***

Сердцебиение замедляется в разы. Удар не в секунду — в час.
Твои глаза наливаются  слезами. Мои руки — пустотой. Мои обожженные щелочью твоих пальцев глаза не дают покоя. Передо мной явилась ты, и вывод один: тебя я не помню.

Я внимательно слежу за каждым твоим движением, каждой мыслью и взглядом. Я впитываю твой запах индийского чая. Я помню твои губы привкуса ржавчины.
Твоя кожа бледная, сквозь которую вижу вены — теплотрассу. Мне сказали, я нюхаю на ней клей.
По позвонкам, как по бумаге,  рассекаю тебя кончиками пальцев холодных — канцелярским ножом.


Наша постель всё ещё пахнет театром. Наша кухня — бесконечным алкоголем.
Наш завтрак наполнен ссорами и больным горлом. Наш ужин — асфиксией и синяками на твоем теле.

Я — неумелое, северное, и не сияние, а паленая водка в подвале. Мои слова — вязкое болото без смысла и цели. Моя цель — отсутсвие. /тебя/.
А ты впитывай весну, пахни морской солью и пусть сердце твоё звучит песнями китов.
Ложись в мои руки, когда моя похоть желает тебя. Беги же, когда мои сосуды истекают теплом.

Я рассыпаю тебе под ноги гвозди. Ты — землянику.

Встаешь рано утром, выпиваешь чашку ртути.
Капаешь в мертвые глаза слезы русалок.
Они наполняются океанами,они завораживают, уволакивают на самое дно твоей /не/ души.
Твой океан давно высох. Твои воды заполонила мертвая рыба.
 
С такими людьми нужно хоронить свою любимую привычку, например, окунать пальцы в волосы спящей /не/ тебя.

Однажды утром ты перепутал чашки.
Ты выпил чай со специями.
Чай с привкусом adore.

Заваривай меня чернильным вечером и пей, пей мои воспоминания, чувства и улыбайся сквозь солёные слёзы мёртвых русалок, сквозь невыносимую тянущуюся тоску,
ведь ты теперь другой человек.

Ты живой /не/ человек.