Превращение - Часть 1 Первая гроза моего детства

  полный роман не публикуется

Первая «гроза» моего детства.

На грунтовой деревенской дороге, по которой недавно прошла очередная колонна с урожаем пшеницы, стоял большой столб пыли. В это жаркое лето 1961 года, многое указывало на особую красоту придорожных трав, садов и самой реки, вдоль которой извивалась эта дорога.

По обочинам дороги на полевых цветах сидели десятки бабочек. В садах были слышны многочисленные трели птиц. Небо было настолько чистое, что казалось бездонным и не предвещающим никакой грозы. Во всей этой красоте, даже пыль была чем-то сказочным.

И как только пыль постепенно села на дорогу, стало видно, что толщина этого пыльного покрова, на  некоторых участках автодороги достигала десятки сантиметров. И весь этот покров был тоже по-своему красив и сравним разве что с мукой, только он был серого цвета. На повороте дороги, этот покров был самым большим и достигал примерно тридцати сантиметров. Сама пыль, как и вся дорога, была не только высушена палящим солнцем, но и нагрета до достаточно теплого состояния, чтобы от соприкосновения с ней, голые ноги могли не только спокойно переносить это тепло, но и чувствовать приятную энергию земли. Именно в этой пыли, буквально купаясь и попискивая от удовольствия, барахталась группа малолетней детворы. Среди этой детворы находился и внук Демьяна и Евдокии, которые вынуждены были уехать из дома по важным делам, наказав соседке посматривать за их внуком Степаном.

Степан же, будучи одетым, только в том, в чем его мать родила, буквально купался в горячей пыли, периодически зарываясь в нее всем телом, получал удовольствие от приятного тепла.
Вдоволь навеселившись, детвора стала расходиться по дворам. Пошел в свой дом и Степан. И будучи уже довольно взрослым, он в свои два с половиной года, обратил внимание на то, что в таком грязном виде, прибывать дома, будет не очень удобно. Вспомнив, что взрослые, частенько не только мылись перед умывальником, который ему был пока явно не доступен, в силу его малого роста, он принял иное решение.

- Степан! Степан!
Испуганно кричала соседка София, с конца их улицы.   Но Степан, осознав, что его замысел может быть пресечен, побежал вдоль реки. При этом на его плече, развивалось чистое полотенце, а в руках был кусочек мыла.

- Степан, сейчас же вернись!
Не унималась София и уже бежала, что бы перехватить не хитрый побег Степана.

Степан только ускорил свой бег! И вот он уже, тот самый пляж и тот самый обрыв, с которого так любили  нырять в реку взрослые. Выныривая с нее, после того, как намыливались на берегу, довольно омывая с себя пену.

- Степан!!!
Послышался, уже грубовато-угрожающий крик, совсем рядом находящейся Софии, при этом был слышен и треск ломающейся ветки кустарника.
- Ах ты, пострел, я тебе сейчас задам!

Кричала София, подбегая к Степану.

Но Степан уже на четвереньках спускался в обрыв над рекою!

Как бы из последних сил, обороняясь от назойливой Софии, Степан успел крикнуть: - Уйди!

И тут же спасительная рука Софии, выдернула его с обрыва, спасая от неминуемой гибели.

Степану, было и больно и стыдно перед иными детьми, так как до самого двора, по их улице, София гнала его как маленького, иногда доставая даже лозиной.

Вечером, забившись в угол дедовой кровати, в том месте, где он всегда находил защиту его любимого деда, он смотрел на собравшихся взрослых, поглядывая на них взглядом загнанного волчонка, не понимающего, что он сделал не так. Ведь он делал все точно так, как всегда делали это взрослые. Он это очень хорошо запомнил.

София, рассказывая его родственникам все произошедшее, уже не была такой строгой и Степану, стало понятно, что «гроза» уже прошла и можно уже не бояться дальнейших событий.