Послание тростника

               
 
  «Великую похабщину» ждали с тревогой, вожделением и страхом, как неопытных любовник ждет своего первого совокупления с женщиной и хорошо знает, что она – женщина опытная в таких делах.

  К этому времени были написаны тысячи книг,   раскрывавших смысл и значение грядущих дней. В книгах  грезил, содрогался и вожделел  грядущего века,  человек - полпред «великой похабщины». Похабщина, как бы из своего будущего прорывалась в прошлое и там, через своих адептов, предуготовляла мир к своему приходу.

И, тем не менее, ни кто не знал точно ни социально-политического оформления похабщины, ни одежд её, ни формы, ни речений, но было к тому времени много разнообразных  мечтаний на этот счет.

И вот её вид и обличие превзошло самые смелые фантазии.

Первой и самым главным свойством похабщины стало не стеснительное воровство. Воровали все от детских органов, до должностых мест. Древняя кража труда человеческого перетерпело великое, разнообразное усовершенствование. Созданы были совершенно новые невиданные в истории институты краж, называемые фондовыми и иными биржами. Само слово – биржа, отдавала запахом кражи и в нем, к стойкому запаху заржавевшей селедки примешивались изысканные духи с аттракторами, возбуждающими вожделение.   

Великая похабщина пришла неожиданно, незаметно, почти тайно, хотя всеми ожидаемая. Гонимая поначалу, невзрачная, как дитя переполненное наследственными пороками, хилое и болезненное, но неожиданнно вспыхивающая буйством красок и танца, раскованностью речи, и опять-таки, не стеснительным своим поведением она очаровала всей безответственной свободой.

- Ответственность, - говорила она, - ни чего общего не имеет со свободой. Вам тысячелетия врали о якобы неразрывной связи свободы и ответственности.

Она принесла лозунг и водрузила его во всех общественных местах:
«Что естественно. То красиво!»

Поначалу люди, завидя её, кричали:
«Пошла прочь, бледная немощь! Самозванка!» –  И швыряли все, что попадалась под руку.

А она, как-то странно, почти виновато смотрела на гонителей и уходила прочь семеня ногами и покачивая сухими и тощими бедрами, чем еще больше возбуждала к себе презрение людей, привыкших к зрелищам крутых, играющих вечный танец страсти и вожделения, бедер. Тощие бедра, казались людям карикатурой на их идеал вожделения.

 - Видел, какая стерва тут околачивается? – Иной раз спрашивал завсегдатай кофейни, или  иного питейного заведения. Спрашивал неизвестно кого, чаще пустоту своего окружения и еще чаще, самого себя...

Но то ли в пьяном бреду, то ли по какой иной причине, но случалось, что «великая похабщина» улавливала в свои сети мужчину и тогда…. Да, именно тогда, стали распространятся слухи о невозможной, для обычных женщин, страсти и искусства любовных утех, которые дает эта «бледная немощь», или «великая похабщина».

Постепенно, в среде людей изменилось представление о женской красоте и похоть подкатывала к горлу, когда виделось в теле и грации случайно увиденной женщины, нечто такое, что было присуще «великой похабщине».   
         
Нашлись пророки этого века, утверждавшие, что на земле появляется новая раса с аурой цвета индиго, раса эпохи «Водолея».

«Именно потому-то, - утверждали эти адепты, - сексуальное наслаждение превысило все свидетельства прошлых тысячелетий, что аура цвета индиго несет в себе куда большую энергию, чем несли все предыдущие  расы.»

В новом мире стыдиться стало неприличным делом и целые школы избавляли людей от этого атавизма прошлых времен. Знатоки утверждали, что чувство стыда самое разрушительное из всех чувств человеческих, ибо бьет не только по сердцу, но и по всем другим органам и тем самым укорачивает и без того короткую жизнь человека.

- Будьте как звери, не имеющие стыда ни в чем. - Говорили адепты нового учения, - и будете жить долго, пока вам не надоест.

И на самом деле, люди доживали и до двухсотпятидесяти лет, но как и прежде могли рожать только до пятидесяти лет и вскоре детский смех стал в диковинку. Люди стали выстраиваться в очередь чтобы увидеть младенца в живе и стоило много денег, чтобы позволили коснутся его.

Однако несмотря на все ухищрения с каждым победительным годом новой эры, что-то ломалось в человеческом аппарате воспроизводства детей и несмотря на то, что все казалось было изучено, все взято в формулы и колонки цифр, однако исправить положение не могли. Вскоре признали, что такое свойство  обусловлено аурой цвета индиго, а следовательно, сия напасть есть неотъемлемое свойство новой расы.

Выход, казалось  нашли в строительстве человеческих инкубаторов, но оказалось что такие инкубаторы дают очень большой процент брака, а то, что пригодно к дальнейшему воспитанию и восчеловечеванию, дает большой разброс расовых признаков.

Детей, относящихся к расе «Водолея»  в общей массе положительных величин, составляло не больше 15%, а остальные относились в предшествующим расам.

Но не только в отношении полов произошли коренные изменения вызванные тем, что исчез стыд и стыдливость. Из законов была изъята их соль стыда и опресненные они уже не различали правды от лжи и только само отправление процедуры составило их смысл.

Умные люди с экранов телевидения несли сокровенные знания в массы:
«Неважно истина или лож восторжествовала в суде, важно было только одно, все ли процедуры соблюдены. Не важно лжет, или нет политик – важен результат».

Везде висели лозунги этого дня и века: «Все можно, если это эффективно!»

«Запомни: древняя мораль и нравственность служебны по отношению к твоей цели!»

И уж совсем короткие, обращенные к тем редким подросткам у которых атавистически наследовалась совесть: «Не комплексуй»!

Люди изживали себя и своё время, донашивали свои тела и тем более над ним дрожали и опекали их, что не видели вокруг себя, замены себе. Дети становились редкостью.
Кто-то сказал грубо, как отрубил голову чему-то мерзкому и поганому, но глядящему на мир человеческим оком:
- Сколько не ковыряйся в носу или в заднице – детей не будет!

Всё вокруг вздрогнуло и понеслось над миром жалких людишек:
- Не будет! Не будет! Не бу... – и затихло, увязло в сумрачном небе.
- Кто это? Что это? - Загудело вокруг. - Кто посмел?

- Это реактивный самолет взял звуковой барьер, - объяснил древний старик, застегивая ширинку и прикидывая на глазок, далеко ли он помочился. И пробурчал явно не удовлетворённый результатом.

- Эмилия опять будет жаловаться на мою эрекцию.
И уже как бы отвечая ей пробурчал:

-А я что сделаю? Не надолго хватает имплантанта при её то темпераменте,- и покачал головой, словно осуждая свою Эмилию.

Стало тихо. Медленно опустилась крышка огромного гроба, настолько огромного, что в нём планета земля оказалось не больше теннисного мячика в пустой ванне.

Прокопьеск. 2000-2015 год.