Промысел 1 13 2

Начало:
http://www.proza.ru/2014/04/28/602

Предыдущая страница:
http://www.proza.ru/2015/03/31/1404

«Имеющие слово» выслушали рассказ, отпустили мальчика, но Вилл, сын вождя Эйи, объявил охотникам малого круга:
«Айн я беру женой. Если племя возражает, мы уйдём».
«Почему бы, - сказал Глейст, - тебе ни считать племянницу Монка сестрой?»
«Вы предлагаете взять другую женщину, а эту бросить? Я не хочу. Айн за последние дни стала продолжением моей руки. Чего искать, если нет кровосмесительства?»
«Когда тебе, Эйи, понадобятся дети, захочешь более привлекательную женщину. - Глейст настаивал, сам не зная, на чём. - Привычка жить вместе не означает желания быть одним».
Конечно, предводитель западных людей, семьи не имеющий, научился взвешивать каждый шаг, подумал Кин. Первый охотник сам чуть было ни сыграл в такую игру. Жуть пробрала при мысли о том, что было бы, если бы. Нокк с Излучины сполна постиг науку прикидывать и соизмерять.
 Айн не захочет выбирать в кругу, сказал Вилл, - если я правильно понимаю: замужество, смена семьи, окружения, всегда вопросы и неизвестность. После того, что было и что есть, подобное недопустимо".
"Ещё опасность. - Сказал Вейт. - Женщина поняла, как нарушают закон продолжения рода. Трудно будет".
"Чем трудно, охотник?"
«Айн станет сравнивать тебя и тех, кого видела в родительском кругу, когда захочется иметь детей".
Повелитель Воды знал, о чём говорит. Родная сестра сбежала из похожей семьи, только и со вторым мужем не смогла жить, вернулась к костру отца. Третьим стал старик, не нуждающийся в постельной близости.
"Детей, охотник, даёт Создатель . -Вилл повторил сказанное старейшим в последнюю ночь. - Айн теперь верит каждому моему жесту, чувствует: мои руки несут защиту и мир. Я не собираюсь менять правил".
Члены малого круга одномоментно отвесили челюсти. Мальчик, с которого рано спрашивать работу, владел силой ответственности. Пропустившим злую напасть охотникам крыть было не чем, и «слово Имеющие» дали согласие. Вилл примчался на крыльях ветра.
«Разрешили! Ты жена мне! Всё!»
Айн мигнула, вздрогнула.
«Что не нравится?»
«Теперь мы будем спать одни, Вилл? Я боюсь».
«Чего боишься?»
«Здесь Мейс вот с такими руками! Там сонных кто хочешь возьмёт».
Лайп видела, Вилл не беспокоится насчёт страхов жены. Казалось, новопризнанный охотником Эйи, несмотря на юный возраст, знает, как одолеть беду. Дочь Пайти не знала и завидовала мальчику.
«Можно, женщина, держать зверей или спать здесь. Главное, не за чем прятаться».
 Айн согласилась. Девочке хотелось иметь свой очаг, только страх гнездился глубоко. Следопыт Эйи знал: гнёзда не следует рушить, лучше аккуратно разобрать.
« Монк слышал решение, охотник?»
« Этому, женщина, скажут хранители, если выживет».
«Как выживет?»
«Родоначальник говорил: такие люди очень даже просто могут умереть без зелья. Потом, если представится возможность, снова станут употреблять. Нас просили не беспокоиться, знать дом и охоту».
«Мне жалко этого, Вилл».
« У большого костра сказали: каждому по силам своё. Несчастными будут заниматься хранители».
«Надо уходить, охотник. Мы не выполним приказ «имеющих слово». Монк начнёт привязываться, жаловаться, просить вернуться. Я не смогу отказать».
«Что значит: просить вернуться! Ты вышла замуж, Айн».
Вилл поблагодарил Создателя, который надоумил сделать именно так.
«В нашем роду пятеро охотников. Сумеют объяснить, у кого позволительно просить, у кого – нет».
Айн была поздним ребёнком, единственной дочерью, уцелевшей в младенчестве. Пожилой бессильный отец не мог дать девочке урока защиты. Мать выпала из ветви, спозналась с Ант. В бассейне Великой реки такие дети либо гибнут, либо сполна хлебают сиротскую плошку. Айн берегла любовь к родителям, держала, не позволяя упасть в поток зависти, обид, поступков на зло. Отторжение дяди оказалось испытанием. Вилл осознавал трудность задачи, готовился вступить в права хозяина круга, вооружившись настойчивостью и терпением.
«Ты свободна от прежних связей , женщина. Только муж и старейший рода могут приказать тебе».
«Кто старейший, охотник?»
«Генк. Круг третий слева».
Айн в пути видела Генка. Взглядом зверолов заставлял съёживаться дядиных сподвижников. Девочка инстинктивно держалась поближе к нему и Мейсу.
«Если Монк будет настаивать, - продолжал Вилл, - спроси разрешения у меня. Я буду решать, позволить или нет. Я не хочу зла охотнику, но потакать болезни, смотреть на обряд поклонников смерти больше не дам».
Айн глядела, точно внезапно открылся вал места нового рождения Великой Реки.
«До сегодняшнего дня ты был вместе со мной, Вилл! Мы кормили Монка и берегли».
«Я, женщина, пытался понять, чего прежде не видел. С сегодняшнего дня ты, Айн, будешь вместе со мной. Если старейшие велят кормить, буду. Если нет, чтобы работал, не буду. Ослушаться меня никто не заставит».
«Ты всегда слушаешься, охотник?»
Конечно».
«Как же обо мне ты всем возражал?»
«Возражать, женщина, можно, если безупречен слух. Лишь тогда люди слышат тебя».
«Мне жалко и больно, Вилл».
« Больной не должен ухаживать за больным, так сказали «слово Имеющие». В уважающем себя племени Для такой работы есть здоровые. Ещё сказали: недуг Монка знает, кто болезненно жалостлив, будет тянуть к себе, заставит настаивать, играть в тайну. Ты же, Айн, должна помнить: ответ за тебя держать мне».
«У меня никого нет, охотник. Перед кем тебе держать ответ?»
«перед Создателем мира, твоей матерью и отцом».
«Ты знаешь, что предки спросят?»
«Знаю, да. Твои спросят за гранью. Мой отец, если узнает, что я взял тебя и отдал больным людям, ноги выдернет, до грани не дойдёшь».
« Твой отец далеко, охотник».
«Десять дней на лыжах, если вниз. Зимой заявится, или сами добежим».
«Я тоже буду держать ответ?»
«Да будешь. Перед детьми, которые родятся. Наш старейший говорил: непослушная жена родит больное потомство».
«Ты веришь байкам стоящих у грани?»
«Если бы ты видела деда, тоже поверила бы. Хранитель нашего рода старик, но красив и счастлив».
«Дядя скажет: одна я знаю, как без дурмана плохо, и могу помочь. Остальные, особенно ты, ничего не понимают».
«Да. Так выглядит ловушка для маленьких детей, но ты женщина. Тайна всегда привлекательна. Пусть тайна будет не твоей, а нашей».
«Я, охотник, если стану рассказывать тебе, буду выглядеть бесчестной или совсем глупенькой!»
Айн улыбнулась сквозь муку.
«Конечно, женщина! Глупенькой и бесправной, вроде травы на поляне! Раздираемые бедой тебе так скажут. Ты согласись. Пусть умненькой будет болезнь».
Лайп стало страшно. Дочь Пайти попросила, неведомо кого, может самого Создателя, чтобы беда оставила в покое тех, кому не по силам ноша. Вилл пододвинул остатки завтрака, обнял жену, усадил между колен. Лайп замечала: мальчик делает с девочкой то, что Мейс с Атт. Дети ели, касались щёк друг друга, близко глядели в глаза. Стало хорошо. Беспокойство шевелилось на донышке души, но Айн поняла: мир устаивается, осмысленнеет и расцветает. Вилл положил ладонь жене на грудь. Девочка не смутилась, не попыталась освободиться.
«Я ничего не знаю про тебя, Охотник, расскажи».
Попросила Айн. Вилл разгрыз сухую лепёшку, запил водой.
«Что рассказывать, женщина. Мы из Эйи. Отец вождём там. Нас, семь братьев. Мейс ушёл сюда. Я отпросился с ним, вот и всё. Если будет невыносимо от угорелых, поднимемся наверх».
Родом со склонов, Айн слышала про Эйи. Горе тому, говорили в Прозрачном лесу, кто сунется в угодья высокогорного племени. Рощи для сбора плодов лежат там, куда простому смертному не подняться, хищники охраняют водопои копытных, дозоры являются прежде, чем чужанин шевельнёт заплечным мешком. Мальчик, в руках которого сидела, был сыном вождя. Вилл Эйи совсем не боялся старшего брата и вообще людей не боялся, даже буйных, сделал то, чего не бывает.

Кричала пёстрая птичка о том, что гроза приближается.
Стонала хвойная роща о том, что зима начинается.
Бежала вьюнья метелица по льду Великой Реки.
Сидела тихая хищница, в огонь уставив зрачки.
Висело горячее марево над ломким гребнем волны.
Струилась рождённая наново трава под взглядом весны.
Скрипело в ступе зёрнышко для хлеба под новину.
Крутилась пела ниточка, вещала: быть полотну.
Росло молодое деревце, вершину к реке наклоня.
Копилась беда нежданная, чтоб силы отнять у меня.
Визжали полозья по снегу, указывая путь саней.
Беззвучно плакала девица, что мать распрощается с ней.

Детям не позволительно выходить замуж и жениться. Но Виллу позволили, только ему. Айн поняла, что попала в семью, сильно отличающуюся от родной, и решила выполнять предъявленные мужем требования.

«Брось немедленно!»
 Закричала Ида. Кин, не задумавшись, выполнил.
«Почему, скажи?»
 Слова не звучали. Странно было понимать жену и слушать рассказ Вилла.
««Тряпка» сломается. Я погибну».
«Болезнь опасна, женщина?»
Спросил Кин, хотя почувствовал, что рассудок Иды расплывается от ужаса, как некогда руки оболочки.
«В теле этого столько яда, охотник, что «тряпка» не справляется».
«Как же Монк?»
«Понятия не имею, из чего сделаны такие люди. Нам запрещено употреблять одурманивающие вещества. Нарушивших однажды выгоняют без права вернуться. «Тряпка» решит, я перешла запрет, и может перестать служить. Ты никуда не денешься, охотник, вытащишь из реки жену и будешь гонять зверей. Я же свернусь в камешек».
 Напоминание о жене ударило больнее, чем некогда проткнувшая навылет стрела бешеного Унни. Родоначальник племени Синих Камней слушал, что говорят, а слышал голос собственного гнева. Отравленный человек ушёл за грань, Кин видел и позавидовал возможности уйти куда-нибудь, где нет прошлого. Сидел лишь потому, что ради возвращения первого охотника собрался «Малый Круг».
Женщина очутилась в руках, маленькая, живая, без оболочки. Обида распалась пылью, захотелось проникнуть и только. Даже забота о том, как двое выглядят, отлетела.
«Что ты, прозрачный «муравей», делаешь со мной!»
«Люблю, вот что. Прости, охотник, было ужасно! Не следовало говорить так!»
 Потомок Нокка с Излучины ухватил у вечности пару мгновений, ради которых стоило родиться, и услышал, как Глейст рассуждает о том, кому и кого захочется взять.
«Эти заметили «яйцо»?»
«Нет, охотник. Световой образ выручил. Ты, как будто бы, сидел. Я буду ждать тебя».
Вилл убежал. Кин поднёс ладонь к лицу, ощутил запах Иды. Как получается, подумал родоначальник племени Синих камней, пятнадцать человек глядели и не видели, что здесь произошло. Поняв: ответа не найдёт, искать не захочет, Кин шевельнулся, призвал внимание собравшихся.
«Смотрите, Монка больше нет. Нужно найти остальных».
«Да, - сказал Мейс, - хлопот на полдня. Предлагаю разойтись».
Глейсту не терпелось услышать про последствия пожара, потрату в угодьях племени.
 Родоначальник должен рассказать о том, что видел».
На правах ведущего круга велел он.
 «Лучше вечером, предводитель. Теперь придётся заняться бедолагами».
Отмахнулся Кин. Очень хотелось удрать.
Охотники встали. Вилл назвал имена и круги, где обосновались пострадавшие. Мёртвых было двое, муж и жена. Остальных, кажется, пощадило. Больных уложили в мешки, приставили охрану на случай, если вздумают бежать и делать несуразное.


Продолжение:
http://www.proza.ru/2015/04/03/1941