Ванильное небо

Вот и опять утро! Я с трудом приоткрываю глаза, но сквозь тонкую белую пелену не могу ничего толком разглядеть, будто смотрю через запотевшие очки. Еще бы избавиться от этой боли, тяжелой гирей лежащей в моей голове, и от садиста, ломающего меня изнутри. Мои руки лениво тянутся к глазам и медленными движениями протирают запотевшие линзы. Вот так-то лучше- подумал я и стал разглядывать свою комнату.
Я нахожусь в небольшом зале , и о комфорте тут можно только мечтать. В моем случае создание комфорта не рассматривается вообще, так как для меня это химера. Я сижу на старом советском диване, на котором до меня, наверное, сидело не одно поколение. На диване имеется глубокая яма, в которой я как раз и сижу. Яма огромного размера, и меня все время посещает одна мысль- Кто же умудрился тут оставить такой просиженный след?! Напротив дивана, в нескольких шагах от меня стоит небольшой квадратный стол, больше похожий на тумбочку. Он стоит у окна, и сквозь грязные и пожелтевшие от времени и табака стекла можно разглядеть прекрасное летнее утро. Ярко светит солнце, но лучи еле пробиваются сквозь окно, освещая мою комнату и помятую сном и жизнью физиономию... Справа от окна, в самом углу комнаты стоит невысокий старенький шкаф, наверно тех же советских времен что и диван- подумал я, и посмотрел налево. Там, недалеко от стола стоит кресло, на котором разбросаны какие-то вещи из одежды. Я пригляделся к спинке кресла- оно оббито темно-красным материалом, а ведь когда-то мне казалось, что цвет этот- перламутровый. Это было далеко в детстве, когда отец приходил с работы уставший, но счастливый. Он с облегчением опускался всей своей массой в это кресло и закрывал глаза... Я смотрю на него и улыбаюсь. Для меня он- герой, сидящий на перламутровом троне, словно король из сказки. Тут впопыхах забегает мама из кухни, и помогает отцу снять рабочую одежду, иногда поглядывая на меня и подмигивая. Как же приятно смотреть на любимых родителей, на то как они заботятся друг о друге. Вот папа поцеловал маму и поблагодарил за помощь. Они уходят на кухню, а я разглядываю светло-зеленые обои в белый горошек. Мне нравятся эти обои, не знаю почему, от них веет теплом... Вдруг кусок обоев слегка надрывается, и с шорохом тянется вниз, оголяя за собой белую дорожку из штукатурки. Остановившись на половине стены, кусок так и остается висеть. Я просыпаюсь от воспоминаний.
Оглядываюсь вокруг, и понимаю, что счастливое и беззаботное детство живет теперь только в глубине моей памяти.
Я достаю из кармана мятую пачку сигарет, и закуриваю, выпуская дым на еле видимые солнечные лучи. От дыма они становятся более заметными, похожими на туман.
До меня доносятся детские голоса. Наверно детвора с утра резвится. Я встаю с дивана и подхожу к окну. Моим глазам представилась такая картина: небольшая ухоженная зеленая лужайка, несколько клумб с цветами, пару кустарников, а вернее подрастающих американских сорняков, которых называют кленами ясенелистыми, и круглая карусель. На ней сидят дети лет пяти- две девочки, и три мальчика. Еще один мальчик, возрастом постарше, раскручивает их. Дети кричат и визжат от восторга, катаясь на карусели. И чем быстрее она крутится, тем сильнее они веселятся, почти в один голос крича:
-Еще, еще!
 Я смотрю на небо: по нему плывут маленькие белые пористые облака, похожие на ванильное мороженое в стаканчике. Ванильное небо- подумал я, и улыбнулся... Тут я увидел как влюбленная парочка, обнявшись, подходит к подъезду. Они, остановившись у самых дверей о чем-то говорят, глядя друг другу в глаза, даже не отвлекаясь на громкий смех детей. Затем они целуются, и девушка быстрыми шагами забегает в подъезд, а парень тихонько прикрывает за ней дверь. Я вижу как на его лице сияет улыбка, которая становится еще ярче от солнечного света. По моей щеке медленно покатилась слеза, и из памяти вновь нахлынули потоком светлые моменты воспоминаний. Когда-то я был очень счастлив. Даже после потери родителей, погибших в автокатастрофе, смог понемногу оправиться, хотя в моей жизни многое изменилось уже тогда, я стал абсолютно другим человеком- никому не верил, никого не слушал, жил одним днем и пытался утопить свое горе в рюмке. И вот когда я впервые ее увидел, то почувствовал что хочу жить! Она стояла тогда на перроне, ждала видимо кого-то, а я просто проходил мимо- люблю иногда прогуляться вблизи поездов, чувствуешь всю свою слабость перед их мощью. В тот день я остановился прямо перед ней, как вкопанный, очарованный ее красотой. Солнце тогда только просыпалось, и из-за ее головы были видны лишь солнечные лучи, казалось будто она сама сияет словно солнце.
-Молодой человек, что с вами, вам плохо!?- спросила она, посмотрев на меня.
Никогда не забуду ее первый взгляд, наполненный теплом, и в то же время тревогой.
-Уже лучше, вроде как.- неловко ответил я и улыбнулся.
Улыбнулась и она мне. И для меня это стало в тот момент маленьким счастьем, когда тебе так хорошо и спокойно, а ее улыбка- самое прекрасное событие за последние прожитые годы. Мне захотелось узнать кто она, откуда, и что делает тут в такое раннее время.
-А вы ждете кого-то? Могу я помочь, если вы, конечно, не посчитаете мой интерес приставанием?- спросил я неловко, а сам в этот момент подумал, что наверное со стороны я выгляжу глупо.
Она посмотрела на меня изучающе и сказала:
-Буду рада, если вы мне поможете!
Так я познакомился со своей будущей женой, первой, и последней... В то утро она приехала сюда впервые, по работе, из соседнего города, и ей нужно было такси. А я, воспользовавшись моментом, напросился быть ее личным гидом. Спустя пол года она переехала ко мне. Я тогда сделал ремонт в квартире, и нам вдвоем было вполне уютно в двух комнатах, с большой кухней, ванной, туалетом, прихожей и балконом с видом на двор и церковь вдалеке- с голубыми куполами и золотыми крестами, с озорным, дразнящим бесов утренним звоном и умиротворяющим вечерним.
Однажды мы стояли на балконе- было такое же теплое лето, я стоял позади нее и прижимал к себе. Дул легкий ветерок и ее волосы развевались, лаская мое щетинистое лицо. Мы глядели на церковь и под колокольный звон клялись любить друг друга и в этой жизни, и в следующей. Тогда я не задумывался, что однажды свет счастья померкнет...
Шум радио будит меня от воспоминаний, я слышу песню, поет советский артист: "Сердце красавицы склонно к измене и перемене...". По этой причине я и расстался со своей женой- подумал я, прислушиваясь к песне. После ее ухода моя жизнь изменилась, стала еще хуже, чем была после потери родителей. Я снова стал пить- еще чаще и большими дозами. Потом попробовал легкие наркотики, понравилось. Спустя некоторое время решил перейти на более тяжелые. Я смотрю на стол- на нем лежит газета с остатками конопли, рядом стеклянная пепельница, переполненная окурками. Недалеко от пепельницы я привычно наблюдаю небольшую россыпь белого порошка, и принимаю решение срочно закрыть разум на замок, чтобы снять с души тяжелую ношу воспоминаний. Взяв лежащую под пепельницей таксофонную карту, делаю с ее помощью пару дорожек из россыпи. Далее беру металлическую трубочку, похожую на ту, через которую пьют соки, и двумя движениями медленно закрываю свое сознание на ключ...
Все темнеет, туманно как-то, стол поехал вдаль, звуки радио глохнут, духота- я хочу воздуха, мне срочно нужен воздух! Моя душа хочет свободы...
Все плывет вверх: стены, окна, потолок... Я спускаюсь все ниже и ниже, никак не могу дойти. Что я делаю тут, в маяке с винтовой лестницей?!- подумал я- мне срочно нужен воздух. Передо мной открывается занавес, я вижу яркий свет, вдалеке огромное поле усеянное хлопком, очень много хлопка. Я от изумления открываю рот, и в этот момент моя душа рвется наружу, я освобождаюсь от нее- мне так хорошо сейчас, как никогда.
На небе растекается ванильное мороженое, я пытаюсь дотянуться до него рукою, но мне мешают цепи- я рву их. Мне нужно идти. Впереди виден выбивающийся из недр земли источник, ручей, мне хочется пить. Но я не могу идти. Мои ноги затягивает в глубину хлопка- тяжело идти по густому ватному ковру, но мне нужно. Я медленно но верно двигаюсь к цели. Коробочки хлопка щекотят колени. Мимо меня пролетает ярко-желтая пчела. Я насторожился- никогда не видел таких больших и шумных пчел. Кровь в моих жилах стынет. Мне холодно. Но не нужно отвлекаться. Меня ждет мой Кастальский Источник. Еще чуть-чуть и я вкушу его прохладной влаги. Только бы добраться... Какой интересный звон и шум травы доносится издалека, будто голоса растений посмеиваясь перешептываются, глядя на меня. Но мне все равно. Я хочу пить. Нужно заполнить горячую пустоту внутри. Наконец я ладонями набираю живительную прохладу и с жадностью припадаю к ней- я добрался. Набираю еще, омываю лицо, и вдруг слышу как голоса вокруг становятся яснее- уже различаются слова и смысл речи. Неужели я понимаю о чем шепчутся растения?- подумал я и огляделся вокруг. Картина, которую я увидел, сначала бросила меня в ужас, потом привела в уныние, а затем меня накрыло безразличие: меня окружают какие-то люди, они переговариваются между собой, посматривая в мою сторону. Я сижу на асфальтовой дорожке, на коленях, почти вплотную к колонке из которой льется ледяная вода- ее мне подает незнакомый паренек, нажимая на рычаг подачи воды. Он выглядит растерянно. Я подаю ему знак что больше не нуждаюсь в воде, и он сразу же отходит, с облегчением вытирая лоб рукой.
-Мужчина, вам вызвать скорую, вам плохо? - спросила меня стоящая рядом женщина в сером платье.
Поняв, что происходит, я отвечаю:
-Да не стоит беспокоиться, мне уже лучше.
Люди постепенно расходятся, а я пытаюсь вспомнить как я здесь очутился, одновременно оглядывая себя: на мне только джинсы и домашние тапочки- я по пояс раздетый. Поднявшись с колен, присаживаюсь на стоящую неподалеку скамейку. Я помню, что был дома, а дальше... Ключ делает два оборота, отпирается замок- теперь у меня есть полный доступ к сознанию, начинаю вспоминать. Помню как захотел прогуляться, подышать свежим воздухом. Как предпочел вместо лифта спуститься по лестнице. И как увидел усеянную одуванчиками лужайку во дворе, когда открыл дверь подъезда. Помню что когда я вышел на улицу, мне стало дурно и я начал блевать. Помню как упал на колени, как почувствовал облегчение после неприятной процедуры. Как взглянул на небо, тянулся к нему рукой. Как снял рубашку, разорвав все пуговицы. Помню как увидел вдалеке колонку, из которой люди набирали воду. Как потом полз на коленях до этой колонки. Я смотрю на свои колени- джинсы на них разорваны в клочья. Так вот почему мне казалось что я двигаюсь медленно, и вот почему моим коленям было щекотно. Помню как мимо меня, почти вплотную проезжало такси, которое я принял за огромную пчелу. Видимо кто-то из местных приехал на этом такси домой. Какое же я позорище для своих соседей!- подумал я, и стал вспоминать дальше. Помню как люди обступили меня, когда я дополз до колонки. Как одни меня обсуждали, другие волновались, желая вызвать скорую. Помню как один парнишка, увидев как я хочу пить, открыл мне воду- за что я ему благодарен. И вот теперь я тут, сижу на скамейке, и подумываю срочно вернуться домой, чтобы местные жители поскорее забыли этот инцидент, и желательно о моем существовании тоже...
Приближение вечера. Я сижу на старом советском диване и гляжу в окно. Там красиво. Облака такие вишнево-алые, будто в ванильное мороженое добавили вишневый джем. Я улыбаюсь. Чувствую как по моему телу разливается тепло. Минуту назад я вколол себе в вену очередную дозу, значительно превысив ее, чтобы воспоминания долго оставались под замком. Я тянусь к закату. Там облака, ты становишься их частью, там хорошо и спокойно, там можно выдохнуть с облегчением. Полная умиротворенность... Солнце тонет за горизонтом, облака постепенно растворяются в бесконечности небытия...