Настоящим...

Если бы он пил каждый раз, когда в его жизни возникала стрессовая ситуация, то он давно бы уже спился. И возможно, будь он каким-нибудь офисным работником, так бы и было, но он не из этих. Ему пить нельзя... И тут дело не в том, что он за ЗОЖ и даже не в том, что от трезвости его ума и твердости руки зависит его собственная жизнь, а в том, что от этого зависят жизни тех, кто рядом с ним. Тех, кто доверяет ему. Тех, кто зовет его командиром и следует за ним, выполняя его приказы беспрекословно. Поэтому-то он и не пьет...
Курит правда помногу, но редко. На позициях курить нельзя. Засекут и снимут. А умирать так глупо не хочется... Так, что волей-неволей, а все же приходится вести здоровый образ жизни. Хотя какое тут здоровье, с его-то работой. Каждый день как последний и проживаешь его также. Но к этому он уже привык. Ржавеет без этого. Хиреет "пламенный мотор", мысли раскиселиваются и вот тогда-то и наступает это желание заглушить чувство щемящей тоски "горючим". Но этому он не поддается и никогда не поддастся. Слишком правильным его воспитали, чтобы он смог позволить себе быть слабым.
Да, он, конечно, не святой. И в его жизни бывает коньяк: день рождения, Новый год и 9 Мая. Всё. В остальные дни календаря на выпивку табу. Он даже не прикасается к алкоголю, не то, что пить его. Хотя вру, есть еще один день в году, когда он держит в руках бутылку. И в этот раз не коньяк - водка. Нет, он не пьет ее, он ею угощает.
Угощает своих сгинувших друзей...
Этот день не отмечен ни в одном календаре. Ему и не нужно его отмечать. Ставить "напоминалку". Он чувствует сердцем, что пора "встретиться" с друзьями. Бросит взгляд на число, и правда, пора. В этот день он садится на кухне, когда весь город уже спит. Закрывает за собой дверь поплотнее, наливает в стакан водки, кладет сверху кусочек ржаного хлеба и перебирает в памяти всех своих друзей, которые ждут его там, по ту сторону черты...
С каждым вспомненным именем в голове тут же всплывает знакомое лицо: счастливое и светящиеся от улыбки сменяется искаженным гримасой боли. Должно быть, это самое тяжелое в его работе. Помнить... Он помнит кого не спас. Помнит всех из своего отряда, кого ему пришлось хоронить. В такие моменты он совершенно перестает быть похожим на себя. Всегда веселый, бодрый с багажом шуток, которые так нравятся его бойцам, он на глазах теряет привычные черты и становится серым и хмурым. На плечах его тут появляется тяжелое бремя: "Почему они, а не я". В глазах читается тоска. А на сердце появляется могильный камень с надгробной надписью: "Мог бы спасти. Должен был спасти. Не спас".
В этом вся суть его жизни... Наверное, выбери он другой путь для себя, то главной его проблемой было бы, как купить новый смартфон, взять телевизор с большим экраном и 3Д, "прокачать" свой танк в сетевой игрушке, сбежать от жены в бар или заставить себя пойти в "качалку", но он выбрал эту жизнь... Жизнь, в которой смерть вечная спутница, а не отдаленная неизбежность. И хотя его всегда воспитывали, как будущего офицера, наверное, все же такой жизни ему не желали... Это тяжело быть настоящим... Тяжело быть настоящим человеком, а уж офицером, тем более... Но ведь кто-то должен? И как всегда говорил ему его отец: "Кто же кроме нас?".