Путешествие по нефритовой стране

(полная версия)
Чтобы лучше понять себя, нужно внимательнее присмотреться к другим

Китай и китайцы

Моё знакомство с Китаем состоялось десять лет назад в маленьком северном городке Удалянчи, куда я приехала подлечиться в небольшое оздоровительное учреждение, на вывеске которого значилось «Рабочая санатория».
Но начну все по порядку. Я отправилась по разработанному заранее маршруту вначале по воздуху из Южно-Сахалинска в Хабаровск, оттуда на ночном поезде в Благовещенск и затем по воде – на китайскую сторону.
Нас переправляли через Амур, а по-китайски – Сунгори, на катерах. Мы заплатили за услуги турфирме, таможенный сбор и за  проезд, поменяли рубли на «юаньки» у спекулянтов и стали ждать отправки. Российские туристы нервничали, кляли во всеуслышание руководство водников за задержку и стервозно рявкали друг на друга.
По-другому вели себя китайцы. Они примостились, кто как мог, громко шутили, задорно смеялись и играли в какие-то свои, китайские игры, пытаясь скоротать время.
Наконец-то мы на катере, и наше судно направляется к противоположному берегу. Какое-то особое чувство охватило меня на этой водной границе двух древних империй. Впереди была чужая страна, другой народ, незнакомая речь и нравы. Всё - иначе, даже цвета и запахи.
Городок Хайхэ, с которого начался «наш» Китай, показался мне грязноватым, некрасивым городом, сродни китайским рынкам, развернувшимся по всей пост перестроечной России. Однако, признаюсь, мы нигде особо в Хайхэ и не были. После речного вокзала нас повезли на автобусе прямиком в какую-то небольшую гостиницу. Там группу ждал первый китайский завтрак за круглыми столами с крутящейся серединой. Местная пища пришлась мне по нраву – всё припущенное, не жирное, даже диетическое.
Тут же, без лишней бюрократии мы расплатились за санаторные путёвки, погрузились в автобус и отправились в шести часовой безостановочный вояж до Удалянчи.
«Рабочая санатория» - значилось на вывеске у заветных ворот.
На месте нас распределили по номерам. Я попала в двухместку вместе с землячкой-сахалинкой, работающей в системе МВД. Познакомиться мы не успели, потому как начался обход. Врач нас не осматривала, но зато расспросила о том, какие у нас есть заболевания и какие процедуры мы желали бы пройти. Тут же нам оформили карты, а мы рассчитались за лечение.
После ухода доктора с ассистенткой я обнаружила пропажу большого плаката-календаря с Богородицей, который намеревалась  повесить на стену. Но не обиделась, а решила для себя, что это будет мой подарок соседям.
На утро я отправилась на процедуры и стала знакомиться с санаторием.
Всё здесь было очень скромно, но больше всего поразило меня отсутствие птиц, кошек и собак. Последних на весь санаторий было всего две особи – дог одного из докторов и щенок-подросток владельца вечернего кафе. С пёсиком я приходила поиграть.
Он походил на дворняжку, но кто-то из его предков был пекинес – это точно. Хотя и маленький, он знал себе цену. Хочешь приласкать – дай что-нибудь вкусненькое, и тогда он отработает угощение по полной программе, будет радостно прыгать, ласкаться и играть. Животное вело себя так же, как и окружающие его люди.
Однажды пришлось наблюдать такую сцену. Красивая зеленоглазая массажистка и квадратный браток из отдыхающих. Он спрашивает: «Куда пойдём?» Ответ: «Магазин!» Это значит, что девушке  нужно купить подарки, и только тогда она окажет внимание.
Люди, особенно в провинции, в те времена жили бедно, тяжело зарабатывали на хлеб. То, что их благосостояние зависит от местной власти, можно было понять, проехав по дороге на Харбин, которая проходила через различные населенные пункты. Стоит, к примеру, симпатичный посёлок, а неподалеку от него другой - полуразрушенный, грязный. В одном есть хозяин, а у соседнего пока не нашёлся.
Но в основном люди трудились, не покладая рук. По пути из Удалянчи в Харбин, куда нас повезли на двухдневную экскурсию, встретился участок строящейся платной дороги. Грандиозное зрелище. Свежий бетон застилали соломой и поливали со шланга, чтобы покрытие застывало медленно. Затем, когда солома просыхала, трое рабочих убирали её вручную с помощью мётел – километр за километром.
Так же грандиозно выглядела работа на огромных полях. Казалось, что кто-то огромный вырезает пласты почвы, а затем начиняет землю слоями, делая её пригодной для сельского хозяйства.
Было видно, что природные ресурсы используются здесь на все 100 процентов, в цене каждая палка. Вдоль дороги – посадки тополей, похожие на строй солдат. За рядом, который вот-вот должны спилить на дрова, - другой ряд, подрастающих деревьев. И так на каждом шагу: всё правильно, вымерено, отмечено.
Откосы дорог обустроены водоотливами, укреплены от размывания почвы. Вдоль обочин высажена сакура со стволами, побеленными как по линейке, на одной высоте от земли. У въезда в Харбин растет сирень и встречает туристов нежным цветочным облаком.
Все экскурсии в Харбине были достаточно интересными, но главное наше ожидание не оправдалось. Вся группа желала побывать в русском квартале, увидеть соотечественников, переселившихся в Китай во время Гражданской войны, либо их потомков. Увы, мы так и не доехали туда, а по разговорам поняли, что русских в Харбине и след простыл. Давно.
Кстати сказать, на Сахалине я как-то познакомилась с неким Савицким, чьи родители бежали в Харбин от революции 17-го года. Позднее, во  времена Мао они переселились в Австралию.
В городе царила суета, везде шла бойкая торговля. Бывалые туристки посоветовали мне приобрести кошелёк на верёвочке и повесить на шею. Но после первого же магазина я сняла его и спрятала подальше. Стоило только потянуться к кошельку, чтобы достать купюру, как вокруг тотчас же образовывался круг бедняков. Они с любопытством ждали, что же именно вытащит белая мадам из заветного карманчика.
Чтобы избавиться от излишнего внимания, пришлось переложить деньги в бельё с кармашками и в магазине аккуратно, с ловкостью фокусника нащупывать нужную денежку за поясом. Справа мелкие, слева – крупные купюры.
В Харбине я заболела. Наш гид-китаец не мог объяснить в аптеке, что мне нужно, и я стала заглядывать на овощные развалы в поисках чеснока. Но, к моему удивлению, нигде не было видно ни одной головки.
Немного взбодрила меня чашка чая с лотосом, выпитая в чайном доме, но этого было мало.
К счастью, за ужином одна добрая душа предложила скинуться на водочку, и я облегченно вздохнула. А когда на стол вынесли чесночные стрелки, моя радость выросла вдвое. Хряпнув стопку водки и, предварительно извинившись, я закусила выпитое всем чесноком, что был на столе, а затем пошла в номер спать. Утром я встала здоровой и отправилась вместе со всеми на экскурсии, а потом на шопинг.
Не ходи одна, советовали знатоки. Ограбят, побьют. Однако я  не стала следовать этому совету. Пройдя с Татьяной, своей соседкой по номеру по торговым рядам подземки, я быстро поняла, что фингал мне обеспечен. Агрессивность и хамовитость русской милиционерши рано или поздно могли вознаградить тумаками.
Потихоньку я отстала от своей соотечественницы и, спокойно вздохнув, гуляла, где хотела, наблюдая за жизнью и людьми.
Китай только-только прощался со своим революционным прошлым. По улицам сновали «помогайки» и навязывали чаще всего не нужные услуги проводников по магазинам. В меховых лавках стоял запах плохо выделанной норки. В продуктовых лежали конфеты и сосиски, которые невозможно было есть. Городки казались серыми и не обихоженными. Люди – простоватыми.
Позже, возвращаясь с Россию через Хайхэ, мы с компаньонкой попали на местный праздник. Набережная была полна народа. Гуляющие распределялись по различным площадкам: одни пели караоке, в другом углу играл оркестр, в третьем ходили по кругу ряженые, изображая выезд на лошадях некой церемонии. Тут же соревновались спортсмены.
Татьяна - полная, белокожая и большеглазая, произвела настоящий фурор. «Мадама пошла. Мадама пошла», - слышалось всех сторон. Полная - значит сытая, богатая. Белокожая – значит, не работает на рисовых полях. И всем хотелось жить как «мадама».
Китай стремительно вставал на ноги. Китайцы работали для китайцев.
Причём делали всё основательно. Именно в Поднебесной я впервые узнала, что такое настоящая экологическая тропа. Надо сказать, что экскурсионные маршруты возникали везде, где было хоть что-то мало-мальски значимое. Вулкан? Пожалуйста, покажем! И группа едет из Удалянчи в тайгу, а затем топает к остывшему жерлу. Идет по деревянному тротуару, не примяв ни единой травиночки. Рядом бегают барсучки, летают птички. Для отдыха обустроены смотровые площадки. И вот оно – чрево когда-то огнедышащей горы.
Всё бы ничего, но в ушах у меня начинает фонить. «Народ, - обращаюсь я к своим спутникам, - по-моему, здесь радиация». Но бежать нам некуда. Мы устало бредём к автобусу. За деньги китайцы покажут чёрта лысого, лишь бы платили.
Нас везут в Ледяную пещеру, где мастера-скульпторы наваяли изо льда настоящую сказку. Ходи и ахай. Удивлять здесь стремятся и умеют. Лишь бы платили. Но не всё измеряется деньгами.
В Удалянчи я познакомилась с Лёшей. Так называл себя немолодой человек, который встречал нас у входа в лечебный корпус. Он сидел прямо на земле и зарабатывал тем, что рисовал с помощью простеньких штампиков забавные картинки из цветов и бабочек на длинных полотнах с напечатанными на них календарями. Еще он предсказывал будущее с помощью старинных книг по астрологии и стаканчика с палочками, на которых было написано, что ждёт нас впереди.
Под конец своего пребывания я всё же согласилась погадать, и Лёша, делая удивленные глаза, стал рассказывать мне о прошлом и будущем. Скорее всего, он узнал мою историю из подслушанного в номере разговора. Но мне было всё равно. Прощаясь со мной, Лёша подарил мне на память открыточку с изображением китайских святых и маленькую подвесочку с одной из богинь – чтобы были деньги. Я храню эти нехитрые подарки до сих пор.
Перед отбытием из санатория иду прогуляться напоследок по диковинным паркам с целебными источниками. И пока все складывают чемоданы, наслаждаюсь одиночеством.
Но не долго. Ко мне подходит дедушка и просит погадать. Отказать я не могу, ведь так старый человек зарабатывает себе на жизнь. На другое у него просто нет ни сил, ни средств.
Соглашаюсь, и он велит показать руку. Я протягиваю ладонь и с интересом наблюдаю, как он сначала измеряет линии руки линеечкой, а потом что-то высчитывает. Завершив подсчеты, старик достает откуда-то из рукава стопку листочков, и, найдя, тот, который соответствует его вычислениям, протягивает мне. Текст вызывает у меня бурное веселье. Мне хочется расхохотаться, но чтобы не оскорбить пожилого человека, я позволяю себе лишь улыбнуться. На листке напечатано, что у меня «внешность генералиссимуса». Этот листок я поныне храню в одной из книг домашней библиотеки.
Я иду к «сердечному» источнику и вижу таз, полный глиняных игрушек, на тропинке. Такие продают на местном рынке – птички-свистульки, писающие господа в котелках. Оглядываюсь – никого. Принимаю решение дождаться хозяина и купить птичку, а заодно покараулить поделки.
Мастер не заставил себя ждать. Завидев меня издалека, громко крича, он бросается навстречу - боится за свои «сокровища».
Мой невозмутимый вид смутил старика. Он понял, что зря беспокоился. Я протянула ему купюру и указала на свистульку. Он показал, что у него нет сдачи. Пришлось предложить рубли, но в тот год российская валюта была еще не в ходу у китайцев, и мастер опять отрицательно покачал головой. Я повернулась и пошла  восвояси – нет, так нет. Старик окликнул меня и бросился догонять, протягивая птичку. Я показала, что других денег не имею, но он замахал рукой. Мол, ладно. Это на память. Видно, старика подкупила моя честность.
Зная, как относятся в Китае к деньгам, я до сих пор считаю маленькую простенькую свистульку одним из самых дорогих подарков, что когда-либо пришлось получать мне.
Моя соседка по номеру тоже захотела привезти глиняную игрушку в подарок своему начальнику. Мы вернулись в парк, но мастера там уже не было. Зато на маленьком базарчике сидели женщины с тазами, полными этих игрушек. Татьяна выбрала писающего господина в шляпе. Его достали из воды и долго объясняли, как добиться, чтобы полилась струйка. Татьяна всё поняла, но когда мы уже подходили к корпусу, поняла, что вода из игрушки зальёт весь чемодан.
Она стала трясти господина в котелке, но вода не выливалась. Хорошо, что рядом никого не было. Женщина ничего лучше не придумала как высосать воду через причинное место. Так она и шла по дороге с игрушкой во рту, с округленными от старания глазами. Я плелась за ней, давясь от хохота.
Попав в Китай, я научилась торговаться. Впервые попробовала сбить цену в универмаге, приглядев в одном из отделов светлую парку с вышивкой. Продавец, которого звали на русский лад Мишей, заломил цену от прикинутой мною в два раза. Я стала сбивать, Миша потихоньку уступал мне, пока мы не дошли до 55 юаней. Но я-то хотела купить вещь за 50!
Пока мы препирались, вокруг нас собралась толпа. Продавщицы  побросали свои отделы и заворожено наблюдали за нашим поединком. Было ясно – телевизоров у них дома не было.  А наша борьба была для них единственным развлечением за весь скучный день в полупустом универмаге.
Поняв, что Миша уж точно не уступит мне в цене, я изловчилась и звонко чмокнула его в щёку. Зрители громко ахнули, продавец остолбенел и залился краской. Я замерла в ожидании. Продавщицы тоже ждали развязки. Миша растерянно огляделся и обреченно махнул рукой: «Бери». Я  победила!
Русские возвращались в Россию с набитыми сумками. В Поднебесной всё было лучше и дешевле. Китайцы начали одевать, обувать и кормить весь мир. Женщины везли китайскую натуральную косметику, а те, кто уже переступил порог бальзаковского возраста, понаделали в Удалянчи дешевые  косметические операции по подтяжке век. На лицах наших матрон красовался искусно выполненный татуаж бровей, губ и глаз.
Я везла с собой сшитый за два дня модный костюм. Мастерица могла бы уложиться и за день, но не знала, как кроить рукав, и честно призналась в этом. Я вспомнила уроки домоводства в школе, нарисовала выкройку и показала, как моделировать рукав-фонарик – разрезать и расставить выкройку. Китайцы схватывают всё на лету и очень любят учиться новому. Моя портниха также поняла задачу без лишних слов.
В санатории ко мне не раз подходили как молодые, так и зрелого возраста китайцы, изучающие русский язык. И пока я сидела в очереди на процедуры, просили объяснить им сложные моменты.
Филолог по образованию, я с удовольствием рассказывала им, что такое мягкий знак, шипящие и свистящие, твердые и мягкие звуки. Мне была приятна та настырность, с которой китайцы овладевали новыми знаниями, а по сути – покоряли мир.
На память об Удалянчи я с удовольствием обрядилась в китайский народный костюм и встала сфотографироваться на фоне местного озера. Не успела я оглянуться, как из группы китайских отдыхающих отделился приятный молодой мужчина.
«Я хочу сфотографироваться с этой женщиной».
К чему кривляться, подумала я. Это будет еще то фото! Парень тут же был обряжен в костюм сановника и встал рядом со мной.
Хороший получился снимок.

Звезда Востока 

Когда я собралась в очередной отпуск, коллеги замучили меня  расспросами: куда на этот раз? Опять Китай? Да! Это страна, где я чувствую себя комфортно, потому что ее дух схож с моими настроениями и ожиданиями – не смотря ни на что не терять оптимизма, уметь радоваться мелочам, потому что жизнь из них и состоит.
Как? – хватались за голову мои знакомые – Там же землетрясение, наводнение!
Китай большой – отвечала я.
Шёл 2008 год, страна готовилась к Олимпиаде. Я прикинула - на стадионы мне не попасть. Однако, хотя бы одним глазком посмотреть на город, где будет проходить одно из величайших событий ХХI века, хотелось бы. «Поехала принимать готовность к Олимпийским играм!- Отшучивалась я, а все с сомнением качали головами. И зря.
В Пекинском аэропорту самолет из Хабаровска приземлился вечером через два часа полета, которые пролетели совсем незаметно. Мы сели среди каких-то автомобильных развязок, которые взлетали и опускались над посадочной полосой. Вышли в пустой терминал, и я почувствовала себя героиней фантастического фильма. Такого современного аэровокзала мне не приходилось видеть никогда в жизни. Глаза мои расширились, и всю дорогу до зала выдачи багажа я молчала. Была потрясена.
Получаем чемоданы, проходим к выходу и там нас встречают наши пекинские гиды. Когда они объяснили нам, что мы находимся в старом терминале, а более (!!!) современный построен рядом, к предстоящей олимпиаде, я почувствовала внутри себя пустоту.
Переваривая эту информацию, садимся в комфортабельный автобус и едем в столицу самой большой по численности населения страны в мире.
В дальнейшем мы будем очень часто слышать о том, что «китайцев слишком много» (это говорят сами китайцы), и то, что каждый четвертый человек в этом мире – китаец. Если же обратиться к конкретным цифрам, сегодня в Китае 1 млрд 300 млн. жителей.
Уже не удивляюсь великолепному качеству дорог, но то, что в Пекине обихожен каждый сантиметр территории, стало для меня еще одним приятным открытием. Везде – розы. Была пора их цветения.
Как выяснилось позже, в столице Китая есть специальный департамент парков и скверов. Результат работы такой структуры налицо: желтые, нежно-розовые, пурпурные, белые бутоны превратили город в настоящий Эдем. Газоны подстрижены, деревья пронумерованы, старые стволы перевязаны красной лентой или помечены красной табличкой. Такие деревья - достояние народа.
Пекин трудно назвать мегаполисом. Он огромен, необъятен, необозрим. Красивейшие здания построены по проектам лучших архитекторов мира, которых приглашают сюда на работу. Китай, не стыдясь, собирает по Земле все лучшее, захватывая экономики целых стран, заполняя их рынки и социумы.
Мы поселились в гостинице, которая сообщалась с огромным супермаркетом, наполненным модными и дорогими вещами. Здесь постоянно сновал народ и что-то покупал. Прошло всего четыре года после моей первой поездки в Поднебесную. А жизнь в Китае разительно изменилась. У граждан появились возможности и деньги.
На цокольном этаже здания находился продуктовый магазин самообслуживания. В отличие от японских магазинов, где трудно понять, что можно кушать, а что нет, потому что все продукты европейцам кажутся очень специфическими, здесь есть что выбрать. Ассортимент поражает. Товары в красивой упаковке, отменного качества. Я сразу вспомнила собачку из Удалянчи, которой скармливала соевые сосиски.
Был конец мая, температура в городе поднималась до 40 градусов, и потому я налегала на фрукты. Но всегда можно было прикупить какие-нибудь кулинарные изделия, выпечку. Все свежее, чистое, аппетитное, и изумительно вкусное.
В этой же гостинице можно было посетить и тренажерный зал, и бассейн – все входило в стоимость номера. Завтракали мы в гостинице, а обедали, как правило, в недорогих кафе, потому что, бывая в чужой стране, всегда хочется познакомиться с особенностями национальной кухни. Единственный недостаток в них – очень большие порции. Их лучше брать на двоих, а то и на троих. Во время экскурсий нас кормили в ресторанах. И там начиналась настоящая дегустация – все хотелось попробовать. Особенно понравились мне блюда из тыквы.
В России, как  правило, готовят тыквенную кашу, изумительное по вкусу варенье. В Пекине же удалось попробовать тыкву обжаренную как картофель-фри. Думаю, что если порыться в старинных русских рецептах, то выяснится, что это блюдо, не забытое китайцами, когда-то стояло на столах в русских семьях. 
Ну, а самый китайский напиток – это чай. И каждый приезжающий в Китай иностранец обязательно посещает чайные домики, где рассказывают о чае и учат его заваривать. Я тоже внимательно слушала рассказ о шести группах чая, который здесь начали пить как лекарство, и, по-моему, продолжают это делать до сих пор. Во всяком случае, чай пьют без сахара, только горячим, тщательно подбирая сорт в зависимости от цели. Ведь свойства чая зависят от того, на каких почвах он произрастает, в какое время собирают лист.
Всего китайцы насчитывают три тысячи сортов чая. Это зеленые, черные, цветные, белые, желтые чаи и улу – Черный Дракон, полуферментированный напиток.
Имея некоторый опыт, я приобрела чай с лотосом для поднятия тонуса (в прошлый раз, если помните, он спас меня во время простуды). Красный чай – для сосудов и сердца (он имеет вкус роз и насыщенный коричневый цвет). И один из самых ценных чаев – пуэр (он, чем старее, тем лучше и соответственно – дороже). Теперь завариваю чай именно так, как это делают в Поднебесной: прогреваю чайник, заливаю кипятком заварку, сливаю воду (это называется мыть заварку), а затем завариваю чай для питья. Это можно делать до восьми раз. Также я использую чайник на одну кружку – керамический или стеклянный.
На следующий день по приезде наша группа начала знакомство с городом, и тут хочу сказать несколько слов о нашем русском гиде. Александр живет в Пекине более 10 лет. Когда-то он окончил медицинский институт. Поступил туда под влиянием родителей. Его мама – доктор. Но, получив диплом, твердо сказал, что в больницу никогда не пойдет. И нашел себя в туристическом бизнесе. Бывал в разных странах, однако прикипел к Китаю, полюбил его всей душой – историю, людей, их стремление сделать жизнь лучше.
- Китайцы как дети, - рассказывает Александр. - Они пережили много испытаний и теперь, когда у них все есть, не могут наиграться.
Я тоже сравниваю жителей Поднебесной с детьми. Они очень открыты в своих чувствах. Если им что-то нравится, воспринимают это с восторгом, если вызывает агрессию, то такую же яркую. Они любознательны. В отличие от японцев, любят не изысканно простое, а  наоборот – сложное, богатое, насыщенное. И, если в Японии я поняла, что такое блаженство, Китай показал мне роскошь.
На следующий день после приезда я начала знакомиться с Пекином или по-китайски - Бейджином, который занимает более девяти с половиной миллионов квадратных километров. Конечно, весь его обойти–объехать немыслимо. Александр повёз нас по самым знаменитым местам.  Мы начали путешествие по столице Поднебесной с главной площади - Тяньаньмэнь.
Среди множества прогуливающихся здесь китайских и иностранных туристов (первых было больше) выделялись офицеры полиции. Они ходили строем и маршировали. Подтянутые, выпрямленные они, даже передвигаясь по одному, чеканят шаг и тянут ногу, вызывая уважение и к форме, и к ним самим.
На самой главной площади страны находятся правительственные здания, мавзолей Великого Мао. Тело Великого Кормчего, как рассказал Александр, отказались бальзамировать вьетнамцы, владеющие секретами мумификации, а соотечественники сохранили для потомков, используя формалин. Но я не любительница посещать кладбища и мавзолеи, да и усыпальница была закрыта по причине выходного дня, потому ничего не могу рассказать об устройстве этого святого для китайцев места. Зато мы посмотрели, как реет главный флаг страны. Он взмывает в небо с каждым рассветом. А через дорогу, на стене правительственного здания мастера монтировали огромные швейцарские часы, которые должны были отсчитывать время до начала Олимпиады-2008.
Рядом с площадью обрамленный широкими газонами из роз Северный Дворец (Гугун). Или, как его называют, Запретный город.  Запретный, потому что в старину никому не дозволялось даже подходить к резиденции императоров. Иначе можно было лишиться жизни.
В Гугун все построено из камня и дерева, и нет ни одного насаждения кроме нескольких фикусов в огромных горшках. Все для того, чтобы враг не спрятался за кустом и не совершил покушение на царственную особу.
Не буду утомлять читателя описанием дворцовых покоев и парков, обращу внимание только на запомнившиеся детали. Удивительным образом здесь устроены водостоки. Желобки в камне тянутся вдоль стен, дорожек и перил и выходят через каменные головы драконов, охраняющих покой Его Величества. Когда идет дождь, из пасти каждого из каменных стражей вырывается струйка живительной влаги, и вода собирается в огромные золотые чаны для использования в императорском хозяйстве.
Сегодня во дворце водят экскурсии из разных стран. Среди китайцев же обратил внимание на себя молодой человек с выбритой головой, на которой красовался выкрашенный в разные цвета рисунок из волос в виде олимпийских колец. В Китае в год Олимпиады царствовала мода на прически со смыслом. Например, приходит парень к девушке мириться после ссоры, снимает вязаную шапочку, наклоняет голову, а на ней – красный ежик в виде сердца. И избалованная красавица все прощает ему.

Мужчины и женщины

Сегодня, как в любой стране мира, в Китае не все благополучно с демографией. Когда сами китайцы говорят, что «китайцев слишком много», это, на самом деле, надо понимать двояко. Политика одного ребенка дала неожиданный результат. Китайцы, которые, согласно пословице, живут, пятясь лицом назад, - приверженцы традиций. И, естественно, каждая семья хочет иметь продолжателя рода – мальчика, сына. А вот девочки в дефиците. Результат плачевный для мужчин. В Китае порядка 40 миллионов холостяков. Потому-то местные девушки знают себе цену, они избалованны и капризны. А мужчины вынуждены заглядываться на европеек и с успехом строят с ними романтические отношения. Русские жёны неприхотливы, хорошо готовят и не говорят сквозь зубы «Магазин!». Кроме того, одним из главных признаков красоты здесь считается белая, ухоженная кожа. Главный комплимент в адрес женщины: «Какая у вас красивая кожа!» Китаянки стараются не загорать, покупают дорогую косметику и, так же как и их прабабки, ходят летом под зонтиками, защищаясь от солнечных лучей.
Искусством ухаживать за женщинами мужчины-китайцы владеют вполне. Наверно только ещё во Франции могут так нашептывать на ухо, делать намеки на грани приличия, при этом сохраняя достоинство.
Надо сказать, что в стране, где насчитывается более 50 национальностей, внешность у людей очень разная. К примеру, на севере, в том же Харбине, живут маньчжуры – высокие и красивые. А если включить телевизор, будешь просто любоваться на певцов, артистов, моделей и ведущих популярных каналов.
С повышением уровня жизни в Китае назревает еще одна демографическая проблема. Молодые пары не торопятся заводить детей, хотят пожить для себя. И можно ожидать, что в скором времени здесь начнется старение населения, а значит, стариков некому будет кормить.
Но в те дни, когда я гуляла по лучшим китайским городам, люди жили совсем другими мыслями.

Народ плачет и радуется

Я приехала, когда Китай еще не отошел от чудовищного землетрясения, спасал пострадавших от наводнения и готовился к Олимпиаде. Это были главные события мая–июня 2008 года. На улицах работали передвижные пункты приема гуманитарной помощи, доноры стояли в очереди сдать кровь. В гостиницах и магазинах установили ящики для пожертвований. Вся компания носила весьма открытый характер. По телевизору не только показывали репортажи с места событий. Ежедневно транслировались благотворительные концерты «звезд», и знаменитости говорили с экрана слова поддержки пострадавшим и плакали вместе со всем народом.
Одновременно страна наполнялась олимпийским духом. На улицах и в парках устраивались композиции на олимпийскую тему, магазины были полны сувенирами с фигурками божков олимпиады, олицетворяющими разные стихии. Китайцы даже медали для Олимпиады выполнили из любимого камня своей страны – нефрита с золотыми, серебряными и бронзовыми ободками.
По телевизору шла настоящая просветительская компания. Народу рассказывали об истории олимпийского движения, разъясняли правила соревнований, демонстрировали и поясняли смысл матчей, отдельных выступлений спортсменов.
Мне, кстати, очень понравилась эта уважительная манера всё объяснять людям, даже простые вещи, учитывая, что многие приезжают в город из деревень.
Так, в одной из санитарных комнат я увидела листовку, приклеенную на кафель рядом с умывальником. На ней – картинки и минимум текста – как мыть  руки. А еще в разных кабинках – разные унитазы: традиционный для сидения и «очко». В деревнях крестьяне делают «это», сев на корточки. Они не знают унитаз и не умеют им  пользоваться.
В одном из магазинов я увидела футболку с надписью по-русски «Олимпиада-80». Помните улетающего из Москвы Мишку? Очевидно, он приземлился в Пекине. Это было приятно, но признаюсь – я далека от спорта. И потому, когда наш гид Саша предложил билеты в цирк и ещё на пару масштабных шоу, с радостью согласилась.
Цирковое представление проходило не на арене, а на сцене. Номера в большинстве своём были акробатические. Но главное для меня происходило в зале. Сзади, на соседнем от нас ряду сидели крестьяне. Они так эмоционально реагировали на выступления артистов, что наш гид не выдержал. Какая-то бабушка, забывшись, постоянно толкала нашего русского парня в плечо и что-то восторженно кричала ему в ухо.
Саша возмущенно оглянулся, но увидев наивную радость женщины, растаял в улыбке.
- Почему-то они чувствуют, что я свой, что я хорошо знаю китайский.
Это его подкупало.
Мне же, в отличие от старушки, увлечённой цирком, больше понравилось шоу «Легенды Шаолиня» и «История Пекина». Красочные костюмы, великолепные хореографические композиции, музыка и пение… Всё это было восхитительно!
Не меньший восторг у нас вызвала поездка в Парк Мира, где были  представлены лучшие архитектурные бренды разных стран. На входе в парк посетителей приветствовали танцоры. Как всегда – красочные костюмы, замысловатые танцы. Но поразило меня, что хореографами этих, по-моему, начинающих артистов, которые приехали в столицу Китая из провинции, были… русские. Поблагодарив танцоров аплодисментами, мы отправились в «путешествие». Благодаря стараниям мастеров, переносились из Москвы в Италию, а через пару шагов – в Японию и Тай…За полдня обошли весь мир и насладились рукотворными чудесами. Спасибо китайским умельцам!
Здесь же меня обрядили в восточный костюм, водрузили на белого верблюда и сфотографировали на фоне египетских пирамид. Я в первый раз видела верблюда так близко, и меня поразила красота этого царственного животного. Я готова была гладить его бесконечно. Верблюд закрывал от удовольствия огромные глаза с длиннющими ресницами, млел от удовольствия, а когда почувствовал меня на своей спине, рванул вперёд. Китайцы еле его поймали.
Не меньшее удовольствие я получила в профсоюзном парке, где собирались пенсионеры. Пожилые люди делились на группы и занимались тем, к чему лежала душа. Одни танцевали, другие играли в оркестре, третьи выполняли упражнения с лентами… Мы подошли к каллиграфам.
Оказалось, что в группе есть те, кто жил и работал в России, знает русский язык. Эти люди любят нашу страну. И при любой возможности стараются пообщаться с приехавшими с «севера дальнего».
Мы заинтересованно выслушали рассказ о молодости, прошедшей в России, поинтересовались тайнами каллиграфии. Мастера показали нам своё умение на асфальте. Кистью служили палки с привязанными к ним губками, которые обмакивали в воду.
И опять мне достался  подарок – древнее изречение, написанное на свитке из рисовой бумаги. Недаром в моём гороскопе начертано: «Китай. Царский путь».
Лучше один раз увидеть
Несколько дней в столице Поднебесной, и я еду в уютном железнодорожном вагоне на Восток, в Далянь, на берег Желтого моря. Честно говоря, вся моя поездка и затевалась ради того,  принять курс массажей и других восточных премудростей, сохраняющих здоровье, в одной из клиник города-порта. Мои знакомые расхваливали её на все лады. Но, как говорится, лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать. На деле всё оказалось совсем по-другому.
Шикарная клиника, королевские покои зала косметических услуг – все это производило ошеломляющее впечатление, но…увы! Через несколько дней, заработав синяки на иголках и массаже, я с тоской вспоминала захолустный Удалянчи, и его «рабочую санаторию».

В Далянь нужно ехать отдыхать.

Экскурсии по городу можно совершать самостоятельно. Я сдружилась с семейной парой, и мы вместе разобрались в географии города, запомнили нужные маршруты и, если добирались до места на такси – а оно в Китае очень дешевое, и сесть на него можно буквально на каждом шагу – обратно всегда возвращались на автобусе. Билет в нём тоже стоит копейки, и общественный транспорт до 8 часов вечера ходит с завидной частотой. Автобусы очень комфортабельные, красивые и большие.
Полдня мы потратили только на зоопарк. Он занимает 72 тысячи метров и расположен в огромной долине между сопок. Здесь представлено более 300 видов животных. Конечно, все обойти было невозможно, но то, что мы увидели, поражает воображение.
Весь комплекс – это чудо дизайнерского мастерства. Газоны, озеро с птицами, парки, вольеры для братьев меньших, павильоны – все красиво и со вкусом оформлено, содержится в исключительном порядке.
Запомнились красные панды, похожие на плюшевых медвежат. Они вставали  на задние лапки, протягивали «ручки» и просили угощенья. Пришлось сходить в лавку за печеньем и накормить маленьких попрошаек.
Чудеса творятся и в Парке птиц, над которым растянута огромная сетка. Здесь пернатых кормят с рук, они свободно гуляют по горам, взлетают над парком и демонстрируют свое царственное оперение. Для посетителей приготовили два шоу: одно - с орлом и павлинами, другое - с попугаями. Зрителям очень нравятся проделки птиц, и люди искренне радуются их успехам, как дети.
Особенный восторг вызывал один из попугаев. Он вылетал в зрительный зал, садился к  кому-нибудь на руку, забирал денежную купюру и относил хозяину. Китайцы, знающие цену каждому юаню, не жалели в этот раз намного больше. Азарт, знаете ли!
Красочный спектакль с участием дельфинов, белух и даже русалок ожидал посетителей океанариума. Но прежде, чем я добралась до зала представлений, пришлось пройти целый путь, наполненный приключениями и чудесными встречами с акулами, экзотическими рыбами, черепахами, медузами. Только успевай фотографироваться в замечательно оформленных уголках пиратских кораблей и подводного мира.

Площадь Синхай

На огромную площадь Синхай, которая занимает 600 тысяч квадратных метров, мы ездили дважды. Днем над площадью кружили воздушные змеи и маленькие самолеты. Парни и девушки мчались на трех-четырех местных велосипедах. Тут же по кругу катала туристов лошадка, запряженная в старинную повозку, били фонтаны, играла музыка, художники писали на заказ портреты прохожих.
В центре площади взметнулась в небо колонна с вырезанным на ней драконом, а вокруг на площадке – 12 секторов с изображениями героев восточного гороскопа. На набережной неподалеку – другие колонны, с представителями гороскопа зодиакального. И там, и там можно загадывать заветные желания.
Но днем нашей целью была даже не сама площадь, а огромный, построенный по канонам средневековья, замок неподалеку. Там находится Музей ракушки. Сюда любят приезжать молодожены. Китаянок обряжают в платья времен короля Артура, и они с удовольствием позируют перед объективами.
Внутри замка есть огромный зал, где выставлены напоказ самые разные раковины, которые достали из глубин морей для того, чтобы еще раз доказать людям: природа – лучший художник. Такой красоты мы никогда не видели прежде. Но были и  другие раковины – украшенные резьбой искуснейших из мастеров. Эти работы вызывали неподдельный восторг, как и многое из того, что можно увидеть в Поднебесной.
А вечером площадь Синхай, окруженную новыми жилыми кварталами, заполняет молодежь. Работают аттракционы, дети запускают светящиеся вертолётики, открыты кафе, играет огнями огромный мост через реку. Не перестаёшь восхищаться!
Знаете ли вы, читатели, такой Китай? Или для вас эта страна помещается в картинку с бедными гастарбайтерами, торгующими хлопушками? То-то и оно…
Общепит
Кстати, о кафе. Завтрак, согласно путёвке, проходил в гостинице. На шведский стол выставлялось много припущенных овощей, салатов, фрукты, натуральные свежее выжатые соки. А вот обедать приходилось в общепите.
Сначала это был кабачок для моряков, со стеклянным полом, в котором плавали рыбки. Мы побывали там всего два раза и сменили дислокацию из-за неприятного конфликта. У хозяйки была маленькая псинка, которая почуяв во мне собачницу, сразу же прибежала к нашему столу. Конечно, я с ней подружилась, и угостила какой-то вкусняшкой. Собачка так радовалась, что сразу сделала лужу под столом. Первый раз ей сошло это с рук, но во второй появилась злая китайская тетка и отлупила собачку на моих глазах. Мои спутники, увидев, как я побледнела, решили больше не ходить в заклятое место, где жестоко обращаются с животными. Кабачок потерял таких ценных клиентов, как мы, навсегда.
Второе место, куда мы направила свои стопы, было кафе «Алые паруса» с огромными портретами артистов – исполнителей главных ролей Анастасии Вертинской и Василия Ланового на стенах. Хозяин жил в свое время в Советском Союзе и был поклонником знаменитого фильма. Но там мы также побывали раза два, потому что обнаружили неподалеку замечательную чистенькую столовку, где все продавалось с пылу-жару, было вкусным и супер-дешевым.
Ну, а наш ужин проходил в номере. В супермаркете можно было купить всё, что душе угодно: фрукты, мясо с вертела, морепродукты, выпечку… По дороге, на рынке я запасалась вареной кукурузой и черешней, любовалась урожаем, который крестьяне привозили из соседних деревень на продажу.
- Чем ты занимаешься по вечерам?- Интересовались мои компаньонки из разных городов России.
- Смотрю «мыло»!
- Разве ты знаешь китайский?
- Нет, но мне всё понятно.
Дамы пожимали плечами, но на следующее утро, встречаясь в фойе гостиницы, мы обменивались впечатлениями о фильме. «Мыло» в Китае «варят» захватывающее.
И все-таки самое яркое впечатление о Даляне оставила баня.
С одной из отдыхающих мы поехали в водный комплекс часов пять вечера. А вернулись «домой» в половину первого ночи на такси. Провели семь часов блаженства в роскошных залах. Там сильные банщицы в черном форменном белье и такими же черными кичками, подбирающими волосы в прическу, делали пилинг и массажи с медом, алое, молоком и солью. Мы блаженствовали в нефритовых парных, пили чай из экзотических цветов в нефритовом зале, где собирались и мужчины, и женщины, обряженные в белые хлопчатобумажные костюмы.
Здесь из нефритового фонтана лилась вода, в ней плавали золотые рыбки. В нефритовой беседке играла на гузине (почти гуслях) красавица в сказочных одеждах. А ровно в 10 вечера на огромный стол вынесли угощение, и начался общий ужин. Этажом выше, в ресторане играли и пели рок-музыканты. Мы поднялись туда, и официанты понесли за нами на подносе наш чай, предупреждая каждое наше желание. Я чувствовала себя Золушкой, попавшей на бал. А ведь это была всего лишь баня…
В Даляне я познакомилась с милой девушкой из России, один из родителей которой был китайцем. Она жила здесь уже несколько лет, строила свой бизнес и личную жизнь.
Как рассказала нам наша соотечественница, до 30 лет молодым людям ничего серьёзного не доверяют. Они  могут учиться, подрабатывать, помогать. Но только когда им перевалит на четвертый десяток, состоятельные родители дарят своему чаду настоящий бизнес.

Метаморфозы

Из Даляня наш путь лежал в уже знакомый мне Харбин. Очень приятное впечатление оставил железнодорожный вагон. В купе было очень уютно, красиво, даже изысканно.
В Харбине я не ожидала увидеть что либо новое. Каково же было мое удивление, когда я поняла, что за время моего отсутствия в Харбине (ударение на последний слог, если следовать манере наших предков, еще полвека назад живших здесь) произошли большие перемены. Город расцвел, он стал современнее, красивее. Здесь понастроили столько и такого…
Китаец Костя, так звали харбинского гида на русский лад, встречал нашу маленькую группу на платформе. Мы не успели сойти с поезда, как к нам подскочили носильщики и невероятно быстро понесли багаж в место, указанное гидом. Тут я поняла, что прокалываюсь, подвело совдеповское воспитание. При себе надо иметь мелкие деньги, чтобы оплачивать мелкие услуги. В гостинице на берегу Сунгори также нужно было дать чаевые портье, которые помогли с багажом. Я не была готова к такому повороту дел, и пришлось взять взаймы у спутников. Забегая вперед, скажу, что при отбытии из номера я уже держала при себе нужные купюры.
Меня опять поселили одну в огромных апартаментах на двоих. Фактически всю дорогу мне пришлось переплачивать за гостиницу лишь потому, что я путешествовала одна. Хотите сэкономить, совершайте поездку с другом, родственником или супругом (супругой). В этом смысле я к путешествию не подготовилась, и потому пришлось шиковать.
Окна номера выходили во внутренний дворик гостиницы, где располагался зимний сад с рестораном. Прекрасное место. Мы поспешили устроить в нем еще одну фото-сессию.
Не менее удачные кадры были сделаны и на улице. Рядом с гостиницей пролегала живописная набережная, где в те дни проходили народные гуляния в честь одного из национальных праздников. Вечером здесь запускали в небо бумажные фонарики с огнем, прогуливали живых и надувных собачек.
Кстати, всего-то четыре года назад гораздо меньшее число харбинцев позволяло себе держать в доме собаку. Во-первых, животное надо было кормить. А во-вторых, платить за него…да-да, налог! Но китайцы стали жить лучше и некоторые смогли завести даже не одного, а двух дорогостоящих четвероногих друзей.
Стало в Харбине больше и поющих фонтанов. Возле них собираются не только туристы, но и жители города, любуются взлетающими струями воды, фотографируются с детьми и любимыми, играют в бадминтон. Молодежь ходит парами, тинейджеры берут напрокат ролики, везде продаются дешевые свеже выжатые соки и мороженое, полно лавочек и летних кафе. А магазины занимают целые кварталы.
Особенно поразил меня продуктовый магазин, разместившийся на нескольких этажах. В нём товар выставлен даже вдоль эскалатора.
Из развлечений на набережной понравилась художественная лавка, в которой люди покупали гипсовые фигурки, тут же садились за столы и начинали разукрашивать их красками по своему вкусу.
В течение двух дней до самолета в Россию Костя возил нас на экскурсии. Я вновь побывала в чайном домике, Северном океанариуме, где меня поразил белый медведь, плавающий в прозрачном аквариуме. И, конечно же, мы поехали в лавки, торгующие шубами. Тут я вошла во вкус и стала сбивать цену, превратив действо в хитрую игру. Костя не удержался от похвалы. Китайцы очень любят торговаться, ведь, как я уже писала, они – большие дети.
Вторую похвалу я заслужила за дипломатичность. Мои спутники, не искушенные в политике, пристали к нашему гиду с вопросом: кого принимают в Китае в партию? Побелевший от ужаса Костя, решил отмолчаться, не зная, что сказать. Вопрос звучал снова и снова. Водитель ловил каждое слово и мог настучать начальству. Как мне показалось, у него даже уши шевелились. Пришлось выручать нашего гида. Я повернулась к своим спутникам и убедительно произнесла: «В партию принимают лучших». Костя, старательно избегавший разговоров о политике, партии и вождях, облегченно вздохнул.
Понравилось ему и то, что мы от души  похвалили стряпню его матушки, которая передала для нас в честь праздника особым образом приготовленный рис с фруктами, завернутый в бамбуковые листья. Этим мы выказали свое уважение и к традициям, и к самим китайцам, и к старшим, и к семье нашего Кости.
Кстати, о семье. 29-ти летний Костя и его 28-ми летняя жена, как выяснилось, совсем не торопились заводить детей. В их планах была квартира. Машину они уже купили, и она верно служила им. Причем, китайцам разрешено приобретать авто только отечественного производства. И, наверно, это правильно.
В первой своей поездке я не смогла попасть в сохранившийся в центре Харбина (напоминаю, ударение на последний слог) храм святой Софии, оставшийся напоминанием о русском периоде. Он был закрыт. Но в этот раз я с удовольствием открыла заветные двери.
 В церкви пел хор. Как будто специально для нас он исполнял «Подмосковные вечера». Было очень приятно. Деликатно ступая, дабы не стучать каблуками, я обошла храм, осматривая шикарную фотовыставку о русском Харбине (ударение вы уже помните). И как будто заглянула в прошлое русских мигрантов. Конечно, я не удержалась и какие-то фото скопировала. Надо сказать, что наши соотечественники жили здесь с большим размахом.
Китайцы, очевидно в угоду русским туристам, вытащили на свет память о харбинских русских. Теперь здесь есть русская улица, много сувенирных магазинчиков и кафе в стиле «аля Русь». Даже Арбат, где вновь пришлось поражаться талантам китайских художников.
Но мы все же приехали в Китай за Китаем.

Штрих за штрихом

В первый же день Костя повел нас в кафе и заказал настоящие китайские пельмени. Несколько видов, с разными начинками и из рисового теста. Я ловко орудовала палочками, чем опять заслужила похвалу нашего гида. Но когда Костя сказал, что китайские пельмени лучше русских, отпарировала, что те, которые готовлю я и Татьяна Михайловна (моя компаньонка), тоже очень вкусны. Китаец не нашел, что ответить, и так же приписал это к нашим достоинствам.
Мы постоянно ощущали на себе его оценивающие взгляды. Было очевидно, что Костя примеривает, насколько мы такие или не такие как они, китайцы. Он внимательно следил, как мы делаем покупки, что выбираем – дорогие вещи или дешевые, но удобные или красивые. Явно было, что ему интересны русские.
Мы же с удовольствием изучали все китайское.
Конечно, побывали в фарфоровой лавке и на шелковой фабрике.
А в гостинице я «подсела» на «мыло», но теперь уже для…детей. По телевизору демонстрировали сериал-сказку с участием всех героев китайского гороскопа. Грим и костюмы были такими сложными и красивыми, что я специально дождалась очередного показа и сфотографировала героев на долгую память о телевидении моей мечты – без братков, стрельбы и крови рекой.
- В Китае есть и мафия, и проституция, - рассказывал нам наш гид. Но это не выпячивается, не навязывается людям.
На телеэкранах здесь тоже много рекламы, но половина её – социальная. С удовольствием смотрела ролики о рабочих профессиях и различных профессионально-технических училищах, которых очень много в этой стране.
Будучи в Китае, вы посетите шёлковую фабрику. Это удивительное место. Особенно поражает искусство вышивальщиц гладью. Здесь и копии шедевров мирового искусства, и картины природы, и цветы, и животные…Ручки золотые.
А ведь во времена Мао женщинам было запрещено заниматься вышивкой, потому что мастерицы теряли зрение. Такой напряженности этот труд. 
Но вернусь к телевидению. Программы ТВ полны конкурсов народных талантов. А какие концерты современных исполнителей и оркестров! Всё это нам неведомо и незнакомо. Но так прекрасно!
Нельзя объять необъятное. Китай необъятен. Чем больше узнаешь эту страну, тем больше это понимаешь.

Отпуск на каторге

Третий мой заход в Поднебесную состоялся зимой. Выбираю остров Хайнань. Здесь еще не ступала моя нога. Через шесть с половиной  часов полёта, и нас встречает город Санья. В самолёте успеваю снять теплые вещи и переодеться в летнее.
На самом южном китайском острове плохая погода, неделю шли дожди, и нет той духовочной жары, которой я всегда боялась. Местные жители одеты, на мой взгляд, достаточно тепло – брюки, джинсы, куртки с длинным рукавом. Я понимаю, что у нас разное восприятие температур, и торжественно водружаю на голову шляпу. Отпуск начался!
Несколько минут езды, и мы у нашего отеля. Мой номер расположен в бунгало, через дорогу от основного корпуса. Подхватываю чемодан на колесиках и спешу искать свое временное жилище. Путь к нему лежит через небольшой сказочный парк, дорожки которого усыпаны нежными цветами, по газонам снуют редкие ящерицы, а в прудиках расцветают разноцветные лотосы, снуют рыбы и…лают лягушки. Однако, как  потом выяснилось, ни одной квакушки в маленьком раю не было. Экзотические звуки были записаны на диск и раздавались из закамуфлированных динамиков так же как и сладостная музыка, дополняющая журчанье воды в рукотворных водопадиках и каналах.
Однако я понимала, что очарование райского уголка могло бы наскучить мне на второй день заключения в этой милой резервации. Кроме того, гиды неоднозначно давали понять вновь прибывшим - по одному не передвигаться. Город Санья – довольно криминальное место, особенно его мусульманский квартал. В качестве довода прозвучала устрашающая история о туристе, который сел в такси один и очнулся в незнакомом месте, - избитым, без денег и документов. Я и сама вскоре почувствовала разницу между доброжелательным севером и несколько агрессивным югом Китая. Сами китайцы, как выяснилось, так и говорят, что Хайнань – это не Китай. Так сильно отличаются нравы, культура и обычаи островитян.
Признаюсь, я не отношусь к тем отпускникам, которые испытают блаженство от лежания под пальмой и испепеляющим солнцем. Отдыхаю глазами. Чтобы не страдать от безделья, записалась на десяток экскурсий и не пожалела. Как выяснилось, цены на Хайнане – ого-го! И город Санья – не место для шопинга.
Остров Хайнань называют восточными Гавайями. Идею создать здесь мега-курорт китайским товарищам подсказали американские империалисты. Раньше на острове была каторга, куда ссылали подальше с императорских глаз всех неугодных. Затем место облюбовали военные, разместив на нем свои базы. И вот, наконец, умные головы задумались о том, как создать здесь банановый рай для туристов. Решили и сделали.
Город Санья похож на мега-стройку. Просто глаза разбегаются, какие только отели здесь не воздвигают, какие сады не разбивают. Особенно умилил меня огромный дворец. К нему вела помпезная лестница, по обеим сторонам которой несли караул… статуи огромных жирных поросят с закрученными крючком хвостиками.
Гордость Саньи – насыпной остров Феникс, выполненный по испанской технологии всего за полгода. На нем уже выросли пять гостиниц, две из них – «семь звезд».
Однако еще более удивительно то, что главный инвестор и владелец роскошных отелей носит простую русскую фамилию Иванов и является гражданином России.
Соперничает с небоскрёбами самая высокая статуя в мире, изображающая богиню материнства и благополучия Гуаминь. Она на 17 метров больше статуи Свободы, изготовлена из титанового сплава и стоит как раз напротив огромного монастырского комплекса буддистов. Объехать его можно на специальных туристических паровозиках.
Но туризм сам по себе мало что значит, если не будет  сопровожден местными фишками для выкачивания денег. А это бесчисленные лечебницы и фабрики, на которые вас будут возить не только за информацией, но и за товаром.
И первая такая фабрика, куда нас повезли, была акульей. Как на цирковом представлении нам показали фокусы с акульим жиром, от которого растворяется холестерин, продемонстрировали под микроскопом ваш собственный палец, дабы вы увидели, в каком состоянии пребывают кровь и сосуды, и поняли, что только здесь ждет вас исцеление.
«Китайские лекарства не засоряют почки и печень», - наставляла меня красавица-китаянка с совсем не местным именем Ева. Владелица клиники, так же как и другие доктора, учит своих пациентов: сначала чистите почки и печень, затем лечите болезнь. Я добросовестно провела субботник в своем замученном недиетическим питанием теле и, по возвращению домой, привела в полный восторг медсестру, которая брала мою кровь на анализ, а так же стоматолога – он пригласил в кабинет посмотреть на идеальное состояние десен половину клиники.
Но вернусь на Хайнань. Медицина – конек китайцев. Очевидно, местные народы, проживающие на острове, так же владеют ее секретами – недаром на Восточных Гавайях так много долгожителей, им перевалило за сто лет. Но все же в клиниках, в массажных салонах, а так же в торговле и на многочисленных фабриках, которые меньше чем за 10 лет развернули здесь свою деятельность, работают именно китайцы-северяне.
Конечно же, вас опять повезут на чайную фабрику, на шелковую, жемчужную (это же Китай!), акулью. Как добросовестная студентка я конспектировала лекции, которые прочли нам в тибетском центре (он и здесь есть) и в змеином домике народа Мяо. Вместо тряпок упаковалась мазями, натирками, настойками.
Мяо учат обращаться со змеями с 3-4 лет. Как противоядие используют змеиную желчь и травы. До 90-х годов мяо съели почти всех змей, пока правительство не наложило мораторий на их вылов.
В Санье я вновь запаслась чаями. И наконец-то усвоила, что чайные листья, которые китайцы заваривают до восьми раз, не только нельзя оставлять в воде, так как образуется яд, но и следует хранить в холодильнике. А некоторые  сорта, например, «Наложница императора», употребив, можно высушить и зашить в саше. Их запах дает хороший сон и успокоение. Также листья прикладывают от отеков под глазами.
Разглаживает кожу лица и лист молочного чая. Для его изготовления на чай льют кокосовое молоко.
Чай улун, который еще называют чаем Мао Дзе Дуна, пьют только днём. Он активизирует деятельность организма, защищает от облучения. А больше всего микроэлементов в чае пуэр.
Чай Кудин собирают на дереве. Одну палочку свернутого листа используют для заваривания 7-8 раз. Чем светлее чай, считают китайцы, тем он лучше.
Еще здесь есть фабрика хрусталя, но как выяснилось, хайнаньский хрусталь я уже приобрела ранее, будучи… в Греции. Хитроумный Одиссей затарил балканские магазины симпатичными подвесками, кольцами и бусами, привезенными из Саньи.
Впрочем, я привозила китайские сувениры и из Берлина, Саппоро, а моя подруга из Америки. Китай тихо покоряет мир.
Многоликий Китай
Несколько лет назад, в Харбине один китаец сказал мне: «Нас, китайцев, очень много». Я не согласилась: «В Китае живет порядка 148 разных народов».
На Хайнане это особенно чувствительно – люди, принадлежащие к разным народностям и племенам, не понимают друг друга. По-разному складываются отношения между полами. Если северянки-феминистки лупят своих мужей, и государство поддерживает их законами в борьбе против супружеских измен, то на Хайнане ситуация другая – остров называют раем для мужчин. Сильная половина считает физические нагрузки зазорными для себя, а занимается коммерцией, извозом или интеллектуальным трудом. Дабы показать, что на него работает жена, мужчина отращивает на пальцах рук длинные ногти. И работают здесь мужчины на два часа меньше, чем женщины.
Так же  как и во всем Китае, островитянки отбеливают кожу, закрываются от солнца зонтиками, никогда не загорают. А если говорить о нравственности, то к ней отношение особое.
В период моего отдыха на острове отмечали День любви. Праздник народа Ли проходит в третий день третьего месяца. Парни и девушки собираются на пирушку, присматривают себе пару и уединяются в джунглях. Та девушка, которая забеременеет в этот день, считается отмеченной богиней Гуаминь – покровительницей женщин. Счастливицу будет рад взять замуж вместе с ребенком любой мужчина. Не обязательно тот, с кем она уединялась в День любви. Ведь благословлённая богиней, она нарожает ему еще много детей. Местным малочисленным племенам, в отличие от материковых китайцев, это разрешено.
 Но не только дикари – фишка Хайнаня. Здесь китайцы проводят фестивали поэзии, ведь когда-то именно на южную каторгу был сослан известный в Поднебесной поэт Су Ши.
Честно признаюсь – да, я люблю Китай. Отдыхаю здесь и глазами и душой. Мне нравится трудолюбие китайцев, их стремление к красоте и благополучию, их любознательность и тяга ко всему  новому.
– Покупайте все на фабриках, – учили нас гиды в Санье. – Только там вы приобретете качественный товар. Не забывайте, Китай – страна подделок!
Но даже это мне нравится – умение так «слизать» с оригинала, что порой не отличишь. Как-то видела по российским теленовостям сюжет о том, как китайцы наладили выпуск копий шедевров мирового искусства. Молоденькая девчушка производила «Подсолнухи» Ван Гога. Восхитительно! Обставила себя полотнами и, кружась от одного к другому, наносила поочередно мазки. Раз – раз, вот вам и Ван Гог. Конечно, это не гениальность, а ремесло. Но и оно достойно преклонения.
Стильную одежду здесь строчат в переулке под навесом.
На пляже в бухте Сан Бэй моя компаньонка приобрела у старухи-мусульманки жемчужное ожерелье. Целый день женщины ходят по песку со своими корзинами и предлагают вперемешку толчонку из перловицы, крашеную эмалью и затем спрессованную в бусины, и настоящий отборный жемчуг, искусно оформленный резными застежками, похожими на броши.
Украшения продают в основном мусульмане из богатого микрорайона «Феникс». Молодые девушки ходят в платках с открытыми ушами и выглядят довольно смешно, замужние и пожилые дамы замотаны наглухо, и многие из них жуют бетель - легкий наркотик. Они ходят с набитым ртом, губы и зубы у них окрашены в красно-коричневый вампирский цвет, они плюются и производят, мягко говоря, неизгладимое впечатление.
На одной из экскурсий мне повесили на шею тотемный орех на красной нитке, сорванный с «дерева счастья» (фикус гоутама). Но эту мечту наркомана я оставила в гостинице дабы не дразнить на границе таможенников и их собачек, обнюхивающих чемоданы.

Хайнань – это не Китай

Прибыв в Санью, я сразу почувствовала себя…не в Китае. Это отмечают и сами граждане Поднебесной. Местные жители от материковых сограждан отличаются агрессивным, жестким  поведением. Даже наглостью. Общаясь с некоторыми из них, чувствуешь себя неуютно. В кафе, к примеру, вам могут после долгого ожидания подсунуть совершенно другое блюдо и начать требовать плату. Таксист откажется включить счетчик…Хорошо, что на Хайнане много переселенцев с севера.
Кто же живет на острове – курорте? О мусульманах я уже упоминала. Но есть еще народ Мяо, которых не стесняясь называют дикарями, и народ Ли - он делится на несколько племен. Они живут в долине, на склонах и на горе и отличаются видами жизнедеятельности: одни ловят рыбу, другие охотятся, третьи занимаются земледелием.
Рыба и морепродукты здесь очень вкусные. Я познакомилась с местной жительницей, которая вместе с мамой каждый вечер приезжала на пляж на мотоцикле с тележкой, загруженной пластиковыми столиками и стульями, разжигала угли в мангале и потчевала посетителей кафэшки у прибоя всякой вкуснятиной. Это были приготовленные на решетке печеные баклажаны и кукуруза, угри, сайра и другие неведомые мне рыбы, обмазанные соевым соусом и посыпанные кунжутом и зеленью. Здесь запекали удивительные булочки на шампурах, каракатиц и креветок… Только однажды мой ужин чуть на сорвался. Кто-то позвонил юной кулинарке на сотовый, и она бросилась спешно собирать пожитки, поглядывая с тревогой вдаль. Очевидно, полиция гоняла нелегальных торговцев и совершала свой рейд по пляжной зоне.
Про охотников ничего не могу сказать – на сафари я не попала, как и на множество других экскурсий, хотя мой график был расписан по дням, и валяться под пальмой было некогда. Однако успела познакомиться с Ниной из Казани, которую сначала укусил верблюд на сафари, а потом описали и цапнули до крови обитатели острова обезьян. И решила, что близко с животным миром джунглей знакомиться не стоит. Разве что со змеями, засунутыми в бутылку с китайской настойкой или же обработанными до состояния брючного ремня.
О земледелии. Оно здесь процветает. Урожай риса на острове собирают … три раза в год. В том числе и самый ценный черный рис.
Конечно же, выращивают на Хайнане и бананы: маленькие, большие (на корм животным) и с косточками.
Тут и там разбиты огороды и огородики, зеленеют поля, пальмовые рощи, цветут сады. Даже большие гостиницы имеют у себя подсобные хозяйства. Честно признаюсь, на Восточных Гавайях мясо не лезет в рот. Даже утку или курицу ты кладешь в тарелку, только чтобы попробовать. Ешь в основном траву. Припущенную пекинскую капусту, тушеные баклажаны, мелкие (на один кус) помидорки, другие овощи. И, конечно же, фрукты – манго, папай, апельсины, мандарины, снежное яблоко... Только вернувшись в Россию, понимаешь, почему мы в непомерных количествах поедаем мясо и колбасу. Тяжелое топливо нашему организму требуется, чтобы не замерзнуть и не упасть от усталости. Трясти от холода меня начало уже в самолёте. Спасти мог только кусок мяса.
Однако продолжим знакомиться с аборигенами. Народ Ли с острова Хайнань занимается ткачеством, изготавливает ювелирные украшения из нежного серебра низкой пробы, танцует и поет.
Я впервые побывала в национальной деревне и пришла в полный восторг. Старухи ткали на коленях замысловатые узорные полотна (Ли насчитывают 120 орнаментов), парни с ловкостью обезьян лазали на пальмы за орехами и бананами, а местная молодежь (а скорее всего и материковые артисты) устроила нам феерическое шоу с песнями, плясками и глотанием огня.
Национальная одежда девушек Ли – черно-лиловая. Но главное их украшение – тату. Его наносят девушкам-подросткам в 13  лет и она начинает самостоятельную жизнь, её отселяют от семьи для поиска спутника жизни. Татуировка – своеобразный паспорт девушки, её набивают трое старейшин рода, для того, чтобы боги видели, кто стоит перед ними. Людям тату тоже многое рассказывает. Например, замужем девушка или нет.
Существует такая легенда. Во время тайфуна погибло всё селение народа Ли, остались только брат с сестрой, и нужно было продолжать род. Чтобы брат не узнал родную сестру, она нанесла на себя татуировку. После у мужа и жены родилось пятеро детей. Главное в жизни местных племен – деторождение.
У народа Ли – матриархат. Женщина  предлагает себя в жёны – подаёт мужчине чай. Если мужчина принимает чай, он согласен жениться.
Рядом была другая деревня – дикарей Мяо. Она была скромнее обставлена, и ее обитатели показали нам свое умение забираться по лестнице из наточенных сабель, ходить по стеклу, прикладывать к языку раскаленный нож… Мяо очень воинственны и во времена императоров их набирали в армию, где они проявляли свои недюжинные воинские таланты и отвагу. Кстати, народ этот очень древний. Он упоминается с 4 тысячелетия до нашей эры. Мяо поклоняются…собаке. По легенде император сказал, что выдаст замуж свою дочь за того героя, который принесёт ему голову врага. Это сделал пятицветный пёс. Принцесса ушла с ним горы, а вернулась уже с детьми. Народ Мяо носит головные уборы с ушками собак.
В восторге от увиденного, мы сели в автобусы, чтобы отправиться обратно в гостиницу. Чуть отъехав от национальной деревни, я заметила в зарослях у дороги несколько облезлых бараков, где в действительности проживают участники грандиозного спектакля, устроенного для туристов…
Не менее феерическое шоу ждало нас во Дворце красоты, где проводились конкурсы красоты. Международный коллектив закатил нам такой концерт, какого мы не видели за всю свою жизнь (разве что открытие или закрытие Олимпиады по телевизору). И опять я почувствовала себя Золушкой на балу. Мы сидели за шикарным столом, на ужин нам подавали экзотические блюда, а на огромной сцене творились чудеса.
На следующий день мы отправились на побережье, где снимали рекламу известных шоколадных батончиков. Чистейший песок, голубая вода, изумительные уголки джунглей, плюс целый веер историй для туристов. Только успевай щелкать затвором фотоаппарата и крутить головой от восхищения.
А сад орхидей! Тут и один цветок вызывает восторг, а то целый сад!
Нет, если позволяют финансы, обязательно поезжайте в Санью! Побывать в раю стоит хотя бы раз в жизни.

Любовь – кольцо

Прошло немного времени, и я вновь вернулась в Китай. Именно вернулась. Понимая, что этот раз – последний, поехала в Удалянчи. Именно с него началась когда-то моя китайская история.
Городок заметно похорошел. Санаторий стал больше. На каждом шагу здесь открылись магазины, где можно было купить всё, что душе угодно, не выходя за ворота. Больше стало салонов красоты, как дорогих, так и грошовых, но одинаково эффективных. Натуральная косметика и умелые ручки творят чудеса. И туристки с удовольствием релаксируют в них часами.
Я узнавала и не узнавала милые сердцу места, встречала уже известных мне людей и вглядывалась в новые лица.
Скромная врач-рефлексотерапевт стала вальяжной кокетливой дамочкой, отрастила модную косу, расширила своё отделение раза в три.  Как признак ее возросшего благосостояния, на ней нежно позванивали изумительной красоты ажурные золотые украшения.
Один монах, торгующий на рынке предметами культа, узнал меня. Когда-то Лёша гадал мне по старинным книгам, а сейчас устроил настоящий молебен вокруг фигурки Будды, которая стояла в его палатке на особом месте. Я села на табурет и стала терпеливо ждать, когда старик завершит ритуал.
Дед немного говорил по-русски. Хотя я не представлялась, он постоянно называл меня «добрая Ила» (большинство китайцев не выговаривают звук «р»). Рассказать обо мне ему могли массажисты – муж и жена, к которым я ходила на приём, и которых угощала вкусняшками, привезенными из России.
На улице было прохладно, и старик стал интересоваться, тепло ли я одета. Потом засуетился, нашел недорогую подвеску.
- Это твоему сыну.
- Обязательно передам.
Тут я открыла сумочку и показала вещицы, подаренные им в мой прошлый приезд. Как он учил, я положила их в кошелёк, чтобы быть богатой, беречь заработанные трудом деньги, быть рачительнее. А еще – помнить о Китае.
Из Удалянчи в Хайхэ наша группа возвращалась поездом. Из-за гололёда закрыли дорогу и автобусы встали.
Вагон был набит народом как консервная банка сельдью. Но неунывающие китайцы и тут демонстрировали свою позитивность. Они беспрестанно шутили, рассказывали истории и от души смеялись. Ехали долго и все проголодались. Я вытащила из сумочки шоколад и предложила попутчикам. Сидящий рядом дедушка жестами отказался от угощенья, а молоденький парнишка стал осторожно пробовать, что же это такое. Деревенский житель, он, верно, видел такое лакомство только где-нибудь в городе, но приобрести не мог.
Потихоньку вагон пустел. Но всю дорогу, не смотря на то огромное количество людей, которые проехали в нём, помещение оставалось чистым. Проводник беспрестанно убирал его, вокруг всё сверкало. Мы только и видели человека в форме  то с веником и совком, то с ведром и шваброй. Понятно было, что железнодорожник дорожит работой и любит её. И это вызывало уважение.
В Хайхэ мы отправились на прогулку и были поражены красотой города, который несколько лет назад показался мне провинциальным, грязным городишкой.
Проспекты, шикарные дорогие бутики и гостиницы все же соседствовали с чередой маленьких магазинчиков со смешными вывесками на русском языке с ошибками. Мы вдоволь нахохотались. Запечатлели милые нелепости на камеру.
Из Хайхэ в Благовещенск, через реку Амур - Сунгори нас доставил катер на воздушной подушке. Вот мы и дома. Я с тоской посмотрела в сторону Китая. Увижу ли я его когда-нибудь ещё...