Сон маленького мистика

Маленький мистик закрыл глаза и погрузился в сон, будто летом с разбегу с головой нырнул в воду. Сначала вода кажется обжигающе холодной, но очень быстро приходит ощущение прохлады и мягкости, обволакивающей нежности и незаметной поддержки. В эту ночь во сне к маленькому мистику пришел Мастер. Он был бледен, тонок и невероятно красив. В развевающемся черном одеянии стоял он у подножия холма и протягивал к нему руку. На губах играла легкая улыбка с привкусом какой-то печальной тайны.
Больше всего на свете хотелось маленькому мистику коснуться этой протянутой руки, заглянуть Мастеру в глаза и увидеть в них тот самый огонь. От этого сердце билось громко и часто, и ветер нес его волнительный стук, цепляя за верхушки деревьев.
Маленький мистик стал спускаться навстречу Мастеру, не отрывая робкого взгляда от застывшей с протянутой рукой у самого подножия холма фигуры. Шаг за шагом, вздох за вздохом…
Лицо Мастера сделалось серьезно, легкая улыбка угасла. Сколько бы ни шел маленький мистик, расстояние между ними не уменьшалось. Что-то шевельнулось в груди, и в ушах застучалась тревога, смешанная со страхом: это выглядит глупо… не лучше ли остаться на месте? Может быть, Мастер сам подойдет? Ветер пронесся у него под ногами, шурша и кувыркая осенние листья, и тут же маленький мистик, устыдившись, побежал, поднимая пыль и ломая под ногами сухую траву. Но и тогда расстояние не сделалось меньше.
Мастер опустил руку, продолжая смотреть на него. На переносице стала заметна глубокая морщина, а глаза сделались совсем черными. Маленький мистик тянул к нему руки и бежал что было сил, но проклятая тропинка не двигалась, ни на дюйм. Щеки его пылали, сбитое бегом дыхание наполнилось всхлипами, он почти летел по склону холма, и Ветер толкал его в спину, срывая с глаз слезы. Но Мастер оставался также далек. Лицо его становилось все более холодным и строгим, фигура – рассерженной и смятой, расплывалась и таяла, пока не исчезла вовсе.
Маленький мистик открыл глаза. Белая ворона Дуля прыгала по спинке кровати, озабоченно таращась на его мокрое от слез лицо. За окном – будто какой-то невидимый художник, устав от всех красок, залил мир белым: не видно ни зги… туман… и только в башне Матера, как всегда, горит и трепещет огонь свечи. Сердце маленького мистика сжимается… только тень Матера, только свет его слов… настоящий Мастер никогда не выйдет из своей башни и никогда никого в нее не пустит… потому что это не его заклятье… это… заклятье над ним..?