Холодный ветер, теплый ветер

Порывистый ветер тех лет, будто и он получил особый приказ, торопливо стирал к началу дня с синей доски неба меловые реверсионные следы, расходящиеся от секретных аэродромов: то заново оснащенные и отремонтированные истребители канули в предрассветное небо по направлению к восточным рубежам нашей тогда еще грозной и могучей Родины. Ветер спутывал золотистые кудри шестиклассника-гитариста, всеобщего девчоночьего любимца, что на всех школьных вечерах, держа наперевес электрогитару «Урал» почти с себя ростом, все пел и пел... Казалось, это был один и тот же школьный вечер: и пел этот зловещий гитарист с дегенеративным лицом порочного ангела все про «мальчиков рисующих войну», а также «танки и катюши»; про то, как «висят во всю листа длину, снаряды толстые как груши». Ребята подпевали ему, переделывая «катюши» — на «орудьи», а «груши» — на «грудьи», так было актуальнее.

Город обложили воспаленными гландами секретные заводы, тяжко ухающие в ночи и рдеющие багровыми всполохами: с той самой поры военного лихолетья они продолжали выдавать и танки, и катюши, и снаряды — как самое необходимое для страны.

Даже самый обыкновенный поход по грибы был связан с Военной Тайной. Она пронизывала все вокруг, ветвилась и разрасталась, наполняя воздух предвосхищением грозных событий на планете.

Школьный учитель биологии семь дней полз по тайге, выбираясь к людям. Он был прострелен вдоль и поперек. За ним по пятам, слизывая кровь, брел старый, больной, запаршивевший волк, по законам волчьей стаи брошенный умирать в одиночку. По ночам волк сильно кашлял, они оба долго не могли уснуть.

Случилось так, что когда учитель собирал привычные грузди и рыжики —  то случайно наткнулся на поляну настоящих белых грибов. Здесь, за несколько тысяч километров от среднерусских равнин, эта находка была невероятна! Удивлению учителя не было предела! Поляна, на которой они росли, имела форму правильного круга метров десяти в диаметре. Но выросшие тут же следом офицеры-особисты популярно объяснили ему этот природный феномен. Из Подмосковья передислоцирована баллистическая ракета; вместе с подземной пусковой шахтой весь дерн снят там же — для маскировки — и перевезен; сохранилась и бывшая на поляне грибница. Они растолковали ему все подробно... А в следующее мгновение повыхватывали свои табельные пистолеты — и перестреляли всех этих штатских пронырливых штафирок! (В глазах у них двоилось и троилось от выпитого спирта, предназначенного для технических нужд ракеты.) Благодаря этому учитель остался жив.

Порой, теряя сознание, он как бы оказывался «внутри» рассказа Джека Лондона «Любовь к жизни». И пара пескарей, размером не больше мизинца, пойманные в луже и проглоченные живьем; и съеденные птенцы; и встреча с медведем; и обглоданные кости олененка, которые, раздробив, он сосал, вытягивая сам дух жизни. Все с кошмарной точностью повторяло рассказ Лондона. В учительском бреду видения перемешались с явью.

Интересно, ведь он знал, за три дня до смерти Владимир Ильич Ленин читал этот рассказ, книжка американского писателя осталась раскрытой на его рабочем столе. В детстве сборник рассказов Джека Лондона была дома.  Мягкая затертая обложка, на рисунке одинокая фигурка бредет сквозь Белое Безмолвие под фосфоресцирующим светом далекой Звезды горького золотоискательского счастья. А может, именно эту книжку читал сам Владимир Ильич, — и легкая паутинка серебристых карандашных заметок сделана его рукой? (В те детские годы будущий учитель не брал во внимание расхождение в пространстве и времени, все те миллионы «невозможно», чтобы из квартиры-музея в Горках книжка вдруг оказалась на полке в книжном шкафу его детства...)

Но как бы то ни было, воспоминание об этой книжке помогло ему выжить. Учителя подобрал ярко-оранжевый лесовоз Magirus Deutz, случайно оказавшийся на пустынном тракте. Мощные машины производства ГДР и певец Дин Рид помогали нам тогда строить магистраль от Байкала до Амура.

К обреченному волку судьба оказалась откровенно безучастна.