Долгое возвращение 8

 Кинороман (по мотивам повести В. Краснера "Ради тех, кого любишь")


              Часть VIII ( заключительная) "Между прошлым и будущим"



Сергей в трауре, по поводу кончины матери.
Со смертью Лены осиротел не только Сергей, но и квартира, где прошли  его с братом детство и юность.
На прикроватной тумбочке, где совсем недавно стояла гора различных пузырьков и коробочек с лекарствами, стоит портрет с траурной лентой, с которого виновато улыбается Лена. Она будто просит прощения у всех, за то, с ней случилось. Возле портрета лежат две свежие гвоздики.
У окна, задёрнутого тюлевой занавеской, стоит, засунув руки в карманы,  Сергей. Он  угрюмо смотрит на улицу во двор.
Во дворе появляется не менее грустный Илья. Он идёт к дому медленно и тяжело, останавливается, закуривает, забивая волнение. Взглянув на окна родительской квартиры, входит в подъезд.
Его появление не вызывает у Сергея никаких эмоций, он остаётся стоять, как и стоял.
Илья поднимается по лестнице, звонит в дверь.
Сергей на звонки не отзывается.
Илья звонит ещё и ещё.
Наконец Сергей подходит к двери, открывает её, выжидая, смотрит на Илью.

        -    Прости меня, Сергей, -  виновато произносит Илья.
Сергей не проронив ни слова, закрывает перед ним дверь.
Братьев разделяет дверь, ставшая непреодолимой преградой для их примирения. 

- ХХХ -

Горком комсомола. Илья в кабинете Первого секретаря.

- Прими мои соболезнования, Илья, - говорит Первый.
- Спасибо, - благодарит его  Илья.
- Сколько матери было лет?
- Сорок восемь. Ей бы жить ещё и жить, - грустно отвечает Илья.
- К сожалению, никто из нас не знает, сколько ему отпущено, - сочувственно произносит Первый. - Я понимаю, Илья, ты сейчас скорбишь по матери, но я, хотел бы, чтобы ты побыстрее включился в дела.
- Есть что-то срочное? - спрашивает Илья.
- Меня на днях в горком вызывали. Часа два пытали на предмет, как живёт, а главное, как трудится наш стройотряд на БАМе. Я им, конечно, отрапортовал, да видать немного переусердствовал. После моего доклада им, видишь ли, захотелось снять репортаж о  героических буднях молодых строителей , -  иронично говорит Первый.
- Знаю я твоё «немного»! Забыл: люди говорят, скромность украшает человека, -  насмешливо замечает Илья.
- Вот пусть она их и украшает, а мне в тот момент шкуру свою надо было спасать, и твою, между прочим, тоже! Что лично сделал ты, как второй секретарь, чтобы трудовой подвиг наших посланцев стал достоянием  широких масс, а? - тоном одного из высокопоставленных райкомовских работников, спрашивает Первый.
Илья дёрнул плечом.
- Сказать нечего? - впился в него глазами. Первый. - А я, как ты понимаешь, должен был на это что-то отвечать.
- И что ты ответил? - спрашивает Илья.
- А то, что мы планируем съёмки фильма о нашем отряде на БАМе.
- Выходит, ты сам вызвался?
- Другого выхода не было. Райком хочет новых форм работы с молодёжью. Хотят - получат. И знаешь, кого я хочу порекомендовать для выполнения этой работы? Твоего брата.
- Почему именно его? - настороженно спрашивает Илья.
- Во-первых, он, насколько мне известно, проявил себя, как толковый, прогрессивно мыслящий журналист. Зрители любят его передачи, а стало быть, доверяют ему.
Во-вторых, нам, а если быть точнее, то тебе, будет легче с ним договориться, если события станут ненароком развиваться не по нашему сценарию. Уловил? Так что, поручаю тебе прозондировать его настроение.
- Лучше вызвать его сюда, здесь уже и поговорить предметно, - мнётся Илья.
- Мне важно знать его настроение, до того, как я приглашу его на разговор.
- Боюсь, что у меня ничего не выйдет, - говорит Илья.
- Что, значит, не выйдет? А кто из нас за идеологию отвечает? Ты или я? - срывается Первый.
- Ты не думай, я не отказываюсь от работы, просто мы с ним в ссоре, - оправдывается Илья.
- Нашли время! - чертыхается Первый, но подумав немного говорит:            - Вообщем так. Хочешь ты того или нет, а тебе придётся помириться с ним.
- Это невозможно! - категорически заявляет Илья.
- Почему? Наследство, что ли, не поделили? - ухмыляется Первый.
- Жену, - отвечает Илья.
- Не понял! Чью? Постой, постой, его что ли?!
- Была его, стала моей, - самонадеянно отвечает Илья.
- Вот это номер! - присвистнул Первый. Ты увёл у брата жену?! И что он тебе даже в морду не дал?! Ты смотри-ка, а я бы на его месте, тьфу, тьфу, тьфу, - сплёвывает через левое плечо,  - я бы тебе отбил охоту по чужим бабам шастать! Клянусь, отбил бы! Брат видать, скандала не захотел. Ну и дела! (Илья молчит.) - Что мне теперь делать с тобой? Аморалка налицо. Факт!
- Ты мне аморалку не клей, у меня всё по любви случилось и потом, в райкоме, кроме тебя об этом никто больше не знает и не узнает, -  волнуется Илья.
- Увести у брата жену, по-твоему, это не аморально, товарищ секретарь?! - Первый вплотную подходит к Илье, испытывающе смотрит на него.
- Это наше с ним личное дело. Он же тебе не жаловался, значит, не в претензии, тем более, что мы с Алей скоро распишемся, - неуверенно говорит Илья.
- Смотри мне, Илья, предупреждаю, если что выплывет, пощады не жди, я подставляться не буду.
- Да всё будет нормально, - отвечает Илья.
               

- ХХХ -

Перрон железнодорожного вокзала. Сергей с оператором по имени Юра, прощаются с коллегами по работе.

- Счастливые, собственными глазами увидите  БАМ, - говорят одни.
- Смотрите, не останьтесь там, - предупреждают другие.
- Натуры побольше снимайте, натуры. Она передаёт дух романтики! - наставляют третьи.
- Ни пуха вам и ни пера! - желают четвертые.

Сергей и Юра заходят в вагон и, не теряя времени, начинают работу над своим репортажем со съёмок перрона железнодорожного вокзала, коллег, провожающих их  на БАМ, пейзажей, мелькающих за окном вагона.
           Через сутки-другие, на одной из станций, в  их поезд садится  шумная и веселая группа молодёжи в форме ССО (студенческий строительный отряд).

- Юра! Камеру! Надо запечатлеть это! - бросается Сергей к оператору.
Тот, недолго думая, берёт камеру и через открытую дверь в тамбуре ведёт съёмку.
- Надо бы, на всякий случай, сделать пару интервью с ними, - говорит Сергей.
- Нет проблем,  пойдём, - отвечает Юра.

Они идут в вагон, где только что разместились студенты. Под стук вагонных колес ребята поют под гитару песни, наполненные бамовской романтикой: «Мой адрес Советский Союз», «Слышишь, время гудит: БАМ!»,    «А рельсы, как ниточка».

- Ребята, средства массовой информации интересуются: откуда вы, и куда? -  шутливо спрашивает Сергей, столпившихся у «музыкального» купе студентов.
- Мы на БАМ! - с готовностью отвечают студенты.
- А можно мы у вас интервью возьмём? - спрашивает Сергей
- Дорогу средствам массовой информации! - шумят ребята, пропуская Сергея и Юру в купе.

Они протискиваются сквозь толпу в узкие двери, усаживаются на освободившиеся места.

- На БАМ, значит, путь держим? -  задаёт вопрос Сергей.
- Мы - да, а вы?  - спрашивают в свою очередь студенты.
- И мы на БАМ, на Таёжной выходим, - отвечает Сергей.
- Какое совпадение! Мы тоже туда едем! -  ликуют ребята.
- Тогда не будем терять времени, приступим к интервью. Как вас зовут?  - обращается Сергей к девушке с гитарой.
- Татьяна.
- Татьяна, вы студентка какого ВУЗа?
- Медицинского, я на этот раз еду на стройку с ребятами из других институтов.
- А чем был обусловлен ваш выбор? Почему вы решили ехать в Таёжный, а не в Звёздный, скажем, Чару или другие бамовские посёлки? - спрашивает Сергей Татьяну.
- У неё родители живут в Таёжном, вот она и едет к мамочке под крылышко, на пирожки с брусникой, -  балагурит один из парней.
- Не слушайте вы его! - говорит Татьяна. - Во-первых, место работы нашего отряда было определено бюро горкома комсомола.  Во-вторых,  в Таёжном до сих пор нет своего медицинского работника,  поэтому, думаю, мои медицинские знания  не будут там лишними. В-третьих, в Таёжном, действительно, живут мои родители. Они приехали на БАМ с целины. Почему бы и не навестить их?
- Ваши родители поднимали целину, а теперь БАМ строят? - обрадовался интересному факту Сергей. - Поможете нам встретиться с ними?
- Помогу, а о чём будет ваш фильм? - спрашивает Татьяна.
- О БАМе, конечно, о людях, которые его строят. И ещё:  нам  хочется выяснить, что движет людьми, когда они едут на стройку века - романтика, деньги или желание свершить нечто такое, о чём можно было бы, вспоминать потом всю свою жизнь? Вот, вы, например,  зачем туда едете, за длинным рублём или за запахом тайги?                - спрашивает Сергей у парня.
- Хм, все едут, а я что, хуже других? - чешет затылок парень.
- А вы? - обращается Сергей к девушке.
- Мне интересно, там весело, много молодежи, - незатейливо отвечает она.
- Значит за романтикой?
- Наверное, за романтикой, - пожимает она плечами.
- Ты, думаешь, что в Таёжном у тебя будет время петь и веселиться? Повкалываешь пару дней с утра до ночи - сразу про романтику забудешь, -  вступает в разговор парень постарше.
- А вы зачем туда едете? - переключается на него Сергей.
- Я хочу настоящей мужской работы, и если мне заплатят за неё, как вы говорите, длинным рублём, то я от него не откажусь.
- А  мы едем строить БАМ! - с оптимизмом отвечают двое молодых людей.
 Их слова вызывают у ребят бурную реакцию. Между студентами возникает спор, он увязает в какофонии звуков гитары, бамовских песен, стука колес,  новостей с БАМа, производственных сводок.

- ХХХ -


Восточный участок БАМа. Среди зелённых просторов тайги развернулась гигантская стройка. Над тайгой стоит рёв многосильных моторов, и многоголосие механизированной строительной техники. Полным ходом идут отсыпка земляного полотна, строительство мостов, тянутся притрассовые автомобильные дороги, пробиваются тоннели, строятся посёлки.
Посёлок, где живут Катерина и Семён, выстроен в основном из временного жилья: щитовых домиков и вагончиков.
Катерина, как и прежде, работает на почте. Семён возглавляет комплексную бригаду передвижной механизированной колонны (ПМК).
По территории гаража ПМК, ходит, разыскивая Семёна, девушка в форме бойца студенческого стройотряда с нашивкой ССО. Она хороша собой, на вид ей  лет 25-26, держит себя  по-мужски уверенно и свободно.

- Бригадира не видели? - спрашивает у одного из водителей.
- Да здесь где-то был. Глянь вон у той машины, - отвечает водитель, показывая на грузовик у ворот, где собралась небольшая группа молодых водителей.


Девушка  идёт к ним.
 
- У вас нет бригадира? - задает она вопрос.
- А ты кто такая, красавица, и что у нас делаешь? - окинув её взглядом ловеласа, спрашивает один из них.
- Кто-кто… Дед Пихто. Не видишь, что ли, грибы собираю? - грубит в ответ девушка.
- Пойдём лучше ягоду-ползуниху собирать, - нагло лыбится парень.
- А скулы тебе не сведёт?! - в тон ему смело отвечает девушка.
- Так его, так его! - одобрительно гогочут парни. - Алексеич в яме был. Посмотри там, - говорят ей.

Девушка заходит в гараж.

- Эй, кто здесь будет Гонтарь Иван Алексеевич? - кричит она.
- А кто его спрашивает? - слышится голос из  под машины на яме.
- Я.
- Кто я?
- Я. Катя Найденова.
-    Зачем он тебе? - звучит очередной вопрос из ямы.

Чуть наклонившись, Катя заглядывает под машину, и говорит раздраженно:

- Это гараж ПМК или ЦРУ? Хожу тут битый час и не могу получить ответа на простой вопрос, где найти бригадира? Никто не говорит, где он есть, но все  хотят знать, зачем он мне нужен!
Из ямы появляется голова Семёна.
           -  Это ты что ли Катя Найдёнова? - с интересом спрашивает он.
- А разве здесь есть другие девушки? - оглядывается Катя.

Семён выбирается из ямы, вытирая руки, подходит к ней.

- Здравствуй, Катя Найдёнова. Я и есть тот самый Гонтарь Иван     Алексеевич, которого ты ищешь битый час, - представляется  ей Семён.      -  Слушаю тебя.
-   Меня к вам направил начальник мехколонны. Он сказал, что у вас в   бригаде есть для меня работа.
- Константин Петрович не мог такого сказать. Он прекрасно знает, что у меня в бригаде нет работы для женщин. Ты, наверное, что-то перепутала.
- Я согласна  и на мужскую, - самоуверенно заявляет Катя.
Семён окидывает её оценивающим взглядом.
- А что ты умеешь делать?
- Всё то же, что и ваши зубоскалы, - с апломбом говорит Катя.
- Обиделась на нашего брата, а как же ты работать с этими «зубоскалами» собираешься?! Ты с какого отряда?
- Ни с какого, я сама по себе.
- А форма откуда? - Семён кивает на её одежду.
- По случаю прикупила. Очень удобная  вещь.
- Трудовая книжка с собой?
- С собой.
- Покажи.

Катерина достаёт из верхнего кармана куртки трудовую книжку, подаёт её Семёну.

           -  Ты, оказывается, имеешь категорию «С». Четыре года за рулём? Молодец! Да у тебя, смотрю,  и  опыт транспортной стройки есть! Когда успела?
- Долго ли умеючи, - уходит от прямого ответа Катя.
- А чем тебе не понравилась профессия штукатура-маляра? - листает трудовую Семён.
- За баранкой, хоть и труднее, но интереснее, больше видишь, чем с мастерком в руках, - отвечает Катя.
- Тоже верно. Кто твои родители?
- У меня нет родителей, я детдомовская, - прямо говорит Катя.

Ответ девушки обескураживает Семёна, он чувствует, что обязан помочь  сироте, понимает, почему именно к нему направил её Константин Петрович.

           -   На какую машину ты хотела бы сесть, Катя? - спрашивает он.
- На любую, лишь бы хорошо платили, - откровенно говорит  она.

Самонадеянность Катерины начинает раздражать Семёна.

- Чтоб хорошо платили, надо хорошо работать. Может, для начала,  покажешь нам, на что ты способна? - строго говорит он. 
- Запросто, - без колебаний отвечает Катя.
- Тогда вот тебе машина, - показывает Семён на яму, - ключи в кабине.

Катя уверенно садится за руль, поворачивает ключ зажигания и съезжает с ямы. Делает несколько кругов по двору. Водители  наблюдают за её работой. Разогнав самосвал, она резко тормозит перед Семёном. Выходит из машины.

- Достаточно? - спрашивает  у Семёна.
- Молодец. Уверенно водишь.
- Вы берёте меня? - с надеждой спрашивает Катя.
- С удовольствием бы, но в данный  момент мне некуда тебя поселить. Было два места в вагончике, но я на днях разместил там, двух командированных к нам тележурналистов.
- Журналисты! Они как приехали, так и уедут, а я из-за них без работы останусь! -  в сердцах произносит Катя.

Глаза её наполнились слезами. В одно мгновение Катя превратилась из самонадеянной девицы в беззащитную и одинокую девушку, которая ждёт от  Семёна поддержку и помощь.

           -  Ты погоди плакать, - говорит он ей. - Я сейчас позвоню жене, её,  между прочим, тоже Катериной  зовут, и мы  вместе что-нибудь придумаем.
               
- ХХХ -

Семён приводит Катю в свой дом.

- Знакомься: моя жена, Катерина, она работает на почте. Это - дочь Татьяна, студентка медицинского института, и набегами боец   стройотряда. А это, прошу любить и жаловать, Катя по фамилии Найдёнова. Она будет работать у меня в бригаде, водителем, - знакомит женщин Семён.
- Проходите, Катюша, будьте как дома, - гостеприимно говорит Катерина. - Таня, покажи Кате комнату.

Татьяна ведёт Катю в свою комнату, говорит ей:

          -   Я с ребятами в палаточном городке живу, поэтому хозяйничай здесь на своё усмотрение.

  Пока девушки разговаривают в комнате, Катерина и Семён шепчутся:

           - Она - девушка с характером, так что поаккуратнее с ней. В детдоме видать самостоятельности научена. Не опекай её сильно, ей это не понравится.
- Так она, что ли, детдомовская? Что ж ты мне сразу не сказал? - всплеснула руками Катерина.
- А что это меняет? Ещё раз говорю, не кудахчи вокруг неё. Твоя жалость только обидит её. Ей бы мужиком родиться, а не девкой, - говорит Семён.

Татьяна возвращается из комнаты.

-   Пап, я забыла тебе сказать. Тележурналисты, когда я сказала им, что вы  с мамой поднимали целину, захотели встретиться с вами и взять у вас интервью. Я обещала им устроить с вами встречу.
- Кто тебя за язык тянул? - ворчит Семён.
- А что тут такого? -  растерянно моргает Татьяна.
- Язык  твой впереди тебя бежит! -  недовольно отвечает Катерина.

Следом за Татьяной из комнаты выходит Катя. Она успела переодеться в свободный, не стесняющий движений халат.

- Вы, правда, были на целине? - спрашивает она.
- Довелось, - отвечает Семён.
- Целинники же были как сейчас бамовцы! - восхищенно произносит  Катя.
- Пожалуй, ты права. Я как-то не задумывался над этим, - говорит Семён.
-  Ужинать пора. Катя садитесь сюда, а ты Татьяна сядешь здесь, - распределяет места за обеденным столом Катерина.
- Хочешь, я тебе халат приталю, -  говорит на ходу Татьяна Кате.
- Не надо, мне и так хорошо, -  немного смутившись, отвечает ей Катя.
- Ой, пап, загадывай желание, ты среди двух Кать сидишь! - восклицает  Татьяна.

- ХХХ -


  Сергей и Юра обсуждают у себя в вагончике результаты своей поездки на БАМ.

- Ты доволен командировкой? - спрашивает Юра у Сергея.
- Вообщем-то да, а ты?-  интересуется Сергей.
- Честно признаться «романтика трудовых буден» меня уже притомила. Что ни говори,  а дома лучше, - говорит Юра.
- Не знаю, мне и тут неплохо, - отвечает  Сергей.
- Не понимаю тех, кто бросил свои обустроенные квартиры и приехал в эту Тмутаракань! - недоумевает Юра.
- И не пытайся - это зов сердца, - говорит Сергей.
- Зов сердца, зов сердца! - бурчит Юра. - Ты скажи лучше, когда домой  выдвигаться будем?
- Съездим на Дальний, там тоже есть наши ребята, возьмём интервью у  Таниных родителей и можно будет ехать.
- Какой Тани? - спрашивает Юра.
- Ты что, забыл? Татьяны, чьи родители поднимали целину, а теперь  штурмуют БАМ. Сюжет с участием этих людей, может стать   предметом для разговора о преемственности поколений. Уверен, эта  тема, райкому очень понравится, -  запальчиво говорит Сергей.
- Кстати о райкоме. Я посоветовал бы тебе сократиться в части  освещения недостатков в строительстве и критики действий вышестоящего начальства, -  произносит Юра.
- А как же без этого? Критика и самокритика сегодня в большой моде. Ты посмотри материалы пленумов, съездов - сплошное самобичевание.   Члены бюро будут первыми, кто не примет нашей работы, если в ней  будет отсутствовать и то и другое.
- Критика, знаешь, она тоже бывает разная. Ты иногда, Серёга, замахиваешься на святая святых. Я, например бы, смягчил или иначе  подал бы факт оттока комсомольцев из нашего отряда. В твоей интерпретации возникает вопрос, почему это происходит? Потому, что не все так хорошо на ударной комсомольско-молодёжной стройке или наш райком недостаточно серьёзно отнёсся к подбору кандидатов и отправил сюда недостойных? Скажу тебе больше: отъезд ребят будет расценен нашим райкомом, как бегство и предательство! С клеймом труса, им, поверь, несладко в жизни придётся. Пусть это останется на совести у самих ребят.
- Но райком, ведь всё равно узнает, -  возражает Сергей.
- Пусть они узнают об этом в рабочем порядке, а не от нас. Если мы  расскажем об этом в эфире, то ещё больше  настроим их против ребят, и себя, между прочим, тоже. На повестку дня встанет вопрос несостоятельности, чьей я думаю, ты догадался сам. Мало, Серёга быть правым, надо быть правым вовремя.
- Хорошо, я подумаю над тем, что ты сказал, -  задумался Сергей.

- ХХХ -

Раннее утро.
Катерина   хлопочет на кухне.
У Кати в комнате звонит будильник, но она его не слышит.

- Катя, вставай, - будит ее Катерина.

Катя какое-то время ещё нежится в постели, потом откидывает одеяло. Ночная сорочка облегает её тело, из-под неё выпячивается  небольшой круглый  живот. У двери в комнату опять звучит настойчивый голос Катерины.

          - Катя, вставай!

Катя пугливо укрывается одеялом.

          - Семён Алексеевич встал? - подаёт она голос.
- Он уже ушел, - отвечает Катерина.
 
Катя встаёт. Старательно утягивает живот поясом. Одевается. Накинув халат, выходит из комнаты.
  Приходит Татьяна.

- Всем привет! - говорит она с порога. -  Мам, а отец  дома?
- Ушел уже. А что ты хотела? - спрашивает Катерина.
- Предупредить хотела, к нему сегодня тележурналисты придут. Ух ты,
   а я и не знала, что за баранкой можно так загореть! - говорит  Татьяна, глядя на  Катю.
Катя  рассматривает  свои руки.
- Руки - ерунда! Лицо сильно загорело: скулы, лоб. Окрас как у беременной, - смеётся  Татьяна.
- Не болтай! - одёргивает  её  Катерина. - Садись, позавтракай с нами, в отряде, поди, не кормят. Катя, ты тоже умывайся и к столу, - говорит Катерина.

Катя подходит к умывальнику, заглядывает в зеркало. Так и есть, признаки беременности, как говорится, налицо! На лбу и скулах появились пигментные пятна. Моет лицо мылом так, как-будто хочет смыть с него выступившие за ночь коричневые пятна.
 Переодевшись в рабочую одежду,  выскальзывает из дому.

- А завтракать? - кричит ей вслед Катерина.
- Не хочу! - отвечает Катя.
               

- ХХХ -


 В гараже ПМК работа идёт полным ходом. Из распахнутых настежь ворот, выезжает различная техника. Катя тоже готовится к рейсу.
 
          -     Найдёнова, зайди ко мне, -  зовёт её Семён.
Катя заходит к Семёну в кабинет.
- Посмотрел вчерашние сводки: ты хорошо потрудилась. Парням фору дала! Молодец! Но смотри, не надорвись. Такой ритм не всякий мужик выдержит. Всех денег не заработаешь, да и много ли надо тебе одной.
- Сегодня одна, завтра вдвоем, -  отвечает Катя.
- А второго ищи такого, чтобы он смог тебя обеспечить, а не ты его! Тоже мне, кулёма, учить, что ли надо? - насмешливо говорит Семён и тут же переходит к делу. - Я вот зачем тебя вызвал. На Дальнем ждут пролётные строения, а  Вовка Голубь приболел. Кого можно было туда отправить те уже на трассе. Сам я через полчаса уезжаю на Центральный участок. Получается, что кроме тебя  мне  туда отправить некого. Понимаю, что категория у тебя не та, чтобы садить тебя за длинномерный «КРАЗ»,  но ситуация безвыходная. Может, выручишь?
- Какой разговор Иван Алексеевич! - говорит  Катя.
- Машину я проверил, она на ходу. Погрузчик ждёт на переезде. Рейс оплатим по двойному тарифу, так что, не лихачь!
- Слушаюсь, товарищ командир! - боевито отвечает Катя.
На пути из гаража ей встречаются Сергей и Юра.
- Девушка, не подскажите, где можно найти Ивана Алексеевича? - обращаются они к ней.
- Бригадир у себя. Пройдёте прямо, потом налево и сразу его дверь, - объясняет им Катя.
 
Она забирает вещи из своей машины и переходит к «КРАЗу». Несмотря на то, что Семён сказал  ей, о том, что машина готова к рейсу, она открывает капот, проверяет масло. Убедившись, что всё в порядке, садится за руль, медленно трогает с места.

-    Стой! - слышит она через открытое окно голос Семена. - Стой!

Катя тормозит, приоткрывает дверь кабины.

- Пассажиров возьми, -  говорит Семён.
- Тех пижонов? - недружелюбно спрашивает Катя, кивая на Сергея с Юрой. 
- Не пижонов, а тележурналистов. У них на Дальнем встреча с комсомольцами из отряда «Прометей».
- В их штиблетах только и ездить на Дальний! - говорит Катя.
- Это не наше с тобой дело, в чём им ездить! - обрывает её Семён. -   Закончат свои дела, привезёшь их обратно. И будь, пожалуйста, повежливей с ними, -  телевидение всё-таки, -  просит  Семён.

- ХХХ -

Катерина на почте разбирает письма, газеты, журналы. На глаза ей попадается письмо с казённым штемпелем, адресованное Кате. Она берёт конверт в руки. Читает на штампе «Железнодорожная больница с.Беликово».
Катерина откладывает конверт, но какая-то неведомая сила заставляет взять его снова. Беликово…Беликово…Да, на станции Беликово, она лежала в больнице после того, как в 1949 году её сняли с поезда. Интересно, какие дела могут быть у Кати в этой больнице? - терзается любопытством Катерина. Она вертит конверт в руках, борется с искушением открыть его. От греха  подальше,  прячет конверт в карман кофты, продолжает работу. Однако любопытство берёт над ней верх! Она осторожно вскрывает конверт, достаёт оттуда небольшой лист бумаги, читает: «Уважаемая Найденова К. В ответ на Ваше повторное обращение сообщаем,  что  в связи с окончанием срока хранения,  медицинские документы 1949 года уничтожены, поэтому рекомендуем Вам обратиться в другие компетентные органы, занимающиеся розыском людей».
 Катерину охватывает смутная тревога. Из головы не выходит вопрос:          «Кого разыскивает её постоялица?»  В мозгу пульсирует: «49-й», «Беликово».  Пытаясь избавиться от навязчивой мысли, она трёт себе виски. Состояние волнения и тревоги настолько сильное, что Катерина не может работать, всё валится из рук. Она запечатывает конверт, и вместе с ним уходит домой.
 На улице идёт проливной дождь.


- ХХХ -

               
Посёлок Дальний представляет собой временный стан из десятка вагончиков.
Идёт сильный затяжной дождь.
 Катя пьёт чай в вагончике, переоборудованном под небольшую столовую, и разговаривает с поварихой, полной  женщиной  лет  сорока пяти.

          -   Нелегко, поди,    с утра до ночи на машине? - спрашивает повариха.               
- Нелегко, -  соглашается Катя.
- Замужем?
- Не-а, -  мотает головой Катя.
- То-то и оно! Был бы муж, он бы не разрешил тебе на машине работать, -  то ли с сожалением, то ли с завистью говорит повариха.
- Стала бы я его спрашивать! - отвечает Катя.
Заходит один из строителей.
- Дождь льёт как из ведра! Ты бы поторопила своих пассажиров, а то неровен час, вода в реке поднимется.

Катя, набрасывает на плечи дождевик и выходит на улицу.  Идёт к машине,  садится в кабину, поторапливая журналистов, сигналит несколько раз.
Вскоре из вагончика выходят Сергей и Юра. Их провожают ребята из комсомольского отряда. Чтоб гости не промокли, ребята держат над их головами кусок растянутого брезента.

          -   Извините, мы задержали вас, -  говорит Сергей.
- Я могу и подождать, только вот речушка, которую мы с вами в обед проезжали, вряд ли нас будет ждать. Реки тут непредсказуемые. В дождик безобидный ручеёк превращается в море разливанное! - отвечает Катя.

Выезжают на дорогу разбитую тяжёлой техникой и  размытую дождём.
Ливень хлещет по кабине и окнам. Дворники едва справляются с дождём.   Подъезжают к реке. Она, действительно стала шире.

- Ещё минут десять, двадцать  и не успели бы, - говорит Катя, направляя машину  к реке.
 Едут по воде. Не доезжая до берега,  мотор неожиданно глохнет.
- Нет, только не это! - восклицает Катя, пытаясь завести  машину.

Выходит из машины прямо в воду, поднимается на бампер, открывает капот. Ищет неисправность в моторе. Возвращается в кабину, поворачивает  ключ зажигания, но безрезультатно, -  машина не заводится.
Опять выходит под дождь и взбирается на бампер. Кричит оттуда  Сергею:

          -    Поверни ключ зажигания!

Сергей поворачивает ключ, но машина  молчит. Катя спрыгивает с бампера и вновь возвращается в кабину.
Вода в реке стремительно прибывает, несётся мутным бурным потоком.

- Дело дрянь! Слетела тяга дроссельной заслонки, и шплинт, крепящий тягу, потерялся! - сообщает Катя.
- Что это значит? - спрашивает Сергей.
- А это значит, что пока вода небольшая, вы оба, сейчас, пойдете на берег, - распоряжается Катя. - На, заверни камеру, - подаёт  Юре дождевик.
- А как же вы? - спрашивает Сергей.
- Я  попытаюсь, что-нибудь придумать, - отвечает Катя.
- Юра, бери камеру и иди на берег, - говорит Сергей.
- Я что один пойду? - спрашивает он.
- Да, - отвечает  Сергей.
- Я сказала: вы пойдете вдвоем! Я теряю из-за вас время! - сердито прикрикивает  на них Катя.

Юра с опаской открывает дверь и погружается в бурный поток холодной воды. Держа на голове узел с камерой, идёт по пояс в воде к берегу. Сергей  следует за ним. Дождь неистово хлещет по воде, заливает лицо.
Сергей оборачивается и видит: промокшая до нитки Катя, с отчаянным  упорством  пытается вызволить  машину из водного плена.  Сергею становится стыдно за то, что он оставил девушку один на один со стихией. Он  возвращается к машине.

          -    Ты зачем вернулся?! - кричит  Катя.
- Я помогу вам! - Отвечает Сергей.
- Чем ты мне поможешь?! Сейчас же иди на берег! - кричит Катя. Видишь, вода прибывает!
- Вижу! Если машина не заведётся, то мы уйдём отсюда вместе.
- Да пошёл ты, придурок! Хочешь утонуть, тони! - психует Катя.

Сергей стоит в воде, как неприкаянный.

- Ты ещё здесь? - оглядывается Катя. - Лебёдку на бампере видишь? Тяни трос на берег и попробуй его закрепить  там за крепкое дерево.
- Зачем? - спрашивает Сергей.
- Чтоб машину по течению не снесло! - перекрикивая шум воды, отвечает Катя.

 Удерживая равновесие в воде, Сергей растягивает трос лебёдки. На берегу, с помощью Юры крепит его за ствол дерева и, держась за трос, опять погружается в воду. Идет к  машине.
Катя ищет в ящике с инструментами, какую-нибудь металлическую деталь, которая могла бы заменить шплинт, крепящий тягу, но ничего подходящего не находит.
 Ещё немного и вода проникнет в кабину. Катя в отчаянии, она не знает что делать. И вдруг, её осеняет идея. Она вытаскивает из пучка волос шпильку, и  быстро идёт к капоту. Поставив шпильку вместо шплинта, возвращается в кабину.  Поворачивает ключ зажигания и машина заводится! Катя радостно сигналит Сергею, чтобы он ждал её на том месте, где остановился. «КРАЗ», наперекор пучине, тяжело движется к спасительному берегу. Сергей взбирается на подножку и они выезжают на сушу.

- Романтика, ети её мать! - ругается  Юра, садясь в машину.

В машине сыро. Вода стекает с мокрых одежд. Мужчины оголяются по пояс. Открыв дверь кабины, выжимают одежду и вновь натягивают её на себя.
 
- Катя, вам тоже надо отжать куртку, а то с вас течет как с Ниагарского водопада. Мы отвернемся.
- Печку сейчас включу и просохну, - говорит Катя.

Едут молча. Все устали от тяжёлой дороги - не до разговоров.

- О - ё!  -  Вдруг вскрикивает Катя, хватаясь за бок.
- Что случилось?! -  беспокоятся мужчины.
- Кольнуло что-то, - смущённо говорит Катя и продолжает рулить.

Боли в животе усиливаются. Катя, стиснув зубы, продолжает крутить баранку.
Боли становятся невыносимыми.

- Все больше не могу! - почти выкрикивает она и останавливает машину. Кладёт голову на руль.
- Что с вами?! - испугался за неё  Сергей.
- Рожаю, - подняв  голову, отвечает Катя. - Ой, ой, ой! - морщится от боли.
- Вы шутите? - недоуменно смотрят на неё мужчины.
- Да какие уж тут шутки! Ой, мамочки, мои! -  вопит от боли Катя.

Сергей  и Юра не сводят с неё очумелого взгляда.
 
- Ну, что вытаращились, не видели, как рожают? Садись, давай за руль, - обращается Катя к Сергею, -  а то придётся вам роды принимать!  О-о-о-!  - стонет от боли.
- Я не умею водить машину, -  растерянно говорит Сергей.
- Научишься! Садись! -  командует Катя.

Сергей  неуверенно садится за руль.

          -  Я тебе буду говорить,  что надо делать, а ты повторяй, понял? - говорит ему Катя.

Сергей молча кивает.

- Подожди-ка,  отвернитесь, -   просит Катя.

Мужчины отворачиваются, Катя снимает с себя утягивающий пояс.

- Фу, легче стало, - облегчённо выдыхает она. - Всё, можете повернуться.

 Сергей с Юрой бросают взгляд на появившийся у Кати живот.

- Разве можно было в вашем положении… -  начал, было, Сергей.
- А ты знаешь моё положение?! То-то.  Поверни ключ зажигания. Теперь выжми сцепление, - даёт указания  Катя.
- Как это? - растерянно спрашивает Сергей.
- Нажимай левой ногой на левую педаль. Жми до отказа. Не бойся. Включай первую скорость. Давай, я помогу. (Катя переключает скорость) Теперь правой ногой жми на газ и медленно отпускай левую.
 
Машина рывками трогается с места.

- Спокойно, спокойно. Вот так, - поддерживает Катя Сергея - Держись колеи. Ой, как больно-то! - хватается за живот Катя. - Прибавив газу, а то я точно здесь рожу!

- ХХХ -

 В посёлок машина прибывает ночью. Дождь давно кончился. Сергей  останавливает машину у дома Семёна. Выскакивает из кабины,  бежит  в дом. Юра помогает Кате выйти из машины.  Навстречу им спешат Сергей и Катерина.

           - Катя, девочка моя, что с тобой? – тревожно спрашивает Катерина.
- Теть Кать я рожаю, - виновато по - детски говорит Катя.

Катерина заводит Катю в дом, удивлённо смотрит на её живот, которого она не видела ни утром нынешнего дня, ни в прошлые дни.
 
- Живо за Татьяной в   палаточный городок!– командует Катерина.
Сергей  с Юрой уезжают за Татьяной.
- Простите меня, теть Кать, что  не сказала вам. Меня  кормить некому, надо было самой работать. Я не умру? – едва сдерживает слёзы Катя.
- Выдумала тоже, «умру»!  Какой у тебя срок?
- Семь месяцев. Тёть Кать, если я умру, не отдавайте моего ребёночка в детдом, - слёзно просит Катя.

Катерину пробивает слеза.

- Я тебе  умру! Я тебе  умру! - шумит она на Катю. - Давай - ка, лучше    пока Татьяна  едет,  приведём себя в порядок, приготовимся к родам, - говорит она,  стягивая с Кати грязные сапоги.
- Мне плохо, очень плохо!  - плачет Катя.
- Ты утягивалась что ли? – спрашивает Катерина.
- Да, - кивает в ответ Катя.
- Дурёха!  Нельзя было этого делать! Кто отец ребёнка?
- Я уехала от него.
          -    Понятно, - вздыхает Катерина,  снимая с  Кати футболку.
          -   Это сними, - кивает  Катерина на шею со шнурком  с  невзрачной подвеской. 
- Оберег я не сниму, нельзя!   Он достался мне от мамы,  - отказывается Катя. – Имя, да эта серьга  вот всё, что мне от неё досталось. Ой, мамочка родненькая,  умираю!–  мечется от боли Катя.
- Потерпи,  Катюша, потерпи! Где тут твой оберег, зажми его в кулаке и тебе сразу легче станет.

Катерина поправляет сбившейся шнурок, так чтобы  Катя  могла взять   подвеску в руку и застывает на месте. На груди у Кати медная серёжка, та самая, которую ей когда-то подарил Николае!

- Необычная серьга, а вторая где? -  с волнением спрашивает Катерина.
- У  мамы осталась! О-о-о! - опять взвывает Катя.

Катерина не верит своим ушам.

- А что случилось с  твоей мамой?
- Она меня в поезде родила  и заболела,  приехали санитары. Её увези, а про меня забыли.  Я осталась с Валентиной Васильевной, потом она умерла, и меня отдали в детдом. Теть Кать, вам тоже было больно, когда вы рожали?
Вопрос застаёт Катерину врасплох.
- Мне? Да, да, конечно. Дети на свет в муках рождается, - рассеяно отвечает Катерина. - Значит, тебе,  имя  матери дали? – спрашивает она.
- Угу, - стиснув зубы от боли, - отвечает Катя.
- Её на станции Беликово сняли? – осторожно интересуется Катерина.
- А вы откуда знаете? – удивляется Катя.
- Тебе письмо оттуда пришло.

- Где оно? Дайте прочитать.

Катерина подаёт письмо. Катя, дрожащими руками надрывает край конверта, достаёт листок, быстро пробегает по нему глазами.

- Всё, я больше не могу! – то ли от боли, то ли от отчаяния, выкрикивает Катя.
- Можешь, девочка, можешь, ты сильная, потерпи моя хорошая, -  Я помогу тебе. Не бойся. Я рядом с тобой. Вот увидишь, мы справимся.  Все будет хорошо, - успокаивая Катю, приговаривает Катерина.
Вбегает Татьяна.
- Воды  были? – с порога задаёт  она вопрос.
- Почти по пояс. Минут  тридцать в воде под дождём простояли, - отвечает Сергей.
- Не о тех водах речь, товарищ  тележурналист, - хмыкает Татьяна. –  И  вообще, подождите, пожалуйста, в соседней комнате. Я вас позову, когда вы понадобитесь.
         

- ХХХ -


Ранее утро. Катя спит, рядом с ней на кровати лежит  её первенец.
Рядом с кроватью на табурете сидит Катерина. На её ладони лежит вторая медная серёжка. Глядя на неё, она вспоминает своё далёкое прошлое. Перед глазами проплывают сцены, связанные с появлением на свет Кати. Воспоминания прерывает тихий плач ребёнка.
 Катя  просыпается, с тревогой смотрит на младенца.

- Проголодался, есть просит, - со слезами на глазах,  говорит  ей Катерина.
          - Теть Катя, почему вы плачете? -  прикладывая малыша к груди, спрашивает Катя.


Катерина  разжимает кулак  и, молча протягивает  Кате руку, на ладошке которой лежит  вторая серьга.
Катя не сразу понимает, что в руке у Катерины  парная серьга, она непроизвольно тянется к шнурку на шее.  Убедившись, что её серёжка на месте, изумлённо смотрит на серьгу в ладони, сережку на шнурке, поднимает взгляд на Катерину.
           - Я нашла тебя, доченька, - сдерживая слёзы, произносит Катерина.

- ХХХ -

На следующий день.
Катерина  развешивает пеленки на улице. Подходит Сергей.

- Здравствуйте Екатерина Павловна.
- Здравствуйте, Серёжа.
- Как наша роженица и её малыш? – спрашивает Сергей.
- Слава богу, все хорошо.
- А Иван Алексеевич еще не вернулся?
- Нет, что-то задерживается.
- Жаль, мы на сегодня с ним договаривались об интервью, - разочарованно говорит Сергей.
- День длинный, может ещё объявится. Если что, так  завтра  приходите.
- Завтра мы уезжаем. А может,  вы  нам поможете, Екатерина Павловна? – с надеждой спрашивает Сергей.
- Чем?
- Расскажите, как жилось и работалось вам на целине.
- Я  плохая рассказчица, - отказывается Катерина.
- А я вам помогу.  Я буду задавать вопросы, вы отвечать.  Понимаете,   нам никак не обойтись без  эпизода о бывших целинниках на БАМе, - уговаривает её Сергей.
- Не уговаривайте! Не  буду я сниматься ни в каком   кино!
- Хорошо,  а если мы сделаем так,  что вас в кадре не будет, а будет звучать только ваш голос? – выдвигает альтернативный вариант Сергей.
- Разве так можно? – Катерина недоверчиво смотрит на Сергея.
- Нежелательно, конечно, прибегать к такому приёму, но что делать! Ваше дело – ответить на мои вопросы, а моё - придумать,  как можно красиво и интересно представить материал. Только нам для этого  потребуются  ваши с Иваном Алексеевичем фотографии. У вас есть фотографии  с целины?
- Фотографии- то есть, - почти соглашаясь, отвечает Катерина и вдруг опять меняет своё решение. - Да ехали бы вы на Центральный участок. Там начальник мехколонны Константин Петрович тоже бывший целинник. Мы с ним в одном совхозе работали.
- У  нас, к сожалению, командировка закончилась. Ну, пожалуйста, Екатерина Павловна, - не теряя надежды, уговаривает Сергей. – Я бы с вами  посмотрел сейчас, что у вас есть из фотографий, а вечером  пришёл бы  с оператором. Смотришь, к тому времени, может,  и Иван Алексеевич вернётся.
- Ну, ладно, уговорил, пойдём, посмотрим. Только тихо. Мать с ребенком не разбуди, – говорит Катерина.

Заходят в дом.

- Можно  взглянуть одним  глазом на  своих крестников? - спрашивает Сергей.
          -   Взгляни,  - разрешает Катерина.

Сергей заглядывает в приоткрытую дверь. Его взору предстаёт красивая картина – залитая солнцем белоснежная постель и спящая на ней  с младенцем у груди Катя. Темные волосы  молодой мамы рассыпались  чёрным золотом по подушке, на губах счастливая улыбка.
Сергей прилип к двери, не может оторвать глаз от этой красоты.
Катерина тянет его за рукав.  На цыпочках  проходят  в другую комнату. Она  ставит перед ним коробку с фотографиями.

- Смотри, выбирай, что тебе подойдет.  Чай принести?
- Не откажусь, - говорит Сергей.

Катерина уходит на кухню.
Сергей  перебирает фотографии. Их много и они разные – школьные фотографии Татьяны, фотографии Катиных с Семёном друзей и знакомых, домашние  карточки, фото Семёна на тракторе с доски почёта, групповые фотографии с различных слётов и собраний, студенческие фотографии Татьяны, в том числе  и Бамовские.  Вместе с фотографиями лежат грамоты  Кати и Семёна за труд на целине.
Сергей извлекает очередную фотографию,  ею оказывается  детский фотопортрет  Сергея и Ильи. Сергей в замешательстве, он не может понять, откуда в этом доме взялась их с братом фотография.

          -    Екатерина Павловна, - громко зовёт Сергей.
- Тихо ты! Малыша разбудишь, - шипит на него Катерина.
- Откуда у вас эта фотография? – спрашивает он.
-   Эта? У Ивана надо спросить, а что? – насторожилась Катя.
- Это наша с братом детская фотография. Справа я, слева Илья? – говорит Сергей.
- Да ну! – восклицает Катерина,  сравнивает  фотографию с  оригиналом. - Да есть сходство, - вынуждена признать она.
- Как жаль, что нет Ивана Алексеевича!  - сокрушается Сергей.


- ХХХ -


Утро следующего дня. К дому Катерины подруливает машина. На крыльцо выходит Катя с тазиком  стираных пеленок.

- Здравствуй,  крестница! – громко приветствует её Сергей.
- Привет,  крестник! – Отвечает она.
- Как дела? – спрашивает Сергей.
- Мне повезло, ты  оказался хорошим учеником, - отвечает Катя.
- Просто у меня был хороший учитель. Теперь смело можно  и на права сдавать. Иван Алексеевич не приехал?
- Нет.
- Ах, как жаль! Я так надеялся на встречу с ним! Но, видать не судьба. Пора ехать, - досадует Сергей.
- Ты уже уезжаешь? – интересуется Катя.
- Уезжаю. Покажи моего крестника на прощание, - неожиданно просит он.

Катя уходит в дом, выносит свёрток с ребёнком. Сергей приоткрывает краешек простынки, смотрит на  личико младенца. Губы  Сергея растягивается в улыбке.
Юра, наблюдавший за ними через окно в автомобиле,  включает камеру.

- Будь счастлива, -  чмокает Сергей Катю в щеку.
- Буду, - отвечает Катя.
 - А у меня на вас есть компромат! – весело  кричит из машины  Юра.
- Ну и что! Я не боюсь компроматов, -  озорно отвечает Катя.
- А  я тем более, -  говорит  ему Сергей. - Передавай привет, Екатерине Павловне. А еще лучше, передай ей мой номер телефона, - говорит Сергей Кате.

Он записывает на листке блокнота свой номер телефона. Вырывает лист и подаёт Кате.
От прикосновения рук, у обоих вдруг замирает сердце. Неожиданно нахлынувшее на них чувство,  приводит  обоих в трепет. Смущаясь, они прячут друг от друга своё состояние - Катя, начинает  успокаивать ребенка, хоть он и не плачет, Сергей  суетливо рассовывает по карманам  блокнот и ручку. 


- ХХХ -

 Город.
Илья  за рулём новеньких «Жигулей». Он заезжает по пути  в магазины, возвращается от  туда  с покупками.
У дороги, рядом с  парикмахерской замечает нарядно одетую Алю.
 Илья останавливает машину на противоположной стороне улицы, выходит из неё,  переходит дорогу.
В это  время  Аля садится в подъехавшую к ней машину и уезжает.
Илья в недоумении. Он быстро садится за руль и, не обнаруживая себя, следует за   машиной.
Выезжают за город. Машина с Алей вскоре останавливается у ворот  какого-то профилактория. Вначале из машины выходит  Первый. Он любезно открывает Але дверцу и подаёт ей руку.  Вдвоём они идут к главному корпусу.
Илья проезжает мимо. Отъехав, так, чтобы его не было видно, останавливается, нервно закуривает. Проходит не менее получаса. Асфальт у машины усыпан окурками. Илья, щелчком откидывает  очередной окурок и решительно направляется к профилакторию.
 Его встречает  вахтер.

          -   Вы к кому, молодой человек? – спрашивает он.

Илья предоставляет ему своё удостоверение.

          -   Наши в каком номере разместились? – спрашивает он.
- В 333, - отвечает вахтер.

Илья молнией взлетает на третий этаж. Запыхавшись, останавливается у комнаты с номером 333, прислушивается  к звукам за дверью. Стучит в дверь.

- Я занят, - слышится голос Первого.

Илья стучит  еще и еще!
Дверь распахивается.

- Какого чёрта! Я же сказал, что занят! – сердито говорит Первый и в буквальном смысле слова, теряет дар речи.

Илья словно  загипнотизированный, смотрит на его голый торс, на Алю в кресле с  растрепанной причёской.

           - Илья?! – подаёт она голос.
 
Её голос выводит Илью из состояния оцепенения. Ни  проронив, ни слова, он бросается прочь, словно ураган пролетает,  мимо вахтёра.

           - Двери не разбейте, они же стеклянные! – только и успевает крикнуть тот.
               
Илья садится в машину и  мчит  на предельной скорости.
Машины шарахаются от него, водители, показывая, что он ненормальный. крутят пальцем  у виска.
Илья не видит ни знаков, ни светофоров, перед его глазами только голый торс  Первого и  Аля с растрёпанной прической.
Машину заносит на крутом повороте, не справившись с управлением, «Жигули» переворачиваются   и летят в кювет.


- ХХХ -


Следующий день - день выхода Сергея и Юры на работу после командировки.
Телестудия. Коллеги встречают Сергея и Юру как настоящих героев с цветами, шампанским.

- Рассказывайте, как съездили?
- Что привезли интересного?
- Таёжный воздух пошёл вам на пользу.
- Я тоже хочу на БАМ!

 Заходит редактор.

- Привет Бамовцам! – здоровается за руку с Сергеем и Юрой. – С заданием, надеюсь,  справились?  Когда  увидим вашу работу?

Раздается телефонный  звонок.  Одна из сотрудниц берёт трубку.

- Кого? Меня? -  спрашивает её редактор.
- Нет, Сергея, - отвечает  девушка и подает Сергею трубку.
- Ты?  Когда?! Где?! Как это случилось?!  - взволнованно  кричит  Сергей в трубку.
               
- ХХХ -


 У входа в больницу, Илью поджидает Аля.

- Ты что тут делаешь?! Как ты посмела прийти сюда  после того, что случилось?! – с неприязнью говорит ей Сергей.
- Поверь  мне, Сергей,  я  перед Ильёй ни в чём, ни виновата! - оправдывается Аля.
- Уходи, я не хочу с тобой разговаривать! Оставь Илью в покое!
- Сергей,   секретарь обманул меня!  Он сказал, что у них какое-то торжество и Илья ждет  меня в профилактории. Между нами ничего не было.
- Если бы Илья не приехал, то было бы!  - говорит Сергей.
- Поверь мне, Сергей,  я не хотела  ничего этого. Я люблю Илью.
- Ты любишь Илью? – усмехается Сергей. - Ты себя только любишь!
- Конечно, ты  вправе со мной так разговаривать, я виновата перед тобой. Но я говорю тебе, дороже Ильи для меня никого нет! - плачет  навзрыд  Аля.
- Что ты хочешь от меня? – спрашивает Сергей.
- Скажи, в больнице, чтобы мне разрешили его навещать. К нему пускают только  тебя.
- Никогда! Забудь  к нему дорогу! – Сергей разворачивается и уходит.
- Это жестоко, Сергей! - кричит ему вслед Аля.

- ХХХ -

 Ординаторская. Сергей беседует с доктором.

           -    Ваш брат держится молодцом. Но он потерял много крови, а  у  нас, как назло, закончился запас крови его группы. Ждём  новую партию
- Возьмите  у меня, сколько надо, только, прошу вас,  поставьте его на ноги!
- Пройдемте со мной,  - говорит доктор.

Он  заводит Сергея в процедурный кабинет.

          - Сестра, проверьте группу  крови, у этого  молодого человека, - даёт указания доктор медицинской сестре.

 Сестра определяет у Сергея группу крови.
 
          -  Отлично, - говорит доктор,  заглядывая через плечо сестры на  результаты её работы. - Наденьте это, - подаёт Сергею белые  брюки, рубаху, бахилы.
- Сестра, каталку!

Пока везут каталку, доктор  интересуется у Сергея.

- А  кем вам доводится Гонтарь?
- Иван Алексеевич?  А  что он здесь? -  удивляется Сергей
- Он был  здесь за час до вашего прихода. Приехал прямо из аэропорта. Представился  родственником и в доказательство,  показывал  нам вашу детскую фотографию, - улыбнулся доктор. - Настоял  на том, чтобы мы взяли у него кровь для вашего брата. У   вас с ним идентичная группа крови.
- Иван Алексеевич родственник по отцовской линии, - сообразил, что ответить Сергей.

Привозят каталку. Сергей ложится  на неё, и его  везут в реанимацию. Подъезжают  к кровати,  на которой лежит Илья. Делают прямое переливание крови.
 Илья не надолго  приходит в себя.

- Сергей, - увидев брата, произносит он и опять теряет сознание.
- Он  часто зовет какую-то Алю. А  мы по вашей просьбе,   к нему  некого не пускаем. Гонтарь вот только и прорвался.

Сергей промолчал. Его вывозят из реанимации.

- Вам надо отдохнуть, - говорит ему  доктор.
- Не беспокойтесь, я  в порядке, - отвечает Сергей, и выходит в коридор.

В коридоре, у окна   разговаривают две медсестры.

- Глянь, она опять тут. Прям, как солдат на посту, никуда не уходит.
Сергей  с интересом заглядывает в окно,  и видит сиротливо сидящую на скамейке Алю.
- Это вы про неё что ли? – спрашивает он у сестёр.
- Представляете, два дня назад с дежурства уходила, она  сидела, сегодня прихожу, она опять здесь, - охотно рассказывают ему сёстры.
- Сестра, сестра! – доносится из соседней палаты.

Сестры  расходятся по своим делам. Сергей  через окно смотрит на Алю. Из ординаторской выходит доктор.

- Вы  ещё не ушли? С вами всё нормально? – спрашивает он Сергея.
- Доктор, разрешите ей посещать моего брата, - кивает Сергей на улицу. - Это его девушка, её зовут Аля.


- ХХХ -

Семён ждёт Сергея в подъезде дома, на ступеньках лестничной площадки.
Появляется Сергей,  в задумчивости он  поднимается по лестнице на этаж.
На его пути вырастает фигура Семёна. Сергей поднимает голову, молча смотрит на отца.

- Ну, здравствуй, сын, -  произносит Семён.

 Семён подходит к  Сергею и крепко обнимает его. Сергей холодно отвечает на его объятия.

            -  Мы с Катериной позвонили тебе на работу. Там нам сказали, что с Ильёй случилась беда. Начальник мехколонны помог с билетами на самолёт, говорит Семён.
- Спасибо за  то, что вы сдали кровь для моего брата, - отчуждённо говорит Сергей.
- Он мой сын, - отвечает  ему Семён.

 Его реплика остаётся без ответа. Молча проходят в квартиру.


- ХХХ -


Заполночь. В  кухне, за столом сидят Сергей и Семён.

- ... так что Катерина нашла свою дочь, а я тебя с Ильёй. - Закончил  рассказ о своей нелегкой жизни Семён.
- А мы  и не терялись, - бросает ему в ответ Сергей. - Ответь мне,  почему, когда тебя оправдали,  ты не приехал к нам?  Если бы  мне мама не сказала тогда, что ты жив, я бы и не знал, что у меня есть отец, - с  укором говорит Сергей.
- Я  пообещал Лене не мешать вам. Моя биография могла  испортить вам жизнь, - просто отвечает Семён.
- Так кто же ты Орлов или Гонтарь? – вызывающе спрашивает Сергей.
- Судьбе было угодно, чтобы я взял фамилию Гонтарь, - не обращая внимания на тон сына, спокойно отвечает Семён.
- Значит, эта тетрадь не твоя? - Сергей подаёт Семёну старую тетрадь с его чертежами.
- Моя, - обрадовался  Семён, - Откуда она у тебя? Мне  сказали, что она сгорела.
- А  мне сказали, что ты умер, - парирует Сергей.

Семён  в очередной раз пропускает мимо ушей  дерзкий тон Сергея, листает тетрадь.

- Как давно это было. Жаль, многое из того, что тут есть уже  морально устарело, так и не увидев света, - вздыхает он.
- Ошибаешься, - Сергей приносит свидетельства о рационализаторских предложениях и изобретениях, выписанных на имя Василия.

Семён, догадывается, какой оценки ждёт от него Сергей.

          -   Ты знаешь, Сергей, а я не в обиде на Василия, - вопреки его ожиданиям, отвечает Семён.
- Как так, ведь он украл твои идеи! – возмущается Сергей.
- Мои идеи так бы и остались идеями, если бы Василий не воплотил их в жизнь  Я рад, что они принесли людям хоть  какую-то пользу. А это главное для изобретателя! Если тебя мучает  вопрос авторства, то я  готов от него отказаться, - Семён зачёркивает на тетради свою фамилию и  вписывает фамилию Василия.
- Вот с такой легкостью ты тогда  и от нас  отказался! – вдруг заявляет Сергей.

Слова сына пронзают Семёна, словно молния. После  них он уже  не может оставаться здесь.
 
- А я думал ты меня понял, Сергей, - разочарованно произносит Семён и уходит.

Сергей его не останавливает.

- ХХХ -


В больнице.
Семён с авоськой в руках идёт по больничному коридору.
 
          -    Полякова сегодня перевели из реанимации в пятую  палату, - сообщает ему дежурная на посту.
Семён  заходит в палату. В палате Илья,  и Аля.

          -   Здравствуйте, - говорит Семён.
- Здравствуйте, - отвечает Илья и Аля.
- Меня зовут Иван Алексеевич Гонтарь.
- А, это  ваша кровь по моим жилам течет? Вы  теперь за меня в ответе!  - оживился Илья.
- Я готов и ответить, - улыбается Семён.
- Шучу. Спасибо вам, Иван Алексеевич.
- Ты главное, Илья, поправляйся, - говорит  Семён.
- Мама никогда не говорила, что у нас есть родственники.
-   Тем  радостней встреча, - улыбается Семён. - А кто эта очаровательная девушка?
- Это моя жена Аля. Правда, мы еще не расписаны.
- Ну, это дело поправимое. Мы ещё погуляем на вашей свадьбе! Поправляйся быстрей!  Не буду вам мешать. До свидания.

Семён кладёт на тумбочку авоську с фруктами.

- Мы ещё увидимся?  Вы где  живёте? - Спрашивает Илья.
- Сергей знает мой адрес.  Берегите его, Аля, - прощаясь, говорит Семён.

- ХХХ -


Перрон железнодорожного вокзала.
До отправления поезда осталось несколько минут. Семён стоит у вагона, нервно курит,  поглядывает по сторонам. Он  не теряет надежды на то, что Сергей всё же  придет проститься с ним.
Звучит сообщение об отправке его поезда:

- Вниманию провожающих, до отправления поезда  номер тридцать пять, осталось две минуты.

Семён делает последнюю затяжку, поворачивается, чтобы уйти.
По перрону бежит Сергей с плюшевым мишкой в руках.

          - Отец! – кричит он.

Семён  оглядывается на его голос. Отбрасывает окурок в сторону  и спешит  Сергею навстречу. Обнимаются. Звучит сигнал отправления поезда.
 
- Не теряйся больше, батя, - тихо говорит Сергей.

Глаза Семёна становятся влажными.
Поезд  медленно трогается. Семён  спешит к вагону, на ходу садится в него.
Прощаясь с отцом, Сергей машет ему вслед медведем. Вспомнив, что не отдал игрушку, бежит за вагоном,  поравнявшись с дверью,  отдаёт медведя  Семёну.

          -  Это для Кати маленькой и её малыша! - с чувством говорит он.