Лютодар, Гл. 43, 44

43 Колдовство желтый язык

Лой, Ресан и разбойник плелись по выжженной земле вдоль Летонки. У каждого были свои причины передвигаться, еле волоча ноги. Лой вывихнул лодыжку, не заметив в слое пепла корягу. Разбойник сильно ушиб голову и теперь его мучили боли и головокружения. Ресан был раздавлен горем – на месте своего дома и лавки он нашел только развалины и человеческие кости. Но окончательно добило его увиденное Лоем. Видец собрал осколки солнечного камня и золотые спицы с сидалища и попробовал  поймать привычный сигнал. Конечно при помощи такого нехитрого устройства сам он ничего отправить не смог, но известие, распространенное по всему Лютодару Верховным видецем, получил. По королевству серым пеплом летели печальные новости: треть Летонии превратилась в вызженное поле, ладья Миласта затонула, князь с дочкой спаслись, его сыновья и принц Ладен пропали, а остальные члены команды погибли. Конечно, в сообщении ничего не говорилось о маленьком простолюдине, но нетрудно было сообразить, что Реса либо разделил судьбу своих высокородных друзей, либо пошел ко дну вместе с матросами.

Вот поэтому они и брели сейчас вдоль Летонки, которая соединялась с Летним рукавом Королевского Потока, а далее можно было выйти к главной реке королевства. Только времени на это нужно слишком много. Вода течет быстро, огонь распространяется еще быстрее. А человек с вывихнутой лодыжкой или разбитым сердцем тащится еле-еле.

На привале, когда они подъедали клубни полусгоревшего картофеля, найденные на кромке крестьянского поля, Ресан спросил разбойника, почему тот спас его и откуда знал, что нужно прятаться именно в видобашне. Не то, чтобы его слишком интересовал ответ, но хотелось как-то отвлечься от тягостных мыслей.

- Ты когда-нибудь слышал о колдовстве желтый язык?

Ресан задумался.

- Что-то такое припоминаю. Ах, да… Мы как-то с сыном остановились перекусить в таверне. Рядом пили матросы и солдаты, и кто-то рассказал, что есть такое где-то на островах Пагара. Я не помню подробностей – слушал в пол-уха.

- А вот твой паренек, видимо, ловил каждое слово. Смысл колдовства в том, что двое произносят заклинание, при этом один прокалывает палец, другой язык.

- Ну и?

- Проколовшего язык можно вызвать, написав заклинания на дереве Луз с желтой сердцевиной. Я не верил во все это, и когда твой мальчишка предложил освободить меня в обмен на колдовство, сразу согласился. Но несколько четыриц назад мой язык пожелтел, а потом я стал терять волю. Ноги мои сами собой двинулись в Большой Круг. Это твой сын меня вызвал и приказал тебя спасти.
 
- Мой сын?

- Точно. Неприятное, доложу тебе, ощущение, когда неведомая сила. Шаркар ее побери, тянет тебя туда, куда ты совсем не хочешь.

Ресан был удивлен. Он то чесал голову, то теребил светлую бородку.

- Ну что ж, когда мы найдем Ресу, я поблагодарю его, - бывший лавочник нарочно сказал "когда" вместо "если", оставляя себе надежду на встречу с сыном. - Но и тебе спасибо.

- Не стоит. Я действовал не по своей воле и не оказался бы в этом пекле, если бы не твой парень. Ты больше не тащишь меня к князю на веревке, и этого мне достаточно. Пожалуй, ищите мальчишку сами, а я отправлюсь завтра с рассветом по своим делам.

Видец сидел рядом и все слышал. Он хмурился. Когда разбойник уснул, Лой отвел друга в сторону и спросил:

- Знаешь ли ты, почему колдовство желтый язык находится под запретом в Лютодаре и многих других королевствах?

- Нет, моряк в таверне больше ничего не рассказывал, а может, я не слышал.

- Теперь твой сын и этот разбойник связаны. Умрет один – и второго не станет. Избавиться от проклятия они смогут только тогда, когда один убьет другого - сам.

Ресан побледнел. Но тут же лицо его просияло.

- Значит, сейчас мой сын жив?

- Да, судя по тому, что разбойник  чувствует себя неплохо – жив.

- Я буду беречь этого негодяя, как зеницу ока, - пообещал Ресан. - Я приведу его к моему мальчику.

- Он сам приведет тебя к сыну, - кивнул на спящего Лой. - Говорят, что неосознанно связанные колдовством стремятся друг к другу.

- Значит, мы пойдем за ним, куда бы он ни устремился.

Лой покачал головой.


- Я не смогу все время быть с тобой рядом. Мне надо попасть в Большой Круг. Я не видел мою Аю на ладье, плывущей в Чернозерское, вполне возможно, что она еще во дворце. Ведь она спасла отравленную принцессу!

- Прости, я совсем забыл о твоей жене. Конечно, ты захочешь встретиться с нею. Наверное твою Аю уже сделали главной лекаркой, раз она помогла маленькой принцесске, - улыбнулся Ресан.

Лой утвердительно кивнул. Он не терял надежды увидеть жену, с которой провел лишь одну ночь. А Ресан старший опять погрустнел. Наверное, вспомнил свою веселушку-супругу и маленькую дочку, которая сгорела в колыбельке, и старших девочек, и свой новый дом с лавкой на первом этаже…

- Как это могло произойти? - спросил Ресан, обводя помутневшим от слез взглядом выжженную землю, из которой, как руки мертвецов, торчали остовы коряг. - Неужели виной всему извержение? Мой брат когда-то застал неистовство партанского вулкана. Но тогда погибло только несколько деревень у подножья. А Огненная гора так далеко отсюда...

- Огненная гора - необычный вулкан. Когда-то в Виде нам рассказывали, что к ней с неистовой скоростью из самых недр земли стремится поток жидкого пламени, впадая в огненное озеро в основании горы. Кипение никогда не прекращается. Вот почему воды Летонки всегда теплые, а у самой горы - даже горячие. Много веков назад гора уже изрыгала пламя, и тогда оно тоже шло стремительным потоком, словно кто-то подпитывал его изнутри, сообщая скорость, как реке, прорвавшей плотину. Мы в Виде считали это сказками, так как среди наших мудрецов были такие, кто изучал партанские и дуранские вулканы. Но теперь я убедился, что все, написанное  в древних книгах - правда. Пламя Огненной горы сожгло нашу землю в считанные часы. И не только лава тому виной. Сухие леса, пшеница на полях, сады в мгновения занялись пожарами.

Когда разбойник проснулся, видеца на выгоревшей поляне уже не было. Зато Ресан сооружал нехитрый завтрак из горелых початков кукурузы и репок, которые они нашли на опаленных огнем полях.

- Где это твой дружок?

- Ушел. Ему, в отличие от меня, есть куда стремиться.

- А ты что ж?

- Ночью Лой принял послание – моего сына нашли мертвым.

Разбойник развел руками. Он не умел говорить слов сочувствия.

- У тебя теперь нет шайки, может, пойдем вместе? – предложил Ресан, прервав тягостное молчание.

- Что ж, я не против. Коли хочешь – пошли. В Летонии нам больше нечего делать, переберемся в Вёс, одно время я там знатно промышлял на торговых путях к муграм и лассапольцам. А там посмотрим.

- Но учти, – предупредил разбойник, - если ты решишь мне всадить нож в спину, как твой сынишка моим дружкам, я выпотрошу тебя раньше, чем ты успеешь вспомнить имя матери.

- Я буду беречь и защищать тебя! И если придется – отдам за тебя жизнь! – слова Ресана, к удивлению разбойника, звучали очень серьезно.


44
Темница

В молодости Зимец был сильным воином. Но с тремя крепкими охранниками справиться сложно. В ответ на требование открыть темницу и впустить его к Церду, капитан уровня попросил бумагу с пятью печатями: королевы и Четырех Великих. Естественно у Зимца таковой не оказалось.  Пришлось разговаривать сквозь решетку.

Зимец, покосившись на охранника, сурово сказал княжичу Стыломорскому:
- Ну что ж, прощай! Ты сам выбрал свою судьбу.
Вдруг Церд, мгновенно выбросив руку сквозь прутья, схватил Великого Зимца за горло и принялся душить.

Два стражника бросились на выручку. Одного Зимец прирезал сразу, точно направив лезвие острого кинжала между пластинок доспехов. Парень охнул и осел на колени. На второго не стал терять времени, прижал к клетке, где его тут же перехватил Церд и воткнул переданный отцом нож в горло.
С капитаном пришлось повозиться. Это был сильный и ловкий боец, который мастерски отражал удары. Когда Зимец не смог убить его в первые секунды, то понял, что шансов слишком мало. Безумная затея с самого начала была обречена на провал. Однако с пояса стражника удалось сбить ключи и послать ногой их к клеткам.

Княжич едва успел открыть двери, как с верхнего уровня послышались шаги охраны.

Трое на четверо – не слишком большой перевес. Тем более что князь и княжич Стыломора быстро сообразили завладеть оружием убитых стражников. Однако слышимость в подземелье отличная. Скоро на звук боя прибегут и солдаты других уровней.
 
Церд сразу ввязался в бой – ему-то уж терять было нечего. Все одно умирать. Или завтра на плахе, или сегодня здесь. Он быстро прикончил капитана, сражавшегося с Зтимцем, ударив сбоку. И занял позицию с окровавленным мечом, готовый встретить вражеское подкрепление.

Охранники сорвались с лестницы, как  горошины. Их было не трое, а шестеро. И сверху слышались еще шаги. Сердце Зимца сжалось. Он быстро вложил меч в ножны и отступил к стене, в тень. Солдаты налетели ураганным звоном мечей, взяли в оборот беглецов. Церд сражался отчаянно и даже смог ранить одного из нападавших. Не уступал ему в свирепости и дядя, но грузность и годы не позволяли князю Стыломора отбиваться от нескольких противников. Силы были слишком не равны.

Все закончилось через пару минут. Вновь прибывшие стражники убили  Стыломора и ранили Церда. Когда окровавленного княжича втолкнули назад в клетку, из темноты вышел Зимец:

- Благодарю за службу, - степенно начал он. – Этот преступник каким-то образом завладел ключом и едва не убил меня. Хорошо, что стража подоспела вовремя.
Он чувствовал, что охранники смотрят на него подозрительно. Но они не посмеют задержать Великого Зимца, ведь они не видели его с мечом в руке. Солдаты дадут ему покинуть подземелье.

Так и получилось. Но медлить было нельзя. Простые стражники не знали, что Церд приходится ему сыном, а погибший князь – братом. Но как только обо всем случившемся узнает Свеста, ему несдобровать. Королева умела делать выводы.
Великий Зимец не вернулся во дворец. С собой у него был увесистый кошель, полный золота, приготовленного для Церда. У причала ждал корабль, капитану которого заплатили солидное вознаграждение.

Зимцу больше незачем было оставаться здесь, ему совсем не хотелось видеть, как голова молодого полного сил мужчины, который когда-то звался его сыном, покатится с плахи. Отплывая под покровом ночи от подножья Свет-горы, он с тайным злорадством думал, что бежит  так же, как Летон – на корабле, правда не морем, а по речным дорогам. Свеста теряла еще одного мужа. Только он будет умнее и не отправится в чужую землю.

Когда капитан спросил:

- Куда направляемся, мой щедрый господин?

Зимец, не колеблясь, ответил:

- В Пригорье!

За ним лежали бескрайние Зимние земли и родной Стыломор.