Трамвай

   Дождь шёл, не переставая, всю ночь и всё утро. К обеду небо стало светлеть, но тучи вновь затягивали горизонт. Казалось, стихия ливня никогда не допоёт свою песню. Я долго ждала на унылой остановке трамвай и вот наконец вошла в подошедший вагон. Стряхнула капли дождя со своего зонтика и приготовилась скучать все двадцать минут, что оставалось добираться до места. Я спешила домой, предвкушая его тепло и уют.
   На сидении, пред которым я стояла, спал, свернувшись калачиком, мальчик, на которого нельзя было не обратить внимания. Ему было лет шесть-семь, он был хорошо подстрижен, чисто одет, но что-то всё же было необычным в его облике. Пальто его было девчачье, а выглядывавший свитер- очень старым.
   Поискав глазами его мать, я сразу же узнала её в женщине на переднем сиденье. На её голове был чистый, но вылинявший и заплатанный платок. Она качала на руках второго ребёнка, который был младше первого. Мне стало ясно, что эта семья, скорее всего- беженцы из Таджикистана. Женщина ничего не просила, но бедность этих людей так бросалась в глаза, что все обратили на них внимание.
   Я вытащила из кошелька тысячу рублей(стоимость ровно одной буханки хлеба) и не знала как же отдать им эти деньги.
И примет ли их мать? Не обидится ли? Не отругает ли? А может положить их в кармашек спящему ребёнку?
  Так я простояла остановку, не представляя как поступить. Мне казалось, что все вокруг смотрят на происходящее с поразительным равнодушием. Так резко отличались все мы, хорошо одетые и обутые, от странной пассажирки.
   Мужчина, который брал билет у кондуктора трамвая, вдруг протянул свою сдачу бедной женщине. Она, тихо поблагодарив его, ещё ниже склонилась над малышом.
Я тронула её за плечо и отдала ей свои деньги. А к ней уже тянула руки сидящая сзади старушка. Ещё и ещё  к ней подходили добрые люди, а она благодарила их со слезами на глазах. Только тогда я поняла, что у всех пассажиров эти деньги были уже наготове, просто они, как и я, не смели предложить их бедной матери.
   Мне стало стыдно за себя. Может это небо просветлело над головой, но из трамвая я выходила со смешанным чувством боли и радости: боли за тысячи разорённых очагов по всей моей, некогда необъятной, Родине. И радости за то, что не очерствели, не стали равнодушными люди, которые живут рядом со мной.
   Осетия! Край, где я родилась и выросла, всегда славился радушием и гостеприимством. Недаром в нашей маленькой республике нашли приют столько беженцев из "горячих точек". Так мы называем места, где больше нет мира между прежними добрыми соседями, где косноязычный говор орудий заменил язык дипломатии.
   Солнце грело тропинку, по которой я шла к дому, и  на душе стало как-то светло, почти мирно. И не важно, вспомнит ли эта женщина, когда наладится её жизнь, этот гостеприимный город, этот трамвай и людей, которые захотели стать ей в беде братьями.