23. Кличка Сиротка

Часть 22 - http://proza.ru/2015/04/05/1829


23 Кличка «Сиротка»

У Жени тряслись руки, она боялась открыть конверт и с надеждой посмотрела в глаза Хуциеву.
- Мир, сестричка, так устроен, что когда мы что-то очень хотим получить, просим у Бога и если Бог желаемое не дает – покупаем это у Черта. Так, что «Маргарита» тебе, чтобы заполучить своего «Мастера» придется оказать услугу «Воланду» и не смотри на меня так - «Аннушка уже купила подсолнечное масло, и не только купила, но даже и разлила»
- Какая Аннушка, какое масло, я ничего не понимаю?
- Это из «Мастер и Маргарита» Булгакова, советую почитать. Я не всегда служил в конторе, решающей кто враг, а кто так, да-да, любовь к литературе и посещение кружков привели меня к пагонам.
Но не бойся, я не Воланд, я всего-навсего – Азазелло, а фраза про Аннушку и масло, означает, что сделанного не исправить, предначертанный ход вещей не изменить.
Сказанное Хуциевым, как ни странно успокоило Женю, она поняла, что Нугзар не «кирзовый живодер» и не «утонченный садист», ей показалось, что за портупеей и кобурой с ТТ, бьется не пламенный мотор, а что-то то, что не дает скатиться до уровня животного, как тот же лейтенант Глонти.
Женя вскрыла конверт, там лежало два листа.
Первый был написан округлым красивым почерком.

Лейтенанту Вахтангу Глонти
От агента «Сова»

ДОНЕСЕНИЕ.

Мой муж, Мелитон Арчвадзе, написал письмо лично И.В. Сталину.
Скопировать письмо не получилось, но прочитать успела. В письме Сталину мой муж, майор Мелитон Арчвадзе, пишет, что в рядах НКВД окопались настоящие враги народа, так как они нещадно истребляют верных сынов родины, среди которых мои летчики-сослуживцы, как коммунисты, так и беспартийные. Из нашей части уже 8 человек признаны шпионами и еще трое арестованы. Относительно честности и преданности родине и делу Ленина и Сталина, я могу поручиться за каждого из них, но я знаю, что при допросах применяются пытки и видимо некоторые не выдерживают их и оговаривают себя.
В конце муж пишет, чтобы горячо любимый им и всем народом И. Сталин, явно не знающий о некоторых беззакониях в НКВД, обратил внимание на то, что гибнут преданные родине и лично И. Сталину люди.

Агент «Сова»

Второй лист был напечатан на машинке.
- Это можешь не читать, это твое согласие сотрудничать с органами НКВД. Бланк стандартный, ничего в нем особого нет. Кличку у тебя будет «Сиротка» я решил деть такую.
Женя, я знаю о тебе все, даже больше чем знаешь, наверное, ты. Я, например, знаю, что ваших родителей убили не, случайно, а из-за квартиры, которая понравилась какому-то высокому чину, «делавшему там фото», а подвыпивший комиссар был солдат из расстрельной команды.
Так, что я знаю о вашем детстве, поэтому я, немного даже обрадовался, когда лейтенант Глонти погиб. Он был самозабвенный палач, но с его гибелью, ваша и майора Арчвадзе судьбы оказались в моих руках. Я мог все документы просто уничтожить, и вы были бы свободны до встречи со следующим «лейтенантом Глонти», а мог дать делу ход и выслужиться перед начальством.
Я уже говорил, что я не Бог и не Дьявол, я «Азазелло», поэтому, я выбрал третий путь, выгодный для меня и не худший в сложившейся ситуации для вас.
Вы будете моим личным агентом, и работать не на государство, а на мою семью, поэтому ваше личное дело из архива НКВД будет изъято. Там будет фигурировать только ваша кличка и то, что вы мой личный агент. Я не буду вас особо утруждать, но когда мне понадобится, вы будете исполнять все, так как я буду требовать. Не волнуйтесь, я не собираюсь вас использовать как красивую молодую женщину, и подкладывать под нужных людей, таких у нас вагон и маленькая тележка. Ваше сердце и душа, вотчина, как я надеюсь – Мелитона и тут я пас.  Но у меня бывают ситуации, когда мне нужны не преданные родине, а лично мне люди. Допустим нужно кого-то поместить в больницу и проследить, кто к нему приходит или сделать, так чтобы здоровый выглядел как больной или наоборот.  А может быть, вам придется проследить за кем-то из моей родни, кто должен будет это сделать как не «преданный» мне человек, как вы, ну и моя уверенность, что никто третий об этом не узнает.
Так что Женечка, я получаю вашу подпись под обязательством о сотрудничестве, а вы, уже как «Сиротка», подлинник донесения «Совы», как вы догадались – Мери Арчвадзе и мы расходимся довольные.
Я обязан, конечно, предупредить, что об этом никто кроме нас знать не должен и еще один нюанс, Ваше сотрудничество со мной заканчивается, не когда меня понесут на кладбище, а когда туда понесут вас, так как меня заменит, мой сын. Чекисты, как сталевары – в основном династические профессии.
Хуциев достал из нагрудного кармана ручку и указал где надо поставить свою подпись, чтобы стать на всю жизнь «Сироткой». Женя положила лист на жесткий конверт и поставила свою подпись.
- Ну и ладненько, - сказал майор, вставая, - я пошел, а донос «Совы», что в конверте – оставляю вам – можете с ним делать все что вам вздумается. Однако, как более опытный в этом деле - советую сжечь. Нет документа - нет проблем.
Майор козырнул и пошел по дорожке из битого кирпича на выход.

Женя еще раз перечитала донос Мери, не понимая, как женщина может донести на мужа и отца своего ребенка. Она понимала, что она была любовницей Глонти, но как можно было поменять красавца летчика на этого самца-живодера – понять было выше её сил.
Женя решила не показывать донос Мельтону, сжечь его, так как пришлось бы многое ему объяснять, что не входило ни в ее, ни в Хуциева планы.
Глядя на удаляющегося майора, Женя тихонечко его перекрестила. Она поняла, что Нугзар Хуциев, все сделал, чтобы она была бы счастлива с Мелитоном, а главное, что за мелкие семейные услуги деликатного характера, она получала от этого майора интеллигента индульгенцию, как для себя, так и для Мелитона.

Часть 24 - http://proza.ru/2023/02/26/183