Поездка

Поездка
За окном бело от снега, а я вспоминаю, как ездила на майские картошку садить. Подруга выискивала идиотов для этой работы. Друзья с сахарными улыбками таяли и растворялись. В итоге нашлась только одна идиотка: я! И соблазнила меня Нинка лопатой:
- Представляешь, бескрайнее поле, кузнечики стрекочут, огромное солнце над головой! И ты стоишь с лопатой посередине мира!
Тогда про поля и лопаты я была сильно не в курсе. Поэтому потащилась с Нинулей на поезд. На затерянном в необозримых полях полустанке он даже не останавливался. Выгружались на ходу. Чемоданы обе не поймали. Поэтому высыпали в пристанционное ведро остатки подарочного сервиза и посеменили по железнодорожному полотну налегке.
На этой зубодробильной дороге сформулировала два непреложных правила: не ходить по шпалам, и не ходить по шпалам в новых туфлях!
Хоть и стали ступни ног походить на воздушные шарики, в родовое гнездо Нины я не влетела. Вползла. Коленопреклонённо.
Мама Нинки, тоже необозримая, как поля за окном, Вера Ивановна помазала мне ноги чем-то вонючим и радостно успокоила:
- Кожа сползёт, дура-девка, но до свадьбы всё заживёт!
Спать уложили на огромной кровати-перине на полу. Утром проснулась от нежнейших звуков. Так поют только птицы в раю! Открыла глаза и " слегка удивилась". По мне шагали, прыгали, с меня скатывались жёлтые цыплята. Они хлопали своими нелепыми крылышками и пытались с разбега взять старт!
- Галькя! Иди кушать!
Позвала меня на кухню добрейшая Вера Ивановна . Она ловко орудовала ухватом. Доставала из русской печи чугунки и ставила их на стол. Пока я ждала завтрак, разглядывала красивый цветок в горшке на подоконнике:
- Что это за чудесные ягодки у цветка?-
спросила Нину.
- Это редкий цветок. Конфетное дерево. А ягодки вкусные, как карамельки. Попробуй!
Я сорвала целую горсть и бросила в рот. Жизнь дальше вспоминаю с трудом. Во рту у меня взорвалась граната! Я подпрыгнула и понеслась по комнатам в поисках воды. В незнакомом доме отыскать воду не получилось. Тогда я рванула на улицу, упала у колодца и ладонью черпала воду из жестяной поилки- корыта.
В дом вернулась с готовым планом мести. Нина улыбнулась. Мать стукнула её ложкой по лбу и спросила меня:
- Как ноженьки, Галькя, прошли?
Захохотали все: Вера Ивановна, Нинка, её отец, бабка за занавеской на печке!
Даже кот, то-ли подавился, то-ли кашлял, но, по-моему, хохотал! Цветочек был жгучим перцем.
Дольше всех смеялась бабулька. Ехидненько так:
- Хе-хе-хе!
Вчера к ужину она не спустилась с печи. Её звали:
- Мама! Кушать иди!
- Не хочу!
Как отсмеялись опять позвали:
-Тёща! Поешь!
- Не хочу!
- Бабуль, хоть пирожок возьми!
- Не хочу!
Только позавтракали, она сползла с печи, села в уголок и жалобно так говорит:
- Хлебушкя, тоть, кусочек дайтя!
От такого коленца у меня глаза на лоб полезли!
Ей опять накрыли стол и пошли разбирать штыковые лопаты.
На поле я со всей дури вогнала штык в землю. А вытянуть за черенок уже не смогла. И расшатать пыталась! И вставала обеими ногами, силясь перекосить лопату на бок. Поймала на себе взгляд отца Нинки. "Сам дурак",-подумала я, наваливаясь на черенок всем телом. Он треснул и отломился, а я упала носом в землю!
- Галькя! Ты отдохни, пока мы трубу приварим вместо черенка, а то ты не по годам сильная!
Посмотрела на дружную Нинкину семью. Опустив лица, они усердно копали землю, но головы их подозрительно тряслись.
- Лопаты бракованные, а я виновата,-
гудела себе под нос, возвращаясь во двор. Мысленно я представила, как перекопала весь огород, и семейство Нинки смотрело на меня с восхищением!
Но в сарае под дерюжкой притаилось чудо! Было оно пыльное и прекрасное - мотоцикл " ИЖ-2".
Выкатив раритет во двор, я начала вокруг него хоровод: протёрла до блеска, продула форсунки, залила в бак бензин и дала по газам! Завёлся, как и я, с полоборота! Вместо воздуха в дырявые шины натолкала тряпок, поэтому каска слетела быстро. Но ехала! Пусть не обогнала ни одного осла, но восторгом была наполнена от головы до пяток!
Перебить грохот моего ижака мог только авиалайнер. Знака "низколетящие самолёты" на дороге не видела. И тогда я глянула в зеркальце и похолодела от ужаса! Меня догоняли десятка три мотоциклов!
Что-бы они не снесли меня, как пушинку с дороги, выбрала поле с нежной травкой и свернула на него. Наивная.
Меня на этом "ровном" поле так подбросили ухабы, что я, вцепившись в ручку газа, довернула её до предела. И пошла гулять деревня, что тот " Конёк-Горбунок"! На особо высокой колдобине я рассталась, наконец, с мотоциклом и полетела самостоятельно! Недалеко. Приземлилась всем телом метрах в десяти. Подняла калеку с погнутым сцеплением и похромала домой.
Бабулька посоветовала лечь спиной на жёсткое, что-бы выправить
позвоночник. Я раздвинула стол и вытянулась на нём, накрывшись.
Когда уставшие пахари вернулись с поля и зашли в дом, пред ними предстала жуткая картина. На столе лежит тело, накрытое белой простынёй. На сей раз хохотала только зловредная бабка:
- Хе-хе-хе!
Г.Шпартеева