп. Но  кое-кому он все-таки жизнь испортил, -- подвел итог Алексей. – Нам еще долго придется его вспоминать, и совсем не добрым словом.  Петру досталось больше всего. Мало того, что его обвинили в пособничестве наркоторговцам, состряпали подложные документы. Так при его захвате по наводке все того же Брусникина, ему подбросили наркотики.  Словом, подпортили парню репутацию. Теперь  Петя остался   без работы.

  -- По-моему, пока он может работать здесь, а потом время покажет, -- подала голос Оксана. Она единственная в комнате просидела все это время молча. Ее предложение пришлось всем по душе. На том и решили. Мне кажется, что и  Петя был доволен таким исходом.

       Меня серьезно волновала судьба Тины и Ники.  Девчушки перенесли такие испытания, что без ужаса не могли общаться ни с кем из посторонних.  Да и постоянно держать их взаперти было просто невозможно.  Хотя на  них была негласно объявлена настоящая охота.

         По своим каналам Олег Орлов получил конфиденциальные сведения, что одному криминальному авторитету после автокатастрофы требуется множественная пересадка жизненноважных органов, в том числе и кожи. Имея редкую группу крови и кое-какие другие специфические отличия организма, надеяться на скорое решение вопроса он не может. И тогда его соратники решили поискать ему доноров среди населения нескольких соседних стран.

       Россия огромна, а население в ней обеднело до такой степени, что договориться о вывозе нужного донора, даже без его ведома и согласия,  всегда можно. Сколько ежегодно пропадает бесследно людей.  В их массе исчезновение нескольких, требующихся для проведения подобной операции, будет незаметным. Такие претенденты вскоре были найдены.

        Брусникин по старым каналам госпожи Стефаниди согласился их переправить в Албанию. Все было уже готово к операции, как в дело вмешался господин случай в образе новой управляющей, и потенциальные доноры зависли в пансионате. Брусникину  пришлось несладко. Он рисковал всеми своими финансами, выведенными в офшоры, в случае срыва операции. Потому так заторопился и стал  допускать ошибки.

Однако вопрос с похищением доноров пока не снят с повестки дня. Сейчас  они под усиленной охраной господина Лепилова. А его имя в определенных кругах благодаря Олимпиаде Георгиевне  имеет большой вес. Но что с ними станет, когда они вновь окажутся в своей среде? Понимая это, их дальнейшей судьбой озаботился сам Алексей Александрович.

Документы, поступившие из мест  рождения девочек, красноречиво свидетельствовали, что их там не ждут. Обеих  давно похоронили, об этом позаботились те, кто организовал операцию по их переправке в Крым. Адвокаты Лепилова через знакомых чиновников в Москве и Киеве официально подготовили девушкам  документы, при этом их усыновителями стали мы с Алексеем. Девчонок он сразу же отправил в закрытые учебные заведения  Швейцарии.
Было еще одно дело, которое меня беспокоило. Не давала покоя гибель старушки бабы Нины. Что это дело рук Брусникина или его пособников, я не сомневалась. Но какую опасность могла представлять для них еле передвигающаяся пожилая женщина?

-- Все объясняется просто. Брусникин запаниковал. Старуха могла вспомнить, что он приходил к ней, когда выяснял судьбу найденышей, а он еще не готов был к исчезновению. Надо было захватить Тину и Нику, нейтрализовать, а лучше, уничтожить вас, Ксения. Вы ведь собирались встретиться с этой женщиной, и та могла проговориться. Вот и пришлось ее убрать. И начать операцию по вашему уничтожению, -- пояснил Валерий Яковлевич. – Вот только спешка до добра не довела. А вы своей непредсказуемостью развалили подготовленную ими операцию.



Мне предстояло возвращение домой. Казалось, все уже сделано. Но не давало покоя одно обстоятельство. Это та дача на горе, куда мы с девчонками попали по подземному переходу. Тем путем теперь не добраться. Завалы перекрыли пути старых контрабандистов.  Я предположила, что сделано это было специально. Но мне никто не верил. Все посчитали, что ветхие подпорки кое-где не выдержали.

           Пользуясь тем, что Алексей на некоторое время обосновался неподалеку от пансионата, я уговорила его слетать на эту самую дачу. Он долго отказывался, обосновывая свое нежелание тем, что никто не знает владельца этого  дома. Я не стала говорить ему, что  видела в кабинете. Просто сказала, что это его заинтересует.

          Наконец он перед моим напором сдался и назначил день, когда мы сможем побывать в данном поместье.

         Утром на площадке для гольфа уже привычно опустилась стрекоза вертолета.  Алексей прибыл в окружении традиционной охраны. Нас с Ирой и Лерой загрузили в салон и первыми отправили на дачу. Там уже ждали оба нотариуса Олимпиады Георгиевны.  Когда вертолет привез и самого Алексея, все направились к дому. Я мельком оглядела обширный двор  и лужайку.

       Первыми порог дома переступили юристы. Я здесь в прошлый раз уже была. И все же,   войдя в  холл, была вновь  поражена  и восхищена увиденным.

      В промежутке между двумя лестницами на видном месте размещался великолепный портрет пожилой дамы в парадном платье. Ее властный взгляд, гордая посадка головы, и в то же время  нежность, с которой она смотрит на небольшой портрет, на котором изображен подросток. Портрет делал мастер своего дела. Он удивительно точно передал все характерные черты хозяйки дома.

       Алексей сразу подался навстречу портрету. Это была его мать, Олимпиада. Старый нотариус Лев Давыдович, приблизившись к портрету, произнес:

      -- Ну, здравствуй, несравненная Гречанка. Немного осталось времени. Скоро и я присоединюсь к тебе. Надеюсь, ты будешь более благосклонной…

       -- Значит, этой знаменитой Гречанкой, о которой все столько говорят на побережье, и была Олимпиада Георгиевна? Зачем же она тогда притворялась обычной экономкой пансионата?

        Алексей подошел к портрету, провел рукой по полотну, словно нежно приветствовал свою мать, потом сказал:

       -- Понимаешь, Ксения, она хотела быть самой обыкновенной женщиной, любящей матерью, заботливой бабушкой. Но ей судьбой этого не было дано. На нее повесили такой груз, отделаться от которого она не могла. Потому и раздвоилась. В пансионате она находила некоторое отдохновение от своих трудов. Я что-то такое предполагал. Да и мать  мне однажды намекала на мое предназначение. Но у меня в голове была своя фирма. Свои интересы. Я хотел всего добиться сам. И мать отступила.  Как жаль, что, откладывая разговор по душам с родителями на будущее, мы потом горько сожалеем об упущенной возможности.

         Лев Давыдович со своим сыном  Михаилом Львовичем  поднялись по парадной лестнице на второй этаж в уже знакомый мне кабинет.
 
         Я вновь увидела на столе портрет Алешки, компьютер, с помощью которого  получила расшифровку сведений, записанных  на флешке.

         Лев Давыдович на правах старшего занял место за  письменным столом.

         -- Так уж получилось, что нам пришлось собраться раньше назначенного в завещании времени. Да, владелица этого поместья, незабвенная Олимпиада Георгиевна, была руководителем  огромного конгломерата  собственности, который создан только благодаря ее таланту. Под ее влиянием находились очень многие отрасли производства не только в Крыму, но и в ряде сопредельных государств. Сейчас они под неусыпным контролем смотрящих. Но госпожа Стефаниди мечтала, что продолжателем ее дела станет ее сын Алексей Александрович. Через полгода состоится ваше вступление в наследство. Это условие  было обговорено усопшей заблаговременно. Владение это тайное, и кому надо об этом уже сообщено. Но широкому кругу общественности об этом знать не обязательно.

          Алексей склонил голову в знак согласия. Я видела, что его душат слезы.

         А Лев Давыдович тем временем продолжил:

       -- Эту дачу с участком земли госпожа Стефаниди передала в дар своей внучке, дочери Алексея. Документы оформлены. До совершеннолетия опекуном назначается отец девочки. Думаю, что и эту информацию не следует афишировать раньше времени.

        Когда мы остались вдвоем с Алексеем, он сокрушенно покачал головой.
 
       -- Поверь, Ксения, я никогда не предполагал, что жизнь так закрутит, что, в конце концов, сведет нас с тобой таким вот образом. Думаю, все это произошло не без помощи матери. Она всегда хотела для меня тихой спокойной жизни в кругу семьи. Вот и создала ее для меня. Я ей благодарен за все, а за Ирину в первую очередь. Только ее стараниями у меня появилась дочь. Я не  требую от тебя ничего. Просто прошу разрешить изредка бывать с дочерью.

          -- Алеш, я ведь не против общения. Но пусть все будет инкогнито. Не хочу, чтобы моя дочь подвергалась преследованию только потому, что ее отец богат. Придет время, все станет на место. А пока позволь нам уехать домой.


           Вернулись мы домой почти перед самым началом учебного года. Как всегда, сразу навалилась масса всевозможных дел. Подготовка к дню знаний, традиционная августовская педконференция, участие в секциях. Словом, обычная предсентябрьская кутерьма.
Дочуре предстояло идти в подготовительную группу детского сада. Считая Ирку уже самостоятельной, я  несколько бездумно разрешила дочуре самой разобрать свой чемодан с игрушками. Потом закрутилась с нахлынувшими делами.

 Потому очень удивилась, когда Ирка однажды вечером, готовясь к завтрашнему походу в садик, стала просить разрешения отнести туда найденную  игрушку. Я не люблю, когда она берет что-то без спросу.  По моей просьбе она принесла ее мне в комнату.

Это был старый плюшевый мишка, помнящий еще  времена моего детства. Когда-то он был набит опилками. Потом видимо его реставрировали, вложили паралон. Ирка  любительница проверить, что же находится внутри игрушек. Потому у нее все куклы и  мягкие зверушки с откровенными следами ее любопытства. Не избежал этой участи и многострадальный мишка.

  --  Ира, где ты подобрала это чудовище? – я не одобряю ее пристрастия ко всякого рода находкам. Так можно и заразу в дом притащить. Но поделать ничего с ее страстью не могу.

   -- Ну, мамуль, помнишь, мне его Барбос притащил, в лабиринте. Ты сказала, чтобы я выбросила, а Барбос мне опять принес. И я взяла. А сейчас стала играть, увидела медвежонка. А у него бок распорот. А оттуда бумажка торчит. И глянь, звездочка, такая, как я в пансионате находила, только больше.

   Дочура выложила мне на ладонь свернутые в несколько слоев бумаги и крупную звездочку с  ярко синим камнем в сплетении треугольников и россыпи блестящих искорок.


    …Я читала послание Липы и плакала. Письмо не предназначалось для посторонних глаз, но оно  пришло ко мне, и я невольно стала его первым чтецом. Старая гречанка подробно рассказывала о своей судьбе и созданной ею организации. Она завещала руководство корпорацией своему сыну. Но были и другие дела, более тайные, но оттого и опасные. И главным опознавательным знаком в их решении является  большой паззл, как она называла его, сапфировый.  Дальше первого листа я смотреть не отважилась. Мало ли какие тайны там содержатся, возможно, не для посторонних глаз. Может статься, что за них и голову можно потерять. Некстати вспомнилось, что об этом паззле шла речь в саду родственников Липы. Они надеялись его найти.

 Возможно, и Липа погибла именно из-за этой безделушки. Не захотела сообщить о ней своим мучителям.  Она была сильным человеком, она была Гречанкой, и хотела, чтобы паззл достался достойному человеку. И раз уж все богатства доверила сыну, то и  сапфировый паззл должен быть у него. Я созвонилась с Алексеем.

     Но мой приятель меня сразу разочаровал:

     --  Слушай, Ксения,  надоели мне все эти тайны. Ты нашла эти раритеты,  так флаг тебе в руки  и широкая дорога впереди. А мне бы со всем тем, что на меня свалилось, разобраться.  Не верю я во все эти шпионские страсти, а тем более пиратские, и в клады не верю. Хочешь копаться, занимайся.

   2007 -- 2008, Юхнов -- Крым.