Дядя Афанасий

  В моём роду все, кого не успели расстрелять, воевали на фронте. Расстреляли до войны многих, но род был очень большой, и на войну с фашистами ещё хватило народу. Я никогда не делил своих бабушек и дедушек на троюродных, двоюродных и родных. Для меня были родными все. У всех я хоть раз, но жил в летние, да и в другие каникулы.

  В Москве у меня жили три бабули, и три деда, составляющих три московских семьи.   Воевали все, даже бабули. Двое из них познакомились ещё в Гражданскую войну и прошли вместе через четыре войны. Даже у кого была “бронь”, ушли добровольцами на фронт во время боёв под Москвой. Свои дети были только у одной семьи, у двух семей детей не было. Трофимовы ещё в гражданскую усыновили мальчика, сына их расстрелянных друзей и взяли к себе после войны младшую сестру моей мамы, тётю Лиду Гуркову.

  Их приёмного сына звали Афанасий. Мне он был дядей, поэтому я его так и звал. Дядя Афанасий. Был он капитаном первого ранга, поэтому имел свой кортик. Кроме этого был ещё кортик с войны. Трофейный. Этот кортик лежал в верхнем ящике стола.  Был он очень острым и дядя Афанасий открывал им пришедшие письма и разрезал газеты. Я, когда его не было дома, постоянно доставал оба кортика, второй висел на форме в платяном шкафу, и с восхищением смотрел на них. Это продолжалось до тех пор, пока я в порыве мушкетёрства не срубил половину герани, растущей на окне. Кортики не закрывались после этого на ключ, но с меня взяли слово, что я их больше не возьму без спроса и я своё слово сдержал.

  Все они не любили говорить о войне, но их многочисленные награды в шкатулках и на кителе у дяди, говорили сами за себя. Дядя был сам по себе не очень разговорчивым, всё больше любил читать. Он постоянно что-то читал, то письма, то газеты, а чаще всего книги. Одна из стен в зале была полностью заставлена полками с книгами. От пола до потолка.

  Однажды в хорошем порыве поговорить, он вдруг стал рассказывать про войну. Воевать он начал ещё в Финскую войну. В годы Отечественной войны получил первое офицерское звание. Он мне тогда и признался, что офицеры в войну долго не живут, особенно младший офицерский состав. Он и сам стал офицером по этой причине. Ведь служил он не на корабле, а в морской пехоте. Я был тогда ещё совсем маленький и сдуру задал наивный вопрос:

- Дядя Афанасий, а ты, тогда как оказался жив?
- Я ведь из матросов стал офицером, понимал, что меня нет без тех, кем я командую, поэтому берёг каждого их них. Видимо, они это понимали и берегли меня, - произнёс он, после небольшого раздумья.


Некрасовка.   03.04.15.