Лекарство от гипертонии

Приезжаю в деревню к деду. Подхожу к дому. Дед сидит за двором на лавочке. Греется на солнышке. В валенках, фуфайке, шапке. Глаза зажмурены.
Подошёл к нему, поздоровался. Обычно он приветствует меня радостными возгласами: «О! Привет! Привет! Жду тебя. А тебя всё нет!» На этот раз замечаю, дед грустный и какой-то будто не в себе.
– Что, деда, невесёлый? – спрашиваю.
Молчит.
– Давление замучило? – допытываюсь я.
Давление – давняя дедова напасть. Сколько он таблеток съел! Сколько тонометров заменил! Измеряет он его до десятка раз на день. А если новое лекарство применяет, то количества измерений не счесть.
«В космос летают. На Марс собираются. А прибора такого, чтобы  давление можно было измерить точно, как в автомобильной шине, сделать не могут. Пять раз за час измерь –  будут разные показания. Все до единого!» – возмущается дед достижениями медицинской техники. 
А уж достижениями самой медицины! Тут сарказму нет предела. Но ещё большее недовольство ценами на лекарства.
«Надо найти народное средство. Не может быть, чтобы такого не было, – часто сетовал дед. – Нашёлся бы такой добрый человек, чтобы подсказал. Кто-то ж знает. А так приходится химией давиться».
На мой вопрос дед долго не отвечает. А затем говорит нехотя: «Дурь замучила».
– Что такое? Что случилось? – Допытываюсь я.
Дед вместо ответа хватается за живот, сгибается  дугой и семенит к калитке. У калитки останавливается. Распрямляется и возвращается ко мне. Садится. Говорит:
– Показалось.
-– Что показалось? – спрашиваю я.
– Нет, не показалось, – говорит дед, подхватывается с места и полусогнутым вновь бежит к калитке.
На этот раз скрывается во дворе.
Я начинаю догадываться, что у старика нелады с желудком, и он помчал в туалет. До него не близко. Он за хозпостройками. Метров двадцать наберётся. Иду во двор.  Дед через минуту возвращается и жалобно сообщает:
– Не успел.
Направляется в дом.
– Подожди меня здесь. Я приведу себя в порядок, – бросает мне на ходу, и, по известной причине, широко расставив ноги, удаляется в дом. 
Спустя некоторое время, зовёт к себе и меня.
– Так, что же всё же случилось? – задаю вопрос, а сам себе отмечаю: старик изменился в лице, похудал, погрустнел.
– А то случилось. Подвели меня два сопляка.
Я, молча смотрю в дедовы грустные глаза, жду, что он расскажет дальше. Догадываюсь, что случай неординарный, иначе бы выложил информацию сразу. А тут, что-то медлит, соображает, как её преподнести. Наконец рассказывает.
Недели три назад, с тех пор и мучаюсь с животом, сижу вот так же, как сегодня, на лавочке, греюсь на солнышке. Откуда ни возьмись, являются два сопляка – электрики из района. Осматривают линию, обрезают ветви деревьев, которые лезут в провода. Инструментов на них всяких нацеплено!
– Дед! – обращается ко мне один, – к электричеству претензий нет?
– Нет, – отвечаю.
– Тогда, дедусь, я вон ту ветку яблони, что полезла в провода,  срежу. 
– Да где ж ты в Бога взялся, – говорю, – я думал, кого бы мне пригласить из сельчан, чтобы срезал. Да у нас тут одно старичьё. А сколько денег возьмёшь?
– Да нисколько, – отвечает.
¬– Но у меня лесницы нет такой высокой, – забеспокоился я. – Сейчас по соседям поспрашиваю. Только и у них нет. Это разве что… так идти далеко. И дома нет его. На работе.
¬– Деда! Не беспокойся!
И не успел я моргнуть глазом, как он выдвинул штангу из машинки, которая висела у него на шее, и прямо с земли её, за секунду.
– Ну и что дальше! – Спросил я, сгорая от нетерпения, узнать, что же могли натворить эти два «сопляка». Судя по началу рассказа, нормальные ребята.
– А дальше они пожелали мне здоровья и двинулись по своим делам.
– Ну и что?!
– А то, что я их остановил.
–Зачем?!
– Как там дела в районе? – спросил я у них. И вот этот, который резал ветку, отвечает:
– Район переносят в ваше село. Вы разве газет не читаете?
– Ну да! Мели Емеля! – говорю я.
А второй, напарник его, поддакивает:
– Да! Райцентр – то не в центре района. А это экономически не выгодно. Сколько бензина надо тратить, чтобы добраться до райцентра, который вовсе не в центре. У вас тут поля ровные, чтобы аэродром построить.
– Ну, у нас тут в войну был аэродром. До сих пор это поле не засевают. Скотина пасётся. Говорят, держат про всяк случай.
¬– Ну, вот там и будет аэродром. Будут садиться на него самолёты с области, со столицы. Построят госучреждения, больницы, аптеки.
– Во! Во! – говорю, – аптека бы нужна.
– Будет аптека, дед, – произнесли они в один голос.
И начали уходить. И уже на ходу, один говорит:
– Мой дед, точно Вашего возраста, как касторки примет, о давлении забывает надолго.
И ушли. А я поразмышлял, поразмышлял и решил попробовать сбить давление касторкой. «Ну, от касторки не умру же, – решил я. – И вот тут-то началось. Только подключил аппарат, начал проверять действие касторки. Так с этим манометром, болтающимся на руке,  н бежал. И зря бежал. Не успел.
Вот тут я, сколько ни старался быть серьёзным, не выдержал, расхохотался.
– Тебе смешно, – говорит дед обидчиво, а мне хоть плачь.
– Ладно, – говорю я миролюбиво. – Съезжу в райцентр куплю в аптеке крепящее средство. И всё пройдёт. Главное не переусердствуйте, а не то вновь придётся касторку пить.
– А насчёт переноса райцентра. Это, что они буровили? – спрашивает дед.
– А когда всё это было?
– Говорю, же тебе, недели три назад.
– А точнее. Число, какое было?
– Число, число, число, – вспоминает дед. – Да первое апреля было.
– Вот то-то и оно, что первое апреля. Первого апреля никому не верят.
– А-а-а! – только и ответил дед. А затем и сам расхохотался.
– А какое у Вас, кстати, сейчас, давление? – поинтересовался я
– Так я его вот эти три недели не мерял. Я о нём забыл. Мне было не до него.
– Выходит правду сказал тот сопляк, что Вы о нём надолго забудете, – сказал я сквозь смех.
– Выходит так, – ответил дед и улыбнулся.
Я понял, что он пошёл на поправку.
Но шутить надо вмеру.  Даже первого апреля. Шутить надо с умом, чтобы шуткой не навредить. К сожалению не все придерживаются этого очевидного простого правила.