Рейс

     По сонным улицам утреннего поселка Яшка гнал громыха­ющий самосвал. Надо первым примчаться в карьер за щебнем. Иначе, чуть опоздаешь, настоишься в очереди. А чем больше рейсов, тем больше заработаешь - пропорция. Деньги, кому они сейчас не нужны?!

     Высунув в окно голову, Яшка вдыхал свежесть летнего утра. Появились первые пешеходы и велосипедисты. На авто­бусной остановке одиноко стояла молодая женщина с чемода­нами, узлами и изо всех сил тянула навстречу руку. Яшка с сожалением пожал плечами: мол, спешу, да и не такси. А она, сложив перед собой ладони, будто моля Бога, с надеждой смот­рела на машину.

     Проскочив остановку, Яшка оглянулся: женщина безна­дежно глядела вслед, осунувшаяся и поникшая.

     Что-то защемило в Яшкиной груди.  «А! Частников хватает, довезут, - оправдывался он перед собой! – Что с нее взять? Копейки? Так потеряешь большее».
     А если насчет любви, так у него есть Вика с длинными стройными ногами и  знойной грудью. И, если не будет выкаблучиваться, то осенью он обязательно на ней жениться.

     С перекрестка свернул направо, выехал на трассу и прибавил скорость. Но женщина не выходила из головы. И лицо это, кажется, он уже видел: красивое, только полное грусти и тревоги. Видимо, где-то с ней встречался: может быть, на ра­боте, а, может быть, еще где?.. С каждой минутой симпатии к несостоявшейся пассажирке возрастали. А если честно ска­зать, то он не переваривает ту голосующую клиентуру, что с чувством превосходства указывает пальцем - к ноге! «Как бы не так, остановлюсь, жди!» А эта молилась, как на Бога! Возможно, она опаздывает на поезд, и в эти часы решается ее судьба? А вся дальнейшая её жизнь зависит, оказывается, от Яшки? Так что же он, варвар что ли?

     Резко затормозив, развернул машину. Направился обратно в поселок. С каждым километром волнение усиливалось. Даже перед свиданием с длинноногой Викой он был намного спо­койней.

     В голове путались мысли. Вот сейчас он подъедет к оста­новке, распахнет дверцу и скажет: «Видите ли... Понимаете ли... В общем с работой все. Прошу». И, конечно же, поможет ей уложить вещи, взобраться в кабину. «Как хорошо, что едем, - скажет она, - если бы не вы...» И с признательностью по­смотрит на него. А он закурит сигарету и небрежно бросит: «Я же не хлыщ какой-нибудь там бессердечный».

     Вот и перекресток. Поворот. Сердце колотится, в голове тикает.
     На остановке никого... Яшка выпрыгнул из машины, по­смотрел по сторонам. Пусто. «Уехала... Вот и хорошо! А то усаживай-высаживай! Если с каждым так нянчиться...», - сер­дито размышлял он вслух.

     Однако от случившегося Яшке легче не стало. Какой-то червячок точил его расхристанную душу. В памяти всплыло умоляющее лицо и сложенные ладони! И удивительное дело: теперь она ему была так же кричаще необходима, как он ей до недавнего времени. «Только бы увидеть ее еще разок!», - пре­следовала мысль.

     Вперед - к вокзалу! Он подойдет к ней на перроне и ска­жет: «Понимаете ли... Видите ли... Если вы еще когда-нибудь будете опаздывать на поезд, то я обязательно вас подвезу...» «Ничего-ничего», - скажет она.

     Яшка тряхнул головой. Да что это с ним? Щебень возить надо. А он раскапустился. Время-то не ждет. Быстрее в карь­ер!

     Поселок проснулся. Щебетали птицы, пищали дети, руга­лись соседки. У пивной бочки толпились мужики. И вряд ли кто обратил внимание на грохочущий самосвал, мчавшийся в сторону вокзала.