Гонка

     Можно любить кого-либо, можно любить что-либо, я любил греблю и, конкретно, -   «академическую». Это была  жизнь!.. Был полёт..., было мироощущение, - пребывания в другом измерении. Как это объяснить человеку, всю жизнь ходившему по земле и не знающему, что такое быть на воде,- жить этой водой. Он, наверняка, не испытывал чувств, которые охватывали меня от постоянного присутствия  в водной стихии!.. Когда, собирая всю силу воли в кулак, отбрасываешь воду назад и гребёшь, гребёшь, чтобы самому двигаться туда, вперёд к той заветной лини, под названием - финиш!..

      А начиналось всё банально и просто. На урок физкультуры, который проходил в спортивном зале моей мореходки, пришёл тренер по гребле. Это была судьба. Узнав, что в Москве я усердно занимался лыжами, он тут же предложил перепрофилироваться на академическую греблю. А в то далёкое время, в начале 70-х годов прошлого века, я учился в Мореходном училище имени Г.Я. Седова, в Ростове-на-Дону и мечтал стать мореходом, а потом преспокойно бороздить моря и океаны в должности судового механика. Но это были только мечты, а тут, подвалило реальное предложение, заняться «академкой». Надо было использовать эту возможность, другого такого случая могло бы и не быть.. Я стал усердно посещать все тренировки...

       Хорошо помню то первое чувство, которое охватило меня, кода я впервые сел в лодку и выгреб на середину Дона. Это было чувство восторга и, одновременно, страха. Кругом вода, снуют какие-то пароходики, носятся «Кометы». От них идут волны, которые, казалось, так и хотят захлестнуть твою хрупкую посудину. Это не была ещё спортивная лодка, на которой «гоняются» на дистанции, нет..., это была очень маленькая, простейшая шлюпка. Как трудно было первый раз справиться с течением реки и вернуться на базу. Но когда я причалил к понтону и вылез из лодки, то почувствовал себя космонавтом, возвратившимся на Землю.

      Время шло, я посещал все тренировки, которые проходили в зале и на воде. Много работал на «станке». Это тренажер, который полностью имитирует лодку с настоящим веслом. Так незаметно подошло время сесть в настоящую, спортивную лодку, но у меня не было напарника. Тренер, по каким-то своим соображениям, усердно готовил меня в двойку распашную.

      - Сергей, может, ты подберёшь себе кого-нибудь из своих сокурсников, - сказал мне однажды тренер. – Ну, такого, покрепче, чтобы спортом занимался и, конечно, без вредных привычек. Будете работать в двойке, ну, а там посмотрим... 

        Я, с радостью, согласился. Учился я тогда на первом курсе и хорошо подружиться с кем-то из ребят ещё не успел. Но отличить, кто из себя и что представляет, вполне мог. Я приметил одного сокурсника, который до подъёма выходил на улицу, долго бегал, занимался на спортивных снарядах, находящихся во дворе. По возвращении, принимал холодный душ и вытирался жёстким полотенцем.

      Я поговорил с ним, и он с радостью согласился. Мне, кажется, моё предложение заняться «Академической греблей» ему явно понравилось. Чего в пустую   бицепсы качать, а тут, его стараниям найдётся практическое применение.

      Влад Черкасов, так его звали, на следующий день преступил к совместным тренировкам и уже через две недели мы седели в одной лодке. Это была немецкая, «краснодеревная» - двойка распашная. То, что мы показали в первый выход на воду, греблей назвать можно было только с натяжкой. Скорее всего это походило на «цирк на воде», чем на греблю. Лодку кренило то вправо, то влево. Мы успевали набрать в неё  много воды, но не сдавались. Постоянно петляя, медленно, но уверенно шли только вперёд.

      Так начиналась наша спортивная карьера, которая на самом деле оказалась очень короткой. Три с половиной года, да и то неполных, потому как приходилось подолгу бывать в загранплаваниях на практике. А когда мы возвращались из дальних путешествий, то замечали, что отношения тренера к нам, становились прохладными, ведь он хорошо понимал, что мы для него, как "отрезанный ломоть". Насколько далеко мы отстали от наших коллег по спорту, было видно невооружённым взглядом.

      Тогда для нас встал вопрос, остаться в Ростове на практике и ходить каждый день на местный судоремонтный завод, продолжая участвовать во всех престижных летних регатах или уйти в рейс в далёкую и неизведанную для нас Японию. Мы не задумываясь, выбрали второе, поставив этим жирную точку в нашей спортивной карьере.

      Но до этого, была работа: усердные, изнурительные тренировки, а испепеляющая жара лета и холодный ветер поздней осени, только закаляли наше тело и характер. С воды не уходили до появления первого льда. Но даже и тогда, когда острый, плывущий по реке ледок не начинал царапать, а потом и протыкать обшивку лодки, мы старались не уходить с воды. В основном тренировались на реке, но иногда и на гребном канале тоже, хотя бывало это значительно реже.

      Чего только не происходило на тренировках и соревнованиях, проще сказать на воде. Помню, как мы чуть не врезались в тихо идущий буксир, но потом всё же перевернулись на его крутой волне... Как мы тогда не пошли на дно, набрав полную лодку воды,- это просто удивительно.

       Причиной этому явилось внушительное отверстие в днище лодки. Проходя рядом с неизвестным островом, совершенно не зная тамошних глубин, мы зацепили днище о выпирающие здесь, подводные камни. Порвали обшивку. Потом еле успели дотянуть до базы, но затонули у самого понтона... Долго выбирались, вытаскивая из воды свою пробитую посудину. Хорошо ещё, ребята из нашей команды помогли.

        Да, чего только не происходило с нами в это время?.. Пожалуй, всё очень трудно вспомнить, но случай, который имел место на гонках в Ленинграде, стоит в особом ряду. Это было на Мойке, во время соревнований на первенство мореходок Советского Союза...

      Был май. Стояли белые ночи. Мы, гордые и счастливые, разгуливали по весеннему городу. С утра проходили соревнования или тренировки, а после обеда каждый был предоставлен самому себе. Уже прошли соревнования двоек и четвёрок. И наши «одиночники» показывали хорошие результаты. Это ни могло нас не радовать.

      На фоне этих успехов, мы с Владом держались твёрдыми середнячками. Нам   патологически не везло и с этим нужно было что-то делать. Началось всё с первой гонки, как мы ни старались, но так и не смогли добраться до пьедестала, хотя и "прописались" на дистанциях в первой пятёрке. Оставалась последняя надежда - это старт в «Королевской гонке» - на восьмёрках, правда, там от нас двоих мало чего зависело, но мы рвались в бой и хотели отработать по полной.

      Утро гонки не задалось сразу. Откуда-то приползли облака и стал накрапывать мелкий дождь. Когда мы вышли на старт, начался такой сильный ветер, словно, где-то открыли трубу и включили мощнейший вентилятор. Хорошо ещё, что лодка была с рулевыми и тот, как мог, боролся со стихией, выворачивая руль против ветра. При этом, «правые» постоянно гребли, а «левые», наоборот  табанили. Вот при таких титанических усилиях мы старались вывернуть корпус лодки перпендикулярно  стартовому понтону, на котором лежал мальчик, удерживая на верёвке нашу лодку в стартовой позиции.

      Могу представить, как он там, бедный  промёрз... Ведь волны захлёстывали весь понтон, хотя и нам было не сладко. Вода с силой била о борт лодки, превращаясь в брызги, обильно орошая наши спины. Лодка набрала достаточно воды, но это не мешало нам бодриться и с оптимизмом "смотреть вперёд". А вода в лодке предавала ей больше устойчивости и мощи. Все ждали стартового сигнала. 

      Момент настал. Судья на катере, чёткими приказами в рупор, начал выравнивать суда. Как это всегда и бывает в таких случаях, совсем неожиданно для всех, раздался выстрел стартового пистолета. Мы так и не успели выровнять корпус. Наша лодка, по-прежнему, оставалась под углом к основным «дорожкам»... Но, что делать, нужно грести. Промедление дорогого стоит. Соперники уже сделали мощные движения вперёд, а мы, не выравнивая лодки, рванули за ними. Через несколько мгновений - столкновение с Одесситами. Наши лодки будто срослись - вёсла в вёсла, уключина в уключину и наш нос пробивает обшивку у соперников. Хорошо, что они сразу этого не заметили, а то бы ринулись на абордаж.  Каким образом мы расцепились, одному Богу известно.

     Были потеряны драгоценные секунды. Дистанция - 3000 метров, рассуждать некогда, нужно навёрстывать упущенное время. Краем глаза, я заметил, что мы идём предпоследними. Да, участь у нас совсем незавидная - с позором  провалить регату. Не помню, откуда и из каких резервов, но мы нашли силы мобилизоваться и поверить, что ещё не всё потерянно. Гребок за гребком - мы "лопатили" воду... Когда увидели, что находимся уже где-то в середине гонки, - воспрянули духом. По ходу маршрута, всем нужно было проходить под арочным мостом и каждой команде предназначалась свой проход. Мы кому-то перерезали путь и неумолимо приближались вместе с другой командой к их пролёту.

        - Тормозните, пропустите их! – был слышен крик "соседей". – Они Одесситов проткнули?! Эти идиоты и нас утопят!.. – почти захлёбывался от крика рулевой соперников, но от этого мы только приободрились, проскользнув секундами раньше в чужой пролёт моста.

      Выйдя на чистую воду, мы увидели  всего одну лодку, это были Ленинградцы, которые шли на полкорпуса впереди нас. До финиша оставалось не более пятисот метров. Надо поднажать... Рывок..., ещё рывок. Вот уже достали их... Ещё несколько движений и мы обходим хозяев гонок. Кровь стучала в висках, сердце вырывалось из груди, сводило все мышцы, глаза уже ничего не видели. В голове – только одно – только вперёд, не останавливаться…

     На финише мы были первыми, обойдя соперников на треть корпуса. Ура! Мы победили. Наконец-то, у нас золото?!..

      Мы вытащили лодку и поставили на козлы. Теперь можно было перевести дух. Ощущение победы оставило нас и ему на смену пришла усталость и подавленность.

      Одесситы, которых мы протаранили, пришли последними с полной лодкой воды. Тут же у понтона и затонули под крики своих болельщиков. Они уже всё знали и ненавидели нас. Руководители их делегации подали протест и через некоторое время по трансляции было объявлено, что Ростовская мореходка снимается с соревнований за недостойное поведение на воде.

      Так наша радость сменилась горечью и разочарованием. Но, что можно было ожидать от такой гонки?.. Потеря медалей была справедливой, но кто в этом виноват? Наверное, сильный Балтийский ветер, который сыграл на руку команде своего любимого города. Вот он, какой Ленинград, в нём даже ветер своим подыгрывает.

      Вечером следующего дня, ещё немного побродив по набережным Невы, мы с Владом улетели в Москву к моим родителям. Повидались, поговорили о жизни: мол,не обессудьте, всякое бывает... Матери было всё равно, выиграл я или проиграл. Главное, чтобы я был жив и здоров, а остальное уже ни так важно.

      Наутро мы улетели в Крым. Военные сборы в Севастополе - это серьёзно. Нас ждали наши ребята, море, приключения, Военно-Морской парад. Уже через несколько дней нам стало казаться, что и Ленинграда никакого не было с его ветром, волнами и плачущими Одесситами...

      А на следующее лето опять предстояло загранплавание, от которого отказаться не было никакой возможности. Вот так и закончилась наша спортивная карьера, так    толком не успев начаться. Я часто вспоминаю то время, проведённое на воде и тот ветреный день в Ленинграде на Мойке... Хорошо было тогда, что и не говори!..

04. 15г