Цена выбора

   Первыми ее заметили дети и собаки. Верхом на белоснежной лошади с гордо поднятой головой и распущенными по плечам черными, словно вороново крыло, волосами она хищно сверкала фиолетовыми глазами на селян, которые суеверно прикрывали лица руками и полами курток. Дети же, совершенно наплевав на запреты родителей, глазели на нее с широко открытыми ротами. Доехав к дому войта, незнакомка легко спрыгнула с седла, поправила ворот темно-серого плаща и ремень сумки. Блеснув глазами на ребятню, которая пытались приблизиться к удивительной по красоте лошади, решительно толкнула дверь и проскользнула вовнутрь, как кошка.
2
   - Ты могла бы и не привлекать столько внимания - проворчал войт, впрочем, не обвиняя, а скорее просто помыкая старой привычке все время ворчать.
Камио фыркнула и пожала плечами. Немного послонялась по комнате, без любопытства изучила настенный гобелен, и репродукции со знаменитых картин и сама налила себе чаю, прежде чем все-таки сесть в кресло.
- Скажи, Камио, ты не заметила в лесу ничего необычного?
- Проверяете меня на профессионализм?
- Да.
- В лесу очень тихо. Ночью не воют волки, днем не поют птицы. А еще множество ведьминых кругов. Ну, знаете, когда мухоморы растут по кругу....
- Я знаю, - войт вздохнул. - В лесу завелось нечто жуткое.
- Я и не сомневалась.
- Не перебивай меня. Вначале мы находили истерзанных зверей, поначалу мелких, а потом все больше. Потом стали пропадать люди. Когда во время празднования Doln Attel(майский ночной праздник) не вернулось четверо мы взволновались, но когда люди стали пропадать все чаще, и уже из вески... то, что мы находили невозможно было даже хоронить.
- Сжигали?
- Да, с полынью и можжевельником, как нам посоветовала наша Знающая. - Камио искривила губы, но промолчала. Знающих она не любила. - А потом, - продолжил войт, - он явился. Вошел прямо в трактир, на закате, когда там было наибольше народу.
- То есть...
- Он не выглядел как человек... нормальный. Высокий, широкоплечий. Волосы белые, как молоко, длинные. А глаза как ледышки. Губы бесцветные. Сказал, что в полночь пятого дня возле старой усадьбы должно быть пятьдесят девиц. Иначе он разнесет веску. Убьет все живое.
- А девиц оказалось всего сорок девять, и вы послали гонца за мной?
- Это не смешно! - рявкнул войт. - Ты истребляешь чудовищ, вот и убей его! Избавь округу от монстра, как умеешь!
- Я понимаю... вы потеряли дочь, - тихо сказала Камио, опустив голову, и изучая разводы на полу, - но мы, судя по всему, имеем дело с проклятием. Его можно снять. Он пытается.
- Я хочу, что бы ты его убила. Понимаешь? Плачу триста алтынов.
- Я не наемная убийца. - Камио встала. - Всего вам хорошего, войт.
- Семьсот.
- Но, пожалуй, я пересмотрю свои принципы.
3
   Тихо мурлыча под нос какую-то мелодию, Камио свернула с тракта на дорогу к Заброшенной усадьбе. На этот раз ее волосы были заплетены в косу, а вместо роскошного плаща была простая кожаная куртка, перчатки с серебряными шипами на костяшках, брюки и высокие сапоги. За спиной висел меч. Солнце стояло в зените. Тишина леса пугала, заставляя постоянно напрягать слух, лошадь беспокоилась. Во второй раз Камио успокоила ее заклинанием, которое почти не помогало. На поляне, с лопухами, которые доходили почти до колена, Камио спешилась и пошла пешком, ведя лошадь за собой. Несмотря на высокие заросли, можно было понять, что кое-где просматривается едва заметная тропинка. На некоторых листьях девушка рассмотрела небольшие темные вкрапления. При ближайшем рассмотрение обнаружилось еще несколько пятен, и небольшая лужица, а потом вновь лишь редкие вкрапления. - Ну что ж, Искра, регенерирует он быстро, но насколько? - похлопав лошадь по шее, Камио легко вспрыгнула в седло, и вернулась на дорогу. Солнце клонилось к закату.
4
  Тяжелые, кованые, и наверняка очень когда-то красивые ворота заскрипели, осыпая землю новым слоем ржавчины. Камио аккуратно переступила через бурую полосу и вошла во двор посыпанный песком и гравием, заросший крапивой и чертополохом. Посреди двора - колодец и резная скамейка, на которой неряшливо кинуто одеяло. Скомканное, оно еще хранило остатки чьего-то тепла
Он появился из ниоткуда - но не застав врасплох. Долго стоял, не решаясь, что-либо сказать. Камио тоже молчала. Рассматривая друг друга, они были похожи на изготовившихся к прыжку зверей.
- Кто ты? - два голоса слились в один, и вновь тишина.
- Меня зовут Наур. - Наконец представился он. Хриплый голос.
- Я - Камио. Чародейка.
Он все так же не шевелился. Стоял и смотрел широко открытыми, льдисто-голубыми глазами, словно в надежде, что это призрак, мираж, который сейчас испариться и растает.
Скрипнула облупленная дверь, и на террасу выбежал ребенок. Девочка, лет одиннадцати - худая, такая же беловолосая и голубоглазая, но при этом настолько бледная, что казалась почти прозрачной в ярких лучах солнца. Она удивленно приоткрыла рот и замерла, глядя на гостью, и, тихо пискнув, словно мышь, вновь скрылась в доме.
- Кто это? - Камио все еще смотрела на дверь.
- Моя сестра. - Он вновь замолчал, словно каждое слово давалось ему тяжело. - Тебя прислали. Зачем? Убить?
- Нет.
И вновь молчание. Тяжелое, оно висело над ними, словно злой рок.
- Зачем ты здесь? - едва слышно сказал он.
- Я хочу снять проклятие. Тебе же для этого нужны девицы из вески? Что бы кто ни будьпродержался до третьих петухов?
- Да.
- А если бы не продержался никто? Что тогда?
- Пытался бы снова. - Он отвернулся, шаркнул ногой по гравию, - Моя сестра заслуживает лучшего, чем жизнь проклятого всем миром оборотня.
Камио вздохнула. Села на скамейку, отодвинув одеяло, под которым оказалась неаккуратно пошитая кукла с глазами-пуговками и неровно вышитым ртом. Наур и чародейка уставились на нее одновременно.
- В кого превращается?
- Я не видел. Ни разу. Прятался всегда.
Камио прикрыла глаза. По спине уже бегали мурашки. Ночь была все ближе.
- Мы... прямо здесь?
- Да. - Он сглотнул. Пусть здесь. Я так хочу... и еще... не убивай ее. Она последний дорогой мне человек. Пожалуйста.
5
   Зелья уже начинали действовать - расширенные зрачки и проступившые на коже венки пульсировали, в такт серцебиению. Близилась полночь. Меч лежал на столе - блестели в неровном свете руны, отполированная рукоять так и просилась в ладонь. Рано. До полуночи еще полтора часа. Он вошел не слышно, плавно сел на стул напротив чародейки, сложив руки на столе, и положил на них голову, словно преданный пес перед хозяином. Прикрыл глаза.
- Камио... - шепнул он, - скажи мне правду, - какая вероятность того, что проклятие не будет снято. Что она... умрет
- Никакой. Все получиться. Я уверенна. - Она врала. Нагло, себе и ему.
- Хорошо. Знаешь, после войны, когда я вернулся домой, она единственная осталась из всей родни. Из всего поселения. Я ведь живу только ради нее... если бы не Лиара давно уже бы валялся где-нибудь в овраге... - Его глаза пьяно поблескивали при тусклом свете свечи.
- Уходи. - Тихо шепнула Камио. - Близиться полночь.
6
   Она сидела на скамейке, укутавшись в одеяло. Казалось, спала. Белые волосы серебрились в свете луны, кожа словно подсвечивалась изнутри ровным сиянием. В руках девочка сжимала куклу.
Камио стояла за углом дома, невидимая в тени. Наблюдала. Где-то в веске закукарекал первый петух (полночь). Лиара встрепенулась, беспокойно оглянулась по сторонам, и это был первый признак ее не человеческой натуры - обычный бы человек ни за что не услышал бы петушиное пение. Взглянула на луну и завыла - тягуче и тоскливо, звук маслом растекался в ушах. Ее черты стали искажаться, казалось, ребенка выворачивает наизнанку. Мгновение - и огромный белоснежный зверь, с каплями застывшей крови вокруг клыкастой пасти и на боку, спрыгнул со скамейки, едва не повалив ее. Это было нечто среднее между волком и медведем - крупный зверь, с клыками, которые торчали с пасти и серповидными когтями. На долю секунды когти вспороли землю, и втянулись, на манер кошачьих.
Зверь чуял ее. Легкими, танцующими шагами Камио вышла из-за стены. Меч порхал из руки в руку, рисуя то зигзаги, то круги, чуть подрагивая в чутких пальцах. Чародейка обходила оборотня по кругу, наблюдая за каждым движением из-под полуопущенных ресниц.
На мгновенье замерший зверь взвился в воздух, клыки клацнули в нескольких дюймах от груди. Чародейка отскочила, в последний момент, словно дразня. Оборотень кинулся вновь, и вновь промахнулся, взвыл от злости, полоснув воздух когтями. Камио усмехнулась. Все было гораздо проще, чем она думала.
Вновь короткая, нелепая схватка - оборотень, крутанувшись на месте завалился набок, несколько раз перевернулся и встал, чуть покачиваясь на длинных лапах. Завыл. Вначале ничего не происходило - они стояли друг напротив друга и смотрели. Голубые глаза оборотнихи тускло светились. А потом лес ответил воем. Множество лап зашуршали по траве. Высокие, поджарые звери, скалясь, обходили чародейку по кругу, как она до того обходила оборотня. Пропели вторые петухи.
"Еще чуть-чуть" - подумала Камио, доставая меч. С тихим шипением он словно сам скользнул ей в руку. Они кинулись одновременно - чародейка, монстр и волки. Острый как бритва меч почти не встречал сопротивления. Они нападали на нее со всех сторон. Кровь струилась из прокушенной правой руки и бока, воняло паленой шерстью и кровью - те заклинания, которые Камио использовала не дали ощутимого результата - они почти не действовали. Пот заливал лицо, широкие взмахи меча становились все медленней и неуверенней. Торжественно взвыв, оборотниха бросилась вперед в длинном прыжке, целясь в шею. Выстрел с охотничьего лука откинул ее в сторону, стрела остановила ее практически на лету. Заскулив, словно собака, она заскребла когтями землю. Длинный, алый язык вывалился из пасти. Волки, поджав хвосты с скулежом рванули в сторону леса. Петух пропел в третий раз.
Тяжело опираясь на меч, как на палицу Камио подошла. Перед ней вновь лежал ребенок, всего лишь ребенок, и так дико было видеть стрелу, торчащую из ее груди. Она обхватывала ее тонкими пальцами, все еще хрипя и вращая глазами, а потом затихла. Навсегда.
Наур спрыгнул с крыши, подбежал, что-то шепча. Тихо шуршал песок и гравий под его шагами. Отбросив в сторону лук, он упал на колени перед сестрой, вынул стрелу, и, прижав к себе бездыханное тело, стал раскачиваться, словно пытаясь ее убаюкать.
- Наур...
- Уходи, слышишь! Не заставляй меня усомниться в правильности своего выбора! Уходи!
Камио стояла, боясь потревожить стремительно регенерирующие раны. Над лесом вставало солнце. Подавали голос первые птицы.
7
   Утром следующего дня, выезжая с вески, Камио вновь его встретила. Все еще полупьяный, и какой-то растрепанный он стоял посреди тракта, сжимая в руке лук. Колчана не было.
- Знаешь, а я ведь выбрал меньшее зло, наверное... - шепнул он.
- Знаю. - Камио кивнула головой.
- Как ты думаешь, ей ведь не было больно? Она не страдала?
- Нет.
- Хорошо... - он вздохнул. - Я все еще думаю...
- Ее не возможно было расколдовать.
- Приятно слышать от тебя правду, - он криво усмехнулся, - жаль только, что тогда я раскусил тебя слишком поздно.
- Оба сглупили.
- Прощай чародейка. Надеюсь, не увидимся больше, - он шутовски поклонился.
- Прощай.
- И еще одно, - чародейка обольстительно улыбнулась, - не умри где-нибудь в овраге.
Пустив лошадь в галоп, Камио уже не видела, как долго он стоял на дороге, глядя ей вслед, и лишь когда улеглась пыль, пошел вперед, по ее следам. Им еще суждено было встретиться, но это уже совершенно другая история.
2014