Юля-Юлька-Юлечка

 Июльским знойным полднем мы прятались у огорода Василины, под старой раскидистой черешней. Радуясь легкому ветерку, как обычно, говорили о работе, об оставшихся далеко семьях. В один из таких дней вдали на тропинке, ведущей к нам, показалась фигура женщины.  Впереди нее  на поводке бежал песик. Появление незнакомки было для нас таким неожиданным, что мы замолчали, наблюдая за ее приближением.

 Юля, как, оказалось, звали женщину, разительно отличалась от нас. Она  не была похожа на итальянку, но абсолютно не соответствовала и типу иностранок, привыкших  жить только работой во имя благоденствия далеких семей и не помышляющих о каких – либо развлечениях. Юля жила для себя.

 Было ей немного за тридцать.  Наша незнакомка обладала отменной фигурой, ростом выше среднего, слегка удлиненным овалом лица, высоким лбом.   Серые грустные глаза. Красивой формы губы чуть заметно кривились  в капризной и в то же время беспомощной улыбке.  Тяжеловатый подбородок только подчеркивал ее привлекательность. Светлые длинные волосы,  собранные сзади в пучок. В незнакомой женщине чувствовалась порода. Песик на поводке, придавал ей  еще больше романтичности и загадочности. Юля напоминала актрису, приехавшую в наше село на съемки  мелодрамы. Как оказалось впоследствии, Юля, действительно, играла  своей жизнью, и игра ее превратилась, к сожалению,в трагический спектакль.

 В первый раз Юля прошла мимо  молча: то ли стеснялась нас, то ли брезговала знакомством.  Когда она отошла подальше, Василина сказала: «Это русская. Живет в нашем селе с одним итальянцем». Позже мы узнали, что Юля работает  барменшей и стриптизершей в одном из баров, пользовавшимся дурной славой, в  соседнем селе. Услышать это было не менее необычно, чем увидеть женщину впервые. Мы даже не заходили в свободное время в бар кофе выпить, а тут, красавица такая, мужчин в баре развлекает.

 Было очень жарко.  Мы спасались под черешней от двух до четырех (в наше свободное время)  от зноя ежедневно. И всегда мимо нас  с гордо поднятой головой проходила красивая женщина, ведущая песика за поводок.

 Однажды она как будто решила, что пора сменить роль и поздоровалась с нами. Ее взгляд сразу стало простым и приятным. Мы приветливо ответили. Юля присела возле нас и стала жаловаться на то, что кто-то обидел ее песика; на любовника, который ее не понимает, на то, что в очередной раз прикрыли бар, и она осталась без работы. По-видимому,она чувствовала себя одиноко. Ей нужно было срочно с кем-то поделиться, быть услышанной и получить поддержку. Но как не соответствовали  грустные серые глаза с потоком ее слов! Обычные слова, перемешанные с далеко неприличной лексикой, сразу сорвали с нее ореол романтичной незнакомки.

 Я предложила молодой женщине порвать с любовником, уехать в Милан, устроиться жить на квартире и найти работу. Юля молча выслушала меня и ничего не ответила. Вероятно, такое решение ей было непосильно. Юле не нравилась жизнь, которую она вела, но в то же время что-либо изменить в выбранной наспех роли не получалось. Казалось, Юлька была не вольна в своих действиях, и руководил ее судьбой злой рок или какой-то коварный демон.
 
 Вскоре Юля зачастила в бар к Марине. Выпивала рюмку за рюмкой, пьянела и теряла контроль над собой. Марина отговаривала ее пить, но Юлька начинала скандалить. Приходилось идти у нее на поводу, чтобы не распугать клиентов. Вскоре ее стали видеть и возле других баров. А бывало и так: с рюмкой ликера она сидела на тротуаре, названивая своему бывшему хозяину и понося его последними словами. Но даже в такие моменты Юлька напоминала не распутницу, а, скорее, сбившуюся с пути  потерявшуюся  и обиженную девчушку.  Было больно смотреть на Юльку и слышать от итальянцев пренебрежительные насмешливые слова о ней.

 Иногда она приходила к нам под черешню. Мы пробовали наставлять Юлю на путь истинный, но ей слушать нас было неинтересно. Казалось,  жизненный путь бедняжки был предрешен.

 Как-то я встретила ее шедшей с вокзала. У Юли был просрочен вид на жительство, и она ездила в  город, в полицейский участок с надеждой восстановить документ. Передо мной была обычная женщина, уставшая от житейских мытарств в чужой стране.

 Затем у Юли появился новый любовник. Он пытался помочь ей с документами, но ничего не вышло. Вскоре мы узнали, что, несмотря на нелегальное положение, она устроилась работать сиделкой с дом для престарелых, и ею там были очень довольны. Если в баре Юля работала,  моя посуду, разнося подносы, и развлекая мужиков, то в доме для престарелых, падая от усталости, ухаживала за стариками. Ей хотелось  сменить плохую роль, реализоваться по-настоящему, и… чтобы все было честно.

 Шло время. Я надолго уехала домой и ничего не знала о судьбе Юльки. Затем, когда вернулась, кто-то из женщин сказал мне, что она уехала в Россию, к отцу и там умерла.  Тяжелым это было известие.

 Матери Юля лишилась еще в детстве. Отец женился на другой женщине и дочерью не интересовался. По-видимому,вернувшись на родину, Юля тоже не обрела себя.

 Позже от ее сестры, работавшей на юге Италии, мы узнали, что Юля погибла в автомобильной катастрофе, и ее тело долго пролежало в морге неопознанным, пока, наконец, не объявился отец.

  Так и не удалось  Юле поменять роль. Молимся о душе твоей, Юлечка. Ты не обрела себя на земле, и вина в этом не только твоя…