Мираж

МИРАЖ
Сегодня с утра особенно ясный и тихий день,- именно при такой погоде мои земляки видят горы.
Это удивительно: жить в западном Прикаспии, точно знать, что до ближайших предгорий Северного Кавказа более двухсот километров, а вокруг ровная, как стол засушливая степь, самые высокие точки которой два бугра,- Легкий ( или Левкин: мои земляки называют его и так, и этак) и Красный,- предположительно обыкновенные песчаные наносы, со временем одерновавшиеся естественным путем. А вот поди же ты,- приходит день и сразу за речкой, как кажется, километрах в двадцати- двадцати пяти, вдруг встает Главный Кавказский Хребет.
Равнодушных к этому явлению среди тех, кто в это время оказывается на южной окраине села, а тем более среди детей, не бывает: стоят и смотрят, обсуждая диво до тех пор, пока картина не начнет размываться,- сначала появится еле заметная просечка у самого подножия, потом она станет шире и горы повиснут над горизонтом, а просечка будет их как бы размывать снизу все больше и больше.
К исходу дня останутся только самые высокие вершины, и среди них два великана в сверкающих ледяных шапках,- Казбек и Эльбрус.
Иногда видение исчезнет вместе с заходом солнца, а иногда ломаный гребень будет чернеть на горизонте до полной темноты.
В школьной программе тех лет тема миражей ограничивалась упоминаниями о путниках, изнывающих от жары в пустыне и мечтающих о воде, а тут ведь каждый раз на одном и том же месте, да и изображение одно и то же, до деталей изученное по прежним появлениям.
Большинство обсуждающих эту тему  (а среди них есть и взрослые) склоняется к мнению об особенно чистой атмосфере, которая позволяет увидеть горы, хотя ясно, что на таком расстоянии они должны быть за линией горизонта.
Так, насмотревшись и наговорившись, народ  потихоньку расходится до следующего появления удивительного зрелища.
Все рассказанное относится к середине- концу сороковых годов прошлого века.
Время было достаточно суровым, а жизнь,- довольно аскетичной: народ далеко, да еще без дела, особо не ездил, так что мои земляки, в большинстве своем, живых гор не видели, и поэтому сравнить увиденное с оригиналом было не так-то просто.
Автору этих строк повезло больше: в 1952 году мне довелось проезжать по маршруту Грозный- Серноводск (нынешняя Чечня, а тогда Грозненская область).Автобус катил по шоссе, проложенному у подножия предгорий, которые непрерывной извилистой линией все время маячили с левой стороны.
В районе населенного пункта Самашки, после очередного поворота дороги, на горизонте вдруг развернулась знакомая картина: Главный Кавказский Хребет.
Никто из сидящих в автобусе открывшейся картиной не заинтересовался, не встрепенулся, не завертел головой, как я, а придремавший сосед на мое восхищенное восклицание по поводу гор заметил что-то вроде «а куда им деваться, они всегда здесь».
Рассказывать равнодушному человеку, что увиденное мною до деталей напоминает то, что мои земляки время от времени видят более, чем за двести километров отсюда, я не стал, но сам факт явного сходства «самашкинского» и «нашего» изображений запомнил.
А  двадцать лет спустя, будучи слушателем Военно-инженерной академии имени Куйбышева в Москве, я разыскал в фундаментальной библиотеке материалы о миражах вообще и о миражах в нашей местности, в частности.
Открылись удивительные вещи: иногда люди видят на расстояниях, как им кажется, не более ста метров (а  иногда и еще ближе!), участки местности и строения, вообще не характерные для данной территории.
Нашлось объяснение «тайне» появления и исчезновения и «нашего» миража: сочетание ровной, как стол, обширной степи, над которой облака  под воздействием ветров постоянно находятся в движении, и Кавказского Хребта, в который, как в  стену, все эти облака упираются и стоят подолгу на одном месте, меняя под воздействием различных факторов (изменение температуры, восходящие воздушные потоки и т.д.) характеристики пароводяной массы, из которой, собственно, и состоят.
Короче, настает момент, когда поверхность этих облаков, в результате изменения величины капелек воды и их количества, приобретает способность подобно зеркалу отражать находящуюся под ними местность.
И если солнце достаточно ярко осветит эту местность, то, отразившись от такого облака, в точном соответствии с законами физики, изображение этой местности будет перенесено на другое место.
Расстояние от оригинала до копии будет равно гипотенузе треугольника, а катеты «сыграют» роль переносчиков изображения.
В 1953 году в урочище Бажиган (район сегодняшнего городка Южно- Сухокумска, в ста километрах к западу от нашего села), местный метереолог, с расстояния, как ему показалось, не более пятидесяти метров(!), наблюдал у чабанского домика беседу двух чабанов и последующий отъезд грузовой автомашины. Он был абсолютно уверен, что видит реальную картину, и насторожило его лишь то, что происходило все это в полном беззвучии!!
(Кстати, все предпринятые  впоследствии этим метереологом попытки найти местность, копию которой он видел, закончились неудачей. Видимо, расстояние, отмеренное в то утро воздушным циркулем, было очень значительным).
А я так и живу с тайной мыслью, что место, с которого «переносится» вид Кавказских гор к нам в село, находится в районе Самашек, в тридцати километрах от Грозного.
2003 г.